Снег кружил. Устилал всё пушистым покрывалом. Ложился на ветки, подчёркивая чёрную графику крон. В свете фонарей завораживал причудливым танцем. За белесой пеленой высоко-высоко прятались звёзды, луна, а вдоль бульвара угадывались очертания домов, силуэты редких прохожих.
Две девушки, спрятав головы глубоко в капюшоны, брели, наслаждаясь непогодой. Мороз чуть пощипывал. Но ветер, изловчившись, иногда швырял горсти колючих снежинок прямо в лицо. Капюшоны не спасали. Девушки отворачивались, шли спиной, а ветер, вылетев откуда-то из-за угла, снова дул в лицо.
– Пойдём быстрее. Не замёрзла?..
– Осталось недалеко.
– Здравствуйте, барышни…, - неожиданно раздалось за спиной.
Поравнявшись с девушками, мужчина без шапки, в одной рубашке, трико и кедах перешёл на шаг.
– Гуляете? А я решил пробежаться.
Девушки восторженно похвалили его за закалку и бег в февральское ненастье. На ходу он сказал адрес, и они обрадовались проживанию по соседству, пообещали прийти.
*
Открыл дверь высокий худощавый… дед.
Людмила так и сказала Наташе, уговаривая сходить: «Боишься? Он нам в дедушки годится!»
Как он обрадовался. Весь засветился, пропуская в прихожую. Называя себя по имени и отчеству, протянул сухую узкую ладонь для пожатия.
Провёл по квартире. Трёхкомнатной. Почти без мебели. Сын с семьёй уехал куда-то далеко. Навещал. Наташа вдруг запечалилась, перестала слышать, так закружилась голова от жалости. Смотрела на пучки высушенных трав, развешенные вдоль стены в одной из комнат. Там же на полу стояли трёхлитровые банки с мёдом. Подхватив одну, он пригласил девушек на кухню пробовать горный мёд. Коричневый.
Вопросительно смотрел. Заглядывал в глаза. Людмила расхвалила, поделилась знаниями, как распознать настоящий. Мёд удивил, - такой не ели.
В другой комнате увидели гири, гантели, скакалку, массажеры, теннисные ракетки. Наташе стало не по себе, когда, расстелив коврик у стены, он начал показывать, как занимается йогой.
Посидел в позе лотоса.
Выполнил несколько упражнений, разогреваясь.
Сделал стойку на голове с ногами в позе лотоса.
Делал всё очень-очень медленно, напрягаясь, с дрожью.
Стараясь скрыть тревогу, Наташка улыбалась. Людмила же подбадривала, хвалила.
Пообещали прийти 23 февраля.
*
Люда сходила одна. Поздравила. Дед воевал, - показывал награды.
Наташа молча слушала, - с удивлением и восторгом смотрела на подругу:
«Какая ты молодец!»
Не рассказала, как в тот день была атакована снежками у входа в общежитие, понимала, - сама виновата.
Увидев от кого прилетел снежок, рискнула, - слепила быстренько свой и бросила в ответ. Сначала удивлялась такому вниманию и прогоняла мысль, что зря ввязалась в бой, - в снежки же играют по-хорошему, по-дружески. Но вскоре уже не успевала зачерпнуть стынущими ладонями снег, - приходилось защищать лицо, - обороняться.
Крепкий, спортивно сложенный парень, не давая времени лепить снежки, быстро и с силой бросал не куда попало, а целился в голову, грудь, плечи, коленки, выглядывающие из-под короткого пальто, когда девушка замахивалась. Снег, казалось, непрерывно сыпался на лицо, в капюшон, в сапожки.
Хорошо, другой вышел на крыльцо. Метнув один достигший цели снежок, повернул огонь на себя. Весело крикнул Наташе: «Держись! Мы сейчас этому герою покажем, почём фунт лиха!»
Но девушка за его спиной проскользнула в стеклянную дверь и, отряхнув снег в тамбуре, поспешила к лестнице, чтобы парни не увидели набежавших слёз.
«Ты в порядке?» - догнал вопрос выручившего.
Не оборачиваясь, крикнула: «Да, да!..»
***
На Конкурс-5 - http://www.proza.ru/2018/05/17/255