Глава 9. В стране гор

Реймен
 

       В  Шереметьево   мы  прилетели дождливым вечером, в размытом свете посадочных огней и, получив багаж,  наняли    такси, которое  развезло нас по  адресам. В разные части мегаполиса.
       Следующим утром,  к десяти, мы  приехали в  «Немезиду»,  где были встречены Викторией.
       Жора вручил ей  французский парфум, та от удовольствия порозовела, а затем из своего офиса к нам  зашел  Старов. 
       - Ну, как   отдохнули?  -   жизнерадостно пожал всем руки.
       - Отдыхать, Игорек,  всегда лучше, чем работать -  добродушно прогудел Жора.
       -  Это да, - рассмеялся тот. - Особенно на Лазурном побережье.
       Вскоре мы все вместе сидели за столом, пили  горячий кофе  и делились впечатлениями о поездке. Опуская известные подробности.
       Когда же Игорь ушел,  Вика   сообщила, что за время нашего отсутствия   в офис поступили  несколько звонков  от граждан.
       - Так, с этого момента поподробнее, - оживился  Саня.
       -  Первый  по поводу розыска  утерянных документов, -   открыла  блокнот  секретарша, - второй  с просьбой  найти поджигателей гаража, а  по третьему  абонент  не сказал. Обещал  выйти на связь  позже.
       -  Документы и гараж мелочевка, -  решили мы. - Будем  ждать серьезного заказа.
       Ожидания оправдались.
       Во второй половине дня на столе Вики  зазвонил офисный телефон, она сняла трубку. 
       - Агентство «Немезида». Вас слушают.
       Затем, прикрыв микрофон рукой, передала ее мне:  «это обращавшийся накануне».
       -  Салам алейкум  уважаемый, - раздался в трубке мягкий баритон. -  У меня к вам есть дело.
       -  Алейкум ас салам, - в тон ответил я. -  Слушаю  вас внимательно.
       -  Хотелось бы изложить его  при личной  встрече. Я могу подъехать?
       -  Пожалуйста, - ответил я.  И назвал адрес.
       -  В таком случае буду через час, -  сказал неизвестный и отключился.
       -  Азиат?  -  отвлекся от компьютера игравший в покер  Саня.
       -  Похоже,-  опустил я  на рычаг трубку.
       -  Что-то везет нам на азиатов, -  перелистнул очередную страницу  «Аргументов и фактов» Жора.
       Спустя  ровно час  в нашу дверь постучали,  и она широко открылась.
       Первым в офис вошел  спортивного типа малый,  сделавший шаг в сторону,     а за ним  вылитый Фрунзик Мкртчан. В темных очках, с янтарными четками в руке  и изысканном костюме.
       Я тут же пригласил гостей  в  смежный кабинет, где  по одну сторону   стола  уселся наш «оперативный состав», а по другую  человек  в очках.
       Сопровождавший его, остался стоять  сзади, скрестив руки на низе живота - он явно был охранник.
       - Меня зовут  Магомед Курбанов, - холодно блеснув очками, сказал   сидящий напротив. Мы тоже  представились.
       - Неделю   назад из моего дома похитили ценную картину, -  продолжил восточный человек. - Хочу, чтобы вы ее отыскали.
       -   Что за картина?  -  вкрадчиво вопросил  Саня
       -  «Пастух», французского  художника девятнадцатого века  Жерома.  Ее  стоимость три миллиона долларов.
       -   Вы обращались по этому поводу в милицию?   
       -   Нет, -  последовал ответ. -  Не хочу предавать этот факт огласке.
       - Ясно, - стряхнул с пиджака невидимую пылинку Жора. - Каково наше вознаграждение в случае успеха?
       - Десять процентов от стоимости  картины, - бесстрастно сказал  Курбанов. - И одно  непременное условие.
       -   Какое?
       -  О воре или ворах, не следует передавать информацию в органы. Не надо.
       -   Хозяин - барин, -  пожал я плечами. - Как скажете.
       Далее был заключен договор  на оказание услуг, и стороны перешли к деталям.
       При этом оказалось, что дом, из которого похитили шедевр, находится в  Дагестане. 
       -  Однако, - переглянулись мы. - Так вы что, приезжий?
       -  Нет, я живу в Москве, у меня здесь бизнес, - последовал  ответ. - А там, в Дербенте,  моя родовая усадьба.
       -  В таком случае нам  нужны ее координаты, - сказал я. -  Для осмотра места происшествия.
       - Пишите, - качнул головой  Курбанов. -  Домашних я предупрежу. Вас встретят.
       Саня тут же записал в блокнот названный клиентом адрес, а заодно номер его мобильного телефона.
