Гл.12
Так принято везде: хоть это деревня, а хоть город, когда ко двору, где намечается свадьба, подтягивается народ из неприглашённых к самому застолью, а из тех, кому любопытно посмотреть, как проходит само торжество, кто и что подарил молодым, как одеты гости, что ели и что пили?
Стоят эти люди у открытых ворот и наслаждаются проходящим гуляньем. Сваты обязаны вынести им на подносе выпивку и закуску, чтобы тем веселее было фиксировать происходящие события.
И когда Ларионович поднялся, потому что подошла его очередь поздравить молодых, то он молвил следующее:
- Катя и Валера! До меня вам тут всего уже нажелали, мне и добавить нечего. Одно скажу, что приветствовалось во все времена - совет вам да любовь!
И чтобы всегда у вас так было, именно любовь! Ибо нет этого чувства, то можно считать, что и семьи тоже нету. Дарю вам строительный материал для возведения собственного дома. С собой его не захватил по понятным причинам, дюже он весомый, но с выходных подъедут трактора и всё привезут что положено.
Согласен, что раньше о таких подарках и речи не возникало, никому ещё совхоз не преподносил строительные материалы, но, думаю, что никто из присутствующих, в том числе и те, что за двором, не станут возражать против такого моего решения.
Валерка рос без отца, Клавдия сама его поднимала, как позволяли её женские силы и терпение. Ну а Катя, та, тем более круглая сирота и кто ещё им поможет, если не родное хозяйство. Ведь они не собираются покидать наше село, а трудятся здесь для всеобщего блага.
Прав я или не прав, дорогие земляки?
- Прав, Ларионыч! - кричали подвыпившие гости.
- На сто процентов! - вторили зеваки с улицы.
- Молодец, Ларионыч! Молодёжь надо как-то привлекать, чтобы они в сельской местности корни свои пускали. - кричала толпа.
Вот таким образом Зубков и подстраховался, на случай, если найдутся те, которым не по нраву придётся его благородный жест. А он потом и скажет:
- Вы же все меня и поддержали, когда я предложение вносил.
Зазвучала молодёжная музыка из магнитофона Миши Журавлёва, последнего тоже позвали на свадьбу. Так было удобно, чтобы сам хозяин следил за своей техникой, а то не дай Бог, кто из пьяных гостей нажмёт не на ту кнопку или бобину попортит, то потом неприятностей не расхлебать, но даже и не в этом дело. Неудобно будет перед Мишей: брали всё целое, а вернули неизвестно что. А тут он сам присматривает, никого не допускает к магнитофону, то есть, руководит процессом, вроде местного диджея.
После бракосочетания, прошедшего в марте у Муравьёвых, простой люд заговорил на все голоса:
- Не, нету там любви. И близко нету. Вернее, есть, но только с одной стороны. А Сашка даже уважения не испытывает к своей жене. Во-первых, напился на своей свадьбе и поругался с тестем, который пытался сделать ему замечание, чтобы совесть имел и не выражался нецензурной бранью перед стариками, да чтоб меньше в рюмку заглядывал, а то со счёту сбились, сколько он уже вылакал. Но захмелевший Лёнька отвёл Сашку за столовую и между отцом и сыном случился примерно такой диалог:
- Сашок, ну потерпи немного, ты же сам захотел жениться. Разве мы тебя насильно заставляли выбирать ту, кто тебе не до сердца. Ты сам на неё глянь, ей жить осталось всего ничего, а ты, как законный муж, унаследуешь потом её тысячи и приведёшь в дом ту, какую посчитаешь нужным. А нынче надо держать марку, одних затрат сколько. Ох, угораздило же тебя...
- Ты прав, батя. Что угораздило, то угораздило.
Оба родственника пребывали далеко не в трезвом состоянии, а уши, как известно, имеют и телеграфные столбы.
А вот об Ивановых таких разговоров не было, тут все дружно решили:
- Молодые просто созданы друг для друга. В глазах невинность и обожание, неподкупная радость и вера в счастливое далёко. Тут точно должен быть толк. - рассудили селяне. Оно ж, со стороны всегда приметнее.
Катя с Валеркой, выпив ещё по бокалу шампанского, отчего в их головах мир стал более добрым и приветливым, договорились убежать со свадьбы, чтобы хоть полчасика побыть наедине.
А куда бежать? Ну конечно же, на речку. Только Лукавка их сейчас поймёт, как же они благодарны судьбе, что она свела их, соединила воедино ихние пути-дорожки. Катя, придерживая подол белого платья, старалась поспевать за Валеркой, который тащил её за собой за руку, и оба они смеялись тихонько, чтобы не быть услышанными, представляя как гости кинутся, что жениха с невестой и след простыл.
Молодожёны, не сговариваясь, устремились на то место, где часто они просиживали вдвоём, любуясь водной гладью и строя планы на их совместное будущее. А ещё раньше, сюда они бегали ребятнёй, повисая и раскачиваясь на длинных ветвях прибрежных деревьев и прямо с них падали в глубокий водоём. Но чаще всего Валерка вместе с Сашкой проводили здесь свой досуг. Разводили костёр и кидали в него пойманных раков или мелкую рыбёшку, нанизанную на прутики.
