Мужчина вышел из рощи, следуя точно по хоженой тропинке, контрастирующей своей ровной серостью с яркой зеленью границы леса и поля, на котором расположилось одно из поселений людей. Он поправил заплечный мешок, подтянув верёвочные лямки и по новой завязав прочные узлы. Из тканевого дна сочилась кровь, каплями падающая вниз и оставляя тёмные мокрые кляксы на задней части штанов и нижней оборке серо-зелёной рубахи.
Охота была удачная. В мешке покоились пара тушек зайцев и три куропатки, которые попались на обратном пути из рощи. Аддим заприметил птиц у самой границы леса, когда шёл на охоту, и притаился, чтобы понаблюдать за добычей. Не стал пугать птиц, пытаться прицелиться в мелкие цели из лука, сначала нужно поймать крупное животное, чтобы не пришлось возвращаться с пустыми руками домой. Поставил силки и отправился дальше.
Довольный сегодняшней вылазкой, мужчина следовал через поле, прищуриваясь из-за ярких лучей солнца. Добытого хватит, чтобы обеспечить семью на несколько дней вперёд. В лесу было прохладно, в тени стволов и ветвистых крон, прислушиваясь к различным звукам и аккуратно ступая по лесной подстилке, не замечаешь, как проходит день. Полная сосредоточенность забирает тебя у самого времени, словно отправляет в иную реальность, где ты хищник, а вокруг тебя добыча. Вечернее светило оказывается всегда более ярким и горячим, словно стремится отдать энергию, которую не успело подарить за время шествия по голубому небосводу.
Перейдя поле наискосок и вдыхая ароматы свежей травы, слушая назойливых насекомых, которые надоедали, роем кружа вокруг и стремясь прокусить кожу, Аддим ненадолго остановился. Он приложил ладонь ко лбу и посмотрел на небольшое поселение, кругом обосновавшееся вдали от призрачно сияющих зданий Виригоса.
Охотник несколько раз гневно отмахнулся от крупных оводов и мелких мошек и направился домой. Ровные заборы окружали зубчатыми преградами одноэтажные каменные дома, проторенные телегами дороги, усыпанные тёмным горячим песком, перекликались землистой серостью с бесчувственным холодным камнем колодцев и родников. Пройдя вдоль улицы почти до самого отшиба, Аддим распахнул двери прохладного жилища и вошёл внутрь.
- Вот я и дома, - выдохнул он, усевшись на скамью около окна. Мужчина сбросил с плеч мешок, ставший неожиданно тяжёлым и устало протёр лицо широкой ладонью, снимая липкий пот. Руку обтёр об штаны.
- Светлого дня, - поприветствовала Ивара своего супруга. Она отложила полотенце в сторону и поправила усеянный мокрыми кляксами передник. За день работы женщина устала, она вычистила хлев и курятник, сходила на рынок, чтобы набрать еды, прибралась дома, и теперь выглядела излишне растрёпанной и вымотанной.
Аддим улыбнулся, увидев мать его сыновей в таком виде. Он любил её любой, даже с нелепо завязанными на затылке волосами и усталой бледностью на лице.
- Светлого дня, - ответил мужчина, поднявшись со скамьи. Он подошёл и не преминул обнять супругу, прижав к себе крепче. – Я принёс хорошую добычу, нам хватит на несколько дней, не придётся каждое утро идти в лес в надежде на удачу.
- Это хорошо, - ответила заискивающе Ивара. – Потому что нам нужно непременно отпраздновать важное событие.
- Наша семья станет больше? – тихо спросил изумлённый мужчина.
Он очень надеялся на чудо, хотел, чтобы Создатель подарил его семье дочь. Сыновья отличные помощники, Аддим любит их больше собственной жизни. Но однажды они вырастут, построят собственное жилище, станут войнами и добытчиками, мужьями и отцами, у них появятся свои заботы. А девочка вырастет рукодельницей, заботливой птахой, которая станет в старости опорой пожилым родителям, унаследует дом и землю, родит детей, которые будут радовать замутнённые взгляды стариков.
- Как бы я хотела сказать именно это, - с долей печали отозвалась Ивара. – Но тебя обрадует и другая новость, я уверена, - улыбнулась она. – Аив стал магом. Утром я его разбудила и увидела в волосах пару красных прядей. Он самолично разжёг костёр на заднем дворе искрами магии.
