Вспомним всех поименно

Николай Иванович Кирсанов
               В этом году исполняется 25 лет кровавым событиям в центре столицы.  Правда об этих событиях 3 и 4 октября 1993 года до настоящего времени находится под негласным запретом.  Тогда власть Ельцина учинила расправу над мирными гражданами, пришедшими к зданию парламента, чтобы защитить конституцию, защитить Россию от власти, ведущей страну в дикий, криминальный капитализм.

               Автор этой статьи был в это время проездом в Москве  и все последние дни противостояния парламента и правительства  находился у Белого дома вместе с его защитниками. Запомнилась теплая атмосфера товарищества и даже братства, которая царила тогда у здания парламента.  Эта теплая дружеская атмосфера захватила тогда и меня  в свои объятья.

               Около Белого дома люди ставили палатки, строили из подручных средств баррикады, наивно полагая, что эти тощие сооружения защитят их от нападения милиции и ОМОНа. Раздавались песни, какой-то пожилой мужчина играл на гармошке и пел частушки, другие декламировали стихи собственного сочинения. Листы со стихами наклеивали на видные места, чтобы их могли прочесть многие. Одно стихотворение я переписал себе в блокнот, которое хранится у меня до сих пор:
«Проснись народ! Глаза открой,
Увидишь страшный суд,
Где судят справедливый строй
Законами иуд.
Где гибнет братство и любовь
И продается честь,
И непрерывно льется кровь,
И торжествует месть.
Проснись, ведь именем твоим
Светится чуждый путь.
Развей обмана черный дым,
Чтоб в пропасть не шагнуть.
Очнись  и,  вняв моей мольбе,
К Кремлю направь свой взгляд.
И больше б я сказал тебе,
Да судьи не велят».
             Уцелел ли тогда в той кровавой мясорубке  автор этого стихотворения ?

            У здания парламента я видел людей  всех возрастов – от школьников до участников Великой Отечественной войны. Это был  порыв к единению, сплочению, к борьбе за правое дело. Здесь же были священники.

           С каждым днем людей становилось все больше и больше. Они приходили с одной целью – выразить протест грабительскому ельцинскому режиму и заставить Ельцина уйти в отставку. Но, вместо отставки,  Ельцин и его окружение пошли на грубейшее нарушение конституции – применили против избранников народа и сотни мирных граждан, пришедших к Белому дому, оружие и армию. Убивали всех:  женщин,  стариков,  детей.
          
            Меня от гибели спас маленький камешек, застрявший в мочеточнике.  2 октября с дикой болью меня из гостиницы увезли в пограничный госпиталь в Голицино, а рано утром 4 октября началась это массовое побоище мирных безоружных людей с применением танков и БТРов. Весь мир тогда смотрел, как из танков расстреливали наших избранников народа, смотрел это неслыханное позорище.
             
              Мы до настоящего времени не знаем многие имена погибших. Правительство всячески пытается скрыть правду о тех событиях. Но, не смотря на такой негласный запрет,  находятся энтузиасты, которые по крупицам собирают данные о той бойне, чтобы донести их до народа.

          Большой вклад по увековечению памяти погибших у Белого дома внес историк Валерий Шевченко. Его книга «Забытые жертвы октября 1993 года», изданная в 2010 году в Туле, прорвала блокаду, которую по сей день возводят виновники тех кровавых событий.  Благодаря  расследованиям  историка  Валерия Шевченко, писателя  Сергея Шаргунова  и других энтузиастов  тайное стало явным.
 А явным стало следующее.

           Рано утром 4 октября начался массированный огонь по безоружным защитникам Белого дома. По площади и по скверу бегут, ползут люди, несут раненых. По ним стреляют пулеметы БТРов, а из-за башен автоматы. Один БТР отрезает их очередью от подъезда, они заскакивают в палисадник, и тут же другой БТР накрывает их очередью. Мальчик лет семнадцати, прятавшийся за „КамАЗом“, пополз к корчившемуся на траве раненому; их обоих расстреливают из нескольких стволов. Чтобы укрыться от огня, люди побежали в здание парламента. По словам Константина Ивановича Никитенко, многие рванули через площадь к подъездам Белого дома — «не добежал ни один, и вся площадь перед Парламентом была усеяна трупами»  .
             
           Таким образом, в Доме Советов и в непосредственной близости от него 4 октября 1993 года оказались многие сотни в основном безоружных людей. И примерно начиная с 6 часов 40 минут утра началось их массовое уничтожение.
Навстречу  БТРам,  вышел с гармошкой тот самый пожилой мужчина, который  пел частушки, но не успел он отойти от подъезда, как был в упор расстрелян из БТРа.
 
            Михаил Горымов оказался в эпицентре расстрела. Вот что он рассказал: «БТР разнес баррикаду. В разные стороны разбегались люди, которые дежурили на баррикаде. Он по ним прямо в упор ударил из пулемета. Это было страшное зрелище… Люди рванулись на ту сторону, где бетонный забор, в надежде перепрыгнуть через него. Но это никому не удалось. БТР развернул башню и по ним прямо в упор очередью.
               
