- Ми-и-илику, засели нитку в швейную машинку! Пожалуйста! - громко зазывала домой Роза, родная бабушкина сестра...
Не подозревая, она отрывала меня от важного наблюдения за жизнью роскошного муравейника, не далее как вчера возникшего рядом с вишневым деревом во дворе нашего сокирянского дома. Колонны трудолюбивых букашек взбирались по стволу бесконечной цепочкой, обходя липкие потеки прозрачной смолы, и теряясь, высоко-высоко, среди множества веток, щедро нагруженных тяжелыми спелыми ягодами...
Еще в детском садике, мы свято уверовали в особые свойства этой драгоценной смолы, обдирая ее с коры вишневых деревьев и всей ватагой смакуя первую в жизни жвачку. Вдобавок, она была прозрачная , пахучая и сквозь неё можно было смотреть на солнышко..!
- Молодец ! Я вижу очень плохо, а тебе удалось заселить нитку с самого первого раза!,- похвалила Роза, тут же, мимоходом отправив мне в рот горбушку чёрного хлеба с порцией мелко порезанного репчатого лука, обильно сдобренного пахучим подсолнечным маслом...
- Какое сегодня число ?,- немного переигрывая с проявлением повышенного интереса, спросила Роза. А долгота дня? Так люблю, когда , начиная с конца декабря, день потихоньку увеличивается. Становится как-то радостнее и веселее... В душе зарождаются надежды на скорый конец зимы, приближение весны с ее ласковым долгожданным теплом..!
- Ну? Насколько день увеличился за сегодня..?... Ого! На целых две минуты ..? Скоро - очень скоро, он будет расти и по три минуты! День в марте сравняется с ночью... Там, и до лета рукой подать ! Их либэ вен тук гройсер ынд/унд гройсер ( Я люблю, когда день, все больше и больше, идиш)...
Может, это поздняя холодная осень 41 года, отнявшая в гетто Винницкой области любимого веселого Залмана вместе с их двухлетней Ревусей , внушила ей такое стойкое неприятие уменьшающихся пасмурных дней...?
Первый календарь , который запомнился мне, был огромным . Возник он в виде богато раскрашенной толстой книженции, вкусно пахнущей ещё свежей типографской краской. На ней крупным шрифтом были начертаны цифры 1959...
В свои четыре года, я мог их не только громко зачитывать, но уверенно считать от одного до десяти. Причём, на русском, украинском и идише...
В календаре было много интересных рассказов, волшебных сказок и удивительных загадок. По вечерам, мы с мамой любили подлавливать нашего всезнающего папу, вечно корпящего над выполнением бесконечных контрольных работ своего заочного Львовского универа...
Громко зачитывая вопрос, мы бурно радовались, когда отец отвечал неправильно, а наша альтернативная версия оказывалась победной ...
Особенно интересными были страницы накануне Нового 1960 года, где можно было вырезать и снежинки, и радостного снеговика с красным морковным носом, и Белку со Стрелкой - наших геройских собак-космонавтов! Меня, помнится, очень заботило - кто и как кормил их во время первого в мире космического путешествия...
Очень нравился строгий металлический календарь с небольшими окошечками, где число переходило на завтрашнее с лёгким щёлканьем, - стоило, только, перевернуть корпус ...
Я крутил бедный календарь беспрерывно, доставая изнутри квадратики с числами и закладывая их обратно... Затем, подолгу старался восстановить правильную работу чудо-машинки...
После упорного копошения, я торжественно устанавливал блестящий календарь возле волшебных часов в сказочном ажурном корпусе. На нем можно было различить птиц, охотничье ружьишко и отверстия, через которые окружающий мир выглядел необычно , совсем-совсем, по другому...
Однако, главным - самым главным, был настенный календарик с отрывными деньками... В самом начале года он выглядел пухло-толстеньким и самодовольным... К декабрю - он худел как дистрофик, прямо на глазах...
Помимо долготы дня, бабушек Риву и Розу страстно интересовало все, что с выражением зачитывалось мною на обратной стороне каждой странички...
Там присутствовали продвинутые рецепты засолки огурцов с помидорами, состав невиданных пирожных, стихотворения Владимира Маяковского и смешные рассказы Остапа Вишни...
Переживая драматические моменты французской революции, гибели партизан, трагический итог дуэли Лермонтова, мои бабушки могли всплакнуть, вытирая глаза видавшими виды передниками...
..............
- Димочка, Димочка, - шептала медленно угасавшая Роза... Меня она уже не узнавала...
Последние годы семья моей двоюродной сестры проживала вместе с Розой ...
Теперь , в ее любящем сердце место самого дорогого занимал маленький сын Мариночки...
- Скажи-скажи, ингалы ( мальчик, идиш),...день, сейчас, становится меньше или больше...?,- из последних сил вопрошала она...
- Больше-больше, дорогая Розочка, день становится все больше - соврал я , вызвав напоследок, слабую-преслабую, прощальную улыбку...
- Гит-Гит...( хорошо-хорошо, Идиш)...Это хорошо...., облегченно выдохнула она, забыв о вдохе следующем... насовсем...
До сих пор , люблю покупать пухлые настенные календари. Первым делом, обращаю внимание на долготу дня и , желая обрадовать, мысленно сообщаю Розе, что Темень, исчезая, постепенно уходит, а Света в Мире становится все больше... Зачастую, мне так не кажется, но чувствую- чувствую, что она отчаянно ждёт именно этого...
Помнится, как радостно подлетев к окну и поглядывая в небеса, она весело протирает слегка колющиеся плотные листовые пластинки высоченного алоэ, выставленного на подоконник, прямо под шумный ливень первой майской грозы...
В ее глазах читаются такие неистовые надежды и ожидания, что , невольно поддаваясь этому ощущению , сам начинаю верить в приближение чего-то Удивительного, Доброго, Светлого, Дорогого и Бесконечного, что ощущалось нами, пожалуй, лишь накануне Нового Года...