Суд эстета и суд над эстетом. Оскар Уайльд, не переживший XIX столетия.
(Выборка очерков, опубликованных в книгах издательства Вече)
1. Суд эстета
«Портрету Дориана Грея» Уайльд предпослал свое изящное кредо: «Нет книг нравственных или безнравственных. Есть книги хорошо написанные или написанные плохо. Вот и всё». Оказалось не всё. Жизнь сложнее афоризмов. Гениально написанный, этот роман оказался универсальным губителем морали. Овладевая умами и душами людей, он вытравливает в них остатки нравственности либо наполняет ядом их пустоту. Но перейдем к мастеру.
Оскар Фингал О’Флаэрти Уиллс Уайльд родился в Дублине 16 октября 1854 г. Его отец, сэр Уильям Роберт Уайльд, — знаменитый хирург-офтальмолог, отоларинголог, археолог, собирал антиквариат, писал книги об ирландском фольклоре. Мать, леди Джейн Франческа Уайльд, — поэтесса, экстравагантная, как все поэтессы, царица литературного салона, любила позу, жесты и тайну. Мальчик сполна поднабрался изящного и эпатажного. Впрочем, он был потрясающе трудолюбив и любознателен.
Оскар получил блестящее образование. С золотой медалью окончил Королевскую школу. Удостоившись Королевской стипендии, окончил дублинский колледж Святой Троицы и получил стипендию на обучение в оксфордском колледже Магдалины на классическом отделении. В Оксфорде получил престижнейшую Ньюдигейтскую премию за поэму «Равенна».
Юноша увлекся идеями теоретика искусства Д. Рескина, проповедника облагораживающей роли физического труда, и несколько раз нанимался на строительство дорог, разбивая там камни.
К счастью, после университета Уайльд стал не дорожным строителем, а журналистом и лектором — «апостолом красоты». «Ирландский остроумец» быстро влился в светскую жизнь столицы. Викторианской эпохе он противопоставил свой эстетизм, отгороженный от действительности непроницаемой стеной иронии. Образующуюся в замкнутом пространстве гниль поэт под соусом декадентства излагал в виде каламбуров и острот. Кто бы ему разъяснил, что его пресыщенность и усталость идут не от жизни, а от бегства из нее. Тогда-то он и стал апологетом искусства ради искусства. Даже организовал движение с таким названием. Богемный образ жизни наложил на него свой отпечаток, который забавлял окружающих. Им было занятно, в каком наряде он блеснет сегодня и что воткнет в петлицу — лилию или подсолнух.
В Париже и Нью-Йорке Уайльд прочитал несколько лекций по вопросам эстетики и этики, в которых сформулировал основные принципы декаданса, базирующиеся на неприятии жизни и культе красоты, подчас аморальной. Любил поражать слушателей неординарным умом и экстравагантностью. Когда на американской таможне ему предложили задекларировать ценности, он ответил: «Мне нечего декларировать, кроме моей гениальности». А за пассажем, что лондонские туманы существуют потому, что «поэты и живописцы показали людям таинственную прелесть подобных эффектов», следовали другие, не менее изысканные.
Устав от лекций, Уайльд женился на дочери богатого дублинского адвоката, Констанс Ллойд. Она родила ему двух сыновей, Вивиана и Сирила. Не успев после родов прийти в норму, она разонравилась мужу-эстету. Разочаровавшись в женщинах «вообще», Уайльд увлекся студентом Р. Россом, что, правда, широко не афишировал.
Появились первые книги Уайльда: «Стихотворения», пьеса «Вера, или Нигилисты», сочиненные для своих детей сказки в сборнике «Счастливый принц», а также рассказы «Кентервильское привидение» и др. В сказках прекрасное и нравственное, добро и красота выступали как единое целое. Стремясь к тому, чтобы его произведения доставляли удовольствие своей красотой, писатель прекрасно справлялся с этой задачей.
В 1891 г. увидел свет «Портрет Дориана Грея», в котором Уайльд обосновал свою «раздвоенность» независимо существующими в нем ипостасями — творца и личности. В изданных незадолго до этого трактатах «Истина масок», «Критик как художник» и др. уже проводилась эта мысль. Герой романа — убийца и одновременно самоубийца, подобно Фаусту продавший свою душу дьяволу за вечную молодость и красоту, хоть и пребывающий в раскаянии, не достоин никакого оправдания. Сам писатель признал, что «пытаясь убить свою совесть, — Дориан Грей убивает себя». Многие критики утверждали, что в этом романе Уайльд проявил свои бунтарские настроения и неприятие буржуазного общества и его морали. Отчасти это так. Не менее сильно писатель проявил себя в «Портрете» и как высокоинтеллектуальную жертву эпохи. Об Уайльде заговорили как о литературном светиле первой величины. Одновременно на него обрушился шквал критики и обвинений в безнравственности, на которые писатель ответил многочисленными публикациями в прессе.
