Ная Клабукова
День, когда я появился на свет, помню лишь странными, расплывчатыми отрывками. Все вокруг стремительно пролетало мимо. Бесконечные железки, человеческие руки, постоянно меняющиеся соседи на крутых виражах и горках… в конце концов, нас разделили на группы. Не знаю, как остальных, но нашу группу, состоящую из 12 похожих друг на друга, отличавшихся лишь цветом, карандашей, сразу положили в тесную, темную коробку, в которой мы провели немало дней, а может и месяцев.
Не смотря на то, что время, проведённое в коробке между Первым и Важным днями наших жизней, было очень большим, рассказывать о нём совершенно нечего. Все, что происходило с нами, это постоянные трясучка и падения, закончившиеся долгим лежанием, во время которого мы слышали много разных голосов.
Однажды один из голосов сказал, что хочет купить нашу коробку. Это был тот самый день, который каждый из нас ждал с нетерпением. Позднее мы называли его не иначе как Важный. Такое название этот день получил, потому что именно тогда мы познакомились со своей хозяйкой. И именно тогда поняли, что наше отличие по цветам значит намного больше, чем мы думали.
- Почему так мало? – спросила Лиза, когда ей вручили нас, всё еще находящихся в коробке.
- Тебе пока и столько хватит.
Это была Лизина мама. Она считала увлечение дочери рисованием лишь детской забавой, поэтому не слишком баловала её художественными принадлежностями.
- Надеюсь, что цвета, хотя бы красивые, - разочарованно протянула девочка и открыла коробку. - Красный, оранжевый, зеленый, темно-зеленый, синий, голубой, розовый, фиолетовый, темно-коричневый, светло-коричневый, черный, белый. Белый абсолютно бесполезен! Зачем только его кладут в коробки? Остаётся 11 цветов. Ну ладно, зато они все уже заточены, а значит, я могу рисовать прямо сейчас!
Лиза убежала за альбомом. В это время все остальные карандаши смотрели на меня с негодованием. Они, как я, не понимали, почему Лиза считала белый бесполезным цветом, и что теперь будет со мной.
Но вот наша хозяйка вернулась с толстым альбомом для рисования в руках, и мои товарищи занялись делом. А я лежал и смотрел, как рождается рисунок, в котором, к сожалению, не было места для меня.
В тот день Лиза нарисовала высокую башню, окруженную лесом. В башне было только одно окно. Из него выглядывала принцесса, а её невероятно длинные волосы свисали до земли.
Лиза очень часто рисовала разных принцесс. Принцессу с яблоком, окруженную маленькими человечками с длинными бородами и в смешных шапках. Принцессу в красивом бальном платье рядом с каретой, больше похожей на тыкву. Принцессу, читающую книгу страшному чудовищу. И даже принцессу с рыбьим хвостом вместо ног. Ещё она любила рисовать свою семью, всех вместе и каждого по отдельности. И много красивых замков и маленьких домиков.
Шли дни. Постепенно карандаши становились всё короче. Они страшно этим гордились, ведь, чем короче карандаш, тем больше его любит хозяйка, это каждый знает. Но я, в отличие от остальных, совсем не изменился со времен Важного дня. Лиза даже не доставала меня из коробки. Всё, что мне оставалось делать, это смотреть, как мои соседи помогают создавать яркие, красочные рисунки и думать о том, зачем меня сделали, если я так бесполезен.
Прошло время, некоторых из моих старых товарищей заменили новые карандаши. Лиза подросла, и ей купили новый альбом со странной, коричневого цвета, бумагой. Этот альбом не понравился моим соседям по коробке. Они говорили, что бумага у него плохая, что цвета получаются не такие, как нужно. Но я чувствовал, что в этом альбоме есть что-то особенное, и оказался прав. Он стал моим долгожданным спасением от вечного лежания в коробке с карандашами.
С первым же рисунком, который Лиза создавала в новом альбоме, ей понадобился белый цвет. Она впервые взяла меня в руку для того, чтобы я помог воплотить её замысел на бумаге. Лиза нарисовала поле белых одуванчиков и пушинки, летящие над ним по ветру. Я никогда не забуду этот рисунок. На нём было так много белого цвета и невероятной лёгкости жизни.
Рисунков, в которых Лиза не обходилась без моей помощи, становилось больше. И даже появились такие, в которых не было никаких больше цветов, кроме моего. Я стоически терпел боль каждый раз, когда она затачивала меня, ведь это означало, что я скоро снова понадоблюсь, снова буду частью её творчества.
Лиза больше не считала меня бесполезным, другие карандаши стали смотреть на меня с почтением. Я становился все короче, и, несмотря на то, что это означало приближение Последнего дня, искренне радовался, потому что такова цена любви для карандаша.
Теперь от меня остался лишь маленький кончик, которым едва ли можно нарисовать что-то стоящее. Мой Последний день пришёл, и меня заменят новым карандашом, которого полюбят с первого же знакомства. Он будет рисовать великолепные картины, ведь Лиза выросла и становится настоящей художницей. Я же оставлю после себя только несколько детских рисунков и эту короткую записку на коричневой бумаге.