Окказионализмы- это слова, которых нет. Их изобретает автор.
Дружить в деревне было не принято. Больше сродственничали. А эти две Нюры дружили. Одну из них звали Нюрка -Колиха, а вторую - Мишиха. Чтобы не путаться. Понятно почему? Так просто ж все: у одной муж Коля, а у другой Миша.
Нюрани друг в друге души не чаяли, в день по десятку раз друг к дугу забегали по надобности да и без нужности.
- Нюронька, я творогу свежего наварила, оскоромись моим.
- Анюшенька, спробуй мой хлеб, ладно ли ?
- Конечно ладно, ты ж всей деревне известная хлебница!
В общем, приязнь между бабенками была большая, подрУжились они крепко.
А и то, почти ж крыльцевались: крыльцо в крыльцо жили. Калитку между участками и не запирали никогда. Мужики, покуривая вечерами на завалинке, ухмылялись в усы:
- Нам, Миха, можно было и не забОриться. С утра до вечера бабы друг к другу, как белки, снуют.
-Это точно, Микола, не соседствуем, а сродственничаем.
ПодрУжиться-то Аннушки подрУжились, но и поглядывали, чтобы одна другую не обошла в чем. Чтобы ноздря в ноздрю идти. Вот праздник наступит в деревне, каждая в утайке наряжается. ТихОнятся друг от дружки.
Мужики посмеиваются: - Щас выйдут наши нарЯдки!
И выходят. Колиха в платье июлевом: небесные васильки по желтому полю. А у Мишихи юбка рябиной сентябрится.
Одна воланится, другая кружевами каймится.
Колиха косами окоронилась, а Мишиха шарф капроновый кругом повязала. Ну до чего ж обе нарядницы! Ревностно нарядницы друг друга оглядят, выдохнут радостно: обе хорОшки! ПодрУчатся друг с другом, да и по деревне вышивать!
А мужики следом , петушатся от гордости за своих баб. Привсехно обожают.
Вот придут на круг. И тут Аннушкам нет соперниц. Одна так частушничает, что птицы глохнут. А вторую, дробушницу, за рекой слыхать! Домой опять идут под ручку, пЕснятся всю дорогу. Прощаясь, Аннушки долго щЕчкаются.
Дома Колиха беспокойничает:
- Не обнарЯдила меня сегодня Нюрка?
- Да куда ей, - любовничает Микола.
А Михаил довольничает:
- Обпела ты Нюраху сегодня, и обплясала!
- Знамо дело! Я еще та талАнтка! А платье у нее краше моего, Миша?
-И в ум не хватай, она навечно в догонялках.
А ннушки улыбнутся каждая довольнехонько, порадуются своей лучшести. Потом одернут себя: что это я себе похвальбушка? Нехорошо, это. Некрасиво. Мы ж товарки. Заклятые.