"Свеча в окне".
Перепечатка. Байкальская электричка.. №26. от 26 июля 2018 г.
стр. 26.
***
"Те шоу об экстриме, что показывают по телевизору, нам геологам кажутся несерьезными сказками для детей или просто активным отдыхом людей, придумывающих себе приключения.
А вот попробовали бы они наш геологический профессиональный экстрим!
Сколько раз мне приходилось и тонуть , и замерзать, и пробираться сквозь горящую тайгу. Так как убежать от верхового пожара не всегда было возможно, и со скал срываться, обдирая ладони, обо всем не расскажешь. Разве что, вот, только об одном маршруте вкратце хочется рассказать.
В 1993 -м году я работал в экологическом отряде. Мы делали мониторинг окружающей среды по восточному побережью озера Байкал. Отбирали пробы воды, илистых отложений почв на предмет загрязнения. Как то раз у меня был двухдневный двавдцатикилометровый маршрут по реке Переемной, впадающей в Байкал. Опробование я решил начать с верховья. Тропа была хорошая, натоптанная. Горная речка, тайга , горы, солнечная погода - красота! Душа пела.
Идти по хорошей тропе, да почти и без груза было легко, двадцать километров пробежал незаметно. Был сентябрь, ноги за лето натренированы, не то, что весной после зимних камеральных работ. По ходу попалось зимовье недалеко от верховья реки. Прикинул по времени, на обратном пути здесь заночевать будет можно.
Под нарами нашел сухое полено, кусок бересты и топор, на столе огарок свечи и спички. Нащипал лучины, надо будет только дров заготовить потом, и тогда в тепле, с комфортом спать на нарах, на сене - блаженство!
Отбор проб производится через четыре километра, я отработал первую точку в верховье, солнце было уже низко, на северо-западе, над хребтом, появилась черная туча, которая быстро разрасталась.
Спешу назад к зимовью. Впереди боковой приток речки, ширина около двадцати метров , каменистое дно, течение быстрое, глубина выше колен, но я в болотных сапогах, так что поднимаясь вверх я его успешно преодолел, однако на по пути назад, вдруг поскользнулся и сел на дно. вода по самые уши, холодная, промок до нитки! Разделся, отжал одежду, вылил воду из сапог, тут же отобрал пробы. Здесь возле тропы был горельник, когда -то сгоревший молодой сосняк, дров для костра в изобилии, в рюкзаке большой кусок полиэтилена для укрытия от дождя.
В голове трезвая мысль сделать шалаш, развести костер, обсушиться, поужинать, переночевать здесь, а в глазах уютная зимовейка. Прикинул по топооснове, расстояние до зимовья километра два.
Сумерки, быстро темнеет, "А успею!"- подумал я и рванул почти бегом, Но, вдруг потемнело еще более, повалил мокрый холодный снег. Крупные хлопья как промерзшая вата, резко похолодало, да сильно, но я "рвал когти" так, что с меня шел пар, боялся только споткнуться, упасть и расшибиться или подвернуть ногу.
Откуда то по тропе появлялись корни, камни, которых днем, вроде , и не было. Бегу, по времени уже и зимовье должно быть. Остановился, огляделся, лес сквозь падающий снег едва различим, кажется, проскочил зимовейку.
Сразу как -то стало холодно и на душе и в теле, жутко, мокрая одежда постепенно остывает и начинает похрустывать. Медленно пошел назад, внимательно всматриваясь в местность.
Вот эта полянка, кажется, похожа на ту, где на краю в кустах должно быть мое спасение. Углубляюсь в кусты ольхи почти в полной темноте и, о счастье, буквально, втыкаюсь в зимовье. Захожу, на ощупь нахожу нары, о сено на нарах тщательно вытираю руки, нахожу на столе спички и огарок свечи. Зимовье осветилось, хотя и тускло, но в душе моей ярко вспыхнул радостный свет. Пока живем, но это еще не полное спасение , дров то нет, а лучинки сгорят быстро.
Снимаю рюкзак, свечку ставлю на подоконник, и выхожу заготавливать дрова. Становлюсь напротив окна и углубляюсь в темноту, постоянно оглядываясь на свет в окне, огарок небольшой , поэтому тороплюсь.
