начало: http://www.proza.ru/2018/12/10/1596
*Мемуары друга публикуются с его согласия.
Фамилия ЛГ вымышлена. События реальны.
"Новому поколению подводников России в память о тех, кто погибал без боя и без славы, но честь не потерял и Присяге не изменил."
33 ГЛАВА.
1.
Виктор опять почувствовал непонятую тревогу, даже после приятных воспоминаний.
Вопрос Гришина о жене «как она?» заставил очнуться.
- Не знаю. Пока не жаловалась,- ответил, сбегая от падающего на рубку моря, и с криком, - Зачем ей знать, чем я занимаюсь! - слетел на руках вниз.
Вдогонку, разобрал последние слова рулевого:
- Ей памятник надо при жизни…
В ту же минуту, сверху, Самарина догнал солёный кусок моря.
Командир поднял навигационный перископ.
Скомандовал радиометристу на замер дистанции до мысов Сарыч и Айя.
По пеленгам и дистанциям на них, нанёс место корабля и вызвал штурмана с механиком в Центральный.
Посмотрел записи в «Вахтенном журнале Центрального поста». Только что перешли на третью ступень заряда аккумуляторной батареи, прикинул время окончания.
«Нам торопиться некуда,- начал он, пересиливая голосом шум работающей помпы, доводить своё решение Дмитрову и Попкову,- Закончим зарядку, встанем на якорь и спокойно провентилируемся. К этому времени и море успокоится. Штормовать будем на рекомендованных путях между системами разделения движения Херсонес – Сарыч. Траверз Балаклавы доложить мне. Проинструктируйте бойцов первой и второй смены, и продолжим пить чай».
Затем, он зашёл во второй отсек к радистам, доложил Оперативному дивизии о своём решении штормовать, закончив заряд батареи на рекомендованных путях.
***
В каюте нежно спал Сашка, командир заботливо выключил свет.
Доктор Слава веселил в кают-компании офицеров и хохотал раньше, чем собеседники.
Самарин заглянул в первый отсек.
Бойцы, сидя, лёжа и полулёжа на койках, хрустели сушкам, сухарями и галетами.
Стол в болтанку - только нагрузка, поэтому каждый держит кружки в руках или между ног. Увидев командира повскакивали, и дали проход вахтенному отсека. Кто-то уже спал.
Проскочив на руках в отсек и выслушал вахтенного, Самарин, вполголоса пообщался со своими героями.
«Как, товарищ командир, сделали мы «букаху*?» - спросил шухарной молдаванин торпедист - карикатурист Матарэу, и первый за руку поздравил с Днём рождения.
Оставалось полбутылки вина, и разлив всем поровну, выпили за очередную победу и здоровье именинников.
Такой розлив обеденной порции вина был в первый раз, моряки не экономили на посылку домой.
На обратной стороне журнала Самарин нарисовал схему маневрирования лодок при поиске, прорыв-отрыве, и ход торпед при стрельбе. Вкратце, рассказал как они «сделали» Императоровскую лодку.
Восторженные возгласы и меткие матросские шутки, возбудили в нём молодой задор и смех.
Всем хотелось быстрее домой в родную феодосийскую базу. Пожелав бойцам спокойных снов, командир удалился в кают-компанию.
2.
Леонид Попков рассказывал наиболее запомнившийся день своего рождения 1990-го года.
Этот его день был связан с крещением. Он впервые побывал в церкви, а конкретно в, так называемой «Морской церкви» на Северной стороне Севастополя.
При входе в Севастопольскую бухту по Инкерманским створам, белоснежный пирамидальный Храм Святого Николая Чудотворца с массивным крестом на вершине, виден издалека, как навигационный ориентир.
Храм был построен в честь защитников Севастополя 1854 года рядом с Братским кладбищем.
Более семидесяти лет после революции 1917 года Храм представлял собой развалины.
Леонида восхитило всё - от убранства, до ритуала крещения. Крёстными отцом и матерью были хорошо известные Самарину балаклавские супруги Анатолий и Елена Калинины.
Леонид продолжил:
«Я был старшим лейтенантом. Ожидал одного приказа Комфлота о назначении на «тридцать седьмую» и присвоении «капитан-лейтенанта». Комбриг Жуков, не дождавшись приказа, выдал предписание.
И я, прямо после крещения, собирался в Феодосию.
Вспомнил, что забыл свой талисман на «девяносто шестой». Вернулся с чемоданом в Балаклаву, где меня командир корабля, перед строем, поздравил с «каплеем» и должностью. Представился быстро, но как положено, и даже успел последним автобусом приехать к вам в Феодосию».
Да, повезло Самарину с этим офицером.
Все ребята, что были до него, делали неплохо своё дело…но с оговоркой. С Леонидом оговорок нет. Скромный и, немужественный на вид белогвардеец, даст фору кичившимся своим опытом механикам.
