Без Божия веленья...

Елена Шувалова
   Итак, тридцать кораблей, что проглочены Китом, это – флотилия Петра Великого, с которой начался Российский флот. Пётр начал её создавать 30 ноября 1695 года, послав в этот день письмо архангельскому воеводе Апраксину с требованием прислать ему рабочих для постройки кораблей. 30 ноября – День Андрея Первозванного. Пётр согласовывал  все свои глобальные действия по переустройству России с Божьим велением. Святой Андрей Первозванный – первый креститель России. Он начал для России дело Просвещения. Корабли для Петра тоже были прежде всего делом Просвещения России. Пушкин пишет: «Россия вошла в Европу, как спущенный корабль, при стуке топора и при громе пушек. Но войны, предпринятые Петром Великим, были благодетельны и плодотворны. Успех народного преобразования был следствием Полтавской битвы, и европейское просвещение причалило к берегам завоеванной Невы».*

   Царь Николай Первый, провозгласив себя «вторым Петром», на  этом и остановился. Дело Петра Великого стало Историей, запертой в Архив. (Хотя Пушкин и был к этому архиву допущен, это совсем не значило, что царь желал всерьёз следовать Великому пращуру).

  Флот  Петра превратился при Николае  в церемониальную «игрушку». Его Россия стала полицейским государством, государством без Бога, - тем самым, гоббсовским, Левиафаном. Нам возразят, очевидно, что уже петровское государство было таким же Левиафаном, поскольку Пётр разрушил институт патриаршества и провозгласил главою Церкви – самого себя.

   Здесь есть очень тонкая грань, которую, нам представляется, Пушкин улавливал. Пётр, подчинив себе духовную власть, остался верующим, православным человеком. Все его начинания были – не сами по себе, не во имя своей власти, - а как попытка уловить именно Божью волю в отношении предназначения России: «Не презирал страны родной: Он знал её предназначенье». То есть, можно сказать, что Пушкин согласен с М.В. Ломоносовым в определении Петра как «Бога России». Бог был в самом Петре, - и поэтому ему не нужны были посредники (всегда – в той или иной степени – неполноценные в общении с Ним). Пётр сам был «свыше вдохновенным». Другое дело – как быть тем правителям России, которые придут после Гиганта, которые не будут богами и гениями? Вероятно, им нужно следовать курсом Петра. То есть, продолжать дело Просвещения России. А вот этого царь Николай Павлович совсем не хотел. Для него «просвещенья плод  - Разврат и некий дух мятежный…».

  Таким образом, Чудо-Юдо-Рыба – Кит в «Коньке-Горбунке» - это государство Николая Первого, подобное Левиафану Гоббса, - которое проглотило Дело Петра и держит его в себе – как в Архиве, - не давая ему развиваться, распространяться далее.

   И этот Кит лежит поперёк Океана, который одновременно и  История и день сегодняшний, который завтра станет этой Историей, - как в «Борисе Годунове»:

Минувшее проходит предо мною —
Давно ль оно неслось, событий полно,
Волнуяся, как море-окиян?..

  Интересна здесь инверсия по отношению к Библейскому сюжету о Ките и пророке Ионе. Иона уклонился от Божьего веления, - и был проглочен Китом (Левиафаном). А здесь сам Кит – без Божьего веленья – проглотил тридцать кораблей, символизирующие Просвещение, и несёт наказание. Кит – это и государство, и правитель. Царь, позиционирующий себя чуть ли не как реинкарнацию Петра Великого, законсервировал в своём государстве (самом себе) главное дело его жизни!





*А.С. Пушкин. О ничтожестве литературы русской. 1834.

Продолжение: http://www.proza.ru/2019/10/20/1458