Ссылка на предыдущую часть: http://www.proza.ru/2018/06/17/1487
Только оружие второго и третьего поколения, запрещенное к продаже гражданским, может пробить боевой доспех.
Их было двое – имперских солдат в броне. Остальные охранники были то ли простыми рекрутами, не прошедшими имперской службы до конца, то ли местными военными силами. Одетые в солдатскую форму цвета хаки и вооруженные обычными автоматами, солдаты скучающе вели досмотр, поддерживая порядок. Именно с ними мне и пришлось разговаривать, пока воины империи неподвижно стояли по бокам от входа. Невольно скашивая на них глаза, я отвечал на привычные вопросы охранников.
Получить пропуск оказалось не трудно, и после короткого досмотра я прошел внутрь, бросая последний взгляд на винтовки гаусса в руках двух имперцев. Мощь…
За пропускным пунктом расположился центр по работе с поступающей рудой и клиентами. Сокращенно ЦРК.
Видимо, вместе со мной прибыла большая партия руды, так как целая картель шахтеров (судя по виду) спорила с местными клерками. Одного взгляда на обстановку мне хватило, чтобы понять. Здесь царит бюрократия. И опыт в борьбе с ней у меня имелся.
Осмотрев свободных клерков, я приметил среди них пожилого мужчину хитроватого вида, с интересом наблюдавшего за ругавшимися шахтерами. К нему я и направился.
- День добрый. Я хотел бы воспользоваться услугами по переработке.
- Да. Заполните указанные там формы. Потом пройдите к пятому столу.
- Видите ли. Я бы хотел оказать благотворительную (так сказать) помощь вашему центру. И, если это возможно, ускорить весь процесс с бумагами.
Клерк, до этого даже не смотревший на меня, отвернулся от продолжавшейся ругани. Коротко окинув меня взглядом, он доброжелательно улыбнулся и предложил присесть на стул возле своего стола.
- Какую сумму вы бы хотели пожертвовать?
- Думаю, для таких случаев есть предусмотренные нормы.
Даже несмотря на всю выучку, он не выдержал и широко улыбнулся. Я ответил улыбкой, подмечая, что контакт установлен.
- Думаю, наш центр оценил бы пожертвование в тысячу зидиев.
Я призадумался. Цена явно было завышенной, но она меня вполне устраивала. Конечно, можно было бы попробовать сбить её вдвое, но недаром ведь говорится – скупой платит дважды. Выдержав необходимую паузу, чтобы не показать легкость в расставании с деньгами, я кивнул.
- А бумаги?
- Младший персонал заполнит, - клерк махнул рукой, показывая, что речь идёт о мелочевке.
Надо сказать, мое «щедрое пожертвование» оказалось не напрасным. Мне не только не пришлось дожидаться очереди, что уже было не малым. Но мне еще и разрешили присутствовать и наблюдать, как моя руда превращается в готовый продукт.
Через полчаса я уже стоял перед стеклянной панелью, наблюдая за работой заводских конвейеров и машин внизу. Мою руду уже доставили, проанализировали и определили выход чистого продукта. Тринадцать слитков слайса, четыре кубика резита и около тонны разных металлов. А так же пара кристаллов. Металлы и кристаллы будут обрабатываться на других «щупальцах» завода. Но мне интересней всего было производство слайса. И дело было не только в заказе Апеля.
Воздух, которым мы дышим, состоит из кислорода, углекислого газа, азота и других газов в определенном соотношении. В слайсе все эти элементы находятся в тех же соотношениях, разве что в других, по размерам, молекулах. Это как мозаика, которую удобно перетаскивать в маленькой коробке, но, когда нужно, из этой мозаики можно собрать огромную картину, или тысячи литров воздуха.
Я наблюдал, как из тонн руды и недавно купленного мной угля формируется слайс. Уголь выступает как основа углекислого газа. Кислород добывается из оксидов и минералов, а азот из удобрений. И вот вся эта смесь, при помощи молекулярного сжатия, прессуется в небольшой слиток весом пятнадцать килограмм. Слиток, который даст много кислорода, помести ты его на любой генератор воздуха.
Резит, основное наше топливо, создавался похоже. Но в его основу входили уголь и нефть. Состав резита можно менять в зависимости от качества нефти и угля. Но общая суть всегда одинакова. Двадцать шесть килограммов массы сжимают до размеров кубика, способного поместиться на ладошке. Хотя конечно, мало кто способен удержать такой кубик в руке.
Когда с переработкой было законченно, а товар погружен на мой корабль, я тепло распрощался с помогавшим мне клерком. Учитывая моё «пожертвование», все вместе стоило мне четыре тысячи зидиев. Не так уж и много, ведь один только кубик резита стоил тысячу.
