Отец, я ненавижу тебя всеми фибрами души. Так сильно ненавижу, как когда-то любила всем сердцем. Как это «когда-то» далеко!
Всего шесть месяцев назад узнала, что ты предал маму и меня, а, кажется вечность. Хотя, чтобы определить время, приведшее меня от любви к ненависти, понадобился всего один миг…
И нет счастливой семьи, любви, взаимопонимания, доверия, общих прогулок, улыбок.
Солнце стало светить не так ярко, и неожиданный ветер унёс всё, что составляло смысл жизни. О важности смысла в жизни, я поняла только после того, как меня привели в сознание, брызнув в лицо холодной водой. Не ожидала от себя такой слабости. Думала, что занимаясь джиу-джитсу, воспитала в себе волю к неожиданному удару. Но удар оказался двойным – в сердце, лишив любви, и в душу, испытавшую невыносимую боль от того, что узнала о тебе. И ещё от осознания того, что мама не сможет выдержать подобный удар.
Вытерев мокрое лицо (хорошо, что облили водой, не видно слёз), поблагодарила своих спасателей, классную руководительницу и физрука, за своё «светлое сознание», взяла рюкзак и ушла домой.
В квартиру зашла спокойная как йог, ушедший в астрал и с твёрдым намерением защитить маму от тебя, Светки и её – страшной, злой, противной, хитрой, как лиса, с приторной улыбкой, мамаши.
Ах, какая она оказалась подлой, эта «добренькая» тётя Таня, всеми любимая соседушка, появившаяся пять лет назад в нашем подъезде, под нами, на первом этаже. Сразу же одарила всех «сладенькой» улыбкой, перезнакомилась, на чаи приглашала. Из кожи вон лезла, чтобы всем понравиться. Это я только теперь поняла, что она хотела выглядеть добрее, щедрее, красивее мамы, чтобы соседи сказали: «Конечно Игоря можно понять, Он ушёл к Татьяне от всегда серьёзной, постоянно занятой то работой, то домашними делами Инны. Они же небо и земля. Одна возвышенная, коммуникабельная, а другая вся в заботах, затворница».
А откуда соседям знать, что мама днём на работе, вечером готовила ужин для нас, а ночью писала тебе докторскую, как в студенческие годы рефераты. И к коллоквиумам готовилась так, чтобы глубоко раскрыть обсуждаемую тему, и у преподавателя не было времени спросить мнение по данной теме у её любимого Игорька. Таким образом, как рассказывала тётя Вера, мама выручала не только тебя, а и добрую половину группы, с ленцой относившейся к учёбе. Окончив университет с красным дипломом, мама приложила все усилия, свой ум, твёрдость характера, чтобы и тебя устроить на работу в университет. А потом, чтобы ты не ударился «лицом в грязь» готовила для тебя лекции и все соответствующие материалы, продвигающие тебя по служебной лестнице. И ты, лентяй по жизни, так отблагодарил маму за свой мнимый авторитет, за всё, чем пожертвовала мама ради тебя.
«Мамочка, я никому не дам тебя в обиду. Я постараюсь, чтобы ты не узнала о предательстве своего мужа, как узнала я. Это такая боль, которую ты не сможешь выдержать потому, что так любить, как любишь его ты, никто не может», мысленно повторяю и повторяю, я.
А ты, гад ползучий, я не извиняюсь за такое определение твоей сущности, испоганил всё то чистое и светлое, чем она жила все эти годы. Я кричала о своей любви к
к тебе, чтобы слышал весь мир, как мы счастливы втроём, что и ты любишь нас так же сильно, как мы любим тебя. А ты предал всё это! И так давно, что кажется, жизнь на Земле изменилась, и всё это было в прошлом тысячелетии.
У нас со Светкой только два года разницы. Мыслимо ли такое! Мне было всего два года, как родила меня моя мамочка, а ты уехал в другой город и там зачал Светку! Тоже в любви? И так же целовал её как меня, улыбался и дарил такие же игрушки? Да чёрт с ними, с этими игрушками! Ты отдал им своё сердце, которое когда-то принадлежало маме и мне. Ты спрятал от нас его в саркофаг так, что мы не заметили в нём изменений. Ты научился, а может быть, всегда умел, притворяться. Мама безоглядно поверила в необходимость твоей помощи близкому другу, который прикован к постели и живёт один. Ты научился лгать. А может и любовь к маме была ложью? И всё, что ты делал было ради себя любимого, своей обеспеченной и спокойной жизни?
Мало того, что ты предал нас, так ты ещё купил и квартиру своей любовнице в нашем подъезде, по соседству с нами и привёз её со своей внебрачной дочерью к нам в город, чтобы облегчить себе доступ к ним. Я не ошиблась употребив слово «доступ», имея ввиду «доступ к телу» Татьяны.
