Гл.26
Всё вроде наладилось, по мнению Клавдии Михайловны, в их осиротевшей семье. Катю не интересует Сашка. Это главное, что больше всего беспокоило пожилую женщину. Невестка по-прежнему оставалась верна погибшему мужу, хоть огрызалась порой, но слушалась свекровь и почитала её, и как же Клавдии хотелось, чтобы такое длилось вечно.
Понимала, что Катя имеет право и на собственную судьбу, но об этом Клавдия и мысли не допускала.
"Если Катька выйдет повторно замуж, то это уже будет не моя Катька. Для меня в её сердце уже совсем не будет никакого места. А кто тогда "мамой" меня будет называть?"
Для Клавдии было очень страшно, что теперь её сынок никогда не произнесёт слово "мама". Но у неё есть Катька и именно она продолжит баловать её слух таким ласковым обращением. Это, вроде, Валерка не совсем умер, а ещё жив. Просто не приходит с работы домой, не принимает участие в их общих делах и заботах, но он где-то рядом. Наблюдает за ними, стоя в сторонке, и оберегает их. Клавдия это точно знала. Она порой даже заговаривала с ними и была полностью уверена, что сын её слышит.
А если потерять Катьку, то это значит разрушить все её мечты и иллюзии, которые Клавдия сама себе и придумала. Как такое принять и счесть возможным? Всё, тогда жизнь окончена. И именно Катька держит в своих руках эту тонкую ниточку, что связывает их до сих пор и создаёт видимость взаимной привязанности и уважения к друг другу.
Когда у человека случаются какие-то жуткие изменения на его отведённом пути, то, как говорят, всё настоящее бытие мысленно разделяется пополам, "до" и "после", но у Клавдии, эти самые изменения, как-то странно поменялись, ни как у всех. Она вспоминала свою молодость и ей казалось, что именно там она уже была другой, а теперь, вместо той длиннокосой красавицы, неизвестно откуда, вдруг появилась она, уже совсем не такая, без никакого сходства с той девицей. И речь идёт не о накопленном опыте или внешних переменах, а в том-то и дело, что о ней самой. Вот была молодка Клавдия Иванова, когда-то чему-то радовалась, над чем-то плакала и горевала, а потом она совсем исчезла, как будто и не существовала её никогда, а вместо неё на землю опустилась Клавдия, с совершенно разным мировоззрением и мироощущением.
Даже в глубокой старости у человека есть запас его давних привычек, что прошли вместе с ним его жизненный отрезок, а у Клавдии те привычки запрятались где-то с той бывшей Клавдией Ивановой, а она сама возникла вдруг, как кочка на ровном месте, не умеющая прийти к согласию даже сама с собой, ни то, чтобы с невесткой, с которой они почти всегда не сходятся ни в одном из мнений. Меняться внутренне Клавдия не собиралась, мысленно придумывая для себя отговорки, мол, не получится, слишком поздно, меня уже не переделать. А потому и очередное ненастье вновь постучалось в их ворота.
Как-то они с Катей заспорили, какое платье Машеньке надеть на утренник, посвящённый Золотой Осени, и Катя тогда, внезапно покачнувшись, рухнула на пол без сознания. Машенька находилась ещё в садике, они с Клавдией дома были одни. Клавдия сначала не поняла, что вообще тут творится, с минуту смотрела на побледневшую невестку, а после её словно прорвало. С криком ужаса она кинулась к снохе и как могла, стала приводить её в чувство: она брызгала на лицо Кати холодную воду, подносила к носу ватку с нашатырным спиртом, всё время приговаривая дрожащим голосом:
- Катенька, доченька, только не умирай! Прошу тебя, очнись, деточка моя золотая, не покидай нас с Машкой, мы же не сможем без тебя. Катюша, ну открой глазки, умоляю! Катенька, ты слышишь меня?
Катя пришла в себя не скоро, Клавдия уже собиралась бежать за помощью в больницу, но невестка запретила, ссылаясь на усталость и нервное истощение. Все выходные Клавдия не отходила от неё, услужливо подносила еду в постель и настоятельно наказывала проконсультироваться с врачами, отчего вдруг стряслась такая неприятность и с чем это связано.