             «На наших глазах БТРы расстреливали безоружных старушек, молодежь, которые находились в палатках и возле них, — вспоминал лейтенант В. П. Шубочкин. — Мы видели, как группа санитаров побежала к раненому полковнику, но двое из них были убиты. Через несколько минут снайпер добил и полковника».
 
             Рассказывает врач-доброволец: «Двоих санитаров убили наповал при попытке подобрать раненых с улицы, около двадцатого подъезда. Тех раненых тоже расстреляли в упор. Мы даже не успели узнать имена мальчишек в белых халатах, на вид им было лет по восемнадцать»

             Депутат P. C. Мухамадиев стал очевидцем того, как из здания парламента выбежали женщины в белых халатах. В руках они держали белые платки. Но стоило им нагнуться, чтобы оказать помощь лежащему в крови мужчине, их срезали пули крупнокалиберного пулемета  . «Девушка, которая перевязывала наших раненых, — свидетельствует Сергей Коржиков, — погибла. Первое ранение было в живот, но она осталась жива. В этом состоянии пыталась доползти до двери, но вторая пуля попала ей в голову. Так она и осталась лежать в белом медицинском халате, залитом кровью» 

              Журналист Ирина Танеева видела  из окна Дома Советов как  «В стоящий напротив накануне брошенный омоновцами автобус бежали люди, карабкались внутрь, прячась от пуль. На автобус с трех сторон на бешеной скорости наехали три БМД и расстреляли его. Автобус вспыхнул свечкой. Люди оттуда пытались выбраться и тут же падали замертво, сраженные плотным огнем БМД. Кровь. Рядом стоящие „Жигули“, набитые людьми, также были расстреляны и горели. Все погибли»  . 
              Певица Тамара Ильинична Картинцева видела как во дворе и подъездах по переулку Глубокому задержанных избивали и убивали неизвестные в странной форме. А когда она с другими людьми пряталась в подвале, слышала разговор двух карателей:
 - Здесь где-то есть подвал, они в подвале.
- Там, в подвале вода. Они там всё равно передохнут все.
- Давай гранату бросим!
- Да, ну, всё равно мы их перестреляем – ни сегодня, так завтра, ни завтра, так через полгода, всех русских свиней перестреляем.
             Эти показания говорят о том, что, возможно, власти нанимали для расправы над безоружными людьми каких-то наемников не русской национальности.

            Четверо суток из разгромленного здания парламента вывозили трупы. На столе В.С. Черномырдина видели записку, в которой сообщалось, что только за трое суток из Белого дома вынесено 1575 трупов.
             Трупы валялись везде: на полу на этажах, в туалетах… «Я вышел из приемной третьего этажа и стал спускаться на первый, — свидетельствует человек из окружения А.В. Руцкого. — На первом этаже — жуткая картина. Сплошь на полу, вповалку — убитые…Там их наваляли горы. Женщины, старики, два убитых врача в белых халатах».

              Инженер Н.Мисин в туалете увидел  «аккуратно, штабелем, лежали трупы в гражданке. Крови по щиколотку…»Об этом же говорила Н.А. Брюзгина. Она  увидела в туалете весь пол был залит кровью. Там же горой лежали трупы.

             Местные жители свидетельствуют, людей расстреливали и на стадионе  «Красная Пресня», выстрелы слышались оттуда всю ночь.  По сведениям бывшего депутата Верховного совета от Челябинской области А.С. Бароненко, на стадионе расстреляли около 300 человек, в том числе детей школьного возраста, женщин, врачей.

             Вспоминает народный депутат России А.М. Леонтьев: «По переулку напротив «Белого дома» стояли шесть бронетранспортеров, а между ними и «Белым домом» за колючей проволокой лежали казаки с Кубани — человек 100. Они не были вооружены. Были просто в форме казаков… К подъездам из сотни казаков добежали не более 5—6 человек, а остальные все полегли». Свидетельствует Ирина Савельева: «Много трупов было во внутреннем дворе, где стояли палатки. Это мы видели еще утром из окон фракции «Россия», которые выходили именно туда».

             В беседе с главным редактором газеты «Завтра» А. Прохановым генерал майор Министерства обороны сообщил, что, по его данным, из танков было произведено 64 выстрела. Часть боеприпасов была объемного взрыва, что вызвало огромные разрушения, пожары  и жертвы среди защитников парламента.

             4 октября к Дому Советов были направлены пожарные подразделения УПО ГУВД г. Москвы. Они начали тушить пожар, но были остановлены военными. Тушение пожара возобновилось только около трех часов ночи 5 октября. «Это не поддается описанию, — пересказывал позже журналистам то, что увидели пожарные на горящих этажах, руководитель Московской пожарной службы генерал майор Максимчук. — Если там кто то и был, от него ничего не осталось: горящие этажи превратились в
крематорий».

