(до - http://www.proza.ru/2018/11/10/1496)
Лучше я опущу, сколько старался её успокоить, совершенно растерявшись. Женские слёзы для меня – нож острый. Она пыталась остановиться, но не могла. Чего удивляться, увидев сегодня её, я и сам не смог сдержать слёз.
Я попросил у официантки воды. Когда не помогло – чего-нибудь успокоительного. На это она резонно заявила, что аптека рядом, но не советовала бы принимать лекарства вместе с алкоголем.
- Ну, что за мужики пошли, - не выдержала она, осуждающе поглядев на меня, - Твоё лекарство всегда с тобой, герой! Обними и поцелуй её, а не стой, как городской памятник…
Я последовал её совету, осушая иины слёзы поцелуями, гладя по голове и повторяя: «Любимая… не плачь… сделаю, всё что захочешь, только не плачь…»
Ия не отстранялась, что дарило мне небольшую надежду. Но она могла сейчас не соображать, что происходит.
Я отвёл её к туалету, где она могла привести себя в порядок, и сказал, что буду ждать.
Её долго не было. Я слышал всхлипы даже сквозь шум включённой воды, чтоб заглушить плач.
Наконец, там стало тихо. Подозрительно тихо. Нервы мои не выдержали. Я постучал в дверь. Ия не отозвалась, и я испугался, что она что-то с собой сделала.
- Ответь! – принялся я колотить, - Я боюсь за тебя! Сейчас сломаю дверь!
Раздался металлический щелчок и дверь отворилась. Она стояла на пороге бледная, чужая.
У меня всё перевернулось внутри. Почему я не сдох раньше? ну, почему?..
И тут Ия протянула ко мне руки.
- Большой Брат… - сказала она, - мир.
Я опустился на колени и обнял её. Она прижала мою голову к себе и погладила.
Когда мы в обнимку вернулись в зал, нас встретили аплодисменты. Видимо, персонал и редкие посетители следили за нашей драмой, переживая.
У выхода нас догнала официантка, попытавшись вернуть сдачу. Я отказался, поблагодарив её за чудодейственный совет. Она улыбнулась и смущённо сказала:
- Ребята, вы любой сериал переплюнете… Только… пощадите друг друга. Счастья вам!
- Спасибо! – сказал я, а Ия благодарно ей улыбнулась. Впервые с нашей встречи. Улыбка у неё была слабая, но это была улыбка.
Мы гуляли весь этот день. Я забыл о своей работе, она – об учёбе.
- Где ты учишься? – поинтересовался я.
- Где-то учусь. В Универе.
- А чему?
- Чему-то. Гуманитарному.
После столь обильного выплеска эмоций она впала в слегка дурашливое настроение, не желая говорить серьёзно. Поэтому мы болтали обо всём и ни о чём.
На нас (конечно, на неё) оборачивались, провожая взглядами. «Сколько у неё должно быть поклонников среди однокурсников», - подумал я и спросил:
- У тебя есть парень?
- Есть, - глянув лукавым бесёнком, как только она умела, ответила Ия.
Я помрачнел.
- И кто он?
- Сама не знаю, говорит, что торгует водкой.
- Тоже? – удивился я.
Она кивнула.
- И где ты его нашла?
- Он меня сам остановил. На улице.
Я ничего не понимал.
Ия рассмеялась, видя моё лицо.
- Подскажу: его зовут, как тебя.
- У тебя никого нет? – не поверил я.
- Есть. Ты. И больше мне никто не нужен.
У меня отлегло.
- Ты меня в гроб загонишь, Ийка!
- Нет, тогда готовь двуспальный – и для меня.
- Со всеми удобствами?
- Спрашиваешь! Кондишн обязательно и прочие услуги.
Нет, своё чувство юмора она не утратила.
Под вечер я пошёл её провожать и, не доходя до её улицы, нас кинуло друг к другу, и мы принялись целоваться, как сумасшедшие. Из-за возникшего желания мне пришлось даже отстраниться от неё. Ия почувствовала это и улыбнулась.
- Я буду твоей любовницей, - заявила она, - Но не совсем.
Я не понял, что означало это «не совсем», но уточнять не стал, а спросил в том же дурашливом стиле:
- Когда?
Ия ответила не сразу.
- По любовной науке полагается воздыхателя долго мурыжить, чтобы он оценил получаемый дар. Но мы не виделись так давно, что с моей стороны это было бы глупостью и преступлением перед тобой. К тому же, я жутко хочу тебя. Я хотела тебя с первого дня нашего знакомства. Такой парень! И ты совсем не изменился.
Мне вспомнились слова дурацкой песенки: «Восемнадцать мне уже – ты целуй меня везде!» Ишь, рахрабрилась… Раньше такой не была. Или смеётся? Сейчас проверим».
- Стоп! – выставила она вперёд руку, - Ты не сказал, что стало с теми двумя, влюблёнными в тебя женщинами.
Я неловко улыбнулся.
- За то время, что мы не виделись, многое изменилось. Они… стали любовницами.
- Вот это да… А ты не обманываешь?
- Ты забыла? Я не умею обманывать. Обманываю теперь только по работе, за деньги.
- Кто вас, парней знает. Может, вы каждой новой дурочке это втираете.
Я отвернулся.
- Шутю-шучу! Виталь, ты забыл, что у меня невозможный характер? Теперь терпи, сам напросился.
- Значит, у тебя уже полный набор первой красавицы? Включая это?
- Ты сам красавец, так что должен знать, что входит в набор.
