эпиграф:
- Скажите, Ребе, а можно ли правильной еврейке в Песах сочинять романы?
- Сочинять можно! Записывать нельзя!
--------------------------------------------------
" Старый новый год" или " Ночь перед Пуримом".
--------------------------------------------------
***
В углу комнаты возвышалась гора пустых бутылок, а рядом сидел Штирлиц и внимательно изучал этикетки.
- Пурим,- наконец-то догадался он и почувствовал сильное желание
опохмелиться.
Разведчик закрыл глаза, сосредоточился и постарался вспомнить, куда именно вчера покатилась полная банка пива в тот момент, когда он уже отключился. Но вместо пива на горизонте появилась хитрая рожа Мюллера и прошептала:
- Штирлиц, дружище, таки еврейская душа требует банкета?
- А я что, еврей? - испугался Штирлиц.
- Ну, не немец – это точно,- успокоил его Мюллер.
- Ах, ты немецкая морда,- гаркнул Штирлиц,- признавайся, это ты высосал мою банку баварского пива?
- Это кто тут немецкая морда? - послышался визг фюрера, громко хлопнула входная дверь, и в квартиру ввалилась изрядно помятая троица в маскарадных костюмах. Гитлер, Сталин и Ребе Изоксон втащили в комнату огромный ящик, очень похожий на «груз 200», и упали рядом.
- Придурки,- рявкнул Мюллер,- если Вы кого – то где – то замочили, то какого х… приволокли ко мне домой.
- А ты, канцелярская крыса, можешь и не пить,- завизжал фюрер и достал из ящика бутылку водки.
- Хайль, Гитлер,- рявкнул Штирлиц, но так и не смог подняться с пола.
- Служу Советскому Союзу,- спокойно ответил Сталин и начал доставать из ящика консервы, курицу – гриль, ресторанные тарелки с салатами, грибочками и солёными огурчиками.
Радистка Кэт появилась незаметно.
- Где реквизит?- заорала она и ринулась к принесённым трофеям.
- Не подходи, женщина,- подскочил на ноги Ребе Изоксон и тут же лёг всем телом на ящик с продуктами и алкоголем.
- Русскую пианистку немедленно расстрелять,- провизжал Гитлер и крепко прижал бутылку водки к груди.
- Где усики Гитлера,- продолжала истошно кричать Кэт,- куда Вы дели трубку Сталина?
- Продали в музей революции,- спокойно ответил фюрер,- там открылась новая экспозиция " Яйца наших великих и мудрых вождей"!
- А яйца вы тоже продали? – ужаснулся Штирлиц.
- Да какая разница,- ответил Ребе Изоксон, поднялся на ноги и начал надевать тфиллин,- Пурим Самеах, Барух …
- Короче, мои драгоценные,- спокойно, но твёрдо заявила Кэт,- если Пурим у Вас не закончится вовремя, и Вы, не дай Бог, не явитесь на репетицию, то я Вас всех уволю к чёртовой бабушке. Без зарплаты и выходного пособия.
- У меня бабушка была еврейка, – заволновался Штирлиц и тут же протрезвел,- а что мы репетируем?
- А некоторых особо одарённых предупреждаю персонально,- презрительно проговорила Кэт,- Изя, ты не получишь роль Штирлица. Ты будешь Плейшнером! И я тебя размажу по асфальту раньше, чем написано в сценарии.
- За родину, за Сталина,- внезапно заорал Изя, дополз до Гитлера, поднялся на ноги и выхватил у него бутылку.,.
- Хай живэ радянська Украина! – заорал он ещё громче и хлебнул водки прямо из горла,- СССР Слава! Славе Тихонову Слава! Славе Зайцеву…
- А нам всё равно, а нам всё равно,- очнулся ребе Изоксон и попытался подняться на ноги,- не боимся мы волка и совы.
- У меня есть прекрасный тост,- перебил его Мюллер,- давайте выпьем за дружбу. И за Павлика, который улетел в Ленинград, но обещал вернуться.
- Я тоже хочу выпить за Павлика,- неожиданно заявила Кэт, улыбнулась и подсела к Мюллеру.
- Пурим Самеах,- пропел ребе Изоксон, наконец – то поднялся на ноги и открыл ящик с трофеями.
- Все мы пьём и курим,- подхватила его песню Кэт своим мецо сопрано и протянула бокал ребе Изоксону.
- Все мы пьём и курим, так положено нам в Пурим,- затянули они хором.