Лезу в кусты, они в снегу, снег валит основательно. Ощупывая ветки в ольховнике, пытаюсь найти и наломать сухие, сырые не загорят.
Снег сыплется с веток мне на голову за шиворот, руки замерзли, весь мокрый, кажется я замерзаю уже по -настоящему. Оглянулся в очередной раз на окно и оторопел: свечи не видно, по - видимому, отклонился в сторону. Но куда? Делаю несколько шагнов вправо, окна нет, меня охватывает ужас. Иду влево, вот оно! Горит свеча, надо быть осторожней. А дров все еще мало, продолжаю добывать сухие ветки. Когда охапка стала уже приличной, поворачиваю назад. А свечи нет! Вероятно сгорела.
Надо искать зимовье, иначе, точно это уже смерть. В руках сухие дрова, а спички то в зимовье! Главное - не паниковать. Стараюсь сдерживать спешку, прошел вперед метров двадцать, затем в одну сторону, в другую. Тьма абсолютная. Как - то надо не удаляться от зимовья, оно где -то здесь. Начинаю кружить по небольшому кругу. Дикий страх прошел, отчаяние сменилось холодным , безысходным упорством. И вот! Есть, нашел! Прямо лбом воткнулся в зимовье!
Но и это еще не все. Пытаюсь отогреть замерзшие руки сеном, бесполезно, не отогреваются. Ноги едва держат, замерз дальше некуда. Нашел приготовленную бересту, нащупал спички. Хочу достать спичку из коробки и не могу, пальцы не гнутся, почти ничего не ощущают. Что делать? Достаю спичку языком, зажимаю ее в зубах, коробок кое -как держу в ладонях, все это в полной темноте.
Чиркаю. После нескольких попыток и сломанных спичек трещат мокрые усы, поджариваются замерзшие губы. Успел поджечь бересту. Никому не советую повторять этот мой опыт зажигания спичек, держа их в зубах, это очень больно. Но вот трещат в железной печке дрова. В небольшом зимовье становится теплее. Разделся, отогреваюсь у печки, почти обняв ее, спасительницу.
Жизнь продолжается. Ругать себя за такой промах уже нет сил, да и не хочется. Подсушил одежду, развесил ее у печки и упал на сено далеко не свежее, жилище мышей. " Да бог с ними, с мышками, не съедят."- успел подумать и отключился.
Утро.
Ослепительное, солнечное утро. Голубое небо и .. по колено снег, чистый, белый. Без труда наломал сухих дров , растопил печь, согрел тушенку, вскипятил чай. Маршрут продолжается. Снег закончился
за километров пять до трассы. Снова великолепный, осенний, сентябрьский пейзаж.
Идти стало, вроде бы, легче, не скользко. Но какими длинными стали казаться последние километры. К вечеру рюкзак сделался почти неподъемным, едва тащу. Присесть и отдохнуть можно только на упавшем дереве, так, чтобы рюкзак не снимать с плеч, поднять его с земли и надеть снова весьма сложно.
А вот и автотрасса, мост через реку Переемную. Это последняя точка отбора проб и конец маршрута. Заканчиваю работу, втыкаю шест с белыми метрическими мешочками, чтобы меня могли быстро найти и отдыхаю. Через какое -то время кто -то трясет меня за плечо. Открываю глаза, меня будит водитель отрядной машины.
- Николаич, проснись, начальник рояль купил! Ну ты спишь, тебя аж на трассе слышно.
-Какой рояль? Он что с ума сошел?
-Вот такой рояль! - показывает тот большой палец вверх. Подходит начальник отряда, обнимает меня.
-Жив, здоров! Ну, слава богу. А то я переживал. Маршрут тяжелый, а ты один.
Идем к машине, я заглядываю в будку "Газ -66", ни какого рояля там нет, да и не поместится он здесь.
- Александр Алексеич, водитель говорит, что ты рояль купил. - недоумеваю я.
Алексеич к моему удивлению достает из кабины бутылку спирта "Роял" и кружку.
-Тебе сколько наливать, Николаич?
-Ну, наливай сколько не жалко.
Дальше ничего и не помню. Хороший был "Рояль"!
...
2010 г. В. Н. Лавриненко."