       - Кстати,  Магомед, -  отложил он блокнот в сторону. -  Кто рекомендовал  вам наше агентство?
       - Земля  слухами полнится, -  перебрал  четки  азиат. - Мало кто берет деньги по конечному результату. 
       После того как  они с охранником покинули  кабинет, мы пару минут молчали. В смежном,  на  принтере что-то распечатывала  Вика,  за окном  зеленели ветви клена.
       -  Не простой  клиент этот Курбанов, -  первым нарушил тишину Саня.
       -  Это да,  -  встав со своего места, прошелся  я по  кабинету.
       - Нужно его пробить по учетам, а заодно выяснить, что это за  картина, -  высказал мысль  Жора.
       -  Курбанова  я беру на себя -   встал из-за стола  Саня.   -  Ну а  вы узнайте за «Пастуха».  Будем  знать, что ищем.
       После этого  он отъехал  в ГУВД, а мы  с Жорой,  запустив ноутбук, стали отыскивать сведения  о шедевре  в интернете.
       Отличная все-таки он штука. Раньше в таком случае нужно было сделать официальные  запросы  или  помотаться по различным учреждениям, на что уходила масса времени,  теперь  же всего  несколько кликов в поисковике.
Что мы и  осуществили.
       Тихо пискнув,  всемирная паутина  выдала  молодого человека в шляпе и  с флейтой,  глядящего на нас из прошлого.
       - Впечатляет,  - сказал я, Жора добавил  «угу»,  после чего снова защелкал по клавишам.
       «Картина   французского  живописца и скульптора XIX века Жан-Леона Жерома  «Пастух», выполненная на дубовом паркетаже, поступила в фонды  Дальневосточного художественного музея в 1931 году. С целью поднятия культуры на местах ее доставили сюда вместе с другими полотнами из Эрмитажа.
       Шедевр обосновался в постоянной экспозиции западноевропейского искусства, которая располагалась в двухэтажном деревянном здании бывшей хабаровской синагоги по улице Фрунзе. Оттуда    был  похищен   в 1946 году. До настоящего времени не найден», -  высветилось на экране.
       Теперь стало ясно, почему клиент не желал огласки. Картина находилась в розыске, и в милицию обращаться ему было не с руки.  Лучше  в сыскное агентство.
       Впрочем, для нас это дела не меняло. В частных коллекциях   было немало таких полотен.  Украденных, а потом купленных  на разного рода аукционах.
       Через пару часов  от милицейских коллег вернулся  Саня и сообщил,  что  Магомед Курбанов проживает в Москве с 1995 года,  является совладельцем  Дербентского коньячного завода и имеет сеть винных магазинов  в столице.
       Мы же с Жорой  рассказали  ему все, что  почерпнули из интернета о картине.
       -  Столько времени прошло, Курбанов  мог быть добросовестным приобретателем, - ответил Крыжановский.
       В Дагестан  решили отправиться я и Жора.  Поскольку отпуск у Сани  заканчивался, и  он выходил на службу.
       - Будешь нас отсюда подстраховывать, - сказали мы. - Восток, как известно, дело тонкое.
       На Кавказе, в том числе Дагестане, я бывал  не раз.   В служебных командировках. Участия в боевых действиях не принимал, но близко к этому. Буеву он тоже был  знаком. Еще по работе  в  Прокуратуре Союза.
       Один из таких вояжей был довольно занимательным. Тогда  наша  прокурорская бригада при поддержке спецназа МВД, проверяла состояние охраны рыбных запасов  на Каспии. 
       Местные правоохранители пытались «втереть москвичам очки»,  мол, кругом тишь да благодать, но проверяющие  засомневались. И как итог взяли с поличным  несколько начальников приморских РОВД, возглавлявших  рыбную мафию.
       Последних тут же арестовали, а  напоследок   решили внезапно навестить  республиканский заказник в море, где разводили  осетра. Проследовав  туда на вертолете с отраслевым министром.
       В заливе  два сейнера вели браконьерский лов, и с палубы одного нас обстреляли из пулемета. Заполучив несколько пробоин в фюзеляж, мы все-таки приземлились, и около часа отстреливались от бандитов, до прибытия  спецназа.
       Такое вот  веселое было время.
       Во  второй половине следующего дня, мы с Жорой  вылетели  из Внуково  на Махачкалу, надеясь через пару-тройку  дней вернуться.
       Столица Дагестана встретила еще  по летнему солнечной погодой, туманностью далеких  гор  и   синевой Каспия.
       Наняв в аэропорту такси, мы  сразу же отправились в Дербент, и спустя два часа въезжали  в один  из древнейших городов мира. 
