ГЛАВА 27
Когда я уходила, Мэйси еще спала. Я отринула все посторонние мысли и сконцентрировалась на работе. В общем-то, день прошел плодотворно и удачно.
Дома Мэйси ждала меня с ужином. Как давно я не ощущала такого обволакивающего уюта, когда приходишь домой, а тебя уже ждут и дом наполнен аппетитными запахами.
Я вспомнила маму и то, как приходя со школы, по запаху понимала, что на обед будут тушеные брокколи. Как же я ненавидела этот овощ! Я ругалась с мамой, называла ее стряпню «орудием пыток».
О, как я раскаиваюсь теперь! Я не знаю что готова отдать за то, чтобы мама снова стояла у плиты и готовила мне эти брокколи. Скорее всего, я посадила бы ее на диван и ничего не дала бы ей делать, сказав: «Отдохни, теперь я о тебе буду заботиться» и начала бы готовить для нее хоть брокколи, хоть манну небесную…
За ужином я спросила Мэйси:
- Скажите, а кто та красивая женщина, что была на похоронах и с которой Вы обнялись?
- А, Сибил. Сестра Джонатана.
- Так это Сибил? Мне интересно как сложилась ее жизнь.
- Она долгое время проходила лечение, попав в руки очень талантливого молодого психиатра. Потом годы реабилитации… Все, в общем, успешно. Продолжила занятие живописью, даже выставлялась не раз. Мать похоронила давно. Замужем так и не была. Вполне самодостаточна, реализовав себя в творчестве. В последние годы очень сблизилась с Элизабет. Сибил очень удивило мое появление на похоронах. Она и предположить не могла, что мы были подругами детства.
Неделя пролетела незаметно. Подошли выходные и Мэйси сообщила мне, что сняла себе жилье в Лондоне и ей необходимо съездить домой, чтобы забрать свои «пожитки».
- Вам нельзя ехать одной, Мэйси. Вот, что мы сделаем, - я поеду с Вами.
Сказано - сделано.
Аккуратный домик с зеленой крышей, где жила Мэйси, был окружен садиком с остатками былой красоты. Видно, что за ним давно никто не ухаживает. Из соседнего дома нам навстречу вышла пожилая женщина:
- Хорошо, что Вы приехали, миссис Миллз! Здесь без Вас творилось нечто невообразимое. Просто Содом с Гоморрой! Соседи были вынуждены несколько раз вызывать полицию!
- Простите, мне очень жаль… И очень стыдно.
Соседка хотела еще что-то сказать, но Мэйси быстро прошла мимо нее.
Ставни на окнах были закрыты. Мы поднялись на крыльцо и вошли в дом. Пахло чем-то кислым, а беспорядок был неописуем. На диване в гостиной лежал голый мужчина.
- Молли! - позвала Мэйси хриплым голосом.
На пороге появилась женщина с одутловатым лицом. Она тупо уставилась на нас невидящим взглядом, а потом, постепенно вникая в происходящее, сказала, неприятно растягивая слова:
- Ааа… это ты. Милости просим…
Она стала шарить среди пустых бутылок, видимо ища, чем бы можно было промочить горло.
- Вспомнила все-таки, что у тебя есть дочь!
- Я вижу, ты здесь не скучала.
- А это кто? – она кивнула на меня. Мэйси ей не ответила.
- Мне нужно забрать свои вещи.
- Сбежать решила? Испоганила мне жизнь и сматываешься? Давай, вали! Плюй на дочь!
- Во-первых, с каких пор я стала тебе нужна? А, во-вторых, ты не дочь, ты выродок.
- А ты… ты…
- Ну, что я?
- Ты жалкая старуха! Отец никогда не любил тебя.
- А ты кого-нибудь любила, Молли? Тебе вообще ведомо это чувство?
Тут с дивана поднялся голый мужчина. Громко рыгнув, он прошел мимо нас, совершенно не стесняясь. На ходу он бросил Молли:
- Че развизжалась, дура? Спать не дают!
Мэйси поморщилась:
- Вот, до чего ты скатилась. Вот твой уровень.
