Чарушины сказки. Глава 4. Ангел-Хранитель

Власова Лора
       Она смотрела на меня своим привычным, завистливо-внимательным взглядом, чуть поджав губы и сдвинув брови. Странные у неё глаза. Такие огромные, медово-янтарные, с рыжеватым ободком вокруг зрачка и золотистыми искорками. Когда она улыбалась (а случалось это очень редко), искры вспыхивали, становились ярче, и всё лицо озарялось невидимым светом. Жаль, что она этого не замечает. Люди вообще странные создания. Вместо того чтобы радоваться и веселиться, улыбаться и благословлять жизнь, всё чаще хмурятся, мрачнеют и темнеют. Их аура (настолько прекрасная и светлая, что невозможно отвести взгляд) вдруг приобретает грязновато-серый цвет, смешанный со всевозможными оттенками чёрного. Пессимизм. О, это существо не ведает пощады! Если уж явился один раз, то отделаться от него весьма сложно. Уж мне ли не знать…

       Он стоял возле Майи и надменно ухмылялся беззубым ртом. Одетый в застиранный байковый халат неопределённого цвета и махровые тапочки, Пессимизм казался хозяином положения. Он всегда чувствовал себя как дома, поэтому никогда не наряжался. Я даже слегка растерялась, когда он обратился ко мне, сдвинув на затылок потрёпанную шляпу:
 
       – Мне тут рассказали, что тебя посетила Интересная Идея. Не хочешь поделиться со мной планами?
       – Нет, – ответила я.
       – Это твоё окончательное решение? – спросила Майя, скрестив руки на груди.
       – Прости, что? Ты что-то сказала? – я уставилась на собеседницу.

       Пессимизм усмехнулся.
 
       – Я спросила, допустишь ли ты меня к аукциону, – ещё больше нахмурилась Майя. – Но тебе, похоже, всё равно. Ты даже меня не слушаешь!

       Развернувшись, Майя с оскорблённым видом пошла прочь. Но прежде чем, скрылась в служебном помещении, обернулась и произнесла:
 
       – У тебя ничего не выйдет.

       Пессимизм, чуть приподняв шляпу, склонил голову в знак признательности и последовал за девушкой.
       Я стояла возле кассы, в немом изумлении глядя на закрывшуюся дверь. Майка, конечно, была девицей со скверным характером, но даже я не ожидала от неё подобного! И ещё Пессимизм этот… Ходит за ней по пятам, с толку сбивает! Нужно с ним что-то сделать, чтобы он убрался восвояси и больше не показывался мне на глаза. Ведьма я или нет? Нужно вспомнить, чему меня мама с бабушкой учили. И Магия. И моя любимая тётушка. Только странным образом вся премудрость забываться стала. Странно. Чем дольше живу в мире людей, тем быстрее воспоминания стираются… Так должно быть или?..
 
       – Ты чего встала, как соляной столб? С Майкой, что ли, поссорилась? – улыбнулась Антонина, поставив поднос на стойку. – Не бери в голову! Она у нас, сама знаешь, немного высокомерна, но с ней можно поладить. Если знать – как. Давай лучше о распродаже поговорим. Есть мысли по этому поводу?
 
       – Тонечка, извини, но… – я попыталась собраться, но ничего кроме слабости не ощутила. – Я сейчас… немного занята, да и счета нужно проверить… Илье Петровичу скоро отчёт в налоговую сдавать…
       – Хорошо. Ты меня извести, когда в себя придёшь, – хмыкнула Тоня и, схватив поднос, унеслась на кухню.

***

       – Тебе обязательно нужно анализировать? – спросила Интересная Идея, когда я вошла на чердак и закрыла дверь на ключ. – Почему нельзя просто взять и сделать?

       Я посмотрела на неё и улыбнулась. Но моя улыбка получилась печальной и какой-то вымученной (вот уж никогда бы не подумала, что буду улыбаться по принуждению, а не по удовольствию).
 
       – Послушай, не стоит потакать словам несносной девчонки! – воскликнуло Вдохновение, впорхнув в открытое окно. – Ты же ведьма! Сделай что-нибудь!
 
       – Не могу, – вздохнула я, опустившись в кресло. – Устала очень. Покоя хочу и тишины. Уйдите!

       Вдохновение, парившее под потолком, взглянуло на Интересную Идею и резюмировало:
 
       – Она под влиянием Пессимизма. Видел я однажды такое. Есть у меня один писатель… вернее, писательница. Чокнутая, зато с изюминкой. Пишет-то хорошо, добротно, иногда даже с юмором, но, порой, я с ней совладать не могу. Прихожу к ней, предлагаю сочинить что-нибудь, а она: «Отстань! Не до тебя сейчас. Разве не видишь? Плохо мне…» И дальше страдать. Я смотрю, а вокруг неё Пессимизм увивается, внушает грустные мысли. Хорошо, хоть Уныние на подмогу не зовёт…
 
       – И что ты предлагаешь? Встряхнуть её? – Интересная Идея кивнула в мою сторону. – Подкинуть ещё одну идейку, чтобы ей было, чем заняться?
 
       – Мы ничего не можем. Она сама себя должна встряхнуть. Кроме неё этого никто не сделает. Ладно, полетел я, – Вдохновение распахнуло прозрачные крылья. – Надо ещё к этой писательнице заскочить, проверить, чем занимается. А то напишет без меня ерунду какую-нибудь…

       Интересная Идея вздохнула и удалилась в тёмный уголок. Присела на пуфик и стала за мной наблюдать. Видимо решила, что рядом должен быть хоть кто-то, когда я сама собой стану.
 