Катя, выйдя в свою смену, в первую очередь рассказала о своём обмороке Люсе Кочкиной. Та, пожав плечами, заверила:
- Кать, это сильный стресс вылез наружу, который ты перетерпела после похорон Валерки. А тут ещё и со свекрухой грызётесь каждый день, вот и сказалось. Но лучше поговори с докторами, может обследование какое назначат.
- Поговорю. - вздохнула Катя. - Если честно, со здоровьем у меня прекрасно, а что тогда было, ума не приложу. Люсь, ты не поверишь, но у меня не очень много нервов уходит на Клавдию Михайловну. Так, мелочи. У нас нету таких уже сильных скандалов и тем более взаимных оскорблений. Я чувствую, Люсь, она меня по-своему любит и за меня любого на части порвёт. Пусть не такая у неё ко мне любовь, как была к Валерке, так это и понятно, но точно скажу, что я для неё совсем не чужая.
- Значит, до сих пор тоскуешь по умершему мужу.
- Это верно, Люсь. - Катя заплакала. - Так страдаю, что сил больше нету. И уже просила его, чтобы отпустил... Помнишь, я с работы пораньше отпросилась? Тогда я на кладбище бегала. На коленях стояла перед могилой и умоляла Валерку, чтобы не снился мне и не приходил ко мне ночами. Люсь, мне так тяжело.
Люся молча обняла подругу. После некоторой паузы, спросила:
- И что, послушался?
- Кто? - сразу не сообразила Катя.
- Валерка. Ну кто ещё? О нём же сейчас разговор.
- Да, представляешь? Уже не является во снах. У меня такое уже было, когда мамочка умерла. Тогда моя тётка посоветовала сходить на погост и попросить маму, чтобы отпустила. И всё наладилось. Чудеса да и только.
- Ну и что тебе ещё надо? Валерка уже не у дел, скажем так, отчего тогда падаешь без сознания? Так и башку можно проломить.
- Люсь, я сама до сих пор не могу нормально оправиться после такого горя. Ты никогда это не осознаешь, ты только можешь просто вынести соболезнования, а чтобы понять, то надо на своей шкуре все испытания перенести. Не дай тебе Господи с этим столкнуться.
- Знаешь что, заканчивай! - Люся отстранилась от неё и заглянула подруге в глаза. - Добром это не кончится. О Машке думай, Кать. Каково ей без тебя будет.
- Ты сто раз права, Люсь, но пока не получается. - Катя виновато улыбнулась.
А доктора посоветовали ей съездить в райцентр и пройти полностью обследование, но больше ссылались на то, что это обыкновенный обморок, связанный со стрессовой ситуацией.
Катя честно собиралась в районную поликлинику, но почему-то каждый раз откладывала свою поездку. А всё потому, что на самочувствие она не жаловалась, сознание больше не теряла и вскоре всё забылось, вроде ничего и вовсе не случалось.
Новый год отметили скромно, втроём. Чтили память о Валерке. Готовились как обычно, но пирогов не пекли.
- Не обессудь, Катя. - сказала Клавдия. - Пироги - это торжество и веселье, а ещё года не прошло, как сыночка схоронили. На будущее новогодье исправимся, а пока обойдёмся.
Катя согласилась с нею.
Они вместе посетили детский сад, там было интересное представление. Клавдия впервые смеялась, когда смотрела выступление всех деток, а особенно своей внученьки, но когда шли обратно, то Катя заметила слёзы на глазах свекрови.
- Мам, ну что вы, не надо расстраиваться.
- Да ничего, всё нормально, Катюша. Это всё потому... Эх, Валерик не видит, как дочь его выросла и какая она у нас талантливая.
- Он видит, мам. Он всё видит.
- Да-да, он видит. - тихо повторила Клавдия. - Ой, а где Машенька? Только же рядом вертелась. - женщина закрутила головой по сторонам.
- Да вон она, с Ваней прощается. Не переживай, у меня всё под контролем, куда она денется в нашей деревне. - заверила её Катя.
- А, ну ладно. - Катя заметила, как Клавдия нахмурила брови. Она до сей поры всячески проявляет недовольство, когда что-то касается Муравьёвых.