- А твой уровень сажать цветочки да шапочки вязать? Тоска тошнотная!
- Зато в твоей жизни веселья хоть отбавляй! Та женщина, которую вы шантажировали, погибла. Вы ее убили?
Молли побледнела:
- Что тебе об этом известно? Она была сумасшедшей и у нее было то, что должно было быть у меня!
- Люди сами добились того, что имели. Что ты сделала за свою жизнь? Что полезного или доброго в твоих поступках? Ты - паразит, который присасывается к другим и питается плодами чужих усилий. Ты убила ее, Молли? Скажи мне!
Молли затряслась:
- Она… она… Она все отняла у меня!
- Ты убила ее, Молли? – повторила Мэйси. Из глаз ее полились слезы.
- Я не убивала ее! Я не хотела! Все, что мне было нужно, это припугнуть ее и заставить переписать все на меня. Я не хотела убивать! Зачем мне это? Помнишь, ты мне в детстве одну сказочку рассказывала про то, как злая ведьма отняла у принцессы разум? Мне почему-то ужасно нравилась эта байка. Но не потому, что я испытывала сочувствие и жалость к принцессе. Мое детское воображение будоражило другое: я восхищалась ведьмой. Это какой же силой надо обладать, чтобы лишать людей рассудка! Вот твоя сказочка мне и пригодилась! Я решила внушить этой старухе, что она безумна. Хотя бы внушить, если не удастся совсем свести с ума. Мне только было нужно, чтобы она подписала бумаги, но эта чокнутая упрямая сучка не боялась ничего! – Молли в истерике начала задыхаться – Я помню ее лицо. Ее надменное самоуверенное лицо. Ненавижу!!! Ненавижу! Она смеялась надо мной, издевалась: «Вы» - говорит – «ничего не добьетесь, жалкое существо! Мне жаль Вашу мать!» Невозможно было смотреть как она ухмылялась мне в глаза! Мне захотелось стереть ее ухмылку, уничтожить! Оборвать навсегда ее голос, ее слова. Они до сих пор звенят у меня в ушах… И я ударила ее, она поскользнулась, налетела спиной на перила и перемахнула через них… Чего ты хочешь? Заложить меня полиции? Ты сдашь родную дочь в полицию???
- Боже мой!!! – Мэйси попятилась. Молли упала на диван и завыла. Потом Мэйси подошла к окну и, всматриваясь куда-то вдаль, заговорила ровным спокойным голосом:
- Варакушка рыл землю деревянной щепкой. Яма для могилы была все еще неглубока. Глаза застилали слезы и то и дело их приходилось вытирать рукавом. Закончив работу, он подтянул тело мертвого стрижа, лежавшего на листе лопуха. Похоронив птицу и сымпровизировав небольшой холмик, он проговорил: «Спи спокойно, Тучка. Ты служила мне верой и правдой, а теперь отдыхай».
Мэйси отошла от окна и направилась к себе в комнату, видимо для того, чтобы собрать вещи. Реальность всего происходящего была для нее настолько тяжела, что она попыталась уйти от нее в свой выдуманный мир. В Васильковую страну.
Пускай и ненадолго.
Она вышла с небольшим чемоданом и сумкой через плечо. Проходя мимо Молли, она на какое-то мгновение задержалась, взглянув на нее:
- Заявлять на тебя в полицию я не стану – твое наказание тебя итак настигнет. Знаешь какое? Больная одинокая старость. У тебя есть шанс до нее не дожить благодаря твоему образу жизни.
Дочь подняла на мать покрасневшие глаза и прошипела:
- Я ненавижу тебя, Мэйси Миллз!
- А я все еще люблю тебя, Матильда Миллз. Прощай.
Мы покидали дом и за нашими спинами горели мосты, рушились стены, крошились стекла. Прежний мир летел в пропасть, не оставляя никаких путей назад.
ГЛАВА 28: http://www.proza.ru/2019/04/13/1866
НАЧАЛО: http://www.proza.ru/2019/04/03/1637