- Он Арай? – восхищённо поинтересовался Аддим. – Светлейший и мудрейший! Мой сын станет стихийным магом! Нам нужно отправить его в Виригос! – обрадованный Аддим отодвинул от себя жену и заглянул в глаза цвета яркой зелени, провёл пальцами по смуглой коже лица любимой женщины. – Это лучшая новость, которую я когда-либо слышал, Ивара, - прошептал он нежно, легко улыбнувшись. – Ты подарила мне всё, о чём я мечтал. И это действительно стоит отпраздновать.
Любовь меж ними горела ярче любого костра. Аддим увёл её из Арэя, встретив смуглянку на одной из улиц пустынного города. Он любил путешествовать, и один из трофеев взял с собой. Искра, что сверкнула в сердцах обоих привела их сюда, в Эорим, маленькое поселение на границе владений стражей. И сейчас, когда один из сыновей стал юным магом пламени, мужчина несказанно радовался чуду.
- Паи вернулся! – голос одного из сыновей заставил родителей обернуться. Мальчики влетели в дом звенящими стрелами, радостно кинувшись к матери и отцу. – Ты поймал добычу? Что ты поймал? Где мешок? Покажешь? Покажи? Тебе помочь разделать? - наперебой задавали вопросы мальчишки, стараясь перекричать друг друга. – Я первый посмотрю! Нет я! Я! А вот и нет! – соперничество зародилось в братьях с раннего детства, ведь они были близнецами.
Каяр родился первым. Он был крикливым и отнял много сил у матери. А позже появился на свет и Аив. С тех пор ребята постоянно ведут шутливую борьбу за первенство. Но родителей не пропадало опасение, что эта игра может перерасти в серьёзную проблему, ведь мальчики взрослеют, им всё больше хочется иметь что-то своё, а не делить одно целое на две равные половины.
В младенчестве Каяр и Аив походили друг на друга абсолютно. Соседи путали растущих мальчишек, а те пользовались отсутствием различий, подшучивали над жителями, но позже стало труднее проворачивать подобные аферы, потому что стали юные эоримцы отличаться друг от друга.
Каяр оставался смуглым мальчонкой, был подобен матери, женственные черты лица стали разбавляться проявлением мужественности: заострился подбородок и скулы, под носом и губами появился тёмный пушок, голос наполнился хрипотцой – с возрастом ломался, становясь несколько грубее.
Аив был бледным. Зелень мальчишеских глаз постепенно темнела, зрачок светлел, кожа приобретала серебристый оттенок, голос оставался певучим, несмотря на переходный возраст. Юный руат больше походил на арди, появились ранящие острые клыки, из-за которых на некоторое время стало трудно есть и пить. А теперь, по прошествии времени в каштановых полосах появились яркие алые пряди, как если бы у взрослого мужчины с возрастом проступала седина. Магические способности вскоре не заставили себя ждать.
- Паи вам всё покажет, - успокоила мать сыновей, копающихся в мешке и рассматривающих добычу. – А пока помогите мне наколоть дров для печи, скоро начнём готовить ужин.
- Я помогу, моа, - тут же отозвался добродушный Аив.
- Каяр, бери нож, - вступил отец, решив, что пора показать сыну, как правильно снимать с животных шкуры. – Тащи мешок на задний двор и привязывай добычу к жердям, так, как я тебя учил.
Юноша обрадовался. Наконец, папа будет учить его разделыванию тушек. Раньше он постоянно обижался, поскольку никто не допускал его к подобной работе, он только ощипывал птиц, обливая плотные перья кипящей водой.
***
Вечер порадовал яркими красками неба и чарующим закатом, который медленно растворялся за горизонтом. Облака, похожие на перья чудесных птиц, заняли добрую половину темнеющего небосвода, на котором яркими точками начали зажигаться звёзды.
После праздничного ужина семья отправилась спать. Удачная охота позволила в очередной раз сохранить домашнее хозяйство в целости. На животных уходит много времени и сил, не каждому захочется раньше срока убивать откормленных грузных свиней, сворачивать шеи курам, распугивая весь курятник в вечернее время суток или же отправлять в котёл козу, которая даёт сытное молоко. За дичью приходится гоняться с луком и стрелами, ставить силки, проводить в засаде многие часы и дни, рисковать здоровьем и жизнью, когда встречаются в лесу опасные хищники, такие как грозные медведи или стая голодных волков. Но это того стоит.
