Сериал «Тревожные ночи в Самаре». В кадре и за кадром. Полвека спустя
50-летию выхода на экран посвящается
Содержание
1. Во всем «виновата»… ЧК
2. Автора…Автора…Автора…
3. В кадре: «столичные гости»
4. В кадре: «красные»
5. В кадре: «белые»
6. В кадре: мастера эпизода
7. За кадром: мастера дубляжа
8. За кадром: «невидимый фронт»
- Штирлиц, а вас я попрошу остаться».
Кто не помнит эти слова старины Мюллера? Хрестоматийный кадр впервые был показан в 1973 году. А теперь внимание:
- А вас я попрошу остаться.
Именно эти слова председатель Самарской ГубЧК Левин говорит своему коллеге, председателю следственного отдела, Лабодину. Правда, кадр этот на три года старше первого (из «17 мгновений весны»).
1. Во всем «виновата»… ЧК
Фильм «Тревожные ночи в Самаре» вышел на экраны СССР 31 января 1970 года, став четвертом по счету советским сериалом. Он повествовал о напряженных буднях самарского ЧК в 1921-м. Впрочем, и первые три - «Вызываем огонь на себя», «Операция «Трест»» (обе поставил Сергей Колосов) и «Майор «Вихрь»» (режиссер Евгений Ташков)… завязаны на чекистской теме.
Но вернёмся к фразе «А вас я попрошу остаться». Кто-то хмыкнет: «Подумаешь, банальное совпадение, дело случая».
Дело случая? Вообще-то любые случайности, как правило, предопределены свыше. А уж в творчестве, в мире искусства с их ревностью, амбициями, не говоря про авторское право на интеллектуальную собственность, такие случайности - скорее исключение.
Ну, не было еще культовых «17 мгновений весны». И даже «Адъютанта его превосходительства», что вышел лишь в апреле 1970-го. База для кино-афоризмов была скудна. Поэтому «Тревожные ночи в Самаре» оставались вне конкуренции. И популярность у них была всесоюзная.
Да что там; 10 лет спустя вышел знаменитый сериал Станислава Говорухина «Место встречи изменить нельзя»! Помните, там есть сцена, где посланный в ресторан Володя Шарапов якшается с надменной официанткой. А ведь корни у их диалога опять же самарские… Не верите?
Отмотаем пленку на 2 пятилетки назад. Итак, уже известный нам Лабодин отправляет в ресторан «Олимпия» чекиста Кропачева, где тот делает заказ, любезничая с официанткой Нюсей. Все это под кабацкую гулянку с цыганщиной и последующим мордобоем…
Скажем больше, «Тревожные ночи в Самаре» задали, говоря по-современному, «кабацкий формат»: цыганские песни, чекистские кашли, бандитская феня, нэпманский колорит… «О друзьях-товарищах», «Рожденная революцией», «Трактир на Пятницкой» - список можете продолжить. Потому что такие сцены не забываются, не бывают случайными, проходными. Тем более после всесоюзной премьеры. И тем более, что сериал показывали регулярно. На самарском ТВ - вплоть до середины 1990-х. В «нулевые» фильм… пропал. Чекистская тема стала «неудобной», как и всё советское кино о революции и гражданской войне. Разведчикам Великой Отечественной типа Штирлица, майора «Вихрь» и послевоенным операм вроде Жеглова повезло больше. Хуже другое: на телевидении уничтожили многие единицы архива.
С грустью вспоминаю последнюю встречу с Эдуардом Кондратовым. Январь 2010 года. Последние в его жизни писательские посиделки в Доме писателей. Мы с Эдуардом Михайловичем сидим за одним столом. Официальная часть закончилась, началась задушевная. Под рюмочку. Ну, разговорились, само собой. Как тут обойти «Тревожные ночи в Самаре»? - их тогда было днем с огнем не сыскать. Я и попроси у автора сценария копию: переписать. А он сконфуженно: «У самого нету. В конце 90-х на областном ТВ почти весь советский архив размагнитили».
Но это в «нулевые». В начале 1970-х «Тревожные ночи…», как уже говорилось, были не просто зрительским потрясением, но и «всесоюзным подражанием».
Тот же уголовный пахан из «Олимпии» пошёл, как типаж — в массы шагнул! Брутальный и лысый, он стал одной из самых экзотических и, при этом, правдоподобных фигур сериала. Чего стоит во всю щеку шрам и острый, как финка, вопрос: «Мэнт?». Тональность эту будут «клонировать» последующие киношные «крим-авторитеты». Вопрос: кто ж так клёво изобразил пахана? Да обычный вахтер. Просто внешность характерная. Плюс все-таки талант…
И таких ярких, как вспышка ракеты, попаданий, персонажей, исполнителей в главном самарском фильме «вагон». Наш материал о них, о том, что вошло в кадр, а что долго оставалось за кадром...
