К началу 90-х годов мы – честные советские пионеры, все больше и больше стали чувствовать на себе «тлетворное влияние» Запада. Настоящие кроссовки, «жвачка» и зарубежные видеофильмы, никого уже не удивляли, а вот появление настольных экономических игр, воспитывавших в соперниках дух коммерции и предпринимательства, пока еще оставалось для населения нашей страны новшеством. Самую известную в мире игру - "Монополия", достать в городе было практически невозможно. К счастливому обладателю этого сокровища сразу выстраивалась очередь с просьбой, взять такое чудо на недельку к себе домой. Причем с одинаковым интересом ею увлекались и дети, и взрослые.
Однажды в небольшом промтоварном магазинчике (в том, что располагался на первом этаже дома у подземного перехода) появился русский аналог "Монополии", я бы даже сказал, её вольная интерпретация. В те далекие времена магазинчик имел совершенно непредсказуемый ассортимент товаров. В нем торговали практически любым «ширпотребом», начиная с сантехники, кончая дешёвой суррогатной парфюмерией, и всё же, каково было моё удивление, когда на витрине среди дверных петель и канцелярских наборов я вдруг увидел эту игру. Большая, яркая коробка в которой лежало множество занятных мелочей: толстые пачки нарисованных денег, карточки с условными предприятиями и недвижимостью, плоские, разноцветные фишки, своей формой напоминавшие шашки, и конечно же лист игрового поля, размером чуть ли не со столешницу от школьной парты. Я безумно обрадовался, что вовремя заметил такую новинку и сразу же уговорил родителей сделать покупку.
Игра называлась "Вестерн". На более чем двухстах клетках игрового поля разворачивалась картина в точности повторяющая экономическую и криминальную ситуацию, творящуюся на тот момент в Россия. Покупалось и продавалось буквально всё – начиная с военных заводов, кончая наркопритонами, велись биржевые спекуляции с ценными бумагами, золотом и нефтью, заказывались покушения на соперников и партнеров, а также, многое – многое другое. Сопоставлять весь этот нарисованный хаос с реальной жизнью я в том возрасте естественно не мог, «Вестерн» показался мне просто еще одним милым развлечением, в череде моих настольных «ходилок», хотя при этом довольно оригинальным и увлекательным. К сожалению, чаще всего я играл в него один, сам с собою. Придумывал себе трех партнеров, практически всегда это были мои школьные друзья, бросал за них по очереди кубик и мысленно вел с товарищами несложные диалоги. И все же несколько раз мне посчастливилось сразится с настоящим, а не выдуманным соперником. Им оказался мой друг Лешка. Незадолго до летних каникул я познакомил его с «Вестерном», а затем, когда наступило долгожданное лето, мы с упоением погрузились в игру. Утром он прибегал ко мне домой и до обеда, забыв обо всем на свете мы резались в нашу новую забаву. Думаю, ему было так же интересно, как и мне.
Лишь пару раз, ценой неимоверных усилий я собрал у себя дома четырех человек («Вестерн» рассчитывался как раз на такое количество соперников), то есть в довесок к Лешке пригласил еще Илюху и Димку. Те встречи стали для меня самым настоящим счастьем и до сих пор памятны мне. На три или четыре часа я с друзьями оказывался в зазеркальном мире игры. В этом мире мы превращались в промышленных магнатов, а за затем неизбежно падали в пучину бедности, продавали друг другу виллы и заводы, заказывали покушения, банкротили своих партнеров, и снова мирились, объединяясь в союзы. По прошествии таких незабываемых встреч, я настолько влюбился в игрушку, что она стала для меня темой к новой фантазии.
Я представлял, что мы, четыре мальчика (то есть все перечисленные выше товарищи) вдруг попадали в саму игру. Она становилась для нас живым миром. На старте нам выдавалось определенное количество денег, мы пожимали друг другу руки, бросали кубик и отправлялись в путь. Каждая клетка на поле превращалась в небольшой населенный пункт, в котором жили реальные люди. Например, если мне выпадала клетка с заданием «Покупка телестудии», то я приезжал в нужный город, селился в гостинице и вел переговоры с хозяином студии. Находиться на клетке я мог сколько угодно, только бы хватило денег на проживание и выполнение задания. Как только моя миссия завершалась, я снова бросал кубик и отправлялся на поиски новых приключений. В конце каждого двухсотходового круга мы получали дивиденды и встречаясь на нейтральной территории, делились накопившимися впечатлениями. Такая у меня выходила экономическая сказка, к сожалению, очень похожая на суровую действительность.
Я не хочу больше утомлять читателя (если такой найдется) пересказыванием своих детских мечтаний. Напоследок поделюсь самой поздней и самой масштабной историей, которая в разных интерпретациях, долгое время занимал мои мысли в подростковом и юношеском возрасте. Назову её просто – «Город».