Нашла свою первую публикацию, и захотелось сохранить несколько стихотворений, написанных в 14-15 лет.
В колыбели качался камыш-черешок,
Шорох майских ночей нёс травы сон.
На ладонях дорог голубой порошок —
Пообтряс небеса прислонившийся слон.
По озёрным губам водомерка скользит,
Отмеряет отрез, режет скатерть воды.
Вышло озеро утром, влагу в землю вонзив,
Затопило водою кротовы ходы.
Полудикая тишь, шишкой землю подмяв,
Всё гудит — часовщик проверяет завод.
Заплутавшая мышь, лапку кверху подняв,
С интересом познанья касается вод.
Конец, терновый август,
Конец — всему венец.
Над листьями, не прячась,
Проходит дождь-юнец.
Конец, весёлый праздник
И жаркая страда,
Пятнадцатое лето
Уходит без следа.
Я больше не купаюсь,
И босиком с утра
Под яблоней росистой
Не подберу плода.
Не будет больше летних
Безоблачных хлопот,
Идёт обыкновенный
И скучноватый год.
Сегодня, засыпая
Под тихий серый дождь,
Подумаю я: Лето,
Зачем же ты уйдёшь?
Осень письмами обносит
Адреса,
Как в туман, уходят в осень
Голоса,
Словно кто-то, не стерпевший
Разговор,
Отключает на молчание
Простор.
Мне не грустно, не печально,
Вовсе нет,
Но как будто где-то тайны
Многих лет,
И как будто я бессильна
Их прочесть.
Осень письма всё разносит,
Уж не счесть.
Дни проходят без возврата,
Снова дни,
Словно строчки автомата,
Мчат они.
Я зачем-то жду чего-то,
Не пойму.
Я пред осенью бессильна.
Почему?
Белая метель тебя обнимет,
Понесёт, закружит, заметёт,
Всё плохое стороною сгинет,
Счастье лёгкой поступью придёт.
А в избе мерцает керосинка,
Взял свирель за печкою сверчок.
Сон просушит слёзные росинки,
Вьюга колыбельную споёт.
Ты усни под тихий звук свирели,
Твой никто не потревожит сон,
Даже ветры злые присмирели
Под прозрачный зимний перезвон.
Ты укройся тёплым одеялом
И закрой, малыш, скорее глазки.
Белая метель тебя качает,
И зима рассказывает сказки…
На ледяном покрытии окошка
Оставь следы внезапного тепла, —
Пусть люди видят след твоей ладошки,
Ведь это всё, что ты им дать смогла…
Я прощаюсь и сама прощаю.
Не читайте всё, что было там.
Я сегодня снова забываюсь
И — по хрупким ледяным мостам.
Рвать стихи, наверное, напрасно, —
Дело ведь во мне, а не в стихах.
Свет свечи, ещё недавно ласковый,
Вдруг колеблется и мне внушает страх.
Завтра улыбнусь своей обители,
Встану в полный рост из-за стола…
(Если б вы глаза мои увидели…
Ведь недаром врут все зеркала.)
Завтра вновь пройду по шатким мостикам
С потухающей в руке свечой.
Завтра я немного стану осенью,
Маленьким коротеньким дождём.
Тебе, все строки прочитавшему,
Взгляд бросившему с укоризной,
Быть может, что-нибудь понявшему,
Пишу несбыточные письма.
Тебе, весёлому и грустному,
Тебе, забытому отчизною,
Тебе, скучающему вёснами,
Пишу загадочные письма.
Тебе, любимому когда-нибудь,
Тебе, начавшему всё сызнова,
Тебе, меня почти не знавшему,
Пишу доверчивые письма.
Тебе, сияющему, ясному,
Тебе, немножечко капризному,
Но всё же ангельски прекрасному,
Пишу любви волшебной письма.
Быть может, в ту сирень, в ту, в майскую,
Тебе, обиженному жизнью,
Придут мечтательные, разные,
Все не написанные письма.
Поговорим о ерунде.
Не надо больше о проблемах
И о каких-то теоремах,
О том, что принято везде.
Поговорим о ерунде:
О том, что солнце, день и небо,
О том, что счастье — будто небыль,
И о рисунках на воде.
Поговорим о ерунде.
Мне ночью странный сон приснился,
Как будто мир совсем забылся
И говорил о ерунде,
И я не помню, кто и где,
Сказал, что так смешны заботы,
Что лучше счастьем одарить кого-то,
Поговорив о ерунде.