…Началось все с того, что к 50-летию куйбышевского управления КГБ два творческих человека написали два очерка: «Часовые революции» и «Игра». Очерки полюбились и читателю, и «юбиляру». На крыле успеха творческий человек по имени Владимир Сокольников возьми и предложи своему соавтору Эдуарду Кондратову: «А давай сюжетную линию «Часовых революции» развернем на целый чекистский сериал». В ту пору жанр телесериала делал свои первые шаги. И председатель областного госкомитета по радио и телевидению Константин Шестаков «выбил» под сценарий «госзаказ».
Эдуард Кондратов:
- Постановщика мы наметили сразу: им должен был стать телевизионный режиссер Владилен Недолужко, имевший ма-а-хонький киноопыт - 40-минутный телефильм «Старик в потертой шинели» по рассказу Константина Паустовского… Работали жарко, весело и, главное, плодотворно. Уж и не помню, сколько недель мы потратили на сочинительство, но когда рукопись сценария была отпечатана и отдана режиссёру, оказалось, что очень многое придется переделывать. Спорили мы с Недолужко до посинения, но в основном приходилось с ним соглашаться - все-таки режиссеру виднее, как и что будет лучше глядеться на экране. Вполне закономерно, что к авторскому дуэту добавилась и третья фамилия - Недолужко, чья роль в сценарии определена была титром «при участии»… Вторым режиссером позвали Маргариту Афанасьеву... Одну из женских ролей постановщик отдал теледиктору и жене, Наталье Недолужко. А вскоре «на уши встала» вся Самара, точнее «закрытый город» Куйбышев, куда для съемок приехали столичные знаменитости. Эпизоды расхватала труппа драмтеатра, а статистом мог стать и случайный прохожий. Декорации не понадобились: вдосталь своих двориков и особняков… искать подходящие объекты для съемок нам помогал весь город. Режиссеру и художнику приходилось отбиваться от предложений. Киногеничных кварталов и зданий в городе, особенно на улице Куйбышевской, архитектурной его кунсткамере, и, в самом деле, предостаточно.
Фильм успели сдать за день до Нового - 1970-го - года. После чего началось победное шествие по телеэкранам Союза, в чем, несомненно, есть заслуга ныне позабытого режиссера.
Заполним же этот пробел.
2. Автора… Автора… Автора…
Недолужко Владилен Григорьевич (1926–1998)
Родиной главного самарского делателя кино был город Мценск в Орловской области. Окончив в 1948 году актерский факультет Московского института театрального искусства, первый год Владилен отдал сцене Куйбышевского ТЮЗа, а следующий (1949–1950) - Куйбышевскому театру драмы имени М. Горького. Потом его пригласили в Брянск, откуда актер вернулся, чтобы попробовать себя в режиссуре. Десять лет (1959–1969)он был режиссером Куйбышевской студии телевидения, став, по сути, ее основоположником. В активе первого куйбышевского кинорежиссёра три «знаковых» фильма: «Старик в потёртой шинели» (1964), «Поезд, который мы потеряли» (1967) и визитная карточка телестудии - «Тревожные ночи в Самаре» (1969), где супруги Недолужко сыграли мелкие роли. Потом Волгу сменило Черное море. Уехав в Одессу, Владилен Григорьевич снял еще один неплохой фильм, правда, на Волгоградской студии ТВ: «Здесь мой причал» (1976), где занят весьма почтенный актерский ансамбль: Алексей Эйбоженко, Вячеслав Шалевич, Елена Добронравова… А оба детища художника остались на Самарской земле: Куйбышевская студия ТВ со всем ее наследием и «Тревожные ночи в Самаре».
Поздняя поправка: недавно дочь режиссера (с Украины) сообщила, что ее отца звали Владлен — без «и». Но из песни и буквы не выкинешь: в самарской культуре имя это высечено навсегда с буквой «и»: Владилен…
Валериан Введенский, второй оператор фильма:
- Насколько интересным, хотя и очень трудным, был съемочный процесс, можно судить по некоторым докладным, которые регулярно поступали от съемочной группы. Например: «Арендованный студией колесный пароход дал течь и сорвал съемку эпизода». Или: «Цыганское пение действительно раздавалось в санатории Чкалова всю ночь, на что больные реагировали сначала очень положительно, а к утру уже отрицательно».
В фильме есть драматический эпизод, где осознавшую ложь «белогвардейских заговорщиков» Нюсю убивает из револьвера «человек с глубокими залысинами и накинутой на плечи шинели». Убийцу сыграл не актер, а один из авторов сценария ;
Сокольников Владимир Александрович (1933–1978)
Он был чисто самарская душа с самарскою судьбою. Родился в Клявлино, ушел из жизни в Куйбышеве. А «между» случилась жизнь с недлинным сроком 45.