       Но мне в себя приходить не хотелось. Я словно в спячку впала. И это новое состояние было таким странным и… притягательным, что выходить из него не хотелось. Наоборот. Хотелось погрузиться в него целиком и полностью, впитать неведомые доселе ощущения, слиться с мыслями, танцующими в голове.

       «Зачем мне всё это надо? Разве я за этим пришла в мир людей?» – Недоумение.
       «И что мне здесь делать? Кому нужны мои идеи?» – Боль.
       «Как же хочется всё бросить и сбежать куда-нибудь!.. Да хоть на край света!» – Обида.

       «Майя права: ничего не выйдет. И зачем я затеяла эту распродажу? Как будто кому-то от этого лучше станет…» – Неуверенность.
       «Хочу домой. К маме, к бабушке, к любимой тёте…» – Разочарование.

       Я настолько погрузилась в мысли и эмоции, которые они вызывали, что потеряла счёт времени. Хотя мне показалось, что оно остановилось. Пессимистическое настроение набирало силу, и я ничего не могла с этим поделать. Я окуналась в мрачный омут снова и снова, и всякий раз меня захлестывала волна необъяснимой свободы. Будто это было самым естественным и единственно верным настроением, какое только случается у людей. Отдавшись во власть Пессимизма (оно, несомненно, уже находилось рядом), я вдруг представила себя куклой. Такой симпатичной, в старомодном платьице, марионеткой, которую некто дёргает за верёвочки и… вся иллюзия свободы рухнула. Слегла как карточный домик от лёгкого дуновения ветра. Обратилась в руины, но мне почему-то не захотелось восстанавливать утраченное.

       Открыв глаза, я обвела комнату затуманенным взором и вдруг улыбнулась. А что это я, собственно говоря, раскисла? Уж не связано ли мрачное настроение с тем, что сказала Майя? И почему я должна поддаваться чужому мнению? У меня же есть своё собственное! Вот от него и буду отталкиваться! Вскочив с кресла, я бросилась к шкафу с намерением переодеться во что-нибудь яркое (платье скучного синего цвета уже изрядно надоело). Я с энтузиазмом выхватывала вешалки с одеждой, рассматривала несколько секунд, а потом кидала на кровать.
 
       – Наконец-то очнулась!

       Я застыла, с вытянутой рукой, в которой покачивалось плечико с ослепительно-жёлтым платьем в розовую полоску.
 
       – Давно бы так. Я уж думал, не достучусь до тебя!
       – Ты… кто? – спросила я, разглядывая сияющее существо солнечного цвета.
 
       Мне, известной ведьме Волшебного Мира доводилось видеть много разных существ, но с этим я встречалась впервые. Никогда не видела столько оттенков жёлтого и золотистого, которые плавно переходили в белый. И столько оттенков белого, переходящих в солнечный. Я даже зажмурилась, думая, что мне мерещится (кто бы мог подумать!), но когда открыла глаза, то с удивлением обнаружила невиданное создание прямо перед собой.
 
       – Что, не узнала? – спросило существо. – А ведь договаривались же!
       – Не поняла, – пролепетала я, прижимая вешалку с платьем к груди.
 
       – Ох, уж мне эти путешественники! Сначала пристают с просьбами сопровождать в пути, а потом не узнают. Что ж, не ты одна такая – забывчивая.

       Существо со вздохом присело на кровать.
 
       – Я твой Ангел-Хранитель. Зовут меня Алан, – и, заметив моё изумление, улыбнулся. – А ты как думала? Отправишься в путешествие в чуждый для тебя мир без защиты и поддержки? Вот уж дудки! Мы – Ангелы – для того и созданы, чтобы за людьми всюду следовать, от опасностей и неразумных действий оберегать. В этом наша работа.
 
       – Я не просила меня оберегать, – во мне всколыхнулось возмущение.

       Ангел усмехнулся:
 
       – Ещё как просила! Сама же к старшему Ангелу прилетела и давай его уговаривать дать тебе помощника. Он призвал меня, и мы с тобой обговорили все условия.
 
       – Я? Прилетела?.. На чём?
 
       – На метле, – хмыкнул Ангел, сложив руки на животе. – Знаем мы вас – ведьм из Великого Рода. Любите иногда пошутить, хотя мётлы у вас не в чести. Ещё ваша тысячу раз «пра»-бабушка говаривала, что летать на метле современным ведьмам – не комильфо. Лучше воспользоваться астральным перемещением. Но ты, и твои родственницы, порой, бываете несносны!

       Я тихо сползла по дверце шкафа на пол и теперь сидела, глядя на существо снизу вверх.
 
       – Неужели ничего не помнишь?

       Я отрицательно помотала головой.
 
       – Совсем? – Ангел поднялся, заложил руки за спину и принялся расхаживать по комнате, словно что-то обдумывая. Наконец, придя к некоему заключению, остановился и, повернувшись, сказал:
 
       – Значит, дело в ограничителе.
       – В чём? – робко спросила я, даже не пытаясь вникать в суть непонятного слова.
 
       – В импланте. Людям, когда они в мир приходят, ставят своеобразную защиту. Ну, знаешь, от травмирующих воспоминаний прошлых жизней, от воспоминаний о доме, из которого они пришли… ну и всякое такое. С тобой небольшая накладочка вышла. Не рассчитали малость. Скажи, у тебя провалов в памяти в последнее время не случалось?..