Там на неведомых дорожках... Гл. 2

          
          Силантию снилось, что бежит он по лесной просеке, а за ним по пятам гонится матёрый волчище. Охотник судорожно хватает воздух панически распахнутым ртом и из последних сил переставляет налитые чугунной тяжестью ноги. Он слышит голодное урчание волчьей утробы за спиной, оглядывается и видит распластанное в прыжке серое с подпалинами тело, два янтарных глаза и алую пасть с белоснежной подковой зубов. Секунда, и острые стилеты клыков вонзятся ему в горло.
          Силантий загородился руками и дико закричал. Смятый волчьей тушей, он грянулся на землю и, проваливаясь в черную бездну, вдруг услышал хохоток бабы Яги.
                ***
          Охотник вздрогнул, словно в бок кто ткнул, и душа его вернулась из мира кошмарных грёз. Он разлепил заплывшие веки. У лица томошилось что-то прозрачно-разноцветное. Зрение мало-помалу прояснилось.
          На носу Силантия,  двигая хитиновыми челюстями и потирая лапками радужные окуляры, сидела огромная стрекоза. Ее целлулоидные крылышки мерцали и переливались в лучах малинового заката.   
          -- Кыш-ш, - прошлепал охотник распухшими губами и запрокинул голову, инстинктивно отстраняясь от непрошеного соседства. Всклокоченная борода его задралась и, колышимая ветром, словно метелка степного ковыля, вспугнула насекомое. Стрекоза вспорхнула и закружила над водной гладью, выискивая новый насест.

          Силантий уже вспомнил свои приключения в заповедном лесу, но на всякий случай пощупал рубаху на груди. Ладанки под ней не было. Скопидомка баба Яга украла его золотые самородки. Вспомнил Силантий и трагическое падение в овраг, и что теперь он калека.
          Опираясь на локти, охотник сел. Босые ступни высовывались из штанин джинсов. Он попробовал пошевелить пальцами, но его конечности не проводили больше сигналов мозга и лежали бесчувственные, как две сухие валёжины. От безысходности Силантий заплакал. Слезы в три ручья текли по грязным щекам в кудель бороды. Охотник хлюпал носом и молотил кулаками по неподвижным ногам.
          Утомившись, Силантий упал навзничь и решил умереть. Он вытянулся на плоту, горемычный и опустошенный, ощущая лопатками твердые округлости бревен. Накатывала слабая волна, и кисти его раскинутых рук бултыхались в водовороте пены.
 
          Силантий не знал, как оказался на реке, и не думал об этом. Он бессмысленно смотрел ввысь, прощаясь с жизнью. А кубовое небо раскинулось бархатным шатром. Солнце уже сказало последнее «прощай», и низко над горизонтом бледным огоньком светилась одинокая луна. Влажный воздух пах лягушками и тиной. В кустах ивы на берегу тревожно кричала выпь.
          Смерть все не приходила. Силантий задремал. Поблизости снова раздался знакомый хохоток, и плот накренился.
          «Баба Яга явилась! Вот ведь, старая карга, навязалась на мою шею! Умереть и то спокойно не дает!» - Силантий приоткрыл один глаз. Над его головой просвистела лопасть и с тихим плеском погрузилась в воду, обдав лицо и шею брызгами.
          Силантий открыл второй глаз и, ошарашенный, уставился на  прекрасное видение.
 
          На дальнем краю плота стояла девушка и гребла большим веслом. Безрукавное платье облегало её стройную фигуру, подчеркивая плавные изгибы талии и бедер. Распущенные волосы от сырости вились мелкими кольцами и в лунном свете казались серебряным руном, наброшенном на плечи и грудь незнакомки. Она одарила охотника завораживающим взглядом синих глаз и оттолкнулась от берега веслом, выводя плот на середину реки.
 
          Силантий застегнул ворот рубахи, растеребил свалявшийся колтун некогда кудрявого чуба и распушил рыжую метелку бороды. Приведя себя в относительный порядок, он кокетливо подмигнул девушке.
          -- Как тебя зовут, прелестное создание?
          Незнакомка лишь загадочно усмехнулась.

          -- С такой кралей, как ты, я даже на край света плыть согласен, но все же скажи, голубушка, куда мы путь держим? – продолжал кадриться охотник.
          Девушка поддалась обаянию Силантия и снизошла до ответа.
          -- Мы плывем к повелительнице лесного озера Купаве. Если ты ей приглянешься, я получу в награду аметистовое ожерелье.  Не век же мне рябиновые бусы носить, - молвила она напевным голосом.
          -- Ха-ха! - засмеялся Силантий. – Развеселила ты меня, милая шутница!
 
          Охотник заложил руки за голову и улегся удобнее. Он приободрился: «Вот доберемся до человеческого жилья, обращусь  в поликлинику, и  врачи быстрёхонько поставят меня на ноги». Умиротворенный, он смежил веки и прислушался к ночным звукам. Его натренированное ухо в естественной какофонии природных тонов уловило инородный шелест, не свойственный августовской прохладе: словно трепетное облачко мотыльков зависло над рекой.
    