***
Офицеры вспомнили, как они оказались на «Ласточке».
Обсудили религиозные нюансы Православия и Магометанства.
А верный себе старпом, спросил Самарина про его запомнившийся день рождения.
«Мои дни рождения, практически, никогда не отмечались родненько-семейным застольем,- начал командир рассказ,- Но тот день мне запомнился.
Это была первая встреча с Главкомом ВМФ после смерти адмирала флота ВМФ СССР Горшкова С.Г.
Запомнилось ночное знакомство с нынешним Главнокомандующим ВМФ адмиралом флота Чернавиным Владимиром Николаевичем....Это был 1986-ой год.
Я был тогда прикомандирован в Оперативный отдел штаба ЧФ.
Приехала мама, за несколько дней до дня рождения. Мы решили отметить дома или на поляне около него.
Но пятнадцатого июля, на причал позвонил старший офицер Отдела капитан третьего ранга Виктор Кутузин.
На следующий день необходимо было прибыть на Защищённый Командный пункт флота в Верхнесадовом.
Проходили зачётные командно-штабные учения.
Из Москвы прибыл Главком ВМФ с офицерами Главного штаба. Мне досталась вахта с двадцати до нолей.
Глубоко под землёй в железобетонном панцире располагались боевые пункты и посты управления разнородными силами флота. За тонированными стеками вокруг главного пункта управления размещались посты, так называемые «аквариумы». И мы рыбки-операторы, хорошо надзирались из зала.
В этом душегубящем «бункере Хронопуло» было крайне неуютно, намного хуже, чем на моей полуразрушенной лодке во время ремонта. Всё шло как обычно.
Я вёл оперативную обстановку по Средиземному морю. По вводным рисовал цветными шариковыми ручками, с помощью офицерской линейки, ползающие на карте кораблики Пятой оперативной эскадры. Ночную вахту на постах несли, практически, все действующие командиры кораблей и частей.
Так как посты не были разделены перегородками, мы общались между собой без проблем.
Согласно приказу Главкома, нагрудные командирские знаки имели право носить только действующие командиры кораблей и соединений. Ближе к полночи в наш аквариум зашёл Главком. Он был один.
Увидел адмирала первым, я подал команду: «Товарищи офицеры!».
Главком обратил внимание на мой командирский знак и подошёл, с явной целью указать на нарушение его приказа. Их имели право носить только действующие подводники. Вовремя сообразив, я представился:
- Командир подводной лодки «С-37» капитан третьего ранга Самарин.
Главком протянул руку и после рукопожатия задал вопрос:
- А почему здесь?
- Оператор дальней морской зоны Оперативного отдела флота. Прикомандирован. Разрешите доложить обстановку, товарищ Главнокомандующий? - был мой ответ-доклад.
Но адмирал кратко отрезал:
- Не надо, командир. Давайте присядем.
Главком присел на баночку, табуретку то бишь, огляделся и дал всем «отмашку» рукой.
Я вполголоса скомандовал: «Товарищи офицеры!». Волновались все, а я напрягся больше всех.
Перебирал в голове возможные вопросы.
Перестройка, не сходившая с уст, газетных строк и телеэкранов, была головоломкой и особенно в Вооружённых Силах, служивших инструментом тотально-партийного оболванивания мужского населения.
На политических занятиях, кроме роли партии в строительстве Вооружённых Сил от съезда к съезду, ничего перестраивающего не преподносилось. Сами политработники не знали, что от них требует Политбюро.
Их самые красные партийные билеты, начали бледнеть под натиском обозначающихся партий из времён царя-батюшки девятнадцатого века. Именно о ней, несчастной «перестройке» началась откровенная беседа.
Обнаружив большинство операторов постов с командирскими знаками, Главком сделал вывод:
- Ясно. Офицеры штаба должны отдыхать.
И, движением рук, он пригласил всех подойти ближе:
- Ну а как, командир, представляешь себе перестройку на корабле и соединении? - получил я вопрос.
Вот здесь-то, я дал волю высказать первому лицу флота страны объёмы работ по совершенствованию и обесшумливанию корабля! И в том числе - о приборе помех и манёвренном подводном маяке.
Отвечал на вопросы технического решения задач с переходом на тактические приёмы.
Несколько раз назвал «тридцать седьмую» Ласточкой. Даже, что-то изображал на бумаге.
Что касается соединения, то обосновал достаточность одной боеспособной бригады с постоянным составом из шести-восьми торпедных и четырёх ракетных лодок.
Разнообразие оружия и технических средств обнаружения или управления вносили путаницу - необходима их унификация и универсализация. Уже с участием других командиров - надводников коснулись несоответствия стратегических задач Черноморского флота и элементов боевой подготовки кораблей и соединений.
Офицеры высказывали неудовлетворённость настоящим оружием и боевой техникой.
Критики было предостаточно, но ощущалось, что адмиралу самому хотелось её слышать.