Школу окончил в Абдулино, университет - в Ленинграде. Здесь на 1 курсе и подружился с Эдиком Кондратовым, будущим товарищем-соавтором. В моменты юношеского самовыражения «четыре мушкетера» - Кондратов и Михайлов, Сокольников и Красильников - вели «студии неофутуризма»: в косоворотках под «Лучинушку», клеймили твердолобых «реалистов». В итоге, чуть не вылетели.
Кондратов остался, а вот Сокольникова исключили из ВЛКСМ и, от греха подальше, доучиваться Вова перевелся на «заочку», сам же к родителям махнул, в Бузулук.
С конца 1950-х фамилия Сокольников не сходила с полос «Волжского комсомольца» и «Волжской коммуны». Его публицистический басок где лирично звенел, где набатно гвоздил. А с начала 1960-х годов - и на Куйбышевском ТВ, где «Санычу» доверили молодежную редакцию.
«Лучинушку» по голосам не разводили, но дух был дюже «креативный»! Не зря же в книге воспоминаний Кондратова глава о Сокольникове называется «Человек, который жил страстями».
Полвека назад друзья смастрячили первую совместную ювелирно-детективную историю «Золотой мешок». Но Сокольникова, уже имевшего в активе реализованный сценарий короткометражного фильма «Поезд, который мы помним», заедал червь «снять первый на Самаре криминальный сериал». Сон в руку: областной КГБ «заказывает» Куйбышевскому ТВ художественный проект к 50-летию грозной организации.
Так два друга, Кондратов и Сокольников, становятся соавторами легенды. Нынче уже трудно представить, как уживались они на площади в одну страницу текста. Кондратов был мягок и спокоен. Сокольников, согласно фамилии, стремителен и дерзок. Но оба имели музыкальный слух на слово и на шутку. Это сближало и умеряло страсти. Съемки растянулись на полгода. С финансами швах.
Сценаристы шли в народ - массовку вербовать из желающих «попасть в кино». Не обошла камера и соавторов:
- На съемках мы постоянно торчали, поскольку нужно было время от времени править себя же, меняя по требованию актеров какие-то фразы ; не всякое написанное слово, произнесённое вслух, звучит хорошо, - свидетельствовал Эдуард Кондратов. - Но к нашей помощи постановщики прибегали не часто, и Недолужко как-то напустился на нас: «Какого черта болтаетесь попусту? Давайте-ка поснимайтесь тоже». Ха! А почему бы и нет?! Жить стало еще интересней, хотя наши актерские таланты режиссер, увы, использовал не так уж и полно. Так, эпизодически…
Нам же пора не эпизодически, а по полной программе вспомнить, кем же был
Кондратов Эдуард Михайлович (1933–2010)
Будь Эдуард Михайлович автором только одного сценария про «под-жавшую коленки», голодную, хоть и нэпманскую, Самару, имя его вошло бы в Золотой фонд культуры и истории края. Но сценарий превратился в повесть, а та разрослась в эпопею «Жестокий год», получившую золотую медаль конкурса за лучшее произведение о работниках КГБ СССР. А еще раньше вышла книжка о конкистадорах «По багровой тропе в Эльдорадо», переведенная на многие языки. Классика авантюрно-исторического жанра!
Сам он из Могилёва. По окончании Ленинградского госуниверситета, откуда едва не отчислили за «личный неофутуризм с хоровым пением «Лучинушки» под рояль», 26-летний филолог Кондратов стал журналистом. И в качестве собкора газеты «Известия» объездил полстраны: Туркмения, Молдавия, Среднее Поволжье… От его разоблачительных фельетонов не раз пугливо побулькивало «партийное болото». А круги чиновной дрожи разбегались по всей стране.
Характерный штрих-кадр: «Во время съемок «Тревожных ночей в Самаре» пришлось уйти старшим редактором на куйбышевское ТВ… Работать в газете становилось всё сложнее – ведь нам, сценаристам, приходилось бывать на съемках чуть не ежедневно. И я решил уйти из «Волжской коммуны» на телевидение. Уйти оказалось не так просто: редактор газеты Щербаков всерьез на меня рассердился, но я настоял на своём и ушел на ТВ старшим редактором литературно-драматических передач. Впоследствии, когда меня будут принимать в «Известия», столичное начальство отнесётся с подозрением: за какие, мол, грехи пришлось уйти из газеты «на такое понижение»? Да, поверить в это сегодня трудно, но тогда общественный статус ТВ и партийной прессы был далеко не одинаков».
Он был истый демократ: сам не раз «засветившись» на эпизодах в своем знаменитом сериале, дал шанс приобщить к кино сотни земляков-статистов.
– Увидеть себя в кино было чрезвычайно интересно - забавно и слегка неприятно, поскольку дилетантизмом всё-таки несёт на версту, - с привычной самоиронией посмеивался Эдуард Михайлович.