Мясо зайца невероятно нежное, оно обладает невообразимо приятным вкусом и мягкостью. Мальчикам пора привыкать к подобной пище, им нужна сила и крепость в жилах, чтобы вырасти настоящими мужчинами. Знание вкуса добычи у всех хищников вызывает желание охотиться, будь-то дикие волки или же обычные люди.
Каяр крепко спал. Он вдоволь насытился нежным тёмным мясом, приправленным сушёными травами и свежими овощами, взятыми на рынке. Юноша был несказанно рад тому, что отец доверил ему снять шкуру с зайца, показывал на своём примере, как правильно работать острым лезвием, чтобы не попортить тонкую шкуру с невероятно дорогим мехом. Он для обмена крайне ценен, на десять таких шкур можно обменять большое количество крепкой древесины, чтобы построить дом. Ценность каждого предмета, вещи или напитка парень усвоил давно. Он ценил труд и хотел больше работать в поле и на заднем дворе, помогая родителям обеспечивать семью. Отличающийся трудолюбием и здравомыслием юнец каждое утро вставал с рассветом, чтобы посмотреть, как его отец собирается на охоту, как точит ножи, проверяет тетиву на прочность, готовит стрелы, подбирая твёрдое оперение, заостряет наконечники, вставляя их в тонкое древко.
Он проснулся в холодном поту, трясясь от страха. Ему снилось, что он собственноручно убивает родного брата. Юноша прогуливался по проторенной дороге, по обочинам поросшей густой высокой травой, наполненные пыльцой цвета при лёгком дуновении ветерка сбрасывал цветастую пыль, освобождая тонкие стебли от благодатной тяжести. Солнечные лучи одаривали теплом и светом местность, придавали коже тёмный оттенок, насекомые жужжали вокруг: одни назойливо приставали, прощупывая хоботками лёгкую ткань рубахи, другие не обращали внимания, занимаясь опылением разнотравья и собирая нектар. Каяр увидел брата, который преклонил колено перед Вахди. Они его благословляли, говоря слова напутствия и предрекая великое будущее, рядом стояли родители. Которые были несказанно рады тому, что их сын стал магом и пройдёт дорогой арай, однажды став могущественным. Вдруг небо потемнело, низкие тучи быстро летели, сопровождаемые ураганным ветром и косым сильным дождём. Все устремили свои взгляды на стоящего неподалёку Каяра, в глазах была лишь ненависть, ни любви, ни заботы не было совсем. В голове зазвучал приятный женский голос, подталкивающий к предстоящему безумию.
«Ты никогда не будешь достойным их внимания, - говорила таинственная незнакомка. – Твоя судьба всегда быть вторым, быть никем. У него же будет всё, - призрачная рука с золотистыми татуировками указала пальцем в сторону Аива, надменно смеющегося и смотрящего на брата победным взглядом. - У него будет большая семья, он станет магом, каких не видел мир, прославит своих родных, возвеличит свой род до небывалых высот. А ты останешься бедняком, поселенцем в этих местах, пустых и заброшенных.
Каяр испуганно осмотрелся. Не осталось и следа от былых красок местных земель. От домов остались засыпанные песком руины, куски стен торчали обломанными углами из чёрных барханов. Цветущее поле заполонили колючие кусты, черпающие смертоносную силу из растрескавшейся земли, покрытой истёртыми костями. Смерть сочилась из мягких бутонов, распространяясь туманом вокруг. Он стелился по мёртвому полю, разнося леденящий призыв «убей».
Юноша вновь обратил взор на брата. Он стоял за пульсирующей светом стеной, где по-прежнему росла трава, плодоносили деревья, стояли ровными рядами дома, из которых выходили смеющиеся жители, укладывая к ногам Аива богатые дары и кланяясь до земли. Каяр подбежал к призрачной границе и попытался прорваться через неё. Он бил кулаком по преграде, чувствуя сильнейшую боль. Пальцы сводила колющей пульсацией, кровь сочилась из ссадин и поверхностных ран. Каяр чувствовал себя изгоем, чужим, с каждым ударом чувство становилось сильнее, а стена купола тоньше. В разуме ядом разливался голос, который лишь подталкивал к безумным действиям. «Ты там не нужен, ты никто. Они забудут тебя».
