Река быстрая, полноводная Гл. 19

Клименко Галина
Гл.19


И снова наступило лето, дохнув на землю тёплым солнышком, ароматом цветения и созревания плодов и ягод. Снова высоко в небо взлетел жаворонок и застыл там мёртвой точкой, словно коршун, выискивающий добычу. От несмолкаемого птичьего гомона сердце стучало чаще и громче, если ещё добавить сюда зелёные и сочные травы по пояс, разлившиеся воды Лукавки, тёплые и манящие, и белые облака, которые были похожи на северных медвежат, гоняющихся друг за другом. Снова затеяли лягушки свой извечный хор, но такой желанный и привычный, как и ранние переклички петухов, немного примолкших из-за зимней стужи. Всё ожило ещё весною, но лето - это какой-то необъяснимый вечный двигатель всех существ на планете. Именно в этот сезон появляется пища для человека и всех животных. Ведь не будет урожая и начнётся всемирный голод. Правда, для этого нужно силы приложить, потрудиться, дабы выпестовать этот урожай, но кто поспорит с тем, что основное его поспевание приходится именно на красное лето.

Ещё осенью прошлого года, Ивановы ездили в гости к подруге Клавдии Михайловны в другой район, а по возвращении узнали, что Сашка уже и мать похоронил. У Валерки, сокрушаясь за бывшего друга, вновь появилось желание пойти к нему и выразить свои искренние соболезнования, но потом заставил себя сдержаться, потому что заранее предчувствовал, как Муравьёв на это отреагирует.
Катя тоже переживала, ей по-человечески было жаль Сашку .

"Вот как случается.  -  думала она.  -  Была семья и вдруг, только Сашка и остался с сынишкой. Дядька Лёнька таким добытчиком славился, всё у него ладилось: копейка к копейке, рублик к рублю. А после его смерти всё постепенно пришло в упадок. Не совсем, чтобы они обнищали, но уже всё велось далеко не так, когда домашними делами заведовал Муравьёв-старший." 

Сашка же, почти всё хозяйство распродал, зато обзавёлся пчёлами и теперь днями напролёт крутился на своей пасеке, расположенной в их огромном саду.

Однажды, Катя весь выходной занималась засолкой огурцов, Машенька рядом возилась в песочнице, сооружённой для дочери Валеркой. А потом она попросилась в рощу к другим ребятишкам, ей стало скучно одной. Катя разрешила, ведь эта площадка находилась в какой-то сотне шагов от дома и Маша часто её посещала, при этом никогда ничего дурного с девочкой не случалось.
Управившись с консервацией, Катя принялась готовить ужин, вытащив из холодильника почищенных и выпотрошенных карасей. Она их обжарила с обеих сторон, затем поместила в глубокую сковороду, обильно поливая сметаной. Всё это поставила в духовку, а сама поспешила начистить картошку для гарнира. Скоро муж со свекровью вернутся с работы и надо бы всё успеть до их прихода. Катя увлеклась стряпнёй и забыла про Машеньку, вспомнила только тогда, когда Клавдия Михайловна вошла во двор, а за нею показался и Валерка.

-   А где моя красавица ненаглядная, почему бабулю не встречает?  -  её взгляд привычно шарил по сторонам.

-   Мам, да её нет дома, вы садитесь ужинать с Валерой, а я за ней сбегаю. Она в роще.

-   Хорошо, давай. Мы пока в душе ополоснёмся, а вы как раз и подтянетесь да все вместе к столу и присядем.  -  согласилась Клавдия Михайловна.  -  Ой, Катюня, а огурцы твои какие аппетитные стоят в баночках, ты у меня просто молодец! Нельзя нахваливать, примета плохая, мол, крышки вздуются, но я не удержалась. - Катя на ходу лишь улыбнулась благодарно, она торопилась на детскую площадку.

Может, это громко сказано: "Детская площадка". Там ничего такого не было, как у городской ребятни, тут всё построено из дерева: машины, качели, ракета, домики. Много было лавочек и большая песочница. А чуть поодаль, для более подросших пацанов, разбито небольшое футбольное поле, с двумя воротами, с разметками и лавочками по периметру. Всё это заслуги Ларионовича, который заставил бригаду плотников потрудиться и попотеть на благо местной детворы. А женщины разнорабочие выкрасили всё цветными красками и теперь вся округа днями обитали в этом уголке, даже взрослые. А старые люди специально здесь собирались, чтобы понаблюдать за играми детей да и просто посидеть, возможно, вспоминая своё детство.

