Романтики. История одной песни

Владимир Лыгин
                Романтики. История  одной песни

 -Петрович, ты хоть узнал, кого я к тебе привел? – Спросил, расписываясь в журнале принятия решений на вылет, пилот-инструктор Эдуард Заянов.
 Он хитро улыбался, а я, честно говоря, не особо и всматривался в человека, вошедшего с ним в мою маленькую будочку с гордой надписью «Руководитель полетов». Тем более, что стоял к ним боком, наблюдая за заходящим на посадку самолетом, коих прилетало в те дни много и разных, поскольку на нашем аэродроме «Первушино» проходил очередной всероссийский слет любителей авиации.
 Я обернулся, и слегка опешил, примерно так же как пару лет назад, когда Эдуард с теми же словами завел ко мне абсолютного чемпиона мира по высшему пилотажу, Виктора Чмаля.
-Ну что же ты, Эдик. Хоть бы предупредил.
Протягиваю руку, мгновенно находятся слова приветствия, ведь я сразу узнаю известного пилота, барда – Вадима Захарова.
Он смущается, хотя сразу признается, что и мой голос вроде бы слышал, когда раньше прилетал в Уфу или проходил мимо, пролетом.
 Конечно, я слушал его песни с дисков, читал отзывы в интернете, но вот так близко не общался и с удивлением для себя отметил близость не только в возрасте, но и в отношении к жизни, работе, увлечениям. За те несколько минут, что он был рядом, у нас, как мне показалось, возникло взаимопонимание, хотя, и это не мудрено, ведь почти вся наша жизнь прошла в одной отрасли, если говорить официально, под названием Гражданская авиация.
 Потом они с Эдуардом полетали на «Саванне» и я слышал  его спокойный, выдающий мастера своего дела,  голос в эфире и восхищенный возглас после уверенной посадки: «Помнят руки-то!»
 Самолеты все прибывали с разных концов страны, уставшие пилоты, некоторые из которых летели по двое и более суток, требовали моей помощи в заходе на посадку и внимания, плюс заканчивала тренировку на слетанность тройка местной группы, от пируэтов и высшего пилотажа которых голова кружится и эмоции бьют через край, и мне не удалось продолжить интересное общение с Захаровым, да и у него были свои планы.
 Через некоторое время он поднялся ко мне, пригласил на концерт, который должен был состояться после ужина и вручил новый, только недавно записанный им диск с песнями и дарственной, весьма приятной для меня, надписью.
 Я поблагодарил, посетовав, что полеты, скорее всего будут до захода солнца, а я ведь не брошу рабочее место и опять, как и в прошлом году, когда выступал другой авиационный бард, Николай Анисимов, не послушаю выступление полностью.
 Мы несколько минут пообщались на разные околоавиационные темы и перед расставанием одновременно, смеясь, на вопрос кого можно назвать романтиком, дружно, в один голос ответили: того, кто не смотря на возраст или ситуацию, оборачивается на пролетающий самолет!
 Самолеты, вертолеты, автожиры, дельталеты и другая, как у нас говорят, легкомоторная техника крутилась и шумела на аэродроме, постепенно заполняя все свободные и специально подготовленные для слета стоянки. Их уже было под сотню, но среди  шума я слышал, что в кафе начался обещаный концерт Мастера и пилоты потянулись на звук гитары.
 Еще примерно час я ждал, когда закончатся полеты, выключил оборудование и, зайдя в кафе, с трудом протолкался в первые ряды слушателей.
 Вадим Захаров увидел меня, кивнул и, наверное, ну так мне показалось, несмотря на усталость, пел, часто смотря в мою сторону.  Он пел для меня! Именно для меня!
 Его красивые, с тщательно подобранными словами и очень мелодичные песни, трогали душу. Они были понятны, близки своим юмором или лирикой. Авиационной реальностью трудной, но романтичной работы.

  Закончился слет. Многие тысячи людей увидели авиашоу, познакомились с пилотами, наделали множество фото с диковинными, подчас, воздушными судами.  Узнали, что есть такой аэродром, под названием «Первушино», где сбываются мечты о небе, где можно прикоснуться к прекрасному, общаясь с интересными людьми и совершенной в своей сложности техникой.
  Прошло несколько месяцев, небольшой коллектив нашей дружной компании начал подготовку уже к очередному слёту любителей авиации, когда Эдик Заянов прислал мне звуковой файл.
 К моей величайшей радости это была новая песня Вадима Захарова и я с удовольствием слушал и слушал приятный, с хрипотцой голос, красивую мелодию и такие понятные всем авиаторам слова:

        Ты посмотри, мой друг, какая красота, какая грация!
        Какие формы и изгибы, просто глаз не отвести.
        И не случайно столько песен и стихов об авиации.
        Все потому, что невозможно красоту не воспевать.
        Совсем недаром столько песен и стихов об авиации,
        Да потому, что невозможно красоту не воспевать!

                И даже слово авиация совсем недаром рода женского.
                И рождена она затем, чтоб восхищать и покорять.
                И испытать любовь масштаба, если можно так сказать, вселенского.
                И поклонения, конечно, если только можно так сказать.

        И нам когда то повезло попасть в её поклонники-служители.
        И ею жить, и все приказы и капризы выполнять.
        И даже тот, кто отлетал своё – остался небожителем.
        Да потому, что невозможно просто быть и перестать.

                Нас от других совсем нетрудно отличить и это здорово.
                Как говорил давно мой друг – кто не любил, тот не поймет.
                Мы будем просто обо всем забыв стоять, задравши головы
                Когда увидим, как взлетает иль садится самолет.
                Мы будем просто обо всем забыв стоять, задравши головы
                Когда увидим, как над нами пролетает самолет!

Вот такая история одной песни и если я придумал, навоображал что то  для себя, то все равно когда гуляю с старшим, умеющим уже хорошо говорить внуком и он кричит радостно, показывая мне в небо: - Дедушка, смотри! Самоле-е-е-т!
 То у меня возникает надежда, что еще одним романтиком на Земле будет больше!



    На фото: Вадим Захаров, в центре.
             Алексей Дорофеев - пилот, мастер, в руках которого любая доска становится шкатулкой.
             Автор этих строк.