Все это было при жизни. Посмертно Эдуард Кондратов стал «Почетным гражданином городского округа Самара» (2011). А в 2013 году был учрежден творческий конкурс имени Эдуарда Кондратова с ежегодным вручением премии в двух номинациях: «Литература» и «Журналистика». И победители раз в год сверяют свои компасы, чтоб пройти хоть немного «благородной тропой Эдуарда»!
3. В кадре: «столичные гости»
После знакомства с авторами самое время пробросить мостик к исполнителям… И для начала, по хозяйскому обычаю, уважим столичных гостей. Тем более люди-то достойнейшие.
Если помните, события фильма закручиваются вокруг молодого чекиста, твердокаменного на тот момент большевика Кропачева (в повести — Ягунина). Оригинал очень искренне и правдиво воплотил
Караваев Валерий Иванович (1938–2007)
Положительная энергетика большого, наивного и доброго человека – вот первое впечатление о нем после знакомства с сериалом «Тревожные ночи в Самаре», где Валерий Иванович сыграл центровую роль - молодого и энергичного сыскаря-новичка Кропачева. Быстро учась на ошибках, наивный чекист в три серии становится «асом» угро.
Даровитый актер театра и кино, смолоду он перебрал немало мест для приложения таланта: Рязанский областной драматический театр, Ярославский театр имени Ф. Волкова, Тамбовский театр имени А. Луначарского, - пока в 1964 году не «пришвартовался в шикарной гавани» академического Большого драматического театра. Ему не понадобился диплом - хватило годичного курса студии при театре.
На съемки в Самару 30-летний Валерий Караваев прибыл как мастер БДТ. Но по глазам было видно: как актер, он сложился в куда более «глухой провинции».
Может быть, поэтому он так легко проникся атмосферой волжского захолустья. Валере просто не к чему тут было привыкать, вот с ходу и врос в кожанку «зеленого» чекиста. Потому и смотрится в доску своим на фоне «дилетантов» куйбышевской массовки. А та: «ну, да, выпал перцу козырь. Токо он-то ить такой же»…
Такой, да не совсем. Куда природу-то девать? Фактуристый росляк, глазища ; проруби, рокочущий тембр, взрывная прыть. И при всем этом деликатность мэтра, тонкое чувство меры. Это в тридцать-то лет!
К слову, на съемках Валерий Иванович плотнее всех соприкасался с не менее фактуристым Иваном Морозовым. Есть в них что-то общее: справные крепыши из провинции. Этакие бронзовые слитки!
Валерий Караваев активно снимался в кино. Среди известных работ роли в сериалах «Рожденная революцией» и «Зимняя вишня». Но лучшие свои годы он подарил БДТ. И лучшие из лучших не обходились без Караваева: Товстоногов и Юрский, Яшин и Агамирзян…
Про это всё сказано трогательно, высокопарно и, как водится, поздно:
- Но в чьих бы постановках не выходил на подмостки артист, все его создания были отмечены знаком качества БДТ: точностью существования в рамках режиссерского замысла, конкретностью проживания каждого сценического мгновения, определенностью характера, способностью находить емкие средства выразительности, умением чутко слушать партнеров и, не теряя индивидуальности, быть органичной частью ансамбля. В.И. Караваеву были свойственны поистине бесценные для творческого человека качества - умение ставить интересы родного театра выше своих собственных, честно и самоотверженно трудиться, ответственно относиться к общему делу и не терять чувства юмора…
Вот только все это великолепие, как водится, разбивается о вывеску «штаны». Верней, их отсутствие. Долгие годы никто из поклонников не знал дату смерти Валерия Ивановича Караваева. Примета времени «разбитых фонарей». На улицах Самары его помнят в лицо. И, верится, будут, будут знать его имя.