Своей славой Уайльд обязан пьесе «Саломея» и блистательным комедиям, возродившим этот жанр на английской сцене: «Веер леди Уиндермир», «Женщина, не стоящая внимания», «Идеальный муж», «Как важно быть серьезным». «Саломея» была написана драматургом на французском языке и поставлена в Париже со знаменитой Сарой Бернар в главной роли. На английский пьесу перевел поклонник Уайльда, лорд Альфред Дуглас, сыгравший роковую роль в жизни писателя.
Воспользовавшись тем, что Уайльд пленился его красотой и «свежестью», Дуглас тянул из него деньги и вынуждал публично превозносить его несуществующие литературные таланты. Несколько писем Уайльда к Альфреду попали к отцу Дугласа, маркизу Квинсберри, и тот направил писателю намеренно оскорбительное письмо. Уайльд возбудил против маркиза уголовное дело, но тот хорошо подготовился и на суде представил список свидетелей, готовых подтвердить то, что Уайльд является содомитом. Был назначен новый процесс, на котором обвинителем выступил уже Альфред. Уайльда за гомосексуальные притязания к Дугласу приговорили к двум годам каторжных работ. Книги его тут же изъяли из библиотек, пьесы сняли со сцены.
В вынесении приговора сыграл роль не только моральный облик писателя, но и его ирландское происхождение. А еще его остроумие. Своими парадоксами он высмеивал предрассудки, лицемерие, пошлость, распространенную среди мещан всех рангов. Оттого-то они, следуя рецепту Ницше, не только подтолкнули упавшего, а и всласть потоптались на нем.
Тюрьма сломала хребет эстету, но открыла глаза гению. Вся великосветская шелуха спала с поэта, и за два года он создал два шедевра, равных которым по отчаянию не знал мир — «Балладу Редингской тюрьмы» и тюремную исповедь «De Profondis». В них поэт вернулся к Богу и признал преданность, правду и доброту превыше всего. Не иначе, как во искупление, пока он находился в заточении, умерла его обожаемая мать и эмигрировала Констанс, изменив свою фамилию и сыновей на Холландов.
Провозгласив искусство важнейшей из ценностей жизни, поэт не предполагал, что куда важнее свобода. Вышел он на нее надломленным. Бежал общества, отвергшего его, жил в одиночестве на окраине Парижа, называясь Себастьяном Мельмотом (подразумевая бесприютного Мельмота Скитальца английского писателя-романтика Ч. Мэтьюрина).
«Я не переживу XIX столетия. Англичане не вынесут моего дальнейшего присутствия», — как-то пошутил Уайльд и вскоре скончался, 30 ноября 1900 г., от острого менингита. Он был похоронен как правоверный католик (после исповеди и отпущения грехов) в Париже на кладбище Баньо. Через десять лет прах его перенесли на кладбище Пер-Лашез, а на могиле установили крылатого сфинкса из камня работы Эпстайна.
Его кончиной весьма символично закончился и XIX век, и славная викторианская эпоха. Впереди были войны, всеобщее падение нравов и полное торжество Дориана Грея, неувядаемого красавца со сгнившей душой.
Конечно же, Уайльд не Шекспир и не Свифт, но он в мировой литературе перл, которым не только любуются, но и не прочь помахать как знаменем все ныне здравствующие эстеты и декаденты.
Возлюбленных все убивают, —
Так повелось в веках, —
Тот — с дикой злобою во взоре,
Тот — с лестью на устах,
Кто трус — с коварным поцелуем,
Кто смел — с клинком в руках!»
Он сам себя возлюбил, и сам убил себя.
В конце 2007 г. британская газета «Телеграф» признала Уайльда самым остроумным человеком Великобритании.
Переводили Уайльда на русский язык К. Бальмонт, В. Брюсов, Н. Гумилев, А. Минцалова, М. Абкина и др.