- Хватит издеваться, Ий! За это я тебе кое-что продекламирую.
Я вовсе не считал себя красавцем и решил отомстить чужим стихом, который мне нравился:
«Крacивaя жeнщинa – этo прoфeccия.
И ecли oнa
дo cих пoр нe уcтрoeнa,
ee ocуждaют,
и кaждaя вeрcия
имeeт cвoих
бeзуcлoвных
cтoрoнникoв.
Ей,
c caмoгo дeтcтвa вcкoрмлённoй
нe бacнями,
ocтaтьcя oднoю –
a, знaчит, бeccильнoю –
нaмнoгo cтрaшнee,
нaмнoгo oпacнee,
чeм ecли б oнa нe cчитaлacь
крacивoю.
Пуcть вдoвoль лиcтaют
рoмaны прoшeдшиe,
пуcть брeдят дурнушки
зaeзжими принцaми.
А в рeдкoй прoфeccии
cкaзoчнoй жeнщины
(тут я лукаво глянул на Ию)
ecть нaвыки,
тaйны
и cтрoгиe принципы.
Идeт oнa мoлчa
пo улицe трeпeтнoй,
cидит, кaк нa трoнe,
c друзьями зaклятыми.
Прихoдитcя жить –
eжeднeвнo рaccтрeляннoй
нaмeкaми,
cлухaми,
вздoхaми,
взглядaми.
Пoдругaм oнa
улыбaeтcя вeceлo.
Пoдруги oтвeтят
и тут жe oбидятcя...
Крacивaя жeнщинa –
этo прoфeccия,
А вce ocтaльнoe – cплoшнoe любитeльcтвo».
Ия остановилась и серьёзно поглядела, от чего внутри меня похолодело. «Какого чёрта я вспомнил эти стихи…» Я ожидал в ответ чего угодно и, опустив глаза, смиренно склонил перед ней выю, показывая, чтоб накостыляла по ней, если от этого станет легче.
Однако она молчала, и я поневоле поднял голову, интересуясь её реакцией.
Ия сказала:
- Давай будем считать это – первой сценой нашей новой жизни? И пусть хуже сцен у нас не будет. Согласен?
И улыбнулась так, что не поцеловать я её не мог. Когда она улыбалась – на щеках появлялись ямочки.
Ию мысль о перемене Тильдой и Лерой (имён я не назвал) сексуальной ориентации не оставила в покое.
- Нет, правда, они стали любовницами?
- Правда, - вздохнул я, - Один раз уговорили меня придти к ним в гости, так наблюдал ссору в счастливом семействе.
- Расскажи, - попросила Ия.
Я поведал о происшедшем у них.
- Надо же… всё всерьёз, - покачала она головой, - Но ты действительно не жал ей ногу? Ладно-ладно, шучу! А соседи всё те же? Информируют их о твоих пассиях?
- Нет, - Соседки… помнишь, называл их: Джульетта и Изольда?
- Да, - подтвердила Ия.
- Они благополучно вышли замуж.
- Это хорошо. Так мне спокойнее будет, - одобрила Ия.
- Но вышли замуж они не за своих парней… - тут я замялся.
- Это тебя удивляет?
- Нет, я тебя подготавливаю к посещению моего логова.
- Интересно. Удиви меня.
- В общем, их парни предпочли им друг друга.
Ия присвистнула и остановилась.
- У тебя там прямо опасное место! Странно, что они ещё тебя не соблазнили. Был бы прекрасный мужской бермудский треугольник. Со мной там точно ничего не случится?
- Надеюсь, что случится, - обнял я её, - приятное.
Целовать её губы было неземным наслаждением. Они были просто созданы для поцелуев.
О чём и сказал Ие, еле оторвавшись от неё и придя в себя.
Она погладила меня по щеке и улыбнулась:
- Знаешь, у нас соседями по даче была пара: генерал с женой. Она всю жизнь не работала. Рассказывала: как-то мой Андрей спросил: не скучаю ли дома, может, пойти работать? Я ему ответила: «Я рождена для любви!» И больше он не спрашивал».
А ты б её видел – шире, чем выше.
- Не скажи! – поднял я назидательно палец, - Одним – красота, а другим – генералы. Всего на всех не хватает.
- Так ты не носишь в своём рюкзаке-ранце маршальский жезл?
- Выбросил за ненадобностью. Я им консервы открывал, и он совсем испортился.
- Где завтра встретимся? На нашем месте в тот же час?
- Да, - сказала Ия, - а оттуда поедем к тебе. Готовься! Намывай полы, завози обозы провианта. Я совру маме, что буду у подружки готовиться и там же переночую. Да, огненную воду я не пью.
«Надо же… как она изменилась, - подумал я, - Осмелела… И словарь другим стал. Пассии, маршальский жезл, обозы, провиант, огненная вода…Точно гуманитарий».
Возвращался домой я счастливый. Решил захватить денег, съездить в гипер и затариться на завтрашний приём. «Донну Элизу» бы найти, которая фризанте. Не крепкая и вкусная, зараза. Ие понравится. Потом уборочка, смена белья, душ. Цветы куплю перед встречей.
Но как дожить до завтра…
Боже, неужели это не сон?
Что было дальше, я не помню.
Судя по рассказам, видимо, мне пришлось заложить вираж, чтоб объехать неожиданно затормозившую впереди машину. Я попал во второй ряд, где меня ударил автомобиль. Сначала я летел вместе с велосипедом, затем вылетел из него…
Очнулся я нескоро и в больнице.
(дальше http://www.proza.ru/2018/11/10/1506)