А теперь небольшая интрига. Мы уже говорили, что книжный вариант фамилии главного героя - Ягунин. И неспроста, потому как прототипом его был
Ягунов Александр Григорьевич (1902-1943)
Жила в Самаре семья, подарившая советским кинозрителям героев двух легендарных фильмов. А читателям-землякам - персонажей двух самых популярных приключенческих книг, взрослой и детской. Фамилия одного - Кропачев из сериала «Тревожные ночи в Самаре». В одноимённой книге Э. Кондратова и В. Сокольникова его зовут Ягуниным, что ближе к истине…
- Мой прадед, Григорий Андреевич Ягунов, до революции работал кустарем, а с 1914 года - столяром в мастерских Самаро-Златоустовской железной дороги, – рассказывает самарский издатель Александр Пирский: - Жена, Мария Фёдоровна Ягунова, была домохозяйкой и воспитала девятерых детей, из которых только двое, Дмитрий и Александр, закончили церковно-приходскую школу. Жили в полуподвале на Троицкой, который хозяйка сдавала за дворницкие услуги и выгул её собак. Несмотря на бедность, семью Ягуновых отличало обострённое чувство справедливости, от которого ещё прадеда с пятью братьями в 1905-м публично «лечили розгами» в Пушкинском доме. Что, само собой, лишь укрепило фамильную «симпатию к царизму». И 1918 год большевик Григорий Ягунов встречает с мандатом комиссара красногвардейского отряда. Его бойцы до последнего обороняют Самару от белочехов, а при освобождении первыми врываются в город. Старшему сыну Дмитрию, двоюродному моему деду, на Германской дали «Георгия 2-й степени» - за пленение, совместно с пулемётом, австрийского офицера. А следом приговорили к расстрелу - за большевистскую агитацию. Из-под ареста бежал в Самару, где отличился в боях с белочехами. После взятия ими города устроился в депо, где под видом кочегара чинил диверсии на железной дороге…
Третий сын, Александр Ягунов, и стал прообразом литературно-киношного Ягунина-Кропачева, разоблачившего отнюдь не кукольный заговор «контры». В 1931 году бывший чекист с 4 классами приходской школы и 3 классами духовного училища «попал в счёт тысячи ЦК ВКП(б)» в Куйбышевский строительный институт: «в 1935-м я получил звание инженера-строителя» (из автобиографии А.Г. Ягунова).
А годом раньше «парттысячник» Ягунов, напечатавший повести «Се-мья» и «За новую жизнь», был принят в Союз писателей СССР. В книге воспоминаний писатель со свойственной ему бескомпромиссностью и прямотой поведал о своём поколении ; «как всё было». А вот за это…
«…Тов. Ягунов в своих «Записках старого комсомольца», изданных Средне-Волжским краевым госиздатом, дает совершенно неверное представление о работе комсомола. Если верить «старому комсомольцу», то комсомольская организация в Самаре впитала в себя значительную массу уличных хулиганов, которые «матерились на собраниях и выкидывали всякие «художества»... По решению местных организаций был проведен ряд мобилизаций комсомольцев на фронт. Если верить Ягунову, то все это проходило стихийно, без руля и ветрил, с невероятной разнузданностью. Ягунов дает также искаженное классово-враждебное нам изображение Первой конной армии в годы борьбы ее с белополяками. Но затихли орудия, замолчали пулеметы, кончилась гражданская война, обеспечившая Стране Советов мирный труд. А комсомольские активисты — члены бюро, ячеек нашли себе единственное развлечение – пьяный разгул за Волгой: «Ах, пришли! Здрасте! Забюрократились, суки» (стр. 114)... Не стоит, наверное, удлинять цитату, так красочно рисующую лексикон комсомольцев, у которых, по свидетельству тов. Ягунова излюбленный набор «художественных» слов — это: «стерва», «сволочь», «скотина» и т.д. и т.п... Книгу Ягунова, безусловно, рекомендовать нельзя. Она нуждается в коренной переработке, в хорошем, политически грамотном редакторе».
Так откликнулась на комсомольскую правду «Волжская коммуна» 30 октября 1932 года. Но именно эту «политически неграмотную», но человечески искреннюю вещь годы спустя использовали многие куйбышевские краеведы, писатели и кинематографисты, в том числе сценаристы трёхсерийного фильма, прославившего чекиста Ягунова и его друзей.
Совсем иная тональность у «коммунарской» заметки 1943 года, ставшей, по сути, официальной биографией чекиста и «парттысячника»:
«При исполнении служебных обязанностей погиб Александр Григорьевич Ягунов. Всю свою жизнь т. Ягунов отдал партии Ленина-Сталина. В 1918 году 16-ти лет т. Ягунов вступил в ленинский комсомол. В комсомоле Сашу Ягунова знали как организатора 2-го райкома комсомола гор. Самары и его секретаря. Осенью 1919 года т. Ягунов добровольно вступил в Красную Армию и уехал на польский фронт... После ранения и контузии т. Ягунов работал в органах Чрезвычайной комиссии. В 1923 году он добровольцем выехал на Туркестанский фронт по ликвидации басмачества. С 1926 года т. Ягунов работал в 3-м райкоме ВКП (б), в обкоме ВКП (б), секретарем парторганизации Куйбышевской электростанции, начальником особого строительства НКВД (станция Рузаевка Мордовской АССР)... С 1936 года управляющий областным трестом непромышленного строительства… С 23 июля 1941 года т. Ягунов избирается первым заместителем председателя исполкома Куйбышевского горсовета».
Да разве мог такой человек «цивильно» отсиживаться на «тыловых харчах»? Как и в юности, в энный раз утаив «бронь по туберкулезу», майор Ягунов добровольцем махнул на фронт. 11 сентября 1943 года под Харьковом замкомандира 480 стрелкового полка Александр Григорьевич Ягунов подорвался на мине. Ему было сорок.
