Золоторев сделал все так, как советовал Горин. Пока он сидел на приеме, его не покидало ощущение полной безысходности. Пара старушек в платках, беззубый старик восьмидесяти лет, женщина за пятьдесят - все приходили пожаловаться на гипертонию, сердечную недостаточность, атеросклероз. Стандартный набор старческих болезней. А Золоторев выслушивал вечные жалобы, сочувствовал, прописывал лекарства, даже послушал сердце и смерил давление. Но он все думал о том, что старикам помочь не в силах. Ни аптеки, ни стационара, ни должного лечения и ухода он не мог им обеспечить. Они просто доживали свой век, жалуясь и скуля от безвыходности ситуации. И когда он через неделю ездил в районный центр, то убедился в своих мыслях ещё больше. В аптеке продавался практически тот же набор медикаментов, что имелся у Золотарева в амбулатории, а если и были нужные лекарства, то по бешеной цене и их сметали с прилавка тут же. Куда уж успеть тому деду, что мучился с сердцем и помер в конце лета. В больнице вообще царило запустение и разруха.
Горин весь прием сидел на стуле в углу, наблюдая за Золоторевым. Он лишь перекидывался словами с пришедшими, но не мешал работать. Только потом спросил :
- Какой у тебя стаж работы, Саша?
- Шесть лет, Михаил Михайлович.
Горин покивал головой, заулыбался. Улыбка у него была всегда ироничная.
- Зелёный ты ещё доктор, хотя молодец, учебник выучил наизусть.
- Разве это плохо? - Золотареву показалось Горин говорил с сарказмом. Обиделся даже.
- Нет, ты отлично справляешься. Бабанькам понравилось. Вон и внучком тебя уже называют. Больше оптимизма, это продлевает им жизнь. Других вариантов нет, Саша. А опыт важнее учебников, поверь. Я вот учился мало и давно. Не было возможности, а все, что знаю наработал сам за годы.
Вызовов не было, велосипед стоял у амбулатории, одинокий и старый, прислоненный к стене. На нем и придется передвигаться по поселку. Они вышли на улицу, Золоторев снова залюбовался морем. Оно стало как - будто темнее, волнение усилилось. Ветер толкал в спину, а потом налетел спереди.
- Дождь пойдет к вечеру.- заметил Горин, сощурился на солнце, краем показавшееся из-за тучи. - Надо бы тебе жилье найти. Ты не обижайся, я одиночка, не люблю компанию. Такая уж у меня натура. Так что подберу тебе квартиру с удобствами. Видишь двухэтажное здание? Городское, построили лет пятнадцать назад для работников рыбного заводика, а тот развалился. Так и стоит теперь. У Крайновых там квартира пустует, сами в собственном доме живут. Поселим тебя в ней.
Они вышли на главную улицу, завернули за дом и побрели в самый конец дороги. Здесь не так сильно дуло, дома защищали со всех сторон. Идти было не удобно, вечные лужи, мокрый гравий шуршал под ногами. Пройти бы, не провалившись в яму, а на велосипеде вовсе не одолеть.
Дом Крайновых стоял последним. Большой, неказистый какой-то. Да и покраски требовал уже. Он был из толстых бревен, черных от времени и влаги, эдакий монстр. Все лучше, чем бараки, подумал Золотарев. Пока шли, насчитал три или четыре подряд.
Золоторев шел сзади Горина, все хотел спросить, да как-то неудобно, про хромоту. Были догадки, но сомневался.
- Михаил Михайлович, что у вас с ногой?
- Ты врач, говори, какой диагноз поставишь мне.
- Остеохондроз у вас, Михаил Михайлович, угадал?
- Врач не должен угадывать, он обязан поставить четкий и правильный диагноз.- нахмурился Горин.- Врожденнный вывих бедра у меня, нога короче другой. Два тебе по хирургии и травматологии, Александр.
Золоторев промолчал, он хотел возразить, диагноз поставил на глаз, не осматривая, не читая истории болезни, но решил, что Горин ещё больше разозлится. Да ну его, старого черта!
Огромная собака выскочила из-за угла сарая, с лаем бросилась к ним. Золоторев остановился, хотел вернуться к калитке.