Тут красиво. Ивы и вербы любовались своим отражением в Лукавке, а то и шептались с нею о чём-то своём сокровенном, дотрагиваясь нежными листочками к набежавшей волне, вроде друг другу передавили какие-то тайны: река о своём, речном, а вербы с ивами - о земном.
Тут спуск был удобный с берега и трава-мурава позволяла поваляться на ней, а то и вздремнуть после долгого купания.
Катя и Валерка, приближаясь к таинственному уголку, вдруг разом примолкли, будто вспоминая, сколько времени они провели на их любимой Лукавке, как же они гордились этой полноводной рекой и как бы скучали по ней, если бы пришлось уехать с этого дорогого и всем нутром любимого края, в чужие незнакомые дали.
Говорят, будто в родном доме и стены помогают. Вот так и здесь. Человек, всё время проживающий в той сторонке, где появился на свет, всегда отличается лучшим самочувствием и более чутким пониманием самой природы и всей окружающей среды. А уедешь, так и забудешь всё. Память будет возвращаться в былое, но это уже не то. А когда ходишь утрами по росе и пьёшь родниковую воду в родимой деревеньке, то никакими словами не рассказать, как волнует душу одно соприкосновение с той атмосферой, где впервые сказал слово "мама".
Но вдруг, Валерка остановился и приложил палец к губам.
- Тссс. - прошептал он Кате на ухо. - Нас, кажись, опередили. Там кто-то есть.
- И что теперь будем делать? - с лукавой улыбкой спросила Катя.
- Назад повернём, а что ещё делать?
- А давай посмотрим, кто там расположился на нашей полянке?
- Ну ладно... - после некоторого колебания кивнул Валерка. - Ты стой здесь, а я выгляну из-за кустов. Как раз луна ярко светит, далеко всё освещает. Стой, не двигайся! Я быстро.
- Валерик! - дёрнула его Катя за рукав пиджака. - А почему мне нельзя? Я тоже хочу. - и она нарочито надула губки.
- Ты в белом, тебя заметят.
Катя с неохотой подчинилась, но при этом топнула ножкой от досады. Валерка не задержался, почти тут же и вернулся.
- Ни за что не догадаешься, кого я сейчас там застал. - обнял он жену и прижал к себе. Катя тут же освободилась от его объятий и нетерпеливо спросила:
- Валер, не тяни. Кого ты там застал, неужели Сашку?
- Да нужен он мне. Уж и забыл о нём. - Люську с Семёном, вот кого! - он вновь тихо засмеялся. - Знаешь, что они делали? - Валерка пытался поцеловать Катю в губы, но она вновь запротивилась.
- Ну и что они там делают?
- Целуются, как и мы. - весело объявил парень.
- Да ты что? Вот здорово! А знаешь, это хорошая примета, если на нашей свадьбе двое людей нашли своё счастье.
- Кать, ну они и до этого уже были знакомы.
- Но именно сегодня они намного стали ближе к друг другу. Согласись!
- Ну хорошо, согласен.
Сашка не с того конца начал свою семейную жизнь. Вернее, правильнее сказать - именно с конца он её и начал. В деревне частенько замечали его пьяным, он шастал по молодым вдовам и разведёнкам, приходил в клуб на танцы без жены. И когда у него спрашивали приятели:
- Сашка, а где твоя Светка?
Он с ухмылкой отвечал:
- Дома. А где ей ещё быть? Танцы-шманцы не для неё, ну а я почему должен сидеть возле бабьего подола? Я что, женился, чтобы супругу свою охранять?
Соседи Муравьёвых почти никогда не видели их невестку, та не появлялась на людях. Да и как проследишь за их личной жизнью, если там забор сплошной в два человеческих роста. Но когда ворота открыты, то досужие товарки наблюдали, как молодица бельё вывешивала на проволоку или во дворе заметала. Но на огород не показывалась, там по-прежнему одна Маня хозяйничала.
Но как-то приехали сваты навестить свою дочурку и Светлана вышла за калитку их встретить.
- Ой, Господи, какая она бледненькая. - тут же высказалась одна из пенсионерок.
- И не говори, прямо как покойница. Совсем дитя довёл до ручки тот чёрт непутёвый. - поддакнула ей другая, имея в виду Сашку.
- От глупая. Сидела бы сейчас под крылышком у любящих родителей и горя не знала. Так нет, замуж ей забожалось. Загробит он её, попомните моё слово. Зачем только девушке мозги запудрил, коли она ему не нужна?
- Он же Катьку Малахову всё заигрывал, но та Валерку Клашкиного выбрала. Ну и правильно, он ей не пара абсолютно.
- Он никому не пара, если разобраться. Наверное, сам себя только раз в год и признаёт. Такие не для семейного очага, им только веяться по ветру, как тому перекати-поле, да жить в своё удовольствие. Эгоист он самый настоящий. Потому и с Валеркой разругался.
- Не, они из-за Катьки разругались. Всё, дружбе конец. А от Катерины он бы и сейчас не отказался да только она ему не по зубам.
- Жизнь длинная, заранее нельзя загадывать. Поживём, так увидим. Всякое случалось на наших глазах: и жёнами менялись, и мужьями. А было, что и мать невесты за зятя потом выходила, когда молодые брак расторгали. Ой, каких только дураков не рожает земля-матушка! Уж вдосталь насмотрелись.