Есть старая хохма про Архимеда, который залез в полную ванну воды. Естественно, вода из ванны выплеснулась. Представляете, любой древний грек принимал ванну, наливая воду до нужного уровня. И только этот Архимед не уследил, набрал ванну до краев. Ну хорошо, он же видел, что сейчас вода перельется, зальет мраморный пол и на шум воды явится немедленно его старая карга. Он что, не подозревал, как она будет реагировать? Он что, не знал используемых в таких случаях греческих эпитетов? Знал он все, конечно, знал. Тогда, как понять его поведение? И как понять его побег из дома, пробежку по улицам древних Афин в исподнем, с криком «эврика»? Это настолько известное и употребительное слово, что даже не нуждается в переводе.
Я над этим много размышлял и, наконец, понял, в чем там было дело. Его супруга уже давно упрекала Архимеда в отсутствии желания. Как только заходила речь, в которой слышалось слово «стоит», так эта мегера немедленно замечала: а у тебя, дружок, висит. Например, входит соседка, и просит щепотку соли. Архимед показывает ей на стол и говорит, что соль в банке, которая стоит на столе. Соседка идет к столу, а жена Архимеда язвительно объясняет соседке, что у них в доме все стоит, только одна вещь висит.
Или Архимед в беседе с учениками заявляет, что надо поставить вопрос так-то и так-то. Немедленно с женской половины появляется эта мегера с замечанием, что лучше бы он поставил не вопрос, а кое-что другое. Ученики падают от смеха на мозаичный пол, пачкая свои парадные туники.
Конечно, эти замечания нервировали Архимеда, и не давали ему возможность продумывать тонкие софизмы и другие развлечения, чем славились древние греки. И случилось чудо; набрав в ванну воды, Архимед обнаружил ту самую вещь всплывшей и стоящей в воде. Поскольку жены не было дома, ему пришлось выскочить из ванны и, бегая по городу, разыскивать супругу с криками радости.
Нетрудно догадаться, что показала контрольная проверка. Но вот что забавно: люди давно забыли об этих пустяках, но крик Архимеда помнят до сих пор.