Отъявленный спорщик

Доказать спорщику, что он спорщик, не такая уж простая задача.
 Мне нужно было поскорее  избавиться от человека, который мог испортить все дело. 
 
- Вы спорите! Вы опять со мной спорите! – сказал я.
- Нет, я не спорю, - сказал Юрий Петрович.
- Как же не спорите, когда спорите.  Я говорю, что доклад нужно делать так. А вы говорите, что по-другому.
- Да, по-другому. 
- Вы отвечаете за свои слова?
- Да, отвечаю.
- И вы вот так будете бескомпромиссно спорить с руководством во время  доклада?
- Да, то есть нет. То есть да.
- И вы снова скажите, что они все дураки? 
- Скажу, если надо будет.   
- Значит, по-вашему, говорить руководителю  в лицо то, что о нем думаешь, это нормально?
- Нормально.
И тут я понял, что он точно провалит все дело. Я не должен был брать его к руководству, потому, что оно узнает не только то, что должно узнать из доклада, но и все не самое лестное о себе. 
 - Знаете что, я на доклад пойду один.
- Я вас одного не пущу. Вы не сможете руководству открыть глаза на нашу работу. У вас не найдется достаточно аргументов.
- Нас обоих  уволят.
- Не будем огорчаться. Правда  останется на нашей стороне. 
- Вы мне должны дать слово, что не будете спорить с руководством. Иначе я с вами никуда не пойду. Это мое условие.
- Я не буду спорить.
Обещаете?
- Обещаю.
- С этого часа и с этой минуты вы не вступаете в спор,  кто бы вам что ни говорил.
Юрий Петрович кивнул головой. 
- Но если только вы вступите в спор, то…
- Что? – спросил с вызовом он.
- Мы будем считать, что вы проиграли наш спор и я вправе поступать по своему усмотрению.
Юрий Петрович кивнул и стал упорно сверлить меня глазами.
В это время в лабораторию вошел Валя  Круглов, человек  крепкий, прямолинейный и  надежный.
- Валентин, будешь секундантом. Если Юрий Петрович начнет со мной спорить, ты предъявишь ему вот этот блокнот. Я протянул ему блокнот. Пиши, - сказал я. – Если он только начнет спорить, то наш спор считается выигранным мною, и я пойду на совещание один. 
Валентин записал условие спора в блокнот, и мы с Юрием Петровичем расписались под соглашением. 
- Теперь проиграем ситуацию с докладом. Предположим мы пришли на совещание.
- Угу, - кивнул Юрий Петрович.
- Начали излагать свои тезисы. И руководство с нами не согласилось.
Юрий Петрович набычился и молчал.
- И вы стали с руководством спорить.
Юрий Петрович мочал.
- И вы руководству сказали, что оно ничего не понимает.
Юрий Петрович молчал, и даже крепко сжал губы.
- И тогда я, чтобы смягчить ситуацию, сообщу, что вы Юрий Петрович всегда  со всеми спорите. И со мной  тоже.
- Это не я спорю с вами, - сказал Юрий Петрович.
И я обрадовался, потому что отрицание, это еще не спор. Но Юрий Петрович тут же добавил.
-  Это вы все время спорите со мной.
И тут же получил удар по самой макушке, не сильный, но чувствительный. Очевидно, Валентин вложил в этот щелчок что-то от себя  лично.
Юрий Петрович от неожиданности заморгал глазами и обернулся на Валентина, который стоял сзади, улыбался  и показывал ему блокнот  с записанным  условием.
- Ты зачем меня стукнул? - спросил Юрий Петрович. 
- Я не стукнул, а дал понять, что вы проиграли спор, - пояснил Валентин.
- Я не проиграл спор, а выиграл, - стоял на своем Юрий Петрович. – Конечно выиграл.
- Ну вот, опять, - сказал  Валентин и снова  стукнул его блокнотом по макушке.
- Почему вы все время стучите меня по голове? – спросил Юрий Петрович.
- Берегите голову и больше не спорьте, - сказал я ему, взял доклад и, с трудом сдерживая смех,  направился к двери. 
За моей спиной Юрий Петрович яростно спорил уже с  Валентином.


          Конец.