Часть 2: http://www.proza.ru/2019/04/29/1683
* * *
Да любовь и не надо просить. Она не для того предназначена в любящем, чтобы любящий выпрашивал её. Нет. В любящем она для того, чтобы наоборот, дарить её... А от любимого ожидается только одно: готовность любовь принять. Желание принять. Просто принять. Просто подставить руки, и принять. И всё. Большего не надо. Если любимый не брезгует принимать мою любовь - то ведь это же уже само по себе праздник, потому что моя любовь нужна, и востребована, она не зря, не вхолостую во мне. Не просто так, и не бессмысленно... Потому что, когда любовь не востребована - то это всё равно, что тюльпаны Шренка на склоне горы: красивы, редки, но их никто не видит, некому любоваться их красотой, некому оценить, они вроде как и не нужны никому, потому и вымирают...
Братислав Либертус Свидетель 29.04.2019 21:19
+
Одна только фраза, на которую я обратила внимание: "В его глазах я ощущаю себя особенным."
Понимаешь, Либертус, не может человек любить тебя по твоему лишь желанию. Или научиться видеть или получать удовольствие от того, что он (тем более сам того не зная) свет в твоих глазах или душе зажигает. Ты должен сам для себя стать Особенным. Настолько, чтобы у тебя пропало желание доказывать, пытаться обращать на себя внимание и прочее - потому что ты Цельность. А пока этого нет - мы и ждём, и выпрашиваем, и унижаемся. Но никто другой нам действительно не обязан. Потому как у того Другого своя, известная лишь ему, дорога и свои, дорогие лишь ему, люди. И если мы хотим что-либо доказать, то надо постараться. Но... по итогу старания эти могут оказаться тщетными. Ведь по большей части они только нам и нужны.
По поводу "каторги" и относительно "зажигания чувства праздника".
Если меня кто-то любит, а у меня ноль эмоций и чувств в ту сторону, то для меня это мука. Ненужная, неприятная лично мне, потому как я, возможно, люблю и ценю кого-то другого в это самое время и всё моё внимание уходит исключительно туда (по крайней мере, мне так хочется). Именно потому для меня это та самая каторга - так как я не могу и не хочу что-либо давать этому человеку, который ждёт. Он мне может быть абсолютно чужим.
Он ждёт, а я не могу, понимаешь. В этом и есть абсурд или казус ситуации.
Если этот человек - ребёнок, я могу проявить себя, даже без желания, потому что, возможно, ребёнок заблудился\голоден\плачет, ему нужна явная помощь, а я взрослый и знаю что нужно сделать. Даже если этот ребёнок не является моим.
Но если оба взрослые (или оба ребёнка, просто дело в условной равнозначности), то... увы и ах, обязательства, которые один пытается навешать на другого - не имеют силы. Они навязаны, по сути. Должно быть от души. От внутреннего позыва.
Ещё раз скажу. Если внутри гармония, равновесие, понимание себя, мира, если цельность, то и бегать не придётся и навязываться со своей... пусть даже космической любовью, заботой и прочим. Ты просто даёшь и не ждёшь ответа. Ты живёшь и кто-то (возможно, не говоря об этом вслух) дышит тобою.
Всё просто и невозможно одновременно. Потому что почти каждый хочет ощущать СЕБЯ значимым и нужным. Но начнём с вопроса - а нужен ли ты сам себе для начала?.. Потому что пока ты не станешь нужным для самого себя - другие тебя не смогут ни заметить, ни оценить, ни проявить чувства в твою сторону. Как бы сильно ты этого ни желал.
А что касается уникальных цветов на склоне горы... то до них добираются лишь те, кому это действительно нужно. Такие же особенные или уникальные. Это как высокое искусство - оно не для всех и не всякий его способен оценить по-настоящему.
"От любимого ожидается только одно: готовность любовь принять." Повторю. Не обязан он. Принимать. Потому как у него свой склон горы или вообще своя гора, на которой свои ландыши и одуванчики растут.
