Самонадеянна юность – подайте весь мир! –
драк не боится – пусть в ринге Кличко или Тайсон!
Путь на Парнас не труднее, чем путь на Памир,
только тоскливо там жить: покорил – и спускайся.
Пусть там пасётся крылатый коняга – Пегас,
нас же питают совсем не кастальские токи.
Век ХХI-ый не то чтоб противник прикрас,
век ХХI-ый – век жёсткий, вернее – жестокий.
Стольких иуд этот век породил неспроста!
Столько талантов (будь, проклят!) лежит по могилам!
Их единицы, кто дожил сегодня до ста,
даже империи возраст такой не по силам.
Рухнула! Тут же фашизм, словно плесень, возник,
ловко скрывавший до часа свою мимикрию:
у власть имущих Украйны навязчивый бзик,
проворовавшись, валить всю вину на Россию.
Век ХХI-ый – фантасты попали впросак,
негров на улицах копы гнобят и шмаляют,
в сквере студенты пустили по кругу косяк
дури кашкарской и феней блатной щеголяют.
Каин и Авель – не наших ли дней этот бред?
Вновь брат на брата идут, кровью всё пропиталось.
Ах, как мечталось: – Я буду лиричный поэт! –
да для лирических строк тем почти не осталось.
Самонадеянна юность – всё рвётся вперёд,
верит в удачу – удачи все люди достойны.
Век ХХI-ый народы берёт в оборот:
антинародны: политики, кризисы, войны.
Путь на Парнас не труднее, чем путь на Памир.
Был. Уцелел. Хоть сорвался с закрученных гаек!
Вот и случился я автором едких сатир,
век ХХI-ый лиричность мою отторгает.
А в небесах всё плывут корабли облаков,
звёзды гуляют, то вёдро стоит, то ненастье:
много Пегас потерял драгоценных подков,
да ни одной не нашёл я пока что на счастье…