Главы из книги-И дольше жизни длится жизнь -8

Ион Жани
По рассказам благородной бабушки Сатеник одного моего друга из Карабаха.
               
…Все течет, все меняется,
лишь устои человеческого бытия
с глубины веков по наши дни незыблемы …

 Глава 3.2

МУКОМОЛЬНЯ ЛАЗАРЬ ДАИ

Два десятка десятипудовых кадок, которые были в арсенале Оганеса, для него являлись предметом особой гордости. Впрочем, здесь дорожили всякой вещью в хозяйстве, ибо, не потребных вещей в принципе не заводили. Каждая из них вызывала добрые воспоминания о его создателе, о временах их появления в хозяйстве и служения в качестве потребной необходимости. В прочем, вряд ли стоит говорить о какой-либо мещанской гордыне у Оганеса и Арус. Да и вообще, в круговороте повседневной суеты, мало у кого здесь можно было заметить проявления гордыни. Разве, что при проявлении каких-либо неординарных способностей или всеобщем признании особой воспитанности детей, родители с трудом скрывали свою гордость и радость. Поводом могло быть, что угодно, будь то особые физические данные, или проявление особых умственных способностей, умение хорошо петь или виртуозно овладевать музыкальным инструментом - дудуком, зурной, дhолом, таром, кяманчой или другим. И, если это сопровождалось безупречным и прилежным поведением молодого человека, как в семье, так и в обществе, то, тогда не только родные, но все селяне гордилось таким молодым человеком и с, некоторым бахвальством отмечалось об их землячестве или родстве, некой причастности, если таковое имелось. А среди взрослых одними из таких, которыми смело могли гордиться односельчане, были уста Аракел, тер- Аветис, Петрос бек, уста Баграт, Абидон даи, Тевос даи, сам Оганес, Лазарь даи, был покойный Ерванд и другие. Гордились, также, молодым, восемнадцатилетним Мхитаром, который мог уложить на бока самого крупного быка производителя. Говорят, что и в больших городах, ходили слухи о Дрмбонском силаче…
Мукомольня Лазарь даи находилась между селениями Дрмбоном, в котором жили христиане-армяне и Меhмана, в котором с незапамятных времен жила большая община греков-христиан, на берегу небольшого притока реки Тертер. Притоком реки этот ручеек можно назвать с большой натяжкой. Его сильного течения как раз хватало для обеспечения бесперебойной работы мукомольни круглый год. В округе царила устойчивая молва об особом вкусе хлеба из муки, смолотой на мукомольне Лазарь даи. Как слаженно и искусно он мог выполнять необходимые действия, обеспечивающие бесперебойную работы по помолу очередного чувала зерна пшеницы, кукурузы или иного злака и поддерживать беседы с их хозяином, можно говорить особо. Как правило, посетители мукомольни не располагали большим количеством времени, ибо, восполнение недостатков муки или какой-либо крупы, по наказу хозяек, всегда требовало оперативности и безотлагательного их выполнения. Казалось, сам процесс обеспечения непрерывного и качественного вращения жерновов, которые, собственно, и переводили злаки в доброкачественную муку, не может иметь особой сложности или хитрости. Однако, именно в установлении требуемого ритма вращения жерновов, в зависимости от качества того или иного зерна, что безошибочно может определить только Лазар даи своим, умудренным многолетним опытом, взглядом и нежным поглаживанием пальцами правой руки набранной в ладонь горстки зерна, и заключается все объяснение его мастерства. И в сочетании всего этого с действиями по заправке зерном и затаривании перемолотого продукта обратно в чувалы и мешки, а также, вложения доброго расположения духа в проделанную работу, и являются теми составляющими конечного продукта, обеспечивающими вкусовые качества будущего хлеба или каши, о которых в округе и ходит народная молва. Со всей округи везут сюда на помол зерно. Не лишне будет отметить, что Лазарь даи безошибочно может определить и качество зерна, он один из немногих, кто безошибочно мог определить качество зерна, со всех близлежащих полей.  Собственно, мукомольня представляет собой взаимосвязь достаточно простых составляющих, в котором, между каменными жерновами -стационарным нижним и, крутящимся с определенной скоростью, верхним, поступает, установленный мельником, поток исходного продукта - зерна, того или иного злака, основная масса которого, после помола, превращаясь в муку или крупу, словно поток горного ручья, перетекает в приемный деревянный бункер, откуда, уже хозяин зерна, набирает обратно в свои мешки или чувалы. Очень незначительная часть зерна превращается в отруби, которая оседает в раздельном деревянном бункере. Так уж повелось, теперь уже мало кто вспомнит с каких пор, за труды Лазарь даи оставляли отруби и то немногое, что накапливалось на стенках деревянного приемника муки или крупы. Никто и никогда не задумывался о том, что Лазарь даи за свои труды забирает что-то не заслуженно. Мысли не могли допустить о возможном поборе со стороны благородного мельника. К тому же, заметную разницу между исходным весом зерна и перемолотым продуктом не каждый мог приметить, благо, тут не принято взвешивать ни до, и, ни после помола. Разве, что Буян и его собратья могли почувствовать некоторое облегчение своей ноши на обратном пути. Впрочем, это воспринималось настолько справедливой и скромной оплатой за его труды, что люди каждый раз уходили из мукомольни с чувством безграничной благодарности и искренней признательности перед этим благородным старцем.  Следует отметить и о заметном нагревании конечного продукта, что, очевидно, является следствием вращения и соприкосновения каменных жерновов. Однако, кто может исключить наличия в этом количестве теплоты толики душевной теплоты, вложенной в процесс создания, столь, необходимого и почитаемого продукта? Очевидно, что подобно иным, признанным в народе умельцам, именуемым в народе определением уста, которые, благодаря своим способностям, создавали ту или иную потребную в хозяйствен утварь, и Лазарь даи вкладывал частицу своей души в результат своего труда. Еще никому не удавалось каким-либо образом пощупать эту самую частицу души, но, никому в голову не могла приходить мысль подвергнуть сомнению наличие одухотворенного начала в любом хлебопродукте, и излучение от них, нескончаемого добра и благоденствия. В особенности, это касалось муки, из которой, впоследствии, благородные хозяйки, вкладывая, в свою очередь, свою частичку души, пекли хлеб насущный, на радость своим домочадцам и желанным гостям...