Наконец, удалось прорваться через границу, вслед за пареньком внутрь прорвался и губительный туман, который творил с цветущими землями ужасное. Каяр, объятый гневом и жаждой первенства бежал навстречу брату, который по-прежнему смеялся над ним и говорил обидные слова, показывая пальцем на несчастного изгоя. Он поднял с земли камень и накинулся на Аива, несколько раз ударив того по голове, он не слушал ни криков, ни предостережений остальных присутствующих, которые не спешили вмешиваться в ситуацию. Только голос имел значение. Женщина хвалила его, убеждала не останавливаться и лишить жизни ненавистного родственника. И Каяр слушал, пока не проснулся в собственной постели, вскочив с неё словно ужаленный змеёй.
Пульсирующая боль в руке не проходила. Каяр посмотрел на кисть. Костяшки сочились красной кровью, вокруг образовались болезненные синяки, темнеющие в свете догорающей свечи.
Непонимание поселилось в душе. Как сон мог оказаться настолько реальным? Казалось, что ладонь до сих пор сжимала холодный камень, мышцы напряглись, словно готовясь к очередному замаху и последующему удару. Каяр встряхнул ноющей рукой, чтобы снять излишнее напряжение, запястье охватил холодок, будто кто-то привязал невидимые нити и управлял рукой подобно тому, как управляют конечностью деревянной куклы.
Каяр взял подсвечник и направился прочь из комнаты. Ему хотелось пить, во рту пересохло, внутри что-то кололо, словно он наглотался того самого чёрного песка, из которого росли чёрные розы. Юноша вышел во внутренний двор и жадно вдохнул прохладный воздух. Ночное небо сверкало тысячами звёзд разной яркости, перекликаясь нежным светом с убывающей луной, поднимающейся рогатым месяцем на мрачное небесное пастбище.
Кошмар не давал покоя. Он занозными иглами засел так глубоко, что терзал воспалённое сознание парня. Тот никак не мог успокоиться. Кругом мёртвая тишина, разгоняемая периодически криками ночных птиц и завыванием лесных хищников. Свечу задул лёгкий ветер, срывая полосу призрачного дымка и растворяя в воздухе еле заметные клубы. Босыми ногами ступая по земле, Каяр размышлял над тем, что видел. Он был уверен, что это посланный кем-то знак, но никак не получалось расшифровать его. Юнец любил брата, желал ему только хорошего, радовался становлению его на путь мага, знал, что Аива ждёт великое будущее, но никак не ожидал от себя, что сможет даже во сне поднять руку на любимого родственника.
Каяр шикнул от боли и приподнял ногу, в стопе застряла странная острая иголка. Наступая лишь пальцами на землю и прихрамывая, он вернулся к узкому крыльцу. Присел на ступеньки и положил одну ногу на другую. Сумрачный свет луны позволил найти искомый предмет, впившийся в кожу. Тоненькая иголка оказалась шипом растения. В сиянии месяца удалось рассмотреть его. Это не было сном или бредом, в пальцах Каяр вертел действительно тот самый продолговатый шип, который видел во сне, таких были сотни на ядовитых кустах. Страх полыхнул пугающим костром в груди.
- Почему ты не спишь, сын? – голос отца заставил вздрогнуть. Юнец не слышал, как родитель подошёл к нему. – Что у тебя в руках? Покажи, - попросил Аддим, присев рядом с Каяром. Отставив длинный подсвечник в сторону, он взял в свои пальцы тонкий шип.
- Я наступил на него, когда выходил с крыльца, - пояснил Каяр. – Я видел их в своём сне, - он невольно дотронулся до ушибленной кисти.
- Не видел такие ни разу, – засомневался отец. – Ты точно нашёл его здесь? И когда ты узрел во сне такие шипы?
Парень, дрожа от страха, рассказал всё родителю. Он не собирался ничего скрывать от него, желал получить разгадку своего сна, близкого к лихорадочному видению. Показал разбитую руку, в подробностях поведал о своих противоречивых чувствах.
Аддим прижал Каяра крепче к себе. Он заботливо потёр сына по плечу, пытаясь успокоить.
