Начало повести (16+) о причудах Справедливости.
* * * * *
В ютюбе миллионы просмотров набирает жуткий в своей откровенности «прикол».
Ещё молодая красивая женщина, с блеском бриллиантов в ушах, на фоне стеллажей с книгами выпрямляется с полукорточек, стоя в изящных туфлях на персидском ковре. Неспеша, по длинным ногам натягивает панталончики с кружевами, изящно опускает на стройные бёдра узкую шёлковую юбку и на стол красного дерева, к огромному монитору и настольной бронза-хрусталь лампе, бросает только что использованный лист… одиннадцатого формата!..
Кого-то из пользователей ютюба зацепили мелькнувший лобок и стройность ног этой элегантной дамы, а кто-то вновь и вновь возвращается к просмотру, пытаясь прочесть рукописный текст без обращения, но с фразами «Просим принять к сведению… Требуем…». Звука, кроме взволнованного сердцебиения, нет, и потому понять, что за жуть происходит, трудно всем!..
* * * * *
1-я глава. «Аптека».
У неё всегда было всё!.. Жутко красивый дом, жуть какие замечательные няньки и репетиторы, жутко богатый гардероб и такой же роскошный стол и, как следствие, жутко завистливые подруги… Завидовали они сначала игрушкам-книжкам, потом тряпкам-помадкам, потом ухажёрам-женихам; но всегда – высокому росту и изящности движений, тонкости профиля и копне волос, чистоте кожи и блеску раскосых глаз. Было в их черноте что-то жутко-завораживающее, притягивающее потусторонней властью, данной от рождения, и отталкивающее тёмной глубиной. Не каждый влюблённый мог выдержать прямоту этого взгляда!.. Не каждый, идущий следом за красивой фигурой, влюблялся в подавляющую своей хищной красотой девочку, девушку, женщину… Годы шли, а семья почему-то не складывалась.
Не секрет, что все мы строим собственную семью по образу и подобию родительской, или вопреки – переставив уклад с ног на голову, на первых порах… Вот и этот жутко красивый «ангел» интуитивно искал опору в детских впечатлениях. А там…
Жуткая тоска и одиночество – сиротство при живых родителях. Отец, крупный начальник, подавлявший всех вокруг, невзирая на возраст, должность и… семейные взаимоотношения. В его присутствии было трудно даже дышать! Мать – не «мама», а именно «мать!» – всегда безапелляционно права, сдержанна до жуткого холода, вспыльчива до адского жара, что заставляло дочь быть «первой» из учениц и «последней» из бунтарок. Годы шли, и детские обиды, страхи, недомолвки сгустились в жёсткий и властный, как у отца, требовательный и холодный, как у матери, характер, оттолкнувший от родительского дома хрупкую душу ещё в самом раннем детстве. Телом – чуть позже, не оглянувшись, не сказав «прощай» или «прости», но пользуясь всеми благами и преимуществами «по праву рождения».
О таких говорят «Она сделала себя сама!» не понимая, сколько и чего было положено на первую ступень карьерной лестницы, не замечая бархатных перил и уютных поворотных площадок. Но и впрямь, Она могла бы гордиться собой, если бы могла!..
Если бы восторженные поклонники этого сдержанного Ангела заглянули… в душу её, то ужаснулись бы от черноты, порождённой жутким одиночеством, и одиночества, порождённого наводящей жуть темнотой. А самое страшное было в том, что всё окружающее ей казалось столь же чёрным, если не серым, столь же злобным, если не желчным, столь же коварным, если не двоедушно-изворотливым, как и она сама. Нет, она не хотела этой жути – она родилась и выросла в ней, была такой ещё до своего рождения! А как же внешность ангела?.. Это была шутка бога, противовес, дарованный, как испытание, метущейся душе. А душа и впрямь была не всегда спокойна! Она дремала в угоду благоденствия тела, молчала в стремлении выжить, шевелилась изредка, лишь желая проверить – жива ли!.. В очередной раз очнулась поздним зимним вечером в стенах незнакомого дома, от незнакомого аромата и покоя разлитого в мерцающем свете…
* * * * *
Невзрачный старичок проходил по периметру гулкого помещения, вокруг колонн поднимающихся под твердь купола, обмахивал смёткой невидимую пыль с резных рам, поправлял струнки покосившихся свечей, и они благодарно струили золотистый свет. Она, сидя на лавке в уголке, непроизвольно стала следить за невысокой прямой фигурой, увенчанной пушистой сединой, словно лёгким облаком, за неспешными движениями ловких рук. Вот они огладили бороду, подобную серебристому водопаду, вот засучили рукава белоснежной, как шёрстка ягнёнка, «толстовки», вот взяли небольшую леечку… Старичок вновь пошёл по прежнему кругу, поливая раскидистые кусты и кустики в кадках и горшках, букеты срезанных цветов в вазах, окропляя и искусственные цветы у портретов маловероятно существовавших людей. И ей показалось, что растения подставляют свои ладони листьев, бутоны разворачивают лепестки, а мёртвые бумажные цветы начинают светиться живым матовым блеском!.. И в Её голове мелькнула рациональная мысль, подвергающая сомнению реальный факт: «Как это возможно? Всё море растений полить из одной маленькой леечки... Плут!». А старичок и впрямь подошёл с лукавой улыбкой и сел на скамью рядом, поставив детскую пластмассовую лейку у своих ног...