- Не бойся, не тронет при мне.- Горин уже трепал пса по массивной холке, тот тыкался мордой ему в ладонь, даже ворчал от удовольствия.
Они вошли в темные сени. Золоторев подумал, что это именно сени, раз дом деревенский и большой. Пахло сырой землёй, может погреб рядом или подвал. На скамье возле стены стояли ведра, посверкевающие стальным боком в тусклом свете от оконца напротив, тут же рядом в углу пара резиновых сапог. Чьи-то куртки висели на вбитых гвоздях. Золотареву было в новинку рассматривать незнакомый быт, кусочки чужих жизней. Горин без стука открыл дверь в помещение.
- Здорово, Иваныч, опять у тебя стакан во лбу с утра?!- Горин говорил, стоя в дверях, расстёгивая куртку.
Золоторев остался сзади, хозяина не было видно из-за широкой спины Михаила Михайловича.
В ответ послышался хриплый голос, матерком ответили Горину.
- Да ладно, пей, потом приползешь, когда печень станет отказывать. А я на пенсии. Будет тебя другой врач лечить. Вот, привел познакомиться. За одно и квартиренку свою ему сдай. Жить где-то надо. - Горин посторонился, пропуская вперёд.
За старым столом сидел Владимир Иванович Крайнов. Маленький сутулый мужичок, с острой бороденкой и похожим на клюв тонким носом. Рябой, рыжий, пьяный и весёлый. Он улыбался, скалил неровные жёлтые зубы, кивал Золотореву головой, покачивая босой ногой на ноге.
- Ну здорово, садитесь, гостем будете. - Крайнов вскочил, схватил две рюмки, плеснул в них что-то мутноватое из бутылки, стоявшей рядом с окном.
Самогон, догадался Золоторев.
- Не пьет Сашка!- скомандовал Горин, опередив ответ самого.
- Дык кто пьет-то? - возмутился рыжий хозяин.- За встречу, по-братски!
- Спасибо, я действительно не употребляю.- попытался отговориться Золоторев. Но Крайнов мотал головой с сальными волосами, уговаривал. Пришлось отпить глоток, другой. Золоторев поморщился, но сдержался, отказавшись от закуски в виде кильки в томатном соусе из баночки. Горин все это время сидел на краю стула при входе, хмуро наблюдая за процессом, за стол не пошел, хоть Крайнов и его звал.
- Дык, хата свободна, живи так, доктор. Купишь мне премию в магазе, беленькую, а ключи у Киры. Она вам откроет, там все покажет.
- Где Кира?- подал голос Горин.
- А хрен ее знает, мож у курей, а мож в магаз пошла.
Забавный мужик, подумал Золоторев, вроде пьяный, а говорит и соображает нормально.
- Ладно, Крайнов, надоел ты мне. Идём, Саша, а то он споит тебя, с утра уже теплый.
- Михалыч, ты не прав! Я ведь так, для порядка. Обижаешь меня всегда.
- Да иди ты к черту, колдырь старый! - пробормотал Горин, выходя в сени.
Золотарев слышал, как громко обижался хозяин на Горина, но они уже вышли во двор.
Горин посмотрел на Золотарева, покачал головой.
- Ты не пей, Золоторев, слышишь меня! У нас в Белом одно развлечение - бухать по - чёрному. Не поддавайся на уговоры таких, как Крайнов. Будут предлагать, отказывайся!
- Не удобно, он ведь квартиру мне сдает. Я приехал не бухать, а работать.
Чего это он так распереживался из-за меня? Золотареву казалось, Горин - равнодушный человек, не способен на душевные порывы. Говорят, врачи со временем черствеют к бедам или проблемам людей, вроде как свыкаются. Тем более такой, как Михаил Михайлович. Золотареву всегда хотелось, верить, что он не будет безразличен к тем, кто обратится за помощью.
Горин хмыкнул, опять саркастически улыбнулся, но ничего не ответил, только рукой махнул.
- Кирочка, привет,- крикнул он, - дело есть к тебе!
Золоторев обернулся в сторону калитки.
Продолжение - http://www.proza.ru/2019/07/16/17