- Ты никогда не отличался завистью и гневом. Но ты взрослеешь, Каяр. Вы с братом делите всё поровну, хотя желаете владеть целым. Так что неудивительно, что ты видишь подобные сны. У каждого свой путь в этом мире. Предназначение Аива уже открылось, оно явное и великое, - отец говорил мудрые слова, но они нисколько не успокаивали юношу. – Но твоё ещё впереди. Тебя терзают сомнения, кажется, что ты не нужен и не важен. Но это не так, сын. Самое неожиданное ждёт тебя в будущем, потому что оно скрыто за горной цепью сомнений. Уверен, что твоя дорога будет не менее ветвистой, чем у твоего брата.
- Но почему я никак не могу найти свой путь? – спросил огорчённо Каяр. Ему действительно казалось, что ничего хорошего для него никогда не откроется.
- Ты просто слишком усердно ищешь, - сообщил отец. – Приключения появляются перед тобой внезапно, так что просто перестань искать их, позволь им найти тебя на пути. Но это завтра. А сейчас нам всем нужно отдохнуть. Завтра трудный день, сын.
Юнец согласился со словами отца. Ночь не время для раздумий, под покровом мрака иногда тягостные мысли становятся ещё тяжелее и опаснее. Устало вздохнув, Каяр отправился спать, предварительно омыв ноги и обработав целебной настойкой маленькую ранку, оставленную странным шипом.
***
Едва солнце поднялось из-за горизонта, дома загудела работа. С раннего утра во дворе закипела возня. Часть домашнего скота забивалась для хозяйственных заготовок и обмена. Каяр, как и всегда, встал рано, он половину ночи не спал, но после разговора с отцом смог немного отдохнуть и к рассвету ему удалось немного выспаться. Он помогал отцу забивать свиней и рогатый скот, терпел подступающий к горлу ком, когда смотрел, как родитель сворачивает шеи курам и уткам. Живность достаточно откормлена и принесла немало пользы, давая яйца, молоко и потомство, чтобы можно было за холодный сезон заполнить сырой подвал различными заготовками.
Весь день велась кропотливая работа по ощипыванию птиц, сушке коровьих шкур и разделке мяса. Впервые старший сын напрямую участвовал в этом мероприятии. Он делал это неумело, но крепкое плечо отца и мудрые советы помогали ему в этом. Запах крови витал повсюду, поначалу было жутко смотреть на багровые ручейки, текущие от туши животного, чувствовать на лице и руках тёплые брызги. Но постепенно можно привыкнуть ко всему. Аддим учил Каяра потрошить животных, отделять внутренности аккуратно, чтобы не порвать кишки и желчный мешок, дабы не испортить мясо противным и едким запахом. Обучал рубке костей, в каком месте можно с одного замаха отделить конечность, а где лучше не пробовать, чтобы не оставалось острых осколков. Рассказывал, какие части лучше использовать в приготовлении блюд, а что отнести в лес, чтобы хищники полакомились падалью.
К закату юнец чувствовал себя по-настоящему вымотанным. Он уже едва мог удержать ящики с мясом, жилами, костями и очищенными потрохами в ослабших руках, ступая ватными ногами по крутой лестнице, он едва не падал. Но ощущение, что он занят чем-то важным, поселилось в груди. Воспоминания о кошмарном сне ненадолго отступили. Однако поздним вечером голос снова одолел измотанного юнца.
Ужин был крайне сытным. Парень с удовольствием жевал сочное мясо, приготовленное на вертеле, понимая, что сегодня он лично участвовал в забое скота, принося пользу семье. А Аив как обычно ковырялся в тарелке, охваченный лихими мечтаниями о собственном будущем. Аддим и Ивара отправили весть в Арэй, город огненных людей, и вскоре должен был прибыть Торай для сопровождения в храм для обучения. И Аив уже мечтал, как встретиться с опытными воинами и магами, будет великим колдуном, применяя свои способности во благо.
Каяр смотрел на него, как на наивное дитя.
- Эй, мечтатель, - позвал Каяр, - ешь, а то остынет.
- Твой брат прав, - подхватил отец. – Мечты мечтами, однако будущее всегда туманно. Еда на тарелке – она есть сейчас, и её нужно употребить. Потом мясо станет жёстче. Ешь.
- Вот бы поскорее увидеть Торай, - всё так же, по-детски наивно, вздохнул Аив. – Мне так хочется узнать всё! Вот, когда я буду обученным магом, то я … – начал белокожий юней.
