Из Едема выходит река для орошения рая; и потом разделялась на четыре реки.
Имя одной Фисон; она обтекает всю землю Хавила, ту, где золото. (Быт.2:10-11)
"Река же исходит из Едема напаяти рай: оттуда разлучается в четыре начала."
Река, проистекавшая из Эдема и орошавшая рай, в Писании не названа по имени, но в еврейском тексте именуется словом "нагар", означающим вообще большую реку, целый водный бассейн, иногда прилагаясь даже к океану. (Иов.22:16; Пс.22:2;45)
Эта река, беря своё начало в земле Эдем, по выходе из которой, проходила через весь рай и разветвлялась на четыре рукава.
Из Эдема, орошая рай, выходила полноводная река Божьего Благословения - Благого
Слова, изРЕКАемого Богом; Духовного напутствия, разделявшегося, в свою очередь, на четыре канала, орошавших живительной влагой рай.
"Река же исходит напаяти рай: оттуда разлучается в четыре НАЧАЛА."
Другими словами, эти рукава-реки - четыре ответных потока. Они текут одновременно и
туда и обратно: полноценно орошают Премудростью Божьей и ответной премудростью человеческой иссушенную жаждой познания почву. Оросительные каналы встречными течениями вкруговую насыщают рай - счастье, духовное блаженство души.
Океан - Бог. Необъятный. Безмерный. Бескрайний.
Устье главной реки - уста Божьи, из которых течёт, изРЕКАется Его Благое Слово, которое, устремляясь дальше по четырём каналам духовности, орошает Божьей Премудростью иссушенную жаждой познания душу. А навстречу Богу по тем же каналам проистекают ответные потоки благого слова человека - молитвенного и благодарного.
Главная река Божьего Благословения разветвляется на четыре. Четыре потока, исходящего как от Бога к человеку, так и от человека навстречу Богу, навстречу Его Слову.
Слово. "В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Всё чрез Него начало быть и без него ничто не начало быть, что начало быть. В Нём была жизнь, и жизнь была человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его". (Иоанн.1:1-5)
Слово - это изРЕЧенная мысль.
Люди привыкли выражать в слове волнующие их вопросы о сути мира, искать ответы на вечные вопросы...
В оригинальном тексте Нового Завета на месте русского "СЛОВО" стоит древнегреческое logos, которое можно переводить не только как "слово", но ещё и как "ум", "основа",
"утверждение", "разумение", "значение", "доказательство", "разум", "мысль"... Всего у него около ста значений. Но все эти понятия вобрало в себя СЛОВО. Выражающее всю
суть Высочайшей Духовности. Единство Слова и Бога.
"Но забыли мы, что осияло только СЛОВО средь земных тревог. И в Евангелии от Иоанна сказано, что СЛОВО - это Бог". (Н.Гумилёв)
"Кто жаждет, иди ко Мне и пей". (Инн. 7:37)
Источник этот живительный поглощается и тут же находит начало в душе человека.
Но не в той душе, которая не возделана, а в одухотворенной, устремлённой навстречу
Богу, чтобы оросить свой рай премудростью, насыщающейся Премудростью Божией.
Каковы эти начала, источаемые душой человеческой? Четыре потока. Четыре канала. Четыре рукава. Четыре реки.
"Имя одной Фисон, она обтекает всю землю Хавила, ту, где золото".
"Имя единой Фисон: сия окружающая всю землю Евилатскую: тамо убо есть злато."
Земля Евлатская обыкновенно отождествлялась с Индией, "тамо убо есть злато". А земля Хавила, которую обтекает Фисон, якобы древняя Колхида, ещё у древних славная обилием золотых приисков.
Первая река, называющаяся Фисон, по-еврейски "Фейосон", то есть "изменение речи".
Древне-ассирийское Библейское имя "Фисон" в буквальном переводе означает "полноводный". Другие толкователи полагают, что "Фисон" есть известный древним
"Фазис" или ныне Рион, впадающий в Чёрное море.
Таким образом, река эта полноводная, но с "изменением речи": течение несколько иное, чем у остальных райских рек. Общее же во всех переводах Библейского текста лишь то,
что Фисон окружает всю землю - Хавила либо Евилатскую; и там, в земле той, есть золото. Другими словами, земля эта загадочная окружена со всех сторон, обтекаема, насыщаема живительной влагой благодатно изРЕКАемой речи; и хранит она в себе золото.
"И золото той земли хорошее..." "Злато же оныя земли доброе..." (Быт.2:12)
Золото (Au) происходит от лат.Aurum, означает "сияющий рассвет", а также от Авроры, римской богини утренней зари. Общее значение слова - драгоценный металл, связь
которого с деньгами распространена повсеместно. Золото часто рассматривалось как сила земли и всегда связывалось с миром богов, символизируя высший уровень власти и богатства.
