ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Гыча
Стин
Михаил Иванович
Наталья Сергеевна
Ирина
Жители поселка
Спецназовцы
Командир
Арестованный
Сцена первая
Захламленная комната в обычной хрущевке. За компьютерами сидят два молодых фрилансера – Гыча и Стин.
Гыча: - «Эпсилон» в этом месяце заказов не даст, бюджет закончился.
Стин: - И «Бытовые товары» предложение отозвали.
Гыча: - Кризис.
Стин: - Да уж. Скоро жрать не на что будет.
Гыча (помолчав): - Тут эти… силовики написали, которым мы фильм к юбилею делали.
Стин (заинтересованно): - Что хотят? Опять фильм?
Гыча: - Нет… Надо помочь им немного. Нетипичный заказ.
Стин: - Ну, не тяни.
Гыча: - Просят инфу пособирать. Поискать нацистов у нас на поселке.
Стин (ошарашенно): - Чего? Они долбанулись там, что ли?
Гыча: - Не, а че? Сейчас, вон, какая обстановка. Капитан Захаров с их пресс-службы пишет, что сейчас нацисты везде. Платить будет помесячно, после сдачи отчетов. В баксах.
Стин: - Хрень какая-то… Даже если и так… Как мы их отличим?
Гыча: - Не знаю. Пошли, может, пробежимся по поселку, присмотримся. Пивандрия купим заодно.
Одеваются, выходят.
Сцена вторая.
Гыча и Стин идут по улице. Навстречу им Михаил Иванович, седоусый, пожилой.
Стин: - Здрасьте.
Гыча: - Здрст…
Михаил Иванович: - Здорово, архаровцы. Все без дела шатаетесь?
Гыча: - Работаем. Покурить вышли.
Михаил Иванович: - Знаю я вашу работу, все в компьютеры пялитесь. Шли бы на завод, сейчас заказы начались. Хоть те же компьютеры бы инженерам подключали. Или вот ЧПУ…
Стин: - Мы подумаем, Михаил Иваныч.
Михаил Иванович: - Подумай, Игорь, подумай. Такие у вас ведь родители хорошие… (уходит)
Гыча: - Че, похож?
Стин: - Не, ты че. Типичный совок.
Гыча: - Кто его знает.
Идут дальше. Появляется Наталья Сергеевна, полненькая женщина в очках.
Гыча и Стин одновременно: - Здравствуйте, Наталья Сергеевна!
Наталья Сергеевна: - Здравствуй, Олег, здравствуй, Игорь. Давненько вас не видела. Так и не решили, куда поступать?
Стин: - Думаем пока, Наталья Сергеевна.
Наталья Сергеевна: - Вы уж не первый год думаете. А ведь учились неплохо. Олег, у тебя так математика хорошо шла.
Гыча: - Сейчас и без высшего можно прожить. Были бы заказы.
Наталья Сергеевна: - Понятно, ребята, хотя жаль (удаляется).
Гыча: - Эта и в школе нацисткой была. Завуч-Железные Трусы (оба хохочут).
Внезапно парни замолкают, подтягиваются, расправляют плечи – видят Ирину. Это очень красивая молодая девушка.
Ирина: - Привет, мальчики! Как ваш бизнес?
Гыча (с ухмылкой): - Процветаем. Заказы есть, бабло рекой.
Стин стоит, опустив глаза, угрюмо сопит.
Ирина: - Игорь, ты чего такой мрачный?
Стин: - Я…это…не мрачный.
Ирина: - Ладно, пока! (упархивает)
Стин: - Только скажи что-нибудь.
Гыча (посмеиваясь): - Молчу, молчу.
Сцена третья.
Снова в той же квартире.
Гыча: - Ну и?
Стин: - Так фиг поймешь.
Гыча: - Да… Глубже копать надо. А то Захаров ни копья не заплатит.
Стин: - Как-то…надо…сравнивать с кем-то.
Гыча: - О! Идея!
