Не каждому человеку можно помочь,
Иногда в нём самом лежит препятствие помощи.
Индийское изречение
Каждый человек на протяжении жизни часто стоит перед проблемами выбора решений и действий. Они могут касаться личной либо общественной сфер, иметь разный уровень значимости, рисков, последствий, требовать немедленной реакции или длительных раздумий.
Ведь одно дело, какой подарок выбрать другу, и совсем другое – определиться со спутником жизни. Идти или не идти в армию, выбрать профессию для жизни - свой перечень каждый может продолжить до бесконечности.
Цена ошибки, как и удачного решения, может быть такой высокой, что может сильно влиять на всю дальнейшую жизнь человека. Я уж не говорю о цене тех или иных решений высшей власти на судьбы страны и граждан. О них рассказано в других моих публикациях.
В данном случае речь пойдёт о бытовой зарисовке. Вспомнился эпизод, когда, в бытность молодым специалистом, мне пришлось быстро принять решение по необычному, поэтому хорошо запомнившемуся вопросу.
Я пришёл на подмосковное оборонное предприятие в 1957 году, после окончания МАИ. Тогда, в связи с особой значимостью нашего НИИ, производился усиленный набор молодых специалистов, выпускников престижных ВУЗов. Многие из них стали моими коллегами по работе, знакомыми по общим мероприятиям, двое стали близкими друзьями. В связи с опасностью исследований по созданию новых ракетных порохов и зарядов периодически производилось медицинская диспансеризация специалистов.
У меня в тот период здоровье было в порядке, поэтому меня удивил вызов к начальнику медсанчасти. Оказалось, вопрос касался не моей персоны, а коллеги, назовём его Маратом. Врачей озадачили необычные, вычурные жалобы Марата на своё здоровье, поставившие их в тупик. Потребовалась консультация психиатра, которого не было в штате медсанчасти. Но как это реализовать? Сам он не поедет и категорически откажется ехать в сопровождении медицинского работника. Принудительное направление в такое специфическое заведение в сопровождении медперсонала компрометировало бы Марата в глазах окружающих. Тем более, что характер Марата был очень непростым, нередко его поступки и высказывания вызывали удивление и непонимание окружающих. Однако, это был умный, хорошо подготовленный специалист, без проблем успешно окончивший очень престижный ВУЗ. На тот момент он был холостым и завёл знакомство с девушкой, которая ему была не безразлична.
Узнав, что среди знакомых я пользуюсь его наибольшим доверием, врачи предложили мне помочь им в разрешении возникшей коллизии и выполнить деликатную миссию: сославшись на то, что у них возникли какие-то вопросы по его здоровью, убедить Марата поехать вместе со мной в Московскую поликлинику, заранее не объявляя её профиля, получить консультацию психиатра по их запросу, и, так или иначе, закрыть проблему.
Для меня это был шок! Как мне поступить: согласиться или отказаться? С одной стороны, меня убедили в целесообразности их предложения. С другой стороны, с самого начала шла речь об обмане Марата, вина за который ложилась и на меня. Кроме того, возникали и отдалённые последствия: Марат будет знать, что кроме врачей только я знаю о его проблемах с психиатрией, и источником любых слухов об этом среди окружающих он может считать меня, а не медработников.
Я имел полное право отказаться и сохранить своё душевное спокойствие. Но, как только представил, что Марата насильно погружают в санитарный автомобиль, я сразу принял решение о своём согласии поехать с ним.
Перед поездкой и по дороге в поликлинику я осторожно и терпеливо объяснил Марату, почему его направили на консультацию, что он сам своими своеобразными жалобами ввёл врачей в заблуждение. Я посоветовал ему на консультации у специалиста, куда мы едем, а в будущем и в контактах с другими врачами, избегать необычных выражений при высказывании жалоб на своё здоровье. После этого я сказал, куда именно мы едем, что консультация психиатра необходима именно ему, чтобы закрыть возникшую проблему, иначе его вынуждены будут уволить. Я пообещал Марату, что никому не расскажу о поездке и никогда не нарушал это обещание.
Но я ещё не представлял, что меня ожидает в этом необычном заведении. Пребывая основную часть жизни в среде типичных проблем, мы не знаем, да зачастую и не хотим знать о жизни множества несчастных, неизлечимых больных, чтобы не нарушать свой размеренный жизненный уклад.
Войдя с Маратом в зал ожидания приёма врача, я буквально опешил, увидев большое количество душевнобольных разных возрастов в разных состояниях и позах. Было немало и детей. Одни плакали, другие громко смеялись или гримасничали, третьи с испугом озирались - всё это было непросто вынести в течение длительного времени ожидания. Наконец, я вошёл к врачу, женщине пожилого возраста, оставив Марата за дверью, и отдал ей сопроводительные документы. Врач, видимо, решив, что я и есть её пациент, строго взглянула на меня и сказала:
- Подойдите ближе, я не кусаюсь. Поясните мне, как Вы себя чувствуете, чем болеете.
- Я не больной и чувствую себя нормально.
- Все наши пациенты так говорят! Не отворачивайтесь, смотрите мне в глаза!
- Да я же сопровождающий, а пациент за дверью!
- Так что вы мне голову морочите! Говорите, какие ненормальности Вы усматриваете у вашего сотрудника?
Даже если бы я это ощущал наличие таковых, то наверняка не сказал бы о них, понимая, что это может нанести Марату большой вред. Поэтому я сказал, что никаких ненормальностей я не наблюдал.
- Но какие-то особенности характера у него есть?
- Ничего такого, разве что он всегда старается говорить правду и не врать.
- Это уже ненормально, - заявила доктор.
- Почему?
- Потому что обычный человек нередко в чём-нибудь да привирает.
Хотя у меня было иное мнение на этот счёт, я не стал спорить с доктором, понимая, что ни к чему хорошему это не приведёт.
Зато глаза врача запомнились мне надолго. Это были, по моему мнению, глаза не вполне обычного человека. Они как будто просверливали насквозь, стараясь подавить волю пациента. Позже я подумал, что некоторые врачи-психиатры, длительное время работающие с больными, настолько проникаются изгибами их психики, что сами начинают вести себя не совсем адекватно и выглядят не вполне нормальными в общении с обычными людьми.
Для Марата история с консультацией закончилась вполне благополучно. Он продолжил работу в прежнем качестве, пройдя обычный путь по карьерной лестнице. Только один раз его пригласили в эту поликлинику. Может быть, их интересовал вопрос, выполняет ли он рекомендации врача. Марат в грубой форме отказался и потребовал оставить его в покое. У нас не сложились с ним ни дружеские, ни приятельские отношения, хотя мы проработали с ним бок о бок много лет и часто общались. И, возможно, определённую сдерживающую роль сыграла описанная выше история. Он ушёл из жизни несколько лет назад в возрасте около 75 лет.
Всё-таки во многих случаях следует найти способы оказать помощь человеку, если он нуждается в ней, несмотря на его нежелание принять её, лишь бы это пошло ему на благо, а не во вред. Но как это реализовать? Можно попробовать разные способы это осуществить: найти подход, чтобы убедить его принять помощь, сделать это анонимно, использовать обходной путь, когда поддержка не носит характера помощи, но позволяет нуждающемуся в ней справиться со своими проблемами и т.д.