"Вот она, жизнь. Вечно всё то же: один ждёт другого, а его нет и нет. Всегда кто-нибудь любит сильнее, чем любят его. И наступает час, когда хочется уничтожить то, что ты любишь, чтобы оно тебя больше не мучило."
Рэй Брэдбери
Кошкина Виктория 30.04.2019 01:56
+
"И наступает час, когда хочется уничтожить то, что ты любишь, чтобы оно тебя больше не мучило."
Да, всё верно. По крайней мере в моём случае именно так. В моих глазах существование Славика на планете Земля засоряет её. Засоряет, мешает мне. Оно мне действительно мешает. Я поставил себе срок: десять лет не думать и не вспоминать о нём. Десять лет. А через десять лет решить, что мне с ним делать. Все эти десять лет я жил вне него. Вне воспоминаний о нём. Чем я занимался всё это время? Кого любил вместо Славика? Я многих любил. И себя в том числе. Себя настолько любил и люблю, что меня в нарциссизме обвинили. Нет, на самом деле не многих любил, а всего лишь некоторых избранных, но по сравнению с числом "1" - то конечно же многих. Правда, в основном девушек: тебя, Эльви, Дарину - это из числа тех, кого я не видел живьём. А всё равно любил и люблю. Да, на расстоянии. Да, издали. Да, толку от такой любви мало. Но вы и ты в том числе - зажигали всё это время во мне тот самый свет. Да, я ругался с тобой. Вот с тобой - сильнее всего. Скандалил, иногда даже пытался ненавидеть. Но даже скандаля с тобой, всё равно не переставал ощущать внутри себя свет. Который во мне горел благодаря тебе. Мешала ли тебе моя любовь? Была ли каторгой? Судя по тому, что я тебя звал, а ты не приехала - то да. Но судя по тому, что мы столько времени до сих пор общаемся, ведём длинные разговоры, и делаем это откровенно, и оба получаем от этого удовольствие - то вовсе нет. Наверное, именно этих границ нам и достаточно, чтобы любить друг друга, не испытывая дискомфорта, не переступая эту грань. Наверное, никогда и не увидимся воочию. Но я точно знаю, что и ты меня будешь помнить всегда, всю жизнь, и я тебя буду всегда помнить. Помнить и любить, зажигаясь внутренним светом при воспоминании о тебе, обо мне. Пусть не ежедневно и не ежечасно, но всякий раз - как праздник, маленький личный праздник, когда с точной уверенностью знаешь, что тебя любят. Потому что можно вести вот такие долгие откровенные разговоры начистоту, можно признаваться в чём угодно, и не встретить осуждения при этом. Когда тебя принимают таким, как есть. Когда изучают тебя, вместо того, чтобы отдаваться собственному воображению. Вот такую любовь я люблю. Вот такая мне дороже всего: когда меня изучают, а не воображают.
Поэтому я благодарю Бога за то, что ты ко мне не испытываешь страсти, не испытываешь романтической влюблённости. Это в точности как в песне: "Мне нравится, что Вы больны не мной". Равно как и "Мне нравится, что я больна не Вами". Нет, я не болею тобой. Не болею, а наоборот, я тобой выздоравливаю, я тобой исцеляюсь, моя Кошкина, моя дорогая Кошкина. Для меня - действительно "моя", и действительно мне "дорогая". Без кавычек, но как понятие. Я тебе никогда не говорил этого слова раньше, да и зачем. Если и так понятно,что я тобой дорожу, если до сих пор общаюсь, даже если наше общение прерывается время от времени на несколько недель или даже месяцев - то когда мы снова встречаемся, то продолжаем наше общение с того места, на котором остановились. А ведь это немало на свете,согласись. Это огромное богатство на самом деле: когда даже прерывая общение на несколько месяцев, возобновляя его, продолжаешь с того же места, на котором остановились. Ведь это же очень много на самом деле. Очень многое означает. Это значит, что и твоё место в моём сердце за это время никто не занял, и моё место в твоём сердце так же ждало только меня. Когда понимаешь и осознаёшь себя незаменимым в чьей-то жизни - то разве это не греет? Греет, ещё как греет. И с каждым разом увереннее греет. Хотя внешне ничего не меняется: ты в Сибири, а я - Карелия. Где бы я ни находился телом - я всё равно Карелия. И ни в какую Сибирь я не поеду. Потому что моё место - в Карелии, а не рядом с тобой.