Но для миллионов благодарных телезрителей вот уже полвека товарищ Ягунов остаётся вечно молодым Кропачевым, чекистом без страха и упрёка, каким его обессмертил замечательный ленинградский артист Валерий Караваев.
Что касается второго представителя семейства Ягуновых, ставшего персонажем популярной детской книжки, то это
Ягунова Лидия Григорьевна (1904-1969)
Если отважный брат стал «первым парнем» для любимых земляками «Тревожных ночей в Самаре» (фильма и одноименной книги, переросшей в трилогию Э. Кондратова «Тревожный год»), то повестью о юнармейском детстве его бесстрашной сестры зачитывалась местная ребятня…
— Бабушка Лида была младше Александра на два года. «Сорванец с косичками», «призёр дворово-мальчишеских игр» – «в бабки» ей не было равных, — вспоминает Александр Пирский. — Так она развила меткость в прицельном метании биты-свинчатки на двадцать метров. А уже к тринадцати годам без промаха стреляла на занятиях дружины Трубочного завода, устраивавшихся на Ярмарочном спуске. Девочка не знала, как скоро ей все это пригодится…
Когда летом 1918 года белочехи двигались на Самару, то в перестрелке у рек Татьянки, Самарки и элеватора между ранеными красноармейцами мелькала юркая фигурка Лидки-санитарки. После падения Советов в Самаре начались повальные расстрелы «красных». Всех подозрительных ставили к стенке. Вот как вспоминал о тех днях Александр Ягунов:
— В момент пребывания чехословаков в г. Самаре отец скрывался, а брат Дмитрий был арестован и сидел в контрразведке в доме Курлина, где было около 100 человек красногвардейцев чехами расстреляно. Потом брата мобилизовали принудительно в армию. Но он тут же сбежал. О его принадлежности к большевикам чехи узнали, но было поздно. Отец и брат держали связь с оставшимися в тылу чехов матросами, авиацией, Балтфлотом. Для организации восстания в нашей семье было скрыто оружие, в чем принимал участие я. Кто-то выдал. Квартал, где мы жили, был оцеплен, и чехи на машинах вывезли оружие...
В поисках отряда отца санитарка Лида тайно пробирается в Иващенково (ныне Чапаевск) и попадает в расположение 2-й Николаевской дивизии. Её командир… Василий Иванович Чапаев. Самый знаменитый герой Гражданской определяет «новобранку» в полевую пешую разведку, потом - ординарцем при штабе. И вот уже голосистая девчурка распевает с Чапаевым его любимые песни «Узник», «Чёрный ворон», удалую Домашкинскую. Её друзья - разведчики Алексей Самарцев, Изяслав Шапиро и медсестра Анастасия Вяльцова. По разным версиям, Настя с Лидой, плюс дивизионная санитарка Попова и послужили кинорежиссерам «братьям Васильевым» моделью для сборки образа фольклорной Анки-пулемётчицы из фильма «Чапаев».
— Овладев верховой ездой, лихо воевала - раны не считала, - продолжает внук героини. — В освобождённую Самару въезжала уже бойцом 25-й дивизии. С нею же ушла на фронт. 28 апреля 1919 года, в день назначения командармом Южной группы Восточного фронта Михаила Васильевича Фрунзе, она получила очередное ранение в плечо. Грамоте бабушку обучил новый комиссар дивизии Дмитрий Андреевич Фурманов. – В те же месяцы Лидка-чапаёнок, как звали её в отряде, познакомилась с доблестным комбригом Иваном Кутяковым, с начальником связи и ординарцем комдива Петром Исаевым (Петька из фильма «Чапаев»!)...
Лидка-чапаёнок была «рискованным парнем». Однажды в боях за Бугуруслан она ушла в разведку и попала в засаду. Отбил Домашкинский батальон Григория Петрова. В другой раз, под Уральском, находясь «в секрете», бдительная девушка в последний миг засекла движение казачьих частей. Для маскировки станичники обернули копыта лошадям войлочными чулками. Открыв пулемётный огонь, Лидка-чапаёнок, не давала казакам прорвать оборону дивизии. А когда всё уже, казалось, было кончено, Чапаев лично повёл в атаку эскадроны Суровского полка. «В бурке и на белом коне». Красные победили, и благодарный комдив вручил находчивой пулемётчице именные золотые часы, а её товарищу по пулемётному расчёту Алексею Самарцеву - браунинг.
— Звонколосая девчонка участвовала в многочасовой агитации на речке Боровка между Казаковкой и Жилинкой. В итоге, благодаря красноречию парламентёров, красноармейцы почти бескровно овладели населённым пунктом, — говорит Александр Пирский. — Весть о гибели Чапаева под Лбищенском застала девушку в момент отправки к раненому отцу. Юная пулемётчица вместе с бойцами Кутяковской бригады поклялась отомстить за гибель любимого комдива.