2. Суд над эстетом
Судебный процесс 1895 г. по делу Оскара Уайльда о «нарушении нравственности» приковал к себе внимание всего мира тем, что, осудив знаменитого писателя за содомию, наряду с этим заявил о правах сексуальных меньшинств. Именно после него адепты однополой любви стали испрашивать от общества снисхождения к себе, а позднее затребовали признания еще и некоей своей исключительности.
Процесс лишний раз показал, что в мире ханжества любой авторитет можно сбросить с самого высокого пьедестала. А еще — верность сентенции писателя: «Истинны в жизни человека не его дела, а легенды, которые его окружают. Никогда не следует разрушать легенд. Сквозь них мы можем смутно разглядеть подлинное лицо человека».
Оскара окружали сплошные легенды, да и сам он после опубликования романа «Портрет Дориана Грея» (1890) и постановки пяти его пьес превратился в человека-легенду. Блестящий рассказчик и сказочник, комедиограф и эссеист, критик и лектор, законодатель мод и мастак эпатажа — он целую «пятилетку» был звездой первой величины. Вдобавок Уайльд был признан вождем эстетизма и главой английских декадентов. После того, как Оскар стал завсегдатаем старейшего Уайт-клуба, членами которого был весь бомонд столицы, он стал воистину знаменит — министры и герцоги буквально смотрели ему в рот. Его называли «королем жизни», «принцем Парадокса», «апологетом Красоты», «мастером красноречия» и т.д. И вот в один прекрасный день вся эта позолота осыпалась, певец роскоши и наслаждений сменил «темно-лиловый бархатный жакет с кружевными манжетами» и бутоньеркой в петлице на полосатую робу арестанта и «сфинкс» превратился в каторжника.
Дело имело свою предысторию. Оскар был женат на дочери ирландского адвоката Констанции Ллойд, имел двух малюток-сыновей, в которых души не чаял. И все бы ничего, не встреть он в 1886 г. 17-летнего студента Оксфорда Роберта Росса. Росс совратил склонного к этому пороку Уайльда и ввел его в круг гомосексуалистов. Надо отдать должное Роберту, он из тех немногих, кто не бросил Оскара в несчастье.
1891 год стал для Уайльда годом триумфа «Портрета…» и знакомства с юным лордом Альфредом Дугласом («Бози»), горячим поклонником его таланта. 22-летний развратный красавец вскружил голову 37-летнему эстету и, перекинув на него свои проблемы, стал щедро тратить время и деньги писателя. Подсовывая Оскару «свежих» мальчиков, Дуглас и вовсе опускал Уайльда на дно духовного разложения.
Ничего нет тайного, что не стало бы явным — связь Уайльда с Дугласом стала известна отцу Альфреда, маркизу Квинсберри. К нему попало недвусмысленное письмо Оскара к Бози, и маркиз, исключенный ранее за множество скандалов из палаты лордов, решил устроить публичный скандал и выправить свое пошатнувшееся в обществе реноме. Для этого Квинсберри устроил «западню для олуха»: оставил в клубе записку Уайльду, в которой назвал его содомитом. Записка стала достоянием любопытных. Провокация, рассчитанная на вынужденный ответ писателя, сработала. К ответу же Оскара маркиз, по одной из версий, стал готовиться заранее, занявшись сбором сведений о сексуальных партнерах Уайльда. (По другим сведениям Квинсберри не собирался устраивать громкий скандал, Уайльд сам «полез в бутылку»).
Оскар не думал затевать судебное разбирательство, но Дуглас, ненавидевший своего отца, вынудил все же заняться этим. Друзья пытались убедить Оскара не возбуждать иск и уехать из Англии, но Уайльд не внял их словам и обвинил маркиза в клевете. 2 марта 1895 г. Квинсберри был арестован, но затем отпущен под залог.
Дело Уайльда в суде вел сэр Э. Кларк, виртуоз по части высоких дел. Маркиза защищал Э. Карсон, бывший однокурсник Уайльда по колледжу. Квинсберри подготовил список из 12 имен «мальчиков», готовых за умеренную плату дать любые показания, а Карсон внес пункт, обвинявший писателя «в безнравственности и гомосексуальных наклонностях, о которых свидетельствуют его опубликованные работы, в частности «Портрет Дориана Грея»». Карсон, зная Оскара, верно рассчитал, что тот обязательно ввяжется в обсуждение своего романа.