Хотя кажется: ведь человек и страна несопоставимы, правда? Разве можно на две чаши одних весов ставить человека и страну?... Это же совершенно разные понятия. Прямо как в анекдоте: "Летели два крокодила. Один зелёный, другой в Африку." Но в моём случае эти два понятия сопоставимы. Потому что я не в состоянии жить ради какого-либо конкретного человека: будь то хоть ты, хоть Славик, вообще кто-либо. Но жить ради страны - да, это моё! Это мне понятное и родное!... Подавляющему большинству людей (99,9%!) - вообще непонятно, как это любимого человека можно променять на страну. Ведь что такое страна? Это абсолютно бездарная и неблагодарная субстанция. Она не то что не обнимет и не обогреет, она даже спасибо не скажет, ласкового слова не промолвит. Страна не придёт на выручку в беде, но наоборот, растопчет в случае чего, если что пойдёт не так, растопчет ногами многотысячной толпы, пройдётся по твоему телу, и даже не содрогнётся. А вы говорите: "Государство о нас печётся". Куда там! Много ли я от государства получил опеки?... Нет.
Но я люблю своё государство. Люблю свою страну. Как ни одного человека не любил, так люблю вот это бесчувственное чудовище. Я выбрал себе самый странный объект любви. Это даже ещё страннее, чем любить собаку или кошек, страннее, чем любить детей. Это всё равно что полюбить телевизор или автомобиль. Вот что такое полюбить страну каждой клеточкой своего организма и своего сознания. Как влюбиться в дом, в обыкновенное кирпичное здание. Влюбиться, и дарить ему любовь. Знаешь, как можно дарить любовь любимому зданию? Заботиться о нём. Совершенствовать его. Делать красивым. Всю душу в него вкладывать. А посмотри, как относятся к своим домам те, кто в них живут?... Заходят в подъезд, увидели исписанную матерными словами стену - и прошли мимо. Да, содрогнулись от отвращения, да, крикнули: "Руки бы поотрывать тому, кто это сделал!"... Но ведь не вернутся с ведром извёстки и кистью, чтобы это всё забелить. Не вернутся. Вернутся только такие, как я, которые в свой дом влюблены. Вот так и я люблю свою страну, свою Карелию.
А ты говоришь о людях. Ради своих детей живут те, кто свои дома не любят. Они живут ради своих детей, свои дети им дороже чем дом, в котором этим же детям потом жить. Эти дети с детства привыкают жить среди срача и разрухи. Потом вырастают,женятся, и снова рожают детей. Которых тоже воспитывают жить среди срача и разрухи. А я так не могу. Я не в состоянии жить ради детей, или вообще ради кого бы то ни было, когда я вижу срач и разруху. А срач и разруха - в целой моей стране. И я живу, чтобы бороться с этим. А ты спрашиваешь, нужен ли я самому себе. Да я целой стране нужен, Кошкина! Целому государству нужен! Не до Славиков мне, не до Кошкиных, не до кого бы то ни было отдельно стоящего!...
Хотя я не скажу, что мне не нужны ни Кошкины, ни Славики. Нужны. Ещё как нужны. Особенно Кошкины, и тем более Славики. Нужна ваша помощь. Нужен совет, что делать со всем этим. Мне одному не справиться. ("Что скажете, господа рыцари?" - сказал король Артур, сидя за круглым столом). И не только совет, безусловно. Нужно ваше участие во всём этом. Плечом к плечу ко мне. Каждый в меру сил и возможностей. Надрываться - нет, надрываться не прошу и даже не позволю. Потому что здоровье надо беречь, от надорванных вас мне будет мало толку и мало помощи. Поэтому - только в меру. С умом.
Да, я люблю и тебя, и Славика, и ещё кого-то люблю. Но больше, чем вас всех вместе взятых, я люблю свою страну. Без вас я смогу прожить, без каждого отдельно стоящего. А без страны своей не смогу, она одна смысл моей жизни. Ради неё одной дышу и выживаю. А без неё мне смысла жить нет. Без неё я чахну и умираю.