Беседа длилась с полчаса. Одобрительно кивая, Главком, практически, со всеми высказываниями согласился и резюмировал следующим образом:
«Мы теряем союзников в арабском мире и теперь - Югославию.
Пятая оперативная эскадра в Средиземном море теряет смысл своего присутствия с уменьшением пунктов базирования и союзных стран.
Турецкой семисоттысячной армии и флоту достаточно сил и без союзников по НАТО парализовать любые наши действия в предпроливной зоне. Они способны сами сдержать или нанести ощутимый удар нашему флоту и ударным армиям на Кавказе и Балканах.
Военно-морская стратегия страны требует серьёзных изменений и поправок, чем сейчас и занимаемся.
Из-за экономического спада рассчитывать на скорейшее обновление флота не приходится.
Стрелки треугольника «Флот» - «Наука» - «Промышленность» необходимо срочно разворачивать в интересах флота, а не по принципу «что дали, с тем и воюйте».
Флот развращен пороками застоя. Главной силой флота оказались тылы и штабы, а корабли и самолёты – назойливыми мухами. Забыли, кто для кого создан.
Карьерный рост стал уделом выскочек.
Дисциплина крайне низка, а моральный дух далёк от готовности к войне.
Сухой закон особо не действует, пьянство продолжается.
Необходимо, как можно быстрее, ставить всё с головы на ноги!»
Уходя, Главком пожал нам руки и поблагодарил за откровенную беседу:
«Важно то,- отметил он на выходе,- Что вы правильно мыслите».
А мне лично, пожелал успехов в создании неуловимой, мощной лодки, и добавил с улыбкой...«Ласточки».
Как подводнику, ему видимо очень понравилось тёплое отношение командира к своему кораблю.
Переспросив мою фамилию, разрешил обращаться лично по проблемам.
Воодушевление, вселившееся в нас, вылилось в продолжительную дискуссию.
Мы смеялись над девизом: «Главное для офицера штаба - это умение пользоваться цветными карандашами».
И это в то время, когда управляемые ими корабли, имеют автоматизированные системы управления с электронными дисплеями. Управление флотом осталось во Второй мировой.»
***
Не думал Самарин тогда, что очень скоро ему придётся обращаться к адмиралу...
По вопросу спасения своего корабля.
Офицеры просили раскрыть дальнейшее развитие взаимоотношений с Главкомом, но командир отделался отговоркой: «Как-нибудь в другой раз». И вышел, к себе в каюту.
Отправил Сашку спать в первый отсек, задёрнул тяжёлую занавеску.
Улёгся под освещение подсветки аквариума. Дёрнув «чёрную обезьянку», включил вентилятор.
Тяжёлое чувство тревоги и предчувствие, подобное отцовскому, ощущаемому при родах жены или угрозе близким, не покидало. Общение с офицерами и бойцами, не притупило его.
Перекинув рой своих беспорядочных мыслей на Татьяну, вспомнил всё до мелочей...
_______________________________________
Мои стихотворения по теме «Призрак».
1.
Опять, тревога тучей грозовою,
Нависла над волнением воды...
Тоску не просто развести рукою.
Под силу только дерзким, молодым.
Чуть отвлекли воспоминаний грёзы,
И снова ждут насущные дела.
Оставим жёнам полустанок слёзный,
Возьмём в поход сердечного тепла.
Центральный, а затем отсек радистов.
Доклад «оперативному», потом,
В компании насмешников речистых,
Распить вина бутылочку, гуртом.
2.
Отметим вместе славную победу!
Противник, хоть и «мнимый», но силён.
В штормящем море подняты торпеды.
За что ловцу трофеев* - наш поклон.
Учение совпало с торжествами.
Сегодня именинник командир.
Но отмечать - на берегу, с друзьями.
Когда придём, тогда закатим пир.
Про эту дату длинная беседа.
Механик вспомнил, как он был крещён.
А что наш кэп? Команда ждёт ответа,
Чем память знаменует рубикон.
3.
Что вспоминать походные тревоги.
Не часто дни рождения в семье,
Дарили счастье...Подводя итоги,
Судьбы подарки ценятся вдвойне.
Поэтому, запомнилось дежурство.
Где с адмиралом встреча на КП,
В душе Викто'ра отозвалась грустью.
Пророчеством на жизненной тропе.
О перестройке и проблемах Флота,
Велась беседа, честным - не в укор.
«Самарин, обращайся, если что-то».
Рукопожатием скрепили договор.
***
Не думал капитан, что очень скоро,
Затянется на «Ласточке» петля...
Он позвонит Главкому, пряча норов,
Спасая жизнь родного корабля.
*катер-торпедолов
*бухака - лодка Б (большая)
*коллаж автора, на фото ПЛ С-37
продолжение: http://www.proza.ru/2019/01/23/259
Конец III ЧАСТИ.