Ты заставил меня ненавидеть людей. Убил во мне веру в преданность, порядочность и доброту человека. Я любила всех людей, жизнь и всё, что связано с ней и окружающем меня миром. Ты лишил меня этого счастья! Ощущаю себя несчастной не только из-за своих потерь, а из-за того, что я вдруг не окажусь рядом с мамой в тот момент, когда она узнает, что ты, любимый ею человек, живёшь четырнадцать лет двойной жизнью. Уселся на два стула одним задом и сидишь на них до сих пор. Вероятно устал «бедненький» ездить часто к «больному другу» и теперь пять лет спускаешься всего на… (сколько же ты проходишь ступенек со второго этажа на первый? Никогда не обращала внимания на их количество. Сейчас пойду посчитаю.) … Господи! Всего-то 18 ступенек к двойной жизни. За эти пять лет ты так часто выносил мусор и по несколько часов задерживался у «мусорного бака», что за всю совместную с нами жизнь и тысячной доли не вынес его. Да что там сравнивать, ты вообще его не выносил даже по большой необходимости и по просьбе мамы. Ты же у нас паинька.
Тебе понравилось жить любовью двух женщин и двух дочек? Но разница между нами в том, что мы с мамой искренне тебя любили, не зная о существовании другой семьи. А они (прости), питаются падалью, как гиены, зная о нашем существовании. У тебя хватило наглости сказать мне пять лет назад: «Котёнок, (я теперь ненавижу это слово, сказанное тобой), на первом этаже появилась миленькая девочка, ты бы подружилась с ней. Немного младше тебя, но ты ведь понимаешь, как ей одиноко в нашем городе без друзей. И я привела эту «миленькую девочку» в нашу квартиру. Придя однажды, она приходила каждый день. Мама и я угощали её обедами и сладостями. Как же она нахваливала мамин «Наполеон», который она уминала его за обе щеки, зная, что ты любовник её матери и её отец. Она такая же, как ты! Хитрила, юлила, и втайне вероятно торжествовала, как вы втроём дурачили нас с мамой в течение стольких лет. И мы не знали об этом до той минуты, пока ты, в нашей квартире не начал давать Светке по двести рублей. Подумала, что ты одолжил им деньги. Потом на второй такая же сумма перекочевала в её рюкзачок, и в третий день…
Я спросила тебя: «Почему ты даёшь Светке по двести рублей, а маме говоришь, что у тебя нет и копейки лишней. Вот в этом ты не врал потому, что деньги отдавал семье, живущей на восемнадцать ступенек ниже.
Услышав мой вопрос, ты словно дар речи потерял и смотрел на меня как «баран на новые ворота». Я не уважаю тебя. И «баран» мягко сказано в отношении такой особи, как ты.
Промямлил тогда в ответ, что-то невнятное и два вечера, тихо сидел, словно мышь в норке, «забыв» о выносе мусора «на помойку». Ты думал, что я раскрою маме твою измену и буду задавать тебе вопросы. Ты плохо меня знаешь. Я терпеливая, как мама. Поэтому в нашей квартире по-прежнему было тихо и спокойно.
Но Светка у нас больше не появлялась.
Однажды наши классы менялись местами в раздевалке, наш класс уходи из спортзала, а Светкин пришёл. И я решила посмотреть, что она носит в своём рюкзаке. Боже мой, у неё было столько денег, что моё портмоне никогда не хранило такой суммы. Деньги меня, как ценность, не интересовали. Ценным я считала наше семейное счастье. Вероятно и Светка так считала, потому, что носила в рюкзаке фотографии, на которых вы втроём в разные периоды её взросления. Зачем она носит их с собой? Чтобы в подходящий момент ткнуть нам их в лицо и сообщить, что ты её отец?
Да исчезнет та минута во времени и из моей памяти, когда я узнала о твоей второй семье и потеряла сознание.
… Сегодня в школе выпускной. Я выдержала полгода душевных терзаний, твоё присутствие рядом с нами, твою притворную улыбку, ложь – ради мамы. Вопреки всему окончила школу с золотой медалью. Хорошо, что я похожа на маму и умом и лицом, иначе я бы не смога видеть своё отражение в зеркале. Я бы возненавидела его.
Я не хочу, чтобы ты был на нашем с мамой празднике. Придумай что-нибудь (ведь ты мастак по этой части), чтобы мама не волновалась из-за твоего отсутствия на моём выпускном празднике. Ты хоть чувствуешь, что я твоя дочь? Я, например, уже полгода не ощущаю родственной связи с тобой. Ты бы знал, сколько раз мне хотелось одним броском кинуть тебя на землю, чтобы ты «вдрызг» разбился, как ты разбил мою веру в тебя.
Я поступлю учиться на такой факультет, которого нет ни в одном учебном заведении нашего города. На вступительные экзамены заберу с собой маму (благо у неё в это время отпуск). Снимем квартиру. После сдачи экзаменов приеду продавать нашу квартиру, чтобы купить себе жильё . Вся сумма от продажи квартиры, наша. У тебя есть квартира восемнадцатью ступеньками ниже. Будешь ставить нам палки в колёса, я тебя вырублю одним ударом. В этом смысле ты меня хорошо знаешь.
Если и это не поможет, тогда университет узнает о твоём предательстве и двоежёнстве. Но это не мой метод. Я маминой крови, а не твоей.
Ты теперь для нас никто, и звать тебя «никак». Мы с мамой сможем выдержать удар, нанесённый тобой.
Мы выбросим тебя из нашей жизни, как исписанный черновик, и перепишем нашу жизнь заново. В ней будет любовь, счастье, радость – без тебя!
Прощай, и не беспокой нас.
***
Фото из Интернета