На протяжении всей жизни Лидию Григорьевну отличали активность и четкость гражданской позиции. Уж если критиковала, то от сердца. В 1957 году Куйбышев, как и вся страна, готовился к VI Всемирному фестивалю молодежи и студентов. На специальном пленуме горкома ВЛКСМ был создан штаб по борьбе с «негативными молодежными явлениями», а короче: «стилягами». Привлечённые «для веса» герои пламенных лет клеймили «тунеядцев, западных низкопоклонцев, глашатаев чуждой культуры». В их числе была и «комсомольская богиня» Лидия Ягунова: «Стиляги всех уже просто допекли».
А три года спустя журналист Геннадий Гулин под псевдонимом «Андрей Вятский» опубликовал детскую книжку «Лидка-чапаёнок». Посвящённая боевой юности Лидии Григорьевны, она была дополнена, переиздана, и в начале 1960-х легла в основу ТЮЗовской постановки режиссера П. Даульсона «Выросли мы в пламени».
Как писала «Волжская коммуна», «в день премьеры перед зрителем выступила старая большевичка Л. Ягунова, послужившая авторам прототипом для образа главной героини». А мы добавим: и «братьям Васильевым» — для образа Анки-пулеметчицы из великого фильма «Чапаев».
Вот такие люди вышли из большой рабочей семьи Григория Андреевича Ягунова. Их самарские судьбы обогатили и украсили не только любимые самарские книги, но и легендарные ленты, вошедшие в «золотой фонд» советского кино...
… Однако вернемся к нашим исполнителям. Если Валерий Караваев был в ту пору актером уже мастеровитым, но ещё не слишком узнаваемым, то непосредственный начальник его героя Кропачева успел прогреметь на всю страну. Да и сейчас лицо его и незабываемый тембр прекрасно помнят в разных уголках бывшего СССР…
Яковлев Сергей Сергеевич (1925–1996)
Печальный флегматик с тайником экспрессии и интеллекта. Раскручивался долго и тяжело. Но на всех работах - знак актерского качества и мета таланта. Высшая проба - перевертень Устин Морозов в восхитительном сериале «Тени исчезают в полдень». Окрыляющий успех и счастливый миг всенародного открытия (как и для Бориса Новикова - «Купи-Продай» из той же ленты).
Жалко, что тень с Сергея Яковлева сошла не в полдень и не до конца ; популярность забрезжила ближе к закату, да к тому же явно ниже отпущенной ему меры таланта и высоты полета.
Зато в 1969 году в достойной компании с Владимиром Емельяновым и Валерием Караваевым он вошел в «руководящее ядро» Самарского ВЧК. Это их ведь столичные фонарики высветили на радость потомкам «Тревожные ночи в Самаре». Яковлев сыграл в сериале Лабодина, проницательного и лукавого сыскаря, психолога и аналитика. Реальный прототип Лабодина носил фамилию Беляев.
Смотришь сейчас и понимаешь, а ведь уже тут читаются многие лукавинки, затаинки и подковыринки Устина Морозова, до которого рукой подать - год, а то и меньше.
Родился Сергей Сергеевич в Кургане. Его отец, Сергей Корнильевич Судьин, был видным большевистским функционером. Родителей репрессировали в конце 1930-х, и Серёжа воспитывался в специальном детдоме, носил фамилию матери.
В феврале 1943-го он добровольцем ушел на фронт. Воевал исключи-тельно храбро - мало чью лицедейскую грудь украшают ордена Славы III степени и Отечественной войны, а рядом сверкает медаль «За отвагу»! С боями до Вены дошел.
После войны орденоносец Яковлев поступил в ГИТИС, по окончании сменил несколько столичных подмостков: Московского драмтеатра при ЦДК Железнодорожников (с 1952), Театра на Малой Бронной (с 1957), московского Театра имени Ленинского комсомола (с 1966). Последним творческим приютом для Яковлева стал с 1971 года Театр-студия киноактёра.
Вне сцены и экрана Сергей Сергеевич серьезно занимался живописью. Его квартира в районе Арбата больше походила на профессиональную студию. Как художник, он не томил себя жанровыми табу и стилевыми маркерами. Флажков и рамок он вдосыть «накушался» там - в закулисье. Манеру Яковлева-живописца отличали свобода, широта и щедрая радуга красок жизни.
Наверное, его громадный талант, и на треть не реализованный в актерстве, здесь бил ключом во весь «немереный аршин и особенную стать». А то, что не успевала кисть, доскрипывало перо. Вы угадали: народный артист РСФСР Яковлев был еще и литератором, у которого, плюс ко всему, нашелся соавтор и единомышленник - Наталия Юркова, любимая супруга.
