Из общения с представителями западноевропейских стран нами была вынесена истина: они просто возмущены несправедливостью! Всюду слышались голоса: почему это русские так уверены, что интеллигенция есть только у них? Тут уж приходилось успокаивать, объяснять, что мы под этим словом разумеем не людей высокообразованных, занятых в сфере умственного труда, и не просто людей культурных, а особый тип человека, рожденный именно русской средой в ХVIII в. и обладающий неповторимыми общественно-психологическими характеристиками. Петровские реформы, подобных которым, как известно читателю, на Западе не наблюдалось, изменили нашу нацию, разделили на европейски образованную часть и часть невежественную, неграмотную, нещадно эксплуатируемую. А образованная группа часто очень болезненно переживала оторванность от народа. Именно эта часть русского общества и стала интеллигенцией.
Любовь к своему народу - коренная и почти опознавательная черта интеллигенции. Почти - потому что частью интеллигенции народ все-таки недолюбливался, вызывал у нее неверие в «деревенский» духовный потенциал. И отношения между интеллигенцией и народом выстраивались противоречиво. С одной стороны, она шла на самоотречение (та черта, которую мы выводим в 7 признаке интеллигенции и вносим в авторское определение): боролась за отмену крепостного права, за социальную справедливость, жертвуя при этом положением, свободой, жизнью. Народ вроде бы получал и ощущал поддержку. С другой же стороны, простому крестьянину царская власть казалась понятнее, чем лозунги интеллигенции. «Хождение в народ» 1860-х гг. не увенчалось успехом, по крайней мере, объединиться интеллигенции с массами не удалось. После же убийства императора Александра II затея вообще провалилась. Народовольцы не угадали с «народной волей». А.Волынский, раздумывая о той интеллигенции по свежим следам в своих статьях, нашел у нее однобокость политических представлений, искаженные нравственные идеалы. Такого же мнения был и В.Розанов. Борцы за освобождение народа - от писателей-вольнодумцев до непосредственных деятелей - получили обличение в заблуждениях, опасной пропаганде и изуверской морали. Эта интеллигенция отличалась нетерпимостью к тем и тому, что перечило ее взглядам. Она характеризовалась не столько концентрацией знаний и достижений человечества, духовным богатством, сколько, полагаем, фанатичным желанием изменить мироустройство. Радикально изменить, к тому же жертвуя собой. Цель являлась благородной, а вот средства... Они были действительно жестоки. И в современном понимании с интеллигенцией не вяжутся. Но противоречивость этой общественной группы ведь сохраняется до сих пор.
Народолюбие интеллигенции можно объяснить причиной выхода многих ее представителей из народных масс уже в наше время при относительной доступности образования. Однако отдельные русские умы и дарования прошли этот путь еще в ХVIII, ХIХ вв. На память сразу приходит судьба Ломоносова. Это из первопроходцев. Сейчас немало ученых, писателей, художников, имеющих народные корни, которые и питают интеллигенцию, и тянут ее к народу - с его укладом, обычаями, самобытным культурным наследием.
Западным интеллектуалам нельзя, конечно же, полностью отказать в народолюбии или же народоуважении. Но и коренной их чертой трепетное отношение к народу не назовешь. Оно, это чувство, может дать знать о себе у единиц интеллектуального сообщества Запада, в котором, по большому-то счету, каждый сам за себя. Никакой взаимопомощи. Никакой взаимоподдержки. Прагматизм острого ума нацелен на личное самоутверждение, первенство, материальное благополучие. Интеллектуалы - люди интеллектуального труда. Все! Ничего лишнего. Интеллигенция - духовная и нравственная группа. Не случайно в Британской энциклопедии словарная статья понятия «интеллектуал» идет с подразделом «русский интеллигент». На Западе не принято понятие «интеллигенция», но в западном научном мире его понимают как русское явление, в чем-то близкое к интеллектуализму. В чем-то - это в компоненте умственной работы.
Недавно, наблюдая за творческим конкурсом абитуриентов факультета журналистики Московского университета, мы обратили внимание на дополнительные вопросы со стороны преподавателей. Ребят спрашивали: какими качествами должна обладать интеллигенция? Многие бойкие претенденты на студенческий билет МГУ «жухли» и заметно теряли профессиональный вес в глазах экзаменаторов. Простейший вроде бы вопрос вызывал недоумение, а порой, как нам казалось, и внутреннее возмущение, протест: к чему вы это?! Да к тому, что слишком публична профессия журналиста. Даже не публична, а, точнее сказать, действенна. Сегодня какой журналист пошел? «Моднявый», «безбашенный», насаждающий потребительское мироощущение. Школа же журфака предполагает подготовку глубокой и разносторонней личности с богатыми духовными качествами. А не просто легко пишущего и говорящего специалиста на любую заданную тему. У журналиста должны быть и свое лицо, и гражданская позиция. Должна быть профессиональная дерзость. Должна быть эрудиция. При этом энциклопедист с бойким рациональным пером – не кто иной, как все тот же интеллектуал. Его-то, западного интеллектуала, мнимого интеллигента, и не хочет готовить русский журфак МГУ. Вот отсюда дополнительные вопросы...
Писатель Д.Мережковский как-то поделился со своими читателями: «Я не берусь решить, что такое русская интеллигенция <...> я только знаю, что это, в самом деле, нечто единственное в современной европейской культуре» . Мы уверенно придерживаемся этой позиции и готовы включиться в любую дискуссию. Претензии со стороны западных коллег, о которых писалось выше, давно отвергнуты. Но поле для дискурса остается широким.
Своим четверокурсникам в университете ваш покорный слуга не устает повторять: «Все-таки старайтесь выработать интеллигентские качества, ведь оканчиваете университет». И в таком разговоре они, студенты, понимают, что речь не о знаниях и интеллектуальном труде, а о чем-то ином, что дается еще более трудно.