Но в Писании почему-то говорится не просто о золоте: отмечается, что оно не абы какое, а именно "хорошее", "доброе". Если бы речь шла о золоте, как денежном эквиваленте и символе материальных ценностей, то вряд ли понадобилось определять его качество. Но церковные толкователи именно так напрямую и восприняли понятие "золото", отвлекшись тем самым на поиски земли с его месторождениями и золотыми приисками.
Однако само по себе золото имеет далеко не однозначную характеристику. Оно хоть и считается благородным и ценным металлом, но не такое уж и благо, если верить Писанию.
"Любящий золото не будет прав, и кто гоняется за тлением, наполнился им. Многие ради золота подверглись падению и погибель их была пред лицем их, оно - дерево преткновения для приносящих ему жертвы, и всякий несмысленный будет уловлен им."(Сирих 31:5-7)
"Но где премудрость обретается? и где место разума? Не знает человек цены её, и она не обретается на земле живых. Бездна говорит: не волна она; и море говорит: не у меня.
Не даётся она за золото и не приобретается она за вес серебра; не оценивается она золотом Офирским, ни драгоценным ониксом, ни сапфиром; не равняется с него золото и кристалл, и не выменяешь её на сосуды из чистого золота". (Иов 28:12-17)
Так что же это за золото такое - хорошее и доброе? Выходит, имеется ввиду некое духовное содержание в отношении него. Хавила - собирательный художественный образ загадочной земли, вкруговую омываемой полноводной рекой с встречными течениями Премудрости Божьей и премудрости души человеческой. Значит, и золото, хранимое той землёй - символ, далеко отстоящий от "презренного металла" и "золотого тельца"...
Золото доброе и хорошее?
Помимо символа материального богатства, золото является аллегорическим знаком просветленной души, выражающей способность человека к слиянию с божественным светом, возвышенную красоту и чистоту. С золотом связан мотив обретения сокровищ, понимаемых в смысле духовного обогащения. По индийской традиции золото трактуется как материализованный в камень свет.
И, помимо прочего, золото есть также символ сердца. Ибо, если сердце - главный орган
в человеческой природе, то золото - это сердце земли. "Золото, золото - сердце народное!"(Н.А.Некрасов "Кому на Руси жить хорошо?")
Золотое сердце - есть такое выражение. Сердце, в котором сохраняется доброта. Добросердие. Милосердие. Сердечность.
Именно это "золото" имеет истинную Божественную ценность, настоящее богатство души.
МАТРОС ОФИЦИАНТ-УБОРЩИК.
После обеда убирала салон, а вокруг меня крутился Нескладуха.
Усы свои моржовые он теперь сбрил, но приятней от этого всё равно не стал.
Этот противный тип пытался вызвать меня на разговор, задавая всякие дурацкие вопросы:
"Что такое было вчера на собрании? Почему ты такая злая на меня? В чём я перед тобой провинился? Почему ты молчишь, ничего не говоришь и даже не смотришь в мою сторону?"
Я действительно вела себя так, как будто в салоне, кроме меня, никого не было, потому что прекрасно знала: стоит с этим болваном хотя бы словом обмолвиться, потом и вовек от него не отвяжешься. Однако этот зануда самостоятельно никак не желал понять, что катастрофически действовал мне на нервы. И поэтому срочно требовалось очень доходчиво
и чётко объяснить ему, что к чему. В конце концов я это и сделала.
- Знаешь что, шёл бы ты отсюда подобру-поздорову, пока я тебе шваброй не накостыляла!
На какой-то момент он замер, подобно истукану, опешив от такого неожиданного предложения. Но потом снова ожил. Однако дружескому совету моему внять не захотел и начал выражать своё неудовольствие.
- Что же это такое? Я с ней разговариваю, как с человеком. А она? И что ты из себя здесь корчишь? Кого ты себе здесь ищешь? Супермена какого-нибудь? Так здесь таких нет!
Не знаю, каким бы был мой ответ на всё это. Возможно, и пришлось бы треснуть его
пару раз шваброй пониже спины, если бы в этот момент в салон не вошёл Коряга.
Услышав последнее заявление Нескладухи, он незамедлительно возмутился:
- Как это нет? А я, по-твоему, кто?
Пухлое розовощекое лицо его светилось воинственностью.
- Ну, я не про таких говорил, - смутился мотыль, не ожидавший подобного поворота беседы. - Я говорил про тех, которые любят класть ноги на стол.
- Значит, ты считаешь, что супермен - это тип, который всегда кладёт ноги на стол? - строгим голосом продолжал допытываться Коряга.
- Ну, правильно, - завилял Нескладуха. - Какой же супермен без ног? Не убежать, не попинать кого-нибудь. Инвалид какой-то, а не супермен!