Да, я знаю, что вы не в силах мне помочь её приобрести. Страна приобретается за деньги, а у вас и вместе взятых таких денег нет, чтобы купить для меня страну в мою собственность, желательно пожизненную, хотя я соглашусь и на пять лет хотя бы, за пять лет я очень много успею сделать, только дайте мне шанс!...
"И наступает час, когда хочется уничтожить то, что ты любишь, чтобы оно тебя больше не мучило."
Нет, по отношению к своей любимой стране я таких чувств не испытываю. Да и она слишком большая, чтобы я был в состоянии её уничтожить. А вот я без неё - да, я умираю. Себя уничтожаю, по капельке ежедневно. Потому что без неё я не смыслю своей жизни. Я не знаю, зачем я себе, если я не могу соей стране подарить мою любовь. Хотя многие обвинили меня в нарциссизме. Говоря, что я только одного себя и люблю.
Да, это правда. Все эти годы, все эти десять лет, которые я прожил вне Славика - я любил только себя одного. Я никого не любил. Совершенно никого. Никого рядом со мной не было визуально (имею в виду постоянно). Все, кого я любил - все далеко, где-то на других концах планеты раскиданы. В том числе и Славик. Со всеми любимыми мною людьми меня соединял интернет. Со Славиком - ровно ничего. Никакой связи. Хотя я видел его страничку в интернете. Но писать ему туда я не хочу. Не хочу совершенно. Не Хо Чу.
Вот так как с тобой общаться, так же общаться и с ним?... Я пытаюсь это себе представить. И у меня не получается. Внутри себя я ощущаю барьер. Отторжение. Брезгливость.
"И наступает час, когда хочется уничтожить то, что ты любишь, чтобы оно тебя больше не мучило."
Да. По отношению к нему - да, это правда. Его существование на планете Земля мне мешает. Так не может продолжаться вечно, не может продолжаться всю жизнь. Сегодня утром, когда я проснулся, я снова вспоминал про моего папку, и заливался слезами. Рыдал, как маленький ребёнок, укрывшись одеялом с головой. Потому что Славика на самом деле я не любил все эти годы, все эти десятилетия, начиная с момента нашего знакомства. Я не Славика любил вовсе, глядя на него. Я продолжал и продолжаю любить папку. Я смотрел на Славика, а видел папку. И я и сейчас тоскую по папке. Мне не хватает его присутствия рядом. Не хватает его любви. Да и сейчас, глядя на Славика, снова думаю про папку. Существование Славика на этой планете мешает мне. Очень сильно мешает. Потому что чем дольше всё это длится, тем сильнее я понимаю: я без папкиной любви жить не смогу. Мне нужна его любовь. Или хотя бы такая любовь, непременно такая. А глядя на Славика, я именно такую и жду. Я не могу от него ждать иной. Мне не хватает папкиной. Но папка не придёт! Вот что! Папка умер. Папка не воскреснет. Мне легче не ждать папкиной любви, когда я точно знаю, что папки больше нет. Но покуда Славик существует на свете, то я не могу такой любви не ждать. Его существование мне елозит раны.
"И наступает час, когда хочется уничтожить то, что ты любишь, чтобы оно тебя больше не мучило."
Да. Да! Да.
Да!
Потому что я не могу жить без папки. Без Славика смогу. Если Славик умрёт, то я ни слезинки не пророню после его смерти. Потому что Славик сам по себе ничто в моей жизни. Не более, чем визуальная ассоциация с самым дорогим для меня человеком на земле. Само существование Славика, его ненависть ко мне - поганит в моих глазах память по папке. Это всё равно что святыню топтать ногами, всё равно что могилу разворошить, проявляя свой вандализм. Само существование Славика на этой планете в моих глазах уже вандализм. Потому что он не имеет никакого права поганить память про моего папку!... Не имеет права! Не имеет.
Братислав Либертус Свидетель 30.04.2019 09:17
+
Часть 4: http://www.proza.ru/2019/05/02/1211