Почему ты мне не встретилась.
Расходились за полночь, парами, компаниями. Катя попросила Зойку с Галкой помочь убрать стол, сама куда-то ушла. Галка, пообещала помочь, и тут же с Петрушей слиняли. Григорий устало присел на кровать. Зойка принялась убирать со стола посуду и, когда подходила к столу, Григорий легонько ее обнял. Зойка повернулась, их губы встретились, едва коснувшись. Григорий притянул к себе Зойку и, целуя, посадил рядом.
Неведомое чувство привело Зойку в смятение. Она закрыла глаза, сердце тревожно забилось. В одно мгновение рухнул весь мир, она ощущала только его объятия и губы нежные, теплые, желанные. Мысль, как молитва закружилась вихрем в голове: «Любовь вошла в мое сердце, и пока оно бьётся в груди, оно будет принадлежать только тебе одному, мой любимый».
Разум сопротивлялся: «Охолонись, несчастная, ты всего лишь игрушка его прихоти».
Сердце кричало: «Я так долго ждала тебя, Гришенька. Твое имя как песня. Я готова повторять его бесконечно».
Григорий нежно поцеловал Зойкины глаза, и она прошептала еле слышно: «Не надо!». Но Григорий припал к губам страстным и настойчивым поцелуем. Зойкино сердце затрепыхалось, как у пойманного воробышка. Внутри что-то сопротивлялось, но нежность заполняла каждую клеточку ответным желанием: «О Боже! Я с ним готова пойти сейчас хоть на Голгофу!».
А разум упрямо твердил: «Остановись! Ты погубишь свои чувства, убьешь свою любовь».
Зойка открыла глаза. Откинув занавеску, на них с печки смотрела тетя Галя. Зойку словно ледяной водой окатили с головы до ног. Григорий расслабил объятия, и она, выскользнув из его рук, собрала тарелки и понесла на кухню.
- Ступай домой, Зоя. Завтра поможешь Кате, - сказала тетя Галя.
«Господи, благодарю Тебя!», - подумала Зойка, выбегая на улицу, в сенях столкнулась с Катей.
- Ты уходишь?
Зойка не слышала ее. За калиткой, чуть не налетела на Галку с Петрушей. Они целовались, не обратив внимания на пробежавшую Зойку. У дома Зойка заметила, что стоит в тапочках. Вернуться?! Нет! Набрав полную грудь воздуха, Зойка медленно выдохнула. В глубине души надеялась, что Григорий догонит ее, и она признается ему, что любит его. Пусть первая! Пусть сама! Расставание с ним было мукой. Она чувствовала его губы, его руки, слияние двух сердец в единое целое. Ощущения поцелуя были приятными, и ей хотелось продолжения. Еще, еще и еще чувствовать, что все происходящее - не наваждение. Неужели один поцелуй способен изменить хрупкие чувства любви, которые она бережно хранила в душе. Почему так бывает? Что это? Любовь? Нет, это уже что-то большее. Зойка не находила ответа. Стояла и ждала.
Григорий одевался. Сестра подошла к нему и, как отрубила:
- Баб тебе мало, не трогай девчонку!
- Да понял я, понял, Галя.
- Жениться тебе надо, Гриша. Бабы болтают на ферме, что загонит младший брат тебя под стол.
Григорий шел домой по хрустящей от морозца дороге. «А ведь «невеста» выросла? Что я сделал не так? Почему она убежала? Я бы никогда не смог причинить ей боль. Почему в ее глазах смятение, испуг? Почему? Неужели? Неужели любовь? Неужели она могла полюбить меня?». И Григорий запел песню, полюбившуюся ему после фильма «Разные судьбы»:
- Почему ты мне не встретилась, юная, нежная.
В те года мои далекие, в те года давние.
Об одном только думаю, мне жаль ту весну мою,
Что прошла неповторимою без тебя.
Продолжение: http://www.proza.ru/2019/02/27/361