Любовь не от скуки...

Валентин Суховский
   Давний мой друг долго уговаривал меня на рыбалку. Начиналась уже осень и мне не очень хотелось рано вставать, ехать на электричке, потом идти пешком. Он стал приводить аргументы за:
  -Река там рыбная и протокой с озерцом связана, тоже рыбное. А главное для тебя, как разведённого и голодного на баб, бабы там страстные и ласковые, то вдовы с афганской и чеченской, а то жёны работающих вахтовым методом далеко на Северном Урале и мужья не любившие своих молодых ещё жён годами. И девок вполне созревших полно, а ребят мало да и те, из-за безработицы, как возьмут их в армию, так и остаются на сверхсрочную.
  После этого я собрался и даже взял бутылочку бальзама и три пузырька тонизирующих женьшеня и золотого корня. Клёв был неплохой и мы пошли в ближайшую деревню на голос гармошки. Гармонисту было от силы тринадцати лет и уже устал играть. Моего друга встретили несколько радостных бабьих голосов:
  -А, Игорь, давно по тебе соскучились, и по твоей игре и по любви само собой.
  Игорь взял гармошку у парня и начал наигрывать вся веселее разные плясовые, начиная с "русского", "цыганочки", а потом кадриль.
   Бабы и девки плясали. Ко мне подошла грудастая и широкая в бёдрах молодая ещё женщина, задница у которой была как бы на отлёте, с глубокой ложбинкой в пояснице.
  -А что не пляшешь?
  -Да не особо мастер и любитель...
  -Ну а с бабами? Редкий мужик не любит...
  -Попробовать можно...
  Когда мы вышли, на крыльцо, она мне сказала на ухо:
  - Еле доберусь с мужиком до кровати, теку, как сука.
 Когда пришли к ней , она за ходу раздеваясь, потащила меня на кровать. Даже не дала мне полностью раздеться и сладким стоном оповестила о своей бабьей радости.
   В дверях появилась дочь или племянница.
  -Тоня, не мешай нам наслаждаться друг другом!
   -Почисти рыбу на уху,- сказал я.- Там в сумке.
   За столом дамы были в халатиках, а я, как был, в майке.
  Хозяйка, пока чистилась рыба, подогревала домашние пельмени и яичницу. Я взял три стопки со стола и пошёл в прихожую. Достал бальзам, но сначала плеснул тонизирующих настоек из пузырьков, а потом тёмного бальзама. Выпили по два раза и закусили. Хозяйка Рая шёпотом позвала меня опять в постель.
  Я сказал, что надо бы по нужде.
 Тоня вызвалась проводить и показать туалет, но я сказал, что мне только кусты полить на улице. Нисколько не стесняясь девушка сказала что я ей также понравился, что работает она в библиотеке в райцентре и что мой портрет она видела в какой-то книге. Я  назвал десяток своих книг и Тоня пригласила меня в библиотеку в любое время.
   Когда  мы вернулись, я сказал Рае, что рано встал, недосып сказывается и что лучше мне лечь отдельно, поскольку храплю, хотя на самом деле никогда не храпел. Рая ответила, что так и быть, как только исполню свои мужские обязанности и поем уху, которая уже варилась, могу лечь на кровать племянницы в соседней комнате, а та на диване в прихожей.
  За ухой мы допили бальзам,  в  который я уже меньше добавлял тонизирующих настоек и то для себя и Тони. Не успел я заснуть, как нарисовался девичий силуэт и халатик распахнулся. Конечно, это были не такие страсти, как с Раей, но нежности было не меньше. Тоня после первой близости написала телефон и адрес библиотеки. Сказала также, что если я возьму друга, то он может играть между моими выступлениями и что у них есть библиотекарь которая играет на пианино и сочиняет музыку. Утром Тоня разбудила меня ласками, а Рая пыталась соблазнить за завтраком, но мы боялись опоздать на электричку.
  Пока мы ехали в электричке, я набросал на листочке бумаги посвящение Тоне, от которого она была в восторге и попросила переписать в заветный блокнотик. Оказалось, что она живёт на квартире у заведующей библиотекой, женщины бальзаковского возраста, что если бы можно было меня представить, как жениха, она, наверное не возражала бы против того, чтобы я ночевал в комнате Тони. У меня ещё был свободный день и я согласился.
 В квартире Тониной хозяйки было немало книг. Мне на глаза попался томик широко известного поэта-песенника Виктора Бокова со стихотворением , посвящённым мне, потом альманах "Поэзия" и сборник "День поэзии", несколько журналов с публикациями моих стихов и даже одна моя книжка. Я размашисто оставлял автографы, пока хозяйка собирала завтрак. Пока они ушли на кухню, я успел плеснуть тонизирующие настои в бокалы вина. Выпили за поэзию, поэтов и их муз.
 Оказалось, что в этот день у одной разведённой библиотекарши День рождения и мне дали открытку для того, чтобы я экспромтом написал посвящение в стихах. Показали фото ещё молодой, несколько полноватой кустодиевского типа женщины.
   Когда я спросил, какие у неё достоинства, оказалось, что это она сочиняет музыку, в основном на поэтов серебряного века и что очень влюбчивая. Ей позвонили и решили после встречи в узком круг отметить её день рождения, назвали и меня, оказалось, что она читала мои стихи и слышала песни на мои слова в исполнении двух народных и трёх заслуженных артисток России.
  Я успел созвониться с одним знакомым по давним поездкам и у него в гостях поел дичи  и выпил три сырых яйца от домашних кур. Он собирался идти со мной, но выпил
больше меня и, не доходя квартал до библиотеки, вернулся домой.
 Народу на встречу пришло немного: несколько учительниц , школьницы старших классов и девушки из техникума, а также женщины с какой-то швейной мастерской и сами библиотекари. Расположились за столиками. Сначала включили песни на мои слова, потом я почитал свои стихи, больше лирики, в том числе посвящение Тоне и той работнице библиотеки,у которой был день рождения. Она поцеловала меня взасос и Тоня не стала ей уступать. А потом виновница Лия исполнила, подыгрывая себе на пианино, два романса на мои слова, причём довольно удачно. Тут уж я не удержался и поцеловал её. После этого прочёл ещё десяток своих стихов. И три девушки и две
женщины прочли по два своих стихотворения. Когда стали расходиться, возникло замешательство. Заведующая библиотекой и Тоня хотели отметить в библиотеке, а Лия упорно звала домой.
  Когда в её квартирке выпили по две чарки и она дала Тоне со своей начальницей тоненькую книжечку о переписке Высоцкого с Мариной Влади и другими любовницами, причём, как я понял по возгласам откровенного фривольного содержания, Лиля сказала, что по секрету ещё хочет мне показать...
  В соседней комнате она быстро разделась, чтобы показать себя. Как бы нас не застала Тоня, мне пришлось , не рисуясь, споро насытить бабий аппетит.
  -Моя любовь не от скуки, а от искреннего порыва чувств, от любви к искусству и поэзии - с жаром сказала она.
  Я кивнул и, торопясь, даже не всё застегнул и хорошо увидел в зеркало свою оплошность.
  Тоня мне понравилась так, что я влюбился и наобещал златые горы, причём искренно и честно, но , когда приехал домой, оказалось, что, разморозив в своём доме батареи, на меня свалилась бывшая тёща, как изверг, ругавшая меня до развода по несколько часов. Опять я не был полный хозяин даже в своей собственной квартире, за которую хлопотал сам Сергей Михалков. Какие-то стервозные хамки мешают прекрасной любви и самым светлым мечтам.