Катя свернула на кривую стёжку, зигзагами петляющую межу берёзового молодняка, и тут же столкнулась с дочерью, которая передвигалась мелкими шажками, что-то усиленно прижимая к животу, будто остерегалась уронить какой-то драгоценный груз.

-   Машенька, что это у тебя?  -  Катя кинулась к ребёнку.

-   Мама, это мёдик.  -  девочка с удовольствием отдала матери свою ношу. 

-   И где ты его взяла?  -  поинтересовалась Катя, хотя уже знала, что ей ответит девочка.

-   Ну как где? Это дядя Саша угостил. Он бы и больше дал да побоялся, что я не донесу.

Машенька пошла по дорожке впереди, а Катя с банкой мёда шествовала сзади.

-   Маша, ты помнишь, как я тебе наказывала, чтобы ты не задерживалась на улице? Уже темнеет вокруг, а тебя ещё нету. Мы же волнуемся, ты это осознаёшь?

-   Мамочка, я бы не задержалась, но дядя Саша кормил нас с Ванечкой шашлыками, вот и время промелькнуло незаметно.

-   Маш, разве у нас дома нечего покушать, зачем ты питаешься по чужим домам?

-   Я так и сказала дяде Саше, а он засмеялся. Говорит, будто не сомневается, что у нас всегда полно еды, но добавил, что шашлыков-то сегодня нету? И он прав, мама.

-   Глупенькая ты ещё у меня. -  только и произнесла Катя.

Так они и продвигались по тропинке. Маша щебетала не умолкая, как и во что они играли с Ваней, как Ваня упал и сбил коленку и многое другое, но Катя неожиданно её перебила:

-   Машенька, а что ещё говорил дядя Саша?

-   Ничего, кажется... А, вспомнила! Говорил, говорил...

-   И что же?

-   Что я красивая, как королева и что я похожа на тебя. - девочка остановилась, повернувшись к матери. Ребёнок был счастлив.

-   А вот и неправда!  - запротестовала Катя.  -  У тебя губы и нос отцовские. А ещё цвет волос.

Маша пожала плечиками.

-   Я без понятия, мамочка. Наверное, дяде Саше видней.  -  и вдруг, она бегом пустилась в сторону дома.

-   Маша, ты куда, подожди!  - позвала её Катя, она хотела предупредить дочь, чтобы она при бабушке не проболталась про мёд.

"Хотя, какая разница? Всё равно все заметят эту банку."

-   Я за папочкой соскучилась!  -   крикнула ей Маша и побежала ещё быстрее.

Катя различила, что в их дворе под навесом на руках у Валерки сидела Маша и с присущей ей детской наивностью рассказывала о недавних событиях. Естественно, обо всём слышала и Клавдия Михайловна. И не успела молодая женщина войти в калитку, как свекровь, тут же вызывающе спросила, глядя на мёд.

-   А это ещё что такое?

-   Клавдия Михайловна!  - Катя в этот момент испытывала крайнее раздражение, потому не назвала свекровь "мамой".  -  Вы прекрасно осведомлены, что это такое, так зачем задавать вопросы, на которые ответ уже известен?

-   Не могла по пути в балку всё это выкинуть?  -  фыркнула Клавдия, гневно посматривая на невестку. Валерка пока не проронил ни слова.

-   С какой стати выбрасывать такой ценный продукт?  -  парировала Катя. Клавдия Михайловна оглянулась на сына, ища поддержки, но он не обратил внимание на её молчаливый призыв.

-   Ну что ж, раз мои предостережения ничего для вас не значат, то в таком случае, делайте что хотите.  -  она резко поднялась из-за стола и быстрым шагом поспешила в свою хатёнку.

-   Она хоть ела что-нибудь?  -  поинтересовалась Катя у Валерки, имея в виду Клавдию Михайловну. Он кивнул, указывая на тарелку, в которой лежали рыбьи косточки, а сам тоже приподнялся и отправился вслед за матерью, упреждая Машеньку, чтобы та оставалась на улице, потому что ему с бабушкой надо переговорить наедине.