Итак, я снова находился в своем корабле, в трюме был готовый продукт, а перед глазами все еще расстилался завод. Близился вечер и вместе с тем темнело.
- Айри, какое время сейчас в деревне Апеля?
- У них десять часов ночи.
- Хорошо, спасибо.
Я откинулся. Какое же удобное все же это было кресло! Стоило купить космолет только ради него. За окном приземлялся огромный грузовой корабль. В отличие от «мелочи» этот садился на большое, отведенное для грузовых кораблей, место. Расположившееся прямо напротив моего.
- Айри, далеко ли до столицы Каазия?
- Мы в ней Тай. Но если ты спрашиваешь, далеко ли отсюда до центра, то около двух километров.
- Хорошо. Вызови мне такси.
Произнеся это, я глубоко вздохнул. Дела-делами, а отдых тоже мне необходим. Тем более - я в столице нашей системы, как никак.
Когда такси подъехало, я оставил Айри приглядывать за кораблём и попросил водителя отвезти меня в нормальный бар. Мы даже разговорились с этим пожилым, но чертовски обаятельным человеком, знавшим город, как свои пять пальцев.
По дороге, несмотря на хорошую беседу, меня все же немного мучило чувство вины. Все-таки я поступал довольно безответственно по отношению к Апелю, с которым меня связывал договор. Но переступив порог бара, я почувствовал, как чувство вины бесследно исчезает.
Ночной город, сияющий мириадами огней, и сам по себе был прекрасен. Но только внутри подобного заведения начинаешь ощущать ритм города, его дыхание. Бар «Касабланка» именно этим дыханием меня и встретил. Это было дорогое заведение в центре города, и здесь явно собирались «приличные» люди.
Расплатившись с таксистом, я отдал еще двести зидиев на входе в бар. Так я пресек все вопросы о моей неподобающей подобному заведению одежде.
Стоило мне зайти внутрь, как я сразу же с головой окунулся в ритмичную музыку и постоянно сменявшийся свет. Бар состоял из нескольких частей, и в первой его части собралось особенно много людей. Здесь танцевало человек пятьдесят, в основном молодых ребят и девушек. Освещение то и дело сменялось с синего на зеленое, затем становилось желтым, окрашивалось в прочие цвета. В центре при этом вертелся большой диско шар, всюду распускавший световые блестки.
Мне здесь явно делать было нечего и я прошел дальше, мимо барной стойки. На высоких стульях сидели те, кто еще не решался вступить в пляски, либо те, кто уже был не в состоянии танцевать…
Следующий зал бара оказался игровым. Здесь стояли бильярдные столы, игровые автоматы и прочие развлечения для менее активного отдыха, чем танцы. Тут мне тоже не захотелось задерживаться.
И, наконец, последняя часть зала, выходившая окнами на другую сторону улицы. Здесь тоже имелась своя входная дверь, и знай я о ней, зашел бы сразу через нее. В отличие от предыдущих двух залов, в этом было довольно тихо. Это был обычный, привычный для взгляда бар. Длинная барная стойка со стульями, пару столов, и конечно, бармен, протиравший стаканы. Людей здесь тоже было немного, человек десять, не больше. Не считая небольшой компании за одним из столов, остальные сидели молча и потихоньку пили содержимое своих стаканов.
А еще в баре был большой телевизор.
Заказав себе выпить, я уселся за один из стульев барной стойки. По телевизору, состоявшему из трех экранов, показывали «Лигу».
Я не очень любил эту кровожадную игру, но сейчас она пришлась мне по вкусу! Бой проходил на каком-то заводе. Бойцы лиги бегали по конвейерам и пустым коридорам, нещадно поливая друг друга из разного сверхмощного оружия. Эффектно выглядевшая на них броня хоть и увеличивала в несколько раз человеческие возможности, но от прямых попаданий не спасала.
Люди в баре ликовали каждый раз, когда очередного бедолагу разрывало на куски. А ведь многие зрители всерьез верили, что в «Лиге» сражаются живые люди, а не управляемые ими куклы.
Я посмотрел на данные вверху экрана. «Отборочные. Сто девятнадцатый тур». Самое начало. Даже учитывая, что все новости в нашу систему приходят с месячным опозданием, до финала еще не меньше полугода.
Попивая странное горячее пойло бирюзового цвета, называвшееся «морская волна», я оглядел бар. Одни мужчины… ни одной женщины, с которой можно было бы познакомиться. Пришлось снова уставиться на экран. На заводе в живых оставалось еще человек тридцать. Я приметил одного из них, в чёрном костюме, по прозвищу «Блэкстар», и начал болеть за него.