Стин: - Что?
Гыча: - Помнишь, мы для медсанчасти альбом ваяли? Ну, брали их головы и к разным телам цепляли. Ржака такая получилась.
Стин: - Ну?
Гыча: - Вот так же. Сразу будет видно, кто подходит, а кто нет.
Стин: - А! Где камера?
Сцена четвертая
Снова в квартире, неделю спустя. Парни уткнулись в компьютеры, настроение явно на подъеме.
Гыча: - Классно получилось.
Стин: - И Захаров баксы подогнал.
Гыча: - Как-то жалко, что только он увидит.
Стин: - Да, меня все спрашивают, куда фотки пойдут.
Гыча: - И что ты говоришь?
Стин: - Ну…сказал, что делаем фотопроект о поселке. Все просят потом показать.
Гыча: - А это мысль! Может, и впрямь покажем? Зря работали, что ли? Презентацию замутим. В клубе. Народу приятно будет.
Стин: - Да не, глупость какая-то получится.
Гыча: - Да ладно, Ирку порадуешь.
Стин (нехотя): - Ну, звони Захарову.
Сцена пятая.
Поселковый клуб. Зал полон народу. У сцены за пультом Стин.
Гыча выходит вперед (заметно смущается): - Короче, мы вот тут делали фотопроект о поселке и решили вам его показать, сделать презентацию. Тут не все вы, но многие. Это, конечно, прикол, но мы старались.
Зрители: - Давай уже, включай!
Гыча кивает, Стин запускает презентацию. На экране появляются фотографии жителей поселка, но в несколько необычном виде: их головы подмонтированы к старым немецким портретным фото.
Так, Михаил Иванович предстает в виде бравого эсэсовского генерала, Наталье Сергеевне очень к лицу форма надзирательницы концлагеря. Практически все герои фотопроекта в тех или иных нацистских мундирах, резко отличается только слайд с Ириной: она в кружевном пеньюаре и сетчатых чулочках, несколько пышнее, чем в жизни.
Зал вначале молчит, потом начинает роптать.
Вскакивает Михаил Иванович: - Это безобразие! Дурацкая шутка! Такие у вас родители хорошие! А вам лишь бы поизгиляться!
Наталья Сергеевна (плачет): - Мальчики, за что же так? Мы стараемся, людей из вас делаем, и вот благодарность.
Люди шумят, молчит одна Ирина. Пристально смотрит на Игоря. Тот вначале смотрит в стол, потом резко поднимает глаза и отвечает на взгляд девушки. Нажимает кнопку на пульте.
Звучит бравурная музыка из какого-то старого трофейного фильма. Зал затихает, люди не понимают, что происходит. Внезапно Ирина встает и поднимается на сцену. Соблазнительно приплясывает, глаза сверкают, начинает петь:
-In der Nacht ist der Mensch nicht gern' alleine,
Denn die Liebe im hellen Mondenscheine,
Ist das sch;nste, sie wissen was ich meine,
Einesteils und andrerseits und au;erdem!
Зрители ошарашенно смотрят на нее, Игорь впервые за всю пьесу широко улыбается.
Распахиваются двери, в зал врываются спецназовцы, все в черном, хватают и вытаскивают на улицу строго определенных зрителей. Остальная публика разбегается сама. В зале остаются только одуревшие от происходящего Гыча и Стин. Музыка больше не звучит.
Сцена шестая.
Поселковый дворик. В стороне стоит воронок с распахнутыми дверями. На заднем плане спецназовцы и арестованные играют в футбол.
На переднем плане на лавочке сидят командир спецназовцев и один из арестованных, режутся в карты.
Арестованный: - Я все, конечно, понимаю, обстановка, то да се. Но мы с тобой дружим с детского сада, как ты мог принять меня за нациста?!
Командир (смущенно): - Да ладно тебе, Курт, ты же понимаешь, служба такая.
Арестованный: - Да, Гюнтер, я все понимаю…