-  Ма, чего ты начинаешь скандал на ровном месте?  -  начал он, когда вошёл к ней в зал, где она лежала на диване с намоченным полотенцем на лбу.

-   Тебе ли не знать, как я отношусь к Муравьёвым?!  -  неохотно изрекла она.

-   Знаю. Но, каюсь, не догадывался, что твоя ненависть распространяется ещё и на ихних пчёл.

-   Пчёлы тут не при чём.

-   А кто при чём?

-   Там Маня, ещё та змеюка была, запросто и нашептать что-то могла.

-   Мам, её уже нету! Или сейчас мне скажешь, будто она Сашке свой "дар" передала? Бред какой-то. Я первый раз слышу, чтобы тётка Маруська славилась тут колдуньей или какой-то ворожеей.

-   Зато я их всех уже достаточно изучила.

Немного помолчав, Валерка попросил:

-   Ма, никогда больше не устраивай подобных сцен при Машеньке. Дитё старалось, гостинец несла, а бабушка с руганью её встретила. Она ведь уже всё понимает или тебе всё равно?

-   Конечно, вам же мать во всём виновата! А вы, как всегда правы.

-   Так обычно оправдывается тот человек, который чувствует за собой вину и которому действительно нечего сказать. -  тихо промолвил Валерка и развернувшись, пошёл обратно. Но у двери приостановился и добавил:

-   И это мы живём под разными крышами. А если бы под одной?

Клавдия ночь не спала, всё думала, где и что она упустила в воспитании сына, что он стал к ней таким безразличным и жестоким. Женщина по годам перебирала его детство и чуть ли не по дням воспроизводила в памяти последние недели. Что случилось и что она сделала не так? Разве она не отдаёт всю себя для детей и их благополучия? Разве она не беспокоится, чтобы им, Боже упаси, никто ничего не сделал плохого? А оказалось, им это совершенно не нужно.

"Видать, молодёжь нынче везде такая.  -  рассуждала она про себя.  - Раньше всё было по-другому, молодые ловили каждое слово стариков, ещё и кланялись за совет, а теперь... Да, вот оно, времечко, когда смешались воедино все моральные и духовные ценности, и порой сын говорит матери о том, в чём только она имеет право его упрекнуть. А скоро и вовсе канет в прошлое уважение и почёт к пожилому человеку, не говоря о благодарности или ответственности. Какая там благодарность? Жить для потомства до последнего вздоха, даже если те уже сами стали родителями, это и войдёт в обязанность каждого пенсионера."

Клавдия ворочалась в постели, несколько раз принималась плакать, но потом, вдруг умолкала, ведь завтра выходить на работу, а бабы, они ушлые, сразу обнаружат её припухшие глаза и начнут день напролёт докучать своими расспросами.

Уснула женщина аж под утра и то потому, что неожиданно смекнула, где в их разногласии с сыном, кроется основная истина.

"Батюшки, да ведь мой Валерка стал таким потому, что у него родилась дочурка. И ради Машеньки он готов даже матери не уступить. Вон оно что!"

Сразу стало легче на душу, как она раньше не догадалась? Ведь сама, не задумываясь, кинется на защиту своего дитяти, но также точно всё и у Валерки.
Кто лично ей был дороже: сынишка, только что появившийся на свет или матушка родная? Конечно, Валерик! - "Пусть не обижается мамочка, царствие ей небесное, но именно такой он и есть - один из жизненно важных законов. Да, грубый, но, наверное, справедливый. Всегда львиную часть заботы отдавать подрастающему поколению."
Клавдия облегчённо вздохнула и улыбнулась в темноту комнат.

"Но мог бы и помягче со мною..."  -  засыпая подумала она. Но улыбка так и осталась на её лице.

Катя выпытала у Валерки их диалог с Клавдией Михайловной, и взвесив в уме все "за" и "против", высказала своё мнение:

-   Валер, ты должен извиниться перед матерью.

-   Да я и не возражаю, но ведь и она тоже во многом не права.

-   Зачем было ей намекать, будто ты счастлив, что мы с нею находимся не под одной крышей? Понимаешь, она теперь будет считать себя лишней в этом дворе.

-   Да я совсем ни это имел в виду.

-   Валер, повторяю: ты должен извиниться перед матерью.

-   Да извинюсь, тяжело, что ли? Но только завтра, а сейчас у меня глаза слипаются. Кать, выключай свет.