- А чего это Сашка не присутствовал у дитя на утреннике, смотрю, Ванька сам. - пробурчала Клавдия.
- На свинарнике занят, наверное. - предположила Катя. - Да страшного-то ничего и нету. Ванька уже самостоятельный, ишь, как вытянулся! Ему уже семь лет исполнилось, а осенью они с Машкой в школу пойдут в первый класс.
- Они что, вместе будут учиться в одном классе? - переспросила Клавдия.
- Ну да. Он же декабрьский и его не взяли в сентябре. А нашей Машуне в конце августа день Рождения, тоже семь лет. Вот и попадают в школу одновременно.
Клавдия ничего на это не сказала, лишь плотнее сжала губы.
А Катя улыбнулась самой себе.
"Исправляется свекровь. Хоть она и против чего-то, но помалкивает."
*****
Вот и зима уже прошла, а за нею и половина весны. Клавдия вернулась с работы и сразу поспешила к колонке, как услышала окрик:
- Тёть Клав, а Катю можно позвать?
Женщина обернулась и увидела возле ворот Люсю Кочкину, а с нею ещё двух медсестёр с больницы.
- Да мы с ней ещё и не здоровались, Люся. Только с поля приползла и хочу хоть ноги вымыть под колонкой. В нашем душе вода ещё не нагревается, а я сейчас на печку поставлю ведро и потом искупаюсь по-человечески. Да вы проходите в дом, она тамочки. Может по телевизору кино смотрит, или делом каким занята. Проходите, девчата, проходите! А потом и ко мне наведайтесь. Мы с нею вечером вареников налепили, как на Маланьину свадьбу. Машка к ним не притрагивается, их в садике хорошо кормят, а нам с Катей одним не одолеть. Да у соседки корова неделю назад отелилась, она теперь не знает куда девать молочные продукты. А мы выручили её, с жадности купили целых два килограмма творога, на свою голову. Уже и сырники жарили, и блинцы пекли, а вчера ещё с этими варениками затеялись.
- Спасибо, тёть Клав, мы не голодные. - засмеялась Люся. - Может потом, после речки.
- А вы что, купаться удумали? Ещё же холодно. - забеспокоилась Клавдия.
- Не, не купаться. Тёть Клав, нынче отлив на Лукавке и в камышах много толстолоба застряло. Вот хотим рыбалку устроить да на балык его засолить. А там и жарёха, и ушица.
- Это правильная затея, одобряю. Девчата, но всё равно ко мне зайдите. Я дам ключ от нашей будки, там у Валерочки сачки где-то были, с ними удобнее.
- Не надо, тёть Клав, у нас есть, аж три штуки. Семён где-то раздобыл.
- Ну тогда ладно. - кивнула Клавдия.
А через пять минут в дверях её хатёнки появилась радостная Катя.
- Мам, заберёте Машу из садика? А то, вдруг я задержусь.
- Конечно, Катя! Будь спокойна, обязательно заберу. А вам, девчата, желаю удачи!
Так повелось в Валеевке, что во время отлива на Лукавке всегда женщины и детвора занимаются отловом запоздавших сазанов, карпов и толстолобиков, что не успели за быстрым речным течением да так и остались в камышах, ища себе спасение, пробивая головой заросли травы и кустарника, надеясь найти там подходящую глубину. Но маленькие искусственные озёра, от жаркого солнца, постепенно превращались в лужи и рыба оставалась беспомощной, даже перед теми, кто никогда серьёзно не рыбачил. Мужчины все заняты совхозными полевыми работами, а некоторым стыдно назвать это настоящей рыбалкой, потому даже не приближались к тем местинам, где копошились бабы и детвора, если только это ни какой-нибудь древний пенсионер. Для мужика престиж только тогда, когда он выйдет в лодке на середину Лукавки и там с трудом поймает хитрую и вёрткую добычу, но отнюдь не ту, что сама добровольно в руки прыгает.
Но от засоленных балыков под водочку они не отказывались, собираясь где-то в компании и пересказывая друг другу, как той или иной супруге удачно повезло заарканить такого "монстра", при этом преувеличивая килограммы да и само событие.
Вот и сегодня Катя с подругами отправилась на самую первую свою "охоту". А до того ей ещё никогда не приходилось принимать в этом участие.