           Силантий приподнял голову.
          Вдоль заболоченных берегов молодые женщины в светлых платьях с расплетенными косами стояли по пояс в воде, сидели на мшистых корягах, качались на ветках ивы.  Провожая плот томными взглядами, они тихонько переговаривались и посмеивались, сверкая бирюзовыми очами.
           «Откуда здесь столько красивых бабёнок!?» - Силантий с восторгом и изумлением разглядывал пленительную картину.
          На ум пришли рассказы бывалых людей о русалках, как они щекочут мужчин и заманивают в глубокие омуты. От дурного предчувствия Силантия пробрала нервная дрожь, прокатилась ознобом по позвоночнику и отголоском замерла в ногах.  Он повернулся к очаровательной блондинке. Охотник понял, что она везет его русалкам на забаву. Понаблюдав, как ловко девушка орудует веслом, он разразился отборной бранью. Ничего другого он сделать не мог, так хоть нецензурными воплями отвел душу.
 
          Девушка, не обращая внимания на ругань Силантия, направила плот в боковую протоку. Его подхватило течением и вынесло на широкий простор озера. Следом над водой показалось множество женских головок. Зеленоглазые красавицы преследовали их вплавь.
          Причалив к песчаной отмели, девушка бросила весло и спрыгнула на траву. Русалки, выходя из воды, дружно подхватили плот, вынесли на берег, поросший мелким осотом, и установили на четыре валуна. Силантий беспомощно съежился, догадываясь, что его ждет. Сердце его похолодело от страха.

          Синеглазая блондинка подошла к охотнику и стала снимать с него рубашку. Русалки  ей помогали. Силантий сопротивлялся, но силы были неравные. Русалки сообща стащили с охотника рубашку и всем скопом, толкаясь и визжа, накинулись на свою добычу. Силантий утонул в пучине душистых волос, чувственных  губ и шаловливых ручек. Его целовали, тискали  и щекотали, а он извивался и изнемогал от хохота.
 
          -- Брысь, чучелы бесстыжие! – вскричала блондинка. – Товарный вид жениху испортите!
          Размахивая веслом и раздавая шлепки по мягким местам особо строптивым, она отогнала русалок от плота. Они, недовольно ропща, сгрудились поодаль.
          Силантий смахнул набежавшие от смеха слезы.
          Девушка ободряюще похлопала его по плечу. Она подняла с земли его рубашку, спустилась на песчаную отмель и бросила ее в воду. Рубашка мгновенно ушла на дно.
          -- Наживка закинута. Теперь надо ждать, - девушка села на травяную кочку и положила весло рядом.

           На востоке из-за горной гряды показалась черная туча. Из недр ее вырвался ослепительный сгусток плазмы, и над озером закружила шаровая молния, дегустируя язычками разрядов насыщенную озоном атмосферу. 
           Безмятежная гладь озера покрылась пузырями, заклокотала и свернулась воронкой. Водяной смерч загулял по озеру и, роняя лоскутья пены, распустился голубой лилией. В центре цветочного бутона стояла прекрасная Купава.
 
          Шаровая молния метнулась к утесу и врезалась в его вершину.  Одинокая ель вспыхнула и осветила округу красным пламенем. 
          Водяная лилия накренилась и, ломая тонкий стебель, рухнула на берег. Голубая чашечка цветка разлетелась миллионами осколков и ручейками стекла в озеро. Посреди клочьев тины и ряски стояла Купава. Нежное лицо ее румянилось заревом пожара. Каштановые косы, перевитые зелеными лентами, возвышались над белым лбом, словно золотая корона, усыпанная изумрудами.

          Голубые глаза владычицы озера с царственным спокойствием оббежали собравшееся на берегу общество и замерли на Силантии. Губы Купавы изогнула сладостная улыбка.
          -- Говори, что желаешь взамен! – приказала она.
          -- Аметистовое ожерелье хочу! – потребовала голубоглазая блондинка.
          Купава распахнула плащ, сняла с шеи переливающуюся нитку бус.
          -- Держи, - она опустила ожерелье в раскрытые ладони девушки и, плавно покачивая бедрами, направилась к Силантию. Длинный плащ шлейфом волочился по земле.

          Охотник совсем не ожидал такого расклада и осматривал свою новоиспеченную невесту с повышенным интересом. Миловидное лицо, точеная шея, пленительная грудь, гибкая талия, - все прелести Купавы Силантию пришлись по вкусу, и взгляд его переместился ниже. Охотник не заметил движения коленей под платьем. Купава словно плыла по земле, и шлейф плаща мотался налево-направо, а под ним мелькал раздвоенный плавник.
          Подумав, что ему мерещится, Силантий протер глаза и напряг зрение. «Точно, рыбий хвост!» - такое открытие охотнику не понравилось,  он отвернулся и скортюжился на краю плота.

