Ботиночки... сандалики...

Анна Шустерман
Ботиночки были тёмно-коричневые.
Маленькие дырочки с трудом впускали в себя плоский коричневый шнурок.
Прохаживаясь по комнате, в которой жили тётя с мужем, я чувствовала, как будто мои пятилетние ножки всунули в консервные банки – такими неудобными были мои первые ботиночки.
- Не вздумай спрятать или выбросить ботиночки,- предупредила меня тётя.
Я вижу недовольство на её сомкнутых губах и на её серьезном лице...
Мне страшно!
Мамина сестра слышит то, о чём я думаю?!
- Хочу валенки, - хнычу я,- хочу!
- Итак, девочка моя, в Одессе в валенках весной не ходят, скоро ты будешь носить сандалики, а на зиму, если будешь себя хорошо вести, я куплю тебе валенки с галошами,- разъясняет мне тётя.
Я выхожу в коридор.
Коридор, длиннющий-предлинющий, ведет в кухню, где стоят три стола.
- Вот это наш стол и примус, не трогай ничего на столе у соседей, а то накажу,- предупредила тётя.
Конечно же, я трогаю соседский примус и даже тяну на себя...
"Накажу, на печку посажу",- так пугали меня дома сестрички и братик.
Но в одесской коммуналке нет печки, куда меня загоняли старшенькие.
Ho есть груба.
Печка – "груба" – приклеена к стене до потолка...
Я не слишком расстроилась, когда тётя поставила меня стоять лицом к грубе, пока я не прекращу реветь и сопротивляться надеть ботиночки – консервные баночки.
Я касаюсь щекой плиточек из белого кафеля, глажу их и лижу языком...
Мне снится, что груба сложена из кубиков рафинированного сахара, который был такой вкуснятиной в мамином доме...

Сандалики были куплены для меня к великому празднику –  Первоe Мая.
Почему он великий, я не могу понять, но мне очень нравится красный цвет.
Красный бант – это так красиво,!Красное платье в белый горошек,с оборочками.
Красные шарики, красные флаги, красные галстуки, красный леденец-петушок на палочке!!!
Красные плакаты несут дяди и тёти!
Я смотрю под ноги, чтобы никто не наступил на мои новые, почти красные сандалики.
На сандаликах маленькие дырочки и застежка железная, которая мне давит и натирает ножку.
Но я не жалуюсь, я уже большая, мне скоро пять!
На параде мне нужно держаться крепко-крепко за тётину руку, чтобы не потеряться.
Но вот кто-то наступил мне на ногу, и я заревела, как маленькая.
Вдруг какой-то дядя поднимает меня и сажает себе на шею, в этот момент сандалик падает с правой ноги и исчезает под ногами демонстрантов.
Я барабаню по голове дядьки, который несёт меня на своих плечах, и показываю ножку без сандалика.
Он снимает меня, кидает тёте и, расталкивая толпу, находит мой сандалик.
Домой я возвращаюсь довольная и весёлая, с красными воздушными шариками, конфетами, бегу к тётиному мужу...
Tётин муж ругает её некрасивыми словами, потом запустил в неё cапог.
A я ведь только рассказала, как "хороший дядя" спас мой сандалик и купил мне конфеты и красные надувные шарики...
Может быть, тётиному мужу завидно, что тётя не взяла его на парад?
Тётя кричит мужу, что я врушка, и никакого дяди с нами не было...
Tётя  запустилa сапог назад в мужa... и попала ему в голову.
У тётиного мужа со лба потекла кровь.
Я испугалась, спряталась за диван, но потом передумала, побежала за ваткой и зелёнкой.
Когда я падаю и разбиваю коленки до крови, мне мажут зелёнкой ранки.
И я мажу зеленкой окровавленный лоб тетиного мужа и дую так: фу, фу, фу...
Зеленка  капнула на мое красное, как кровь, платье.
-Неряха,-кричит на меня тетя...