- Болван! Ты суперменов с ковбоями перепутал. Ноги на стол ковбои кладут!
- Я не перепутал, - осмелев, заспорил было мотыль.
Но Коряга не был настроен выслушивать его.
- Заткнись, - сказал он. Но, увидев, что тот всё равно разевает рот, намереваясь всё
же продолжить недосказанное, предупредил: - Не то я на тебе сейчас верхом покатаюсь!
Узнаешь тогда, кто ковбой, а кто супермен. - И, посчитав данный вопрос закрытым, уже по-деловому обратился ко мне: - Записать тебя в Зеленоградский дом отдыха? Путёвка на две недели. Как раз пока расчёт за рейс дадут. Ждать всё равно придётся; или в гостинице или в доме отдыха на всём готовом...
- Запиши, - сразу же согласилась я.
- Не. Я, кроме смеха? - усомнился он в серьёзности моего заявления.
- И я, кроме смеха. И Анюту тоже запиши.
Он обрадовался и записал нас обеих. В списке уже было четверо: Митрофанов, Каспер, Ерошкина и Соколова.
Убрав салон, я прибежала в каюту и сообщила новость Анюте.
Она обрадовалась. И мы размечтались, как придём на берег, отдохнем в Зеленоградске на море. Потом получим деньги, накупим кучу подарков и махнем домой.
А ещё хотелось бы поездить по Прибалтике. Побывать обязательно в Риге, Таллине, Вильнюсе... И вообще, много чего хотелось.
- Жаль, что все планы осуществить всё равно не успеем, - вздохнула Анюта.
- Почему не успеем? - Я была настроена оптимистичнее.
- Замуж надо выходить. Годы идут. И никуда от этого не денешься. Двадцать три года - уже предел. Если до этого возраста не выйти, то потом трудно будет. Считай, что невозможно.
Она говорила это без тени сомнения, иронии или шутки.
Я не стала возражать. Потому что, во-первых, в её словах, кажется, была какая-то правда. А во-вторых, у меня, кроме всего прочего, были и свои сокровенные планы, в которые никто не был посвящён. Никто, даже Анюта.
Перед обедом я опять наорала на Фейфица. Не то, чтобы наорала, но вычитала.
И это оставило у меня в душе какой-то неприятный осадок. Мне совсем не нравится, что в последнее время я слишком уж часто стала раздражаться, и хамство из меня так и прёт.
Надо бы как-то научиться сдерживаться. Однако сил моих дамских на это не хватает.
Мало того, что этот болван припёрся и уселся есть на пятнадцать минут раньше, так ещё потащился к хлеборезке, взял буханку хлеба переполовинил её вдоль да ещё как-то наискосок. И это когда на столах полным-полно нарезанного хлеба. Но ладно, я это ещё как-то стерпела. Не знаю как, но стерпела. Однако, когда он, поев первого, встал и, подойдя к хлеборезке второй раз, вознамерился изуродовать вторую буханку, я распсиховалась и отобрала у него хлеб. А он за это обозвал меня дурой.
В общем, не получается у меня культурного обслуживания.
Тут в салон пришёл Руслан и, увидев гавкающего на меня Фейфица, сказал ему:
- Ты смотри, голос на Ингу не повышай, а то враз рёбра пересчитаю.
Проня ушёл из салона с видом оскорблённой невинности.
И, надо полагать, пожаловался потом на меня своим сокаютникам. Потому что, придя на обед, Боря Стахура строгим голосом, но с усмешкою в глазах, поинтересовался:
- Инга, ты что же это нашего Штирлица обижаешь?
- Кого? Проню твоего, что ли? С чего это ты его вдруг в Штирлицы произвёл?
- Ну а как же? Свой среди чужих, чужой среди своих. Штирлиц самый настоящий.
- Сравнил. То был разведчик. Жизнью рисковал в тылу врага. А этот? Обычный дятел...
И что, нажаловался тебе? Интересно, чем именно он недоволен?
- Ну, что вы пьяницы-алкоголички сами. А его, порядочного, пожилого, примерного поведения человека - воспитываете, - Боря говорил в своей обычной манере: не то в шутку, не то всерьёз.
- Мы воспитываем?
- На тебя, в особенности, обижался.
- Я главный воспитатель, значит? Ну и каким же образом я его воспитываю?
- Кнутом, в основном.
- Очень интересно. Боря, а ты, когда его матом ругаться учишь, в карты играть "по ушам" и лаять по-собачьи - это как называется?
- Это тоже называется воспитанием. Но не кнутом, а пряником.
- Ничего себе! Хорош пряник. И что, воспитал хоть немного?
- Да. Он у меня, как шёлковый.
- И что? Первому и старпому больше не стучит?
- Стучит. Но только то, что я ему разрешу. Иначе, сама понимаешь, кирдык котёнку. - Говоря это, он выкатил свои синие дурашливые глаза, показывая таким образом, какой опасности подвергается каждый раз.