Очнулась Она от мягкого щелчка закрытой двери. Водитель обошёл машину, молча, забрался на своё сидение и завёл мотор. «Кадиллак» мягко тронулся, и за окном замелькал незнакомый пейзаж старого города: арки с чугунным кружевом ворот, резные архивольты окон и дверей, облупленные пилястры, кариатиды, поддерживающие низенькие балкончики, стволы столетних лип, упирающиеся в крошечные земляные островки… Но вот брусчатка сменилась асфальтом, машина полетела уже мимо ярких витрин и невзрачной толпы, уверенно обгоняя жмущийся к бордюру тротуаров транспорт. Глубоко задумавшись, Она ничего не замечала – лица, люди и события шли перед Её внутренним взором нескончаемой чередой…
Отец, разоривший друга детства. Мать, построившая судьбу на выгоде «свободной любви». Бабушка, обворовывающая обездоленных детдомовских детей; а вторая, не получив взятку, намеренно заморившая долгожданного, но недоношенного младенца рыдающей пациентки. Дед, работу полунищих людей в две смены выдававший за трудовые рекорды; а второй, отправлявший на рынок продукты из столовой голодных призывников. А дальше – уже незнакомые люди, но со знакомыми чертами лиц и поступков: «приписки» и «списания», кляузы и наветы, продажа казённого оружия бандитам и лекарств наркоманам, обмен горсти крупы на золочёную бронзу, пуля в затылок и нож в сердце, топором по детскому телу и мышьяк в стакан старику… И чем глубже в историю своей благополучной уважаемой семьи Она погружалась, тем страшнее становилось!..
– Как!.. Как ты мог это допустить?..
– Это сотворить, – уточнил старичок, голос его спокоен и мягок, – Если есть цель, то есть и орудие и средство. Есть испытание и выбор, яд и противоядие…
– Раз они сделали такой выбор, – перебила Она, – значит, ты к нему подтолкнул! Ты сотворил их такими, на всё воля – твоя!
– Да, я создал и «молоток» и «гвозди». И то и другое необходимы, и друг без друга не имеют смысла. Но выбор есть всегда… – старичок старался изменить тему разговор.
– Разве молоток может быть гвоздём, а гвоздь стать молотком? – вновь перебив, Она скривила гримаску.
– Крохотный гвоздик в нужное место можно вбить большим, а для молота часовой молоточек подобен гвоздю… У людей – так же.
– Ну и где твой декларируемый принцип выбора!.. Разве могут они изменить свою сущность, как предназначение?
– Да, и меняют. Иначе ни тебя, ни человечества вообще не было бы…– старичок задумчиво улыбнулся.
– Как? – впервые за разговор Она повернула голову и прямо взглянула в лучистую синь его глаз.
– Пройдя горнило и омут испытаний: горе и радость, боль и благоденствие, взлёты и падения…
– Как металл, раскалить и остудить… – наконец-то Она поняла, – прежняя сущность в новом содержании.
– Так и не так… Душа прежняя, но иная, – старичок улыбнулся в белоснежные усы и по окладистой бороде пробежали серебряные искорки, – А в награду за догадливость исполню твоё сокровенное…
– Ангела! Хочу Ангела себе, – как восторженный ребёнок, Она хлопнула в ладоши и уточнила, – От меня и только мне!..
– Ничего не бывает даром, знаешь об этом, – старичок поднял указательный палец, на нём мелькнула искорка, и улыбнулся озадаченному выражению лица собеседницы, – внешность ангела вместилище Жути, теперь будет наоборот!..
– Да-да! Согласна!.. – не задумавшись, да это было и бессмысленно, вскрикнула Она…
– Ну, так поезжай за «Тестом»!..
Хлопок в ладоши, и Она очнулась на сидении своего кадиллака.
Машина остановилась у светофора. Через дорогу призывно мигали неоновые огоньки, складываясь в зелёный крест и слово «Аптека».
– Останови возле аптеки. Я сама, – поняла взгляд в зеркале заднего вида.
Водитель кивнул и, сделав почти «полицейский» разворот, пересёк «двойную сплошную», въехал на тротуар и остановился у ступеней аптеки. Подобрав полы просторной шубы, Она оперлась на протянутую руку и изящным ботиночком ступила в рыхлый снег.
Пухлая аптекарша в белом халате и чёрных валенках, заискивающе улыбнувшись, приняла манто и протянула полоску «Экспресс-теста».
В тесном туалете пахло хлоркой и мылом. Унитаз был чист, и, поколебавшись секунду, она села, внутренне усмехнувшись своей «глупости»… Поднялась с замиранием сердца, трусики выбросила в пустую мусорку и прижалась спиной к кафельной стене. Пять минут показались вечностью!.. Сердце колотилось в висках, словно Она только что пробежала марафонскую дистанцию. И вот…
«Как? А диагноз... Но вот, две полоски!.. – перед глазами поплыли радужные круги, – Кто из них?.. Когда? А, какая разница!!! Вот дура, с кембриджским образованием…»
Резко толкнула незапертую дверь и, гордо неся красивую голову с надменным взглядом и… копеечный «тест» в зажатом кулаке, никого не замечая, проследовала по узкому коридорчику, через немноголюдный зал, по ступеням… Только здесь, почувствовав холод позёмки, очнулась. Но аптекарша в валенках уже сбегала по запорошённым ступеням с соболями в руках.
Кутаясь в пушистый мех, Она дождалась, когда водитель даст розовые купюры благодарно кланяющимся толстухе и красноносому полицейскому, сядет за руль… Под мурлыкающий рокот готовой сорваться с места машины, негромко и привычно-сдержанно произнесла:
– Планы меняю. Едем в «Снегирёвку», – и, зажмурившись, улыбнулась, представив ошалелый взгляд «своего» гинеколога.
* * * * *
Продолжение – 2-я глава "Заречье" – http://www.proza.ru/2020/01/17/1310.