Семейному дуэту удалось создать роман «Переворот», послуживший основой для режиссёрского бенефиса Сергея Сергеевича!
В кино Яковлев с 1956 года. Первой ролью стал Василий Кругликов в фильме «Долгий путь». Потом были «Дом с мезонином», «Академик из Аскании», «Восхождение», «Огненные дороги», «Единожды солгав»…
Он и был академик от кино, непризнанный давно ушедшими и забытыми «доцентами и ассистентами», но признанный Временем и памятью. Наша самарская память трепетно хранит живой и тонкий образ яковлевского Лабодина - роль, с годами не блекнущую и, наверное, самую удивительную в удивительном фильме, созданном на самарской земле…
…Ну, и последним богатырем столичной троицы был самый на тот момент прославленный и всем знакомый
Емельянов Владимир Николаевич (1911–1975)
В недобрые годы осмеяния «совка» Владимир Емельянов не избегнул общей доли. Как бы в наказание за многолетнюю харизму, актёру доставалось за «железобетонную» неколебимость его кино-характеров, будь то комиссары, генералы, начальники или директора. Даже, если это великолепный Кондратьев из «Бессмертного гарнизона» (о подвиге героев Бреста) или «железный» Феликс Дзержинский из «Вихрей враждебных» (1953), в образе которого он и ворвался в мир кино.
Каток он и есть каток.
Тем несправедливее эти обвинения по адресу человека, которому и без того выпал не шибко благодарный удел. Оживляя манекены и муляжи, он умудрялся очеловечить самые ходульные дули «примерного» партаппарата и комсостава той жизни. Не эпохи… Эпохой понукали другие. А он очеловечивал эпоху, переводя ее в жизнь и одухотворяя правдой.
И делал это блестяще, тем более что хороших людей хватало и в верхах: не рейдеры же с рэкетирами тон задавали. Один его Антон Семенович Макаренко («Флаги на башнях» и «Педагогическая поэма»), давно ставший эталонным, размывает этот узенький штампик.
Вспомнили?
А грандиозная психологическая выволочка хрестоматийного «Папаши» из «Дела пестрых» — это что? Не знали? Не узнали? Он, он, «вечный комиссар Емельянов». И если повнимательней, «потерпимей» отнестись к фильмографии, — «О, да, тут целый инкубатор ”негатива и отрицаловки!”».
Офицер Абвера («Повесть о чекисте»), немецкий вице-адмирал («Их знали только в лицо»), гестаповец («Водил поезда машинист»), немецкий шпион, шеф полиции…
И фантастический ждал вираж («Планета бурь») и комедийный заворот: «Когда казаки плачут». И «шекспировский ангажемент» от самого Козинцева — «Король Лир» (граф Кент). И горьковские приказчики («Егор Булычов и другие»), и сам Алексей Максимович («Аппассионата»).
Ни кто иной, как Владимир Емельянов при том самом «совке» создал один из наиболее сильных, убедительных и благородных образов морских офицеров: «Честь имею, вице-адмирал императорского флота Железнов» (фильм «Капитан первого ранга» по А. Новикову-Прибою).
Всё это, конечно, интересно. Но где и как всесоюзный любимец из города Перми с Самарой-то «пересекнулся»? Да в Самаре! Тогда ее называли Куйбышев.
Но Владимир Николаевич без всякой «машины времени» побывал именно в Самаре начала 1920-х. И стал одним из главных «соучастников» криминальной кинолегенды краевого кино.
В захватывающем сериале «Тревожные ночи в Самаре» Емельянов и есть авантажный и убедительнейший начальник Самарской губЧК Левин, чей прототип (Бирн) реально обезвреживал банду неуловимого «бандита-аристократа» Серого.
Левин в интерпретации Емельянова, как всегда строг, немногословен, проницателен и чуточку воспитателен (Макаренко же).
У героев Емельянова взгляд-рентген. Таких положительно магнетизирующих экстрасенсов в кино крайне мало.
Путь на экраны для 14-летнего Володьки начался с поступления в только что открывшийся Театр Рабочей Молодёжи — первый ТРАМ на Урале. В 1931–1932 годах он уже учится в Студии московского Пролеткульта.
И завертелась карусель: сцена Свердловского ТРАМа (1932), Молотовский (ныне Пермский) театр имени «Комсомольской правды» (1937), Академический театр имени Евгения Вахтангова (1953).
В 1950-е, с головой уйдя в кино, он сроднился с московским Театром-студией киноактёра. Умер народный артист РСФСР Владимир Емельянов (мечта артиста!) на съемках в Донецке...
…Ну вот, со столичными звездами разобрались. Теперь очередь — наших, пусть не таких известных на страну, но, порой, не менее даровитых и уж точно любимых! Начнем с «красных»…
Продолжение следует:
http://www.proza.ru/2020/01/02/1805