- Котёнок - это ты или он?
- Я, конечно, - Боря обречённо вздохнул.
- А он тогда кто? Змей, которого ты у себя на груди пригрел?
- Проня - змей? - рассмеялся котёнок. - Нет, для змея у него мозгов маловато. Но, видишь ли, в чём дело... Ты вот его презираешь за то, что он старый дурак: жизнь прожил, а ума не нажил...
- Хочешь сказать, что ты его уважаешь?
- Нет, уважать не уважаю, - он усмехнулся. - Жалею больше, наверное.
- Жалеешь? - не поверила я.
- Ты, Инга, своим воспитанием портишь ему жизнь. А я своим воспитанием - наоборот.
- Наоборот? Каким же образом это твоё наоборот проявляется? От того, что ты над ним издеваешься, он счастливым делается?
- Нет, ну сама посуди. Мне скучно, ему тоскливо. И тут вдруг я что-нибудь для него интересненькое придумаю. Глядишь, и одному и другому жизнь повеселее показалась.
- Да ну вас обоих к лешему! - сказала я, потому что у меня уже больше не было
времени обсуждать эту тему, так как в салоне настал час пик: самый разгар обеда, когда приваливает наибольшее количество народу, и мне надо было только успевать поворачиваться.
На полдник сегодня был пудинг манный, и потому свободные от вахты матросы даже и не приходили.
В салоне говорили, что уже вытащили первый трал с окунем, тонн двадцать как будто бы.
Но на самом деле, не вытащили ничего: килограммов пятьдесят, в лучшем случае. Трал оказался порван.
Время полдника истекло, а я сидела ждала добытчиков с вахты. Они задерживались.
Наконец, пришли. Голодные-преголодные. Но пудинг стали есть только трое: Кареглазый, Котов и Черёмушки; Вася и Славик отказались, ограничившись чаем. А Молдова убежал куда-то и вскоре вернулся с банкой тушенки. Все сразу оживились.
- Инга, садись с нами поешь, - пригласил Вася.
Я вспомнила, что посадила себя на диету, и вежливо отказалась.
- Фигуру соблюдаешь? - догадался Котов.
- Какая там фигура? - Я пренебрежительно махнула рукой, ибо в последнее время к своей внешности относилась довольно-таки скептически.
- Да ладно, не скромничай, - оценивающе глядя на меня, возразил Молдова.
Мне совсем не хотелось ни обсуждать этот вопрос, ни спорить, ни кокетничать, набивая себе цену, поэтому я резко ушла от разговора и под предлогом, что у них на столе маловато хлеба, отправилась к хлеборезке.
А когда вернулась с нарезанным хлебом, Молдова сказал:
- Тут говорили, не знаю, правда это или нет, что Инга несколько раз в кино появлялась.
Все заулыбались, оценив шутку, а Котов прокомментировал:
- Вот, Инга, ребята про тебя уже и анекдот придумали.
- Да, мы скорее её на экране увидим, чем в кинозале, - улыбаясь, заметил Кареглазый.
Но в глазах его, чудесных карих глазах, опушенных густыми чёрными ресницами, не было и тени усмешки.
- Возможно, - отозвалась я. И почувствовала, что краснею под его взглядом. - В вашем с Борей фильме, где Юрка-сварщик вырывает из моих рук кружку или тарелку - уже не помню точно что именно.
- Да, фильм должен получиться интересный, - сказал режиссёр.
- Скоро он выйдет на экран? - поинтересовалась я.
- В конце рейса.
- Говорят, что в том фильме скорость будет ненормальная? - решила выяснить я заодно
и это.
- Да, всё будет убыстренно, в темпе вальса. Или скорее даже, польки, - подтвердил Кареглазый.
- Наверное, получится очень смешно, - предположила я.
- Да, будет классно, как в фильмах Гайдая, - заверил меня он.
Добытчики ушли, и я заканчивала убирать салон, когда пришёл пекарь с кастрюлей,
полной кальмаров и, прежде чем скрыться на камбузе, спросил вдруг человеческим голосом:
- Хочешь посмотреть? - Он подставил моему взору кастрюлю.
Я сначала чуть не упала в обморок от удивления, что он нормально со мной заговорил первым. А потом подошла поближе и стала разглядывать щупальца этих странных морских существ.
- Можно я возьму одного? - спросила я, так как мне вдруг в голову пришла идея нарисовать кальмара с натуры и послать рисунок сестрёнке: наверное ей будет интересно посмотреть.
- Возьми, - великодушно разрешил мне Макс. - А ещё лучше, сходи к технологу. У него все эти твари есть в цвете разрисованные.
До самого ужина я была занята рисованием кальмара: вид сбоку, вид сверху, снизу и в разрезе.