- Ты будешь убивать, - неожиданно сказал старший брат. – Ты думаешь, что магия – это игра? Ты не знаешь, что такое смерть, а судя по тому, что творится в городах, тебя отправят убивать, армию заражённых, – огорошил он.
- Каяр, за столом не место таким обсуждениям, - осадила Ивара. Аддим молча посмотрел на сына, прожевав кусок. – Не пугай брата лишними домыслами.
- По-твоему, это домыслы, моа? – жёстко высказался Каяр. – Я несколько раз видел, как изримы и арай забирали из домов заражённых людей, они не были с ними вежливы. В них зло, а значит, и обращаться надо, как со злом. И Аив тоже будет вытаскивать одержимых за волосы, будет убивать их во имя своих правителей.
- Уймись немедленно, сын, - предупредил Аддим. – Что с тобой случилось сегодня? Или я рано начал обучать тебя забою скота? Видимо, в этом моя ошибка.
- Он не понимает! Он думает, как ребёнок! Я не горжусь ни тем, как себя веду, ни тем, что делаю, я не самостоятельный, пока нет у меня своего дома и семьи. Но я и то понимаю, что его мечты – глупость, которая свойственна умалишённым!
- Замолчи немедленно! Уйми свою ярость! – Аддим стукнул кулаком по столу так, что деревянные тарелки дрогнули. – Иначе я накажу тебя!
- Прости, паи, - юноша осознал, что не прав. Он и сам не понял, зачем высказался так жестоко и напугал брата, который смотрел на него взглядом, полным ужаса. – Уверен, что для Аива всё будет по-другому. К тому времени, как он станет арай, заражённых уже не останется совсем.
Несмотря на извинения паренька, ужин был испорчен. Несколько раз после заката Каяр подходил к Аиву и родителям, прося прощения за столь резкие высказывания. Все добродушно приняли его мольбы, но вот самому Каяру легче нисколько не стало. Он чувствовал, как тяжёлый камень рос в груди, вбирая в себя самое чёрствое, что было в этом мире. А ночью старшему брату приснился тот же сон, и тот же голос настраивал на убийство.
Новое утро выдалось крайне холодным. Низкие тучи закрыли солнце, противная морось, сыпалась с неба мокрой пылью. Однако плохая погода не остановила родителей близнецов от поездки на торговую площадь Виригоса. Всё, что заготовлено для обмена должно быть отвезено и обменяно на металл, одежду и корм для скота.
- Каяр, подойти ко мне, сын, - позвал вежливо отец. Он запряг лошадь и проверил крепость цепей, прочность креплений телеги и смазал колёса, чтобы меньше скрипели осями при поездке. – У меня для тебя будет крайне важное поручение. Ты остаёшься в доме за старшего, так как ты по рождению имеешь подобную роль в семье в моё отсутствие. Я накормил скот и налил воды. Мать приготовила сытный обед и заварила цветочный чай. От тебя требуется присмотреть за братом. Твои слова не были неразумны вчера, Каяр. Он действительно не ведает пока, что такое смерть и магия на самом деле, он ребёнок. Так что береги его от всяких безумств. Ты же заметил, что он отличается от нас внешне?
- Да, отец, он похож на арди. Я видел их, они приходили за заражёнными, - покивал юноша.
- Ему предстоит пройти инициацию, как и всем ардийцам. Так устроен их разум. Высшая сила даёт им знания, из внешнего мира, как мы с тобой, они её не получают. Ты уже стал мужчиной, а он умом ещё дитя. Оберегай его, пока мы не вернёмся. Постараемся приехать завтра с рассветом. Если обмен будет удачным, то после заката отправимся домой. Хорошо?
- Я постараюсь не подвести тебя, - несмело заверил юноша отца.
На том и порешили. Аддим собрал последние припасы в дорогу и загрузил ящики с заготовками и мясом. Они с Иварой на прощанье ещё раз напутствовали сыновей, поцеловали и отправились в Виригос.
Если бы они знали, что случится на закате, то ни за что бы не покинули дом. Но высшие силы всегда решают наперёд, кому уготована долгая жизнь, а кто обречён умереть от руки родного брата.
Продолжение тут: http://www.proza.ru/2018/05/18/1489