             Для вывоза трупов из здания парламента и с примыкающей к нему территории использовались грузовые машины. Лидия Васильевна Цейтлина через некоторое время после октябрьских событий встретилась с шофёром автобазы.  Грузовые машины той автобазы  были задействованы в вывозе трупов от Белого дома. Шофёр сообщил, что в его грузовике  в ночь с 4 на 5 октября перевозились трупы расстрелянных на стадионе.  Ему пришлось сделать два рейса в Подмосковье, в лесной массив. Там трупы бросали в ямы, засыпали землёй и равняли место захоронения бульдозером. Трупы вывозились и на других грузовиках. Как выразился шофёр, «устали возить».
 
              Погибших могли вывозить не только на грузовиках. Заслуживает внимание информация С.Н. Бабурина: «…Я встретился с моим бывшим коллегой, и он мне сказал: что после штурма ему было поручено контролировать загрузку барж телами погибших. Только во время его дежурства была загружена одна баржа. Другую готовились загружать. У меня нет оснований сомневаться в рассказе этого человека».
 
              На сегодняшний день можно утверждать, что в событиях сентября октября 1993 г. в Москве погибло не менее 1000 человек. Насколько больше было жертв — может показать только специальное расследование на высоком государственном уровне. Но сегодня о таком расследовании не может быть и речи. А пока подавляющее большинство погибших так и остается забытыми. Многие приехали из других городов, много было добровольцев из Приднестровья. Все они числятся, как без вести пропавшие.

              Сегодня  Ельцину поставили памятник, соорудили многомиллиардный Ельцин-центр, где чернят всю нашу российскую историю. 
              Восхваляют царя Николая-2, убитого «проклятыми» большевиками. Об этом убийстве царя сегодня нам постоянно напоминают. А кто напомнит о тех невинных жертвах, расстрелянных в наше время в центре Москвы?

              У меня сохранилась вырезка из Литературной газеты № 40, 2016 г. со статьей писателя Сергея Шаргунова «Назвать поименно»  В этой статье дана маленькая частица скорбного списка жертв той большой трагедии. Вот некоторые из этих многочисленных жертв:

                Наташа Петухова, 19 лет. Автор более 200 стихотворений и 50 песен о родине, о вере, грустных и веселых, в том числе написанных задолго до событий 93 года, но пророчески точных. Наташа со своим женихом Алексеем Шумским доставляли в Белый дом медикаменты, продовольствие, свечи, выводили больных из блокированного здания. Убиты оба.

                Андрей Вураки, 21 год.  Сын космонавта Егорова. Студент 2-го Медицинского института Москвы. Оказывал раненым медицинскую помощь с друзьями Евгением Марковым (погиб) и Павлом Рощиным (ранен). У Андрея осталась мать и сестра.

                Константин Дмитриевич Чижиков, 75 лет. Ветеран Великой Отечественной войны. Несколько раз был на войне ранен, перенес контузию, частично потерял слух. Награжден орденом Отечественной войны 1 степени, медалями «За отвагу» и «За победу над Германией».
 
                Александр Шабалин, 31 год. Окончил филологическое отделение МГУ. Осталась мать – инвалид 1 группы, вдова и сирота ребенок.

                Марина Курышева, 16 лет. 4 октября с подругой зашла в дом по улице 1905 года, где жила бабушка подруги. Выглянула в окно и снайпер выстрелил ей в шею. Единственная дочь у родителей.

                Сергей Альенков, 18 лет. Студент. Убит из крупнокалиберного пулемета БТР.

                Роман Веревкин, 16 лет. Учащийся техникума.

                Роман Денисов, 15 лет. Школьник. Член совета школы.
 
                Павел Алферов, 24 года. Окончил Радиотехнический институт. Работал над кандидатской диссертацией. В августе 1991 года защищал Белый дом. Как утверждается, сгорел заживо на 13 этаже парламента. Осталась сестра.

                Игорь Остапенко, 27 лет. Выпускник Киевского военно-морского училища. Капитан-лейтенант. В ночь на 4 октября во главе добровольцев части выехал в Москву. Попал в засаду. Остались вдова и дочь.

                И таких имен очень много. А ведь те, кто расстреливал мирных безоружных женщин, стариков, детей, они и сегодня еще живы. Мучает ли их совесть? 
                А вот известный бард Булат Окуджава «наслаждался» этим: «Для меня это был финал детектива. Я наслаждался этим. Я терпеть не мог этих людей, и даже в таком положении никакой жалости у меня к ним совершенно не было».
                А Лилия Ахиджакова умоляла Ельцина: «Борис Николаевич, расстреляйте всех этих собак!»

                К сожалению, Окуджава и Ахиджакова были не одиноки. Письмо президенту, в котором требовали «раздавить гадину» подписали 42 интеллигента-«демократа», которые в советское время ратовали за права человека. Некоторые, правда, позже  заявили, что они свои подписи не ставили, подписи поставили без их согласия (А.Дементьев, М.Дудин, Р.Рождественский, Астафьев…)         
                Вполне возможно. Организаторы этого письма, видимо,  не были обременены совестью и могли внести в список лиц без их согласия.

                Позже у Белого дома тайно продолжали наклеивать листочки  со стихами  в память о погибших. На одном листочке было начертано:
                «Мы отомстим!!!
                Вспомним всех поименно,
                Вспомним все как один.
                Это надо не мертвым,
                Это надо живым».