Так и произошло. Суд состоялся 3—5 апреля. Карсон умело повел процесс, столкнув Оскара на литературную колею, богато устлав ее обширными цитатами из Уайльда. Там денди, что называется, «понесло». От его остроумных эскапад переполненный зал покатывался со смеху. Процесс напоминал дискуссионный клуб беспечных литераторов, хотя в реальности одной из сторон грозила обструкция общества и каторга. Присяжные же с каждым остроумным (но не по существу) ответом писателя все больше склонялись в поддержку маркиза. Письмо Уайльда Дугласу, в котором Оскар сравнил «милого моего мальчика» с «Гиацинтом, которого так безумно любил Аполлон», зачитанное суду, лишь добавило присяжным решимости принять сторону Квинсберри.
После того, как от Искусства перешли к прозе жизни, и замаячили продажные «мальчики», Кларку все же удалось убедить Уайльда, что далее вести процесс бессмысленно, и тот отозвал свой иск. Присяжные вынесли вердикт: подсудимый Квинсберри не виновен.
Оправданный маркиз, не откладывая дела в долгий ящик, тут же передал все собранные материалы главному прокурору. 13 апреля Уайльда арестовали за «совершение непристойных действий лицами мужского пола». После доследования разрешили внести залог.
Оскара встретил другой Лондон. Большинство друзей отреклись от него. С молотка продали за ничтожную часть ее реальной стоимости всю богатую обстановку дома — в уплату долгов писателя. Сняли со сцены спектакли по его пьесам, прекратили продажу сочинений. Газетчики еще до решения суда склоняли эстета на всякий лад. Ему был закрыт доступ даже в отели и кафе.
Второй суд по обвинению Уайльда в гомосексуализме начался 26 апреля. Разбирательство вновь то и дело съезжало на разбор литературных произведений Уайльда, но Кларк, взявшийся бесплатно защищать Уайльда, старался строить защиту на дискредитации продажных свидетелей. Поединок остроумия и улик закончился вничью. Процесс зашел в тупик, и присяжные не смогли вынести вердикт. Судья вынужден был назначить по делу Уайльда третий суд.
7 мая писателя освободили под залог в 5000 фунтов, собранными друзьями. Оказавшись на свободе, Уайльд опять отказался покинуть страну.
Третий суд состоялся 20—25 мая. Там было все то же, вот только над головой обвиняемого тучи сгустились куда сильнее, чем месяц назад. Завершился процесс вердиктом: «Признан виновным по всем 25 пунктам обвинения и осужден на два года тюрьмы и тяжелых работ», по поводу чего судья посетовал, что, к сожалению, по данной статье обвинения нельзя дать больше. От последнего слова Уайльд отказался. А Англия полностью отказалась от него. Даже имя «Оскар» было предосудительно упоминать в печати.
В Редингской тюрьме Уайльд написал пропитанную болью исповедь «De Profundis» («Из бездны»), посвященную Бози, который ни разу не навестил его и ни разу ему не написал. О писателе вообще никто не вспоминал, разве что Бернард Шоу тщетно добивался его досрочного освобождения. В мае 1897 г. Оскар был выпущен из тюрьмы. Не имея средств к существованию, больной и разуверившийся в эстетизме, писатель уехал в Париж.
Гениальная поэма «Баллада Редингской тюрьмы» стала единственным литературным произведением Уайльда, опубликованным после его освобождения. Эта поэма и несколько писем в «Дейли крoникл» oб ужасном положении детей, содержавшихся в тюрьмах, привели к изменению статей английского законодательства. Более Оскар не писал ничего. К. Бальмонт назвал его «богачом, у которого целый рудник слов, но который больше не говорит ни слова».
В бедности, лишившийся семьи и лишенный отцовства, забытый всеми, Уайльд принял новое имя — Себастьян Мельмот, перед смертью изрек, наверное, последнее свое «словечко»: «Я не переживу XIX столетия. Англичане не вынесут моего дальнейшего присутствия», принял католичество и 30 ноября 1900 г. в возрасте 46 лет шагнул из заштатной парижской гостиницы в вечность. Врач констатировал гуммозный менингит. Похороны оплатил Альфред Дуглас, откликнувшись на смерть Оскара парой сонетов. В том же году скончался и маркиз Квинсберри.
По ходатайству англиканской церкви в «уголке поэтов» Вестминстерского аббатства была водружена мемориальная доска в честь Уайльда — рядом с досками Шекспира, Мильтона, Диккенса, Т.С. Элиот и Т. Дилана.
Фото из Интернета
http://www.xgay.ru/misc/images/ready/813/923_71799.jpg