          Купава приблизилась к нему и обняла.
          -- Любый мой!
          -- У меня ноги не ходят. Зачем я тебе такой? - пробурчал Силантий, отстраняясь.
          -- А в моем царстве ноги не нужны, - успокоила его Купава. – Смотри.

          Она накрыла его полой плаща, и Силантий волшебным образом очутился на дне озера. Он возлежал на пышной перине из водорослей. На золотом подносе перед ним стояли закрытые сосуды с винами и яствами. Вокруг вились рыбёшки и мельтешили жучки-водолазы. Ручейники и головастики покусывали Силантию пятки, и охотником владела такая нега и безмятежность, что шевелиться совсем не хотелось. Он лениво приложился губами к горшочку с откидной крышкой и втянул в рот скользкое содержимое.
          -- Опять улитки! – противным баском выразил Силантий отвращение.
          -- Не пойму, чем ты недоволен! Мне французская кузина сообщила, что в Париже улитки – деликатес! – рассердилась Купава и сдернула плащ с его головы.

           -- Шишига едет! Шишига едет! – вдруг заверещали русалки.

           Вдалеке послышался скрип несмазанной телеги. Из леса, перебирая узловатыми корнями, выполз огромный пенек. На нем восседала, как на троне, маленькая и худенькая женщина с всклокоченными волосами.
           Шишига спрыгнула с пенька и завертелась юлой вокруг Силантия. Ее сухонькие ручки, словно коричневые паучки, забегали по телу охотника.
          -- Великолепный экземпляр мужчины! – поцокала она языком. – Мне подходит!

          -- Но…Это мое приобретение! – попыталась Купава урезонить растрепанную женщину.
          -- Было - твое, а стало – моё! - нагло отозвалась Шишига.
          -- Как ты смеешь со мной разговаривать так грубо! -  статная Купава вздернула подбородок и смерила карлицу пренебрежительным взглядом.

          -- Фу на тебя! – легонько дунула Шишига. С земли поднялись фонтанчики песка и метнулись в нежное лицо Купавы.
          --Ах! – вскрикнула владычица и закрылась плащом.
Шишига подула сильнее. Поднялся ураганный ветер и смёл Купаву и русалок в озеро.
          -- Покеда! – помахала ручкой им вслед Шишига и повернулась к охотнику. – Полезай в мой кузовок.

          Позади к пеньку был приделан лыковый пестер.
          -- Не могу, - покачал головой Силантий. – Ноги отнялись.
          -- А ты попробуй! – Шишига посмотрела в глаза охотника гипнотическим взглядом.
          Силантий послушно опустил ноги на землю, подошел к пеньку и забрался в пестер. В нем приятно пахло липой. Он свернулся калачиком и прикорнул, утомленный волнениями последних суток.

          Шишига взгромоздилась на пенек, и они покатили по лесной просеке, оглашая окрестности скрипом несмазанной телеги.
          Путь их был недолог. Шишига жила в приземистой избушке на полянке. Избушка до самой крыши утопала в земле, лишь слюдяное  оконце под потолком пропускало в горницу лунный свет.
          Она усадила Силантия на широкую постель и, зардевшись, как юная девица, шепнула ему:
          -- Я сейчас…, только в пеньюар оболокусь…
          И исчезла за ширмой.
          «Маленька, худенькая, а туда же…, - разгадал Силантий намеренья Шишиги. Он на цыпочках вышел из избушки и подпер поленом дверь.
 
          Из леса вела проторенная дорожка. Силантий припустил бегом, не заметив метнувшейся за ним серой тени.
          Охотник не успел добежать до озера. Волк настиг его раньше. Хищник растерзал бы Силантия. Синеглазая девушка спасла его от неминуемой смерти. Она ударила волка веслом по мохнатой башке, и пока тот очухивался, перетащила охотника на плот и отчалила от берега.

                ***
          Силантий проснулся, словно кто ткнул его в бок. Он лежал на печи, укутанный до подбородка тулупом. Рядом сидела баба Яга.
          -- Еле тебя выходила. Неделю пребывал в беспамятстве, - пожаловалась она.
          Силантий разглядывал аметистовое ожерелье на шее Яги.
          -- Так девушка с веслом – это что-ли ты?
          -- Ну… я, - нехотя созналась баба Яга.

          -- Оборотись, - попросил Силантий.
          -- Ну…, - ломалась баба Яга. – Так и быть, но только для тебя. Закрой глаза!
          Силантий зажмурился.
          -- Открывай!
          Рядом с ним, посмеиваясь, сидела синеглазая блондинка.
          -- Подвинься чуток! – велела она.
          Силантий поколебался, но все же освободил ей место под тулупом, и блондинка мигом нырнула к нему под бочок.
          -- И учти! Слушаться не будешь, опять тебя обменяю. У Бабайки есть табакерка с яхонтом. Я давно на нее глаз положила…, - бормотала она сонным голосом, устраивая головку у него на плече.
          -- Буду как шелковый! - пообещал Силантий, прижимая девушку к груди.

                Конец