Если первую беременность Люся не скрывала и, презирая саму себя, всё же демонстративно выставляла напоказ всей деревне выпирающий живот, то в этот раз пыталась тщательно скрыть его от посторонних глаз. До сих пор она не встала на учёт в женскую консультацию, продолжала работать по двенадцать часов, в том числе, и в ночные смены. Анна Петровна несколько раз заикнулась о том, что пора бы перейти на "лёгкий труд", коли по закону он полагается, но она лишь улыбалась в ответ, мягко отвергая попытки свекрови вмешаться в её личную жизнь.
- Я хорошо себя чувствую, Анна Петровна, к тому же, не хочу еженедельно бегать с баночками в поликлинику. Там куда больше заразы подцепишь, чем на моей работе.
Пофыркав, Аннушка, наконец, оставила строптивую невестку в покое. Куда важнее для неё сейчас было не упустить из виду овдовевшего пару лет назад Виктора Ивановича. Уж больно он ей приглянулся! Да и как мог не приглянуться полковник-то в отставке?! Илья с Люсей давно уже поняли причину её чуть ли не еженедельных поездок к Митеньке с наполненными доверху продуктами сумками, но помалкивали. А вдруг да сладится что меж ними? Одиночество-то мало кому мило…
Александр Иванович давно бросал подозрительные взгляды на Людмилу, ожидая, что не сегодня так завтра придётся искать ей замену. Нравилась ему эта миловидная молодая женщина не только внешне, он с удовольствием наблюдал за её работой – внимательная, исполнительная, со всеми дружелюбная, всегда с милой улыбкой на красивых губах, она сильно отличалась от их бойкого и дерзкого на язык коллектива, в котором зачастую звучала матерщина.
- Людмила, с понедельника перевожу тебя на станцию Пороши, - объявил он ей при заступлении на смену.
- Почему, Александр Иванович? – ниточка бровей удивлённо поползла вверх.
- Надо же когда-то начинать! Попрактикуешься дежурной по станции. Начнём с промежуточных. В понедельник на пригородном доберёшься до станции, до обеда там, а потом кто-нибудь заберёт. Рядом нефтебаза, цистерны зачастую сливают, так что уедешь на маневровом.
- Хорошо, Александр Иванович, как скажете. Значит, маневровым диспетчером не возьмёте…
- Это мы с тобой после твоего декретного отпуска обсуждать будем, Людмила Олеговна!
Густо покраснев, Люся поспешила вслед за своими дежурными. Какой же замечательный у них начальник! В последнее время она с трудом отрабатывала двенадцать часов, особенно по ночам, но не жаловалась, больничных не брала, добросовестно выполняя свои обязанности.
Седьмой месяц пошёл, теперь уже ничего не скроешь. Илюша про декрет заговаривать начал, успокоила, сказав, что скоро. Вроде бы и разница-то небольшая, всего-навсего три недели, но доктора обмануть трудно… Решила действовать, как когда-то Полина Степановна. Разговор был давно, она тогда только-только пришла на станцию, но вот врезался в память, несмотря на кажущуюся тогда ненадобность. Дежурная Вологодского конца хвасталась, как обвела вокруг пальца гинеколога. Врачи же не дураки, всегда недели две скидывали, а она оказалась хитрей. Пришла вставать на учёт почти в семь месяцев, здесь уже на кресло не загонишь, с её слов записали и потом на две недели раньше срока отправили в декрет…
- Мил, давай я тебя до Порошей сам довезу, здесь же недалеко, - предложил Илья, видя, с каким трудом она выбирается из «Запорожца».
- Не надо, Илюша! Там всё равно дороги нет, придётся пешком идти, проще на «подкидыше».
«Подкидышем» они называли пригородный поезд из двух вагонов, который развозил железнодорожников по рабочим местам.
В переполненных вагонах стояла дымовая завеса, курили, не выходя в тамбур, одни стучали костяшками домино, другие играли в карты – «подкидного», «буру», «очко», звенели мелочью, были и те, кто дремал в ожидании своей станции. Люся пристроилась в уголке, высматривая Галю Пинюк, у которой она должна была практиковаться. Почти перед самым отправлением, ухая, она влетела в вагон, кинула на пол свою неподъёмную сумку и плюхнулась рядом. Совсем ещё молоденькая, Галка чуть ли не со всеми была на «ты», не обращая внимания на возраст и положение, при случае могла крепко выругаться. Невысокая, приземистая, с очаровательным личиком, она напрочь была лишена каких-либо комплексов.
- Здорово, что тебя ко мне отправили! – с ходу начала она тараторить. – А то хоть волком в этих Порошах с тоски вой! Один лес кругом! Поговорить не с кем!
Галка трещала без умолку почти час, пока они не подъехали к станции.
- Выгружаемся! Давай быстрей, - торопила она Люсю при выходе. – Надо же смену принять, с диспетчером связаться. Машинисты ждать не любят, начнут по рации верещать, не заткнуть!
Принять смену было «громко» сказано. Вся пересдача произошла здесь же возле вагона.
- Галёк, всё пучком! Я покатил! – крикнул ей мужичок, стоящий возле первого вагона.
- Понятно! Смотри, Гриня, не нажрись по пути, а то опять жена турнёт из дома! – весело отозвалась Галка и припустила бегом к маленькому деревянному домишку с вывеской «Пороши».
- Прибыли! Ставь чайник, Люда, выкладывай из сумки бутерброды, сейчас «подкидышу» сигнал открою, и будем чаи гонять! Диспетчер ещё не отвечает… Да ну их всех!
В окно было видно, как пригородный покидает станцию.
- А диспетчер?
- Так и не ответил! Болтается где-то, - махнула Галя рукой.
Она ещё не успела разлить по чашкам чай, как заверещала рация – неприятно, со скрежетом, только отдельные слоги прорывались сквозь зловещий треск, среди которых Люся разобрала лишь одно слово «лоб»…Показалось? Послышалось? Вряд ли! Посмотрела на Галку, безмятежно намазывающую смородиновым вареньем приличный кусок хлеба.
- Галя, что-то случилось… - тихо произнесла она и опустилась на стул.
- Не обращай внимания! У нас зачастую рация барахлит… - слегка пожала она плечами.
«Господи, да при чём здесь рация!» - хотелось ей закричать, но прилипший от страха к гортани язык даже не дрогнул.
«На тридцать пятом всю ночь восстановительный работал, вагоны поднимали, только к утру управились…» - звучали отголоском слова сидевшего перед ней в «подкидыше» то ли путейца, то ли вагонника.
Люся резко поднялась и ринулась на улицу. Там, в нескольких метрах от станции начиналась однопутка. Ночной «скорый» не мог пройти, а это значит… Поддерживая двумя руками живот, она изо всех сил бежала по шпалам, подсознательно понимая бесполезность своего поступка…
Продолжение: http://www.proza.ru/2019/11/11/151