       Построенный в четвертом веке, он пережил бурные исторические события, штурмы и разрушения, периоды упадка и расцвета. Когда-то здесь пролегал один из важнейших участков Великого Шелкового пути, и Дербент  являлся перекрестком цивилизации. 
       Теперь же он  словно застыл во времени. В одной, прилегавшей к морю части, высились новые  современные дома,  в другой  - постройки  давно исчезнувших  народов.
       - Куда дальше, уважаемые? -  обернулся к нам   таксист, сбавив на спуске скорость.
       - В гостиницу, «Европа» дорогой, -  сказал я (номер в ней мы забронировали заранее). 
       - Понял, - кивнул тот, и автомобиль  покатил по тенистым улицам.
       Гостиница  была в центре,  и  выглядела довольно  прилично.
       Расплатившись, мы прихватили свои  чемоданы,    вошли в  пустынный прохладный вестибюль  и обратились по поводу брони к сидевшему за стойкой   администратору.
       - Конечно-конечно, - расплылся тот в улыбке, после чего заполнив  гостевые карты,  мы  получили ключи от нашего люкса.
       Поднявшись в номер,  оказавшийся   просторным  и уютным, мы  для начала привели  себя в порядок, а затем спустились  в ресторан, где  заказали рыбную уху,   хинкал и зелень, а к ним  по  сто пятьдесят  граммов  «Каспия».
       Отужинав,  расплатились, оставив официанту на чай и перешли в расположенную на открытой террасе кофейню.  Там выпили по чашке  сваренного  по турецкому рецепту кофе и перекурили,  наблюдая, как на город опускается вечер.
       Здесь он был совершенно иным, чем в мегаполисе: тихим, со свежим, потекшим с гор воздухом  и запахом недалекого моря.
       - Ну что, пойдем спать? - сказал Жора, когда в небе зажглись первые звезды.
       - Пойдем, -  ответил я.  И мы поднялись в номер.
       На следующее утро,  позавтракав, мы заказали к гостинице  такси, а когда оно  прибыло, сев внутрь, назвали  адрес.
       -  К достойной  семье  едете, -   значительно сказал  шофер. После чего плавно  тронул с места.
       Оставив позади  центр  города, автомобиль  направился в его старую   часть, где миновав остатки древней, уходившей в сторону залива крепостной  стены, запетлял по узким, с пирамидальными  тополями улицам.
       Затем  выехал на окраину, над которой высилась крепость Нарын-Кала  и запылил  к  разбросанным тут и там  на пологом  склоне  домам.
       Вырулив к  крайнему,  остановился на  площадке перед  двухэтажным, окруженным каменной стеной  особняком.   
       -  Приехали, уважаемые,  - обернулся к нам водитель. 
       Расплатившись, мы вышли из такси  (оно, развернувшись,   тронулось  обратно)  и пошагали к глухим  металлическим  воротам. С врезанной туда  калиткой.
      На ней виднелась медная кнопка звонка, Жора нажал ее, спустя  несколько минут лязгнул засов  - калитка  отворилась
      - Салам, -   сказал я, возникшему в проеме человеку. - Мы из Москвы. От  Магомеда.
      - Алейкум ас салам, - послышалось в  ответ.  - Входите.
      Встретивший нас человек был молод, лет двадцати пяти, с хмурым неприветливым  лицом и глубоко сидящими глазами.
      Заперев калитку, он   молча  направился вперед,  а мы  за ним. По пути оглядывая усадьбу.
      Помимо  старинной архитектуры   дома, в обширном,  мощенном  булыжником дворе имелись несколько капитальных построек, у одной из которых стоял  черный внедорожник   «Гелендваген», а за ними  виднелся  поднимавшийся по склону сад. Тоже ограниченный  стеною.
      У внедорожника, скрестив руки на груди, стоял здоровенный амбал, а  из сада шла  пожилая, в темной одежде, женщина с корзиной.
      Между тем  наш проводник  поднялся на крыльцо дома, открыв  резную дверь, и чуть посторонился.
      Внутри оказался  короткий проходной коридор, а за ней что-то вроде прихожей.
      На обшитых дубовыми панелями стенах висели несколько  портретов горцев  в черкесках и    мохнатых шапках,  а под ними,  вычурная, красного дерева, мебель.  Здесь же находился  черного гранита обрешетчатый  камин,  на полке  которого стояли серебряные канделябры.
      Сбоку от него, на второй этаж  вела лестница  с перилами,  а по периметру   располагались три двери. Проводник, постучав пальцем, открыл  крайнюю.
      В средних размерах комнате, скрестив ноги на сафьяновых подушках у  окна, сидел  благообразный старец в дорогом халате   и читал  лежавшую перед ним книгу.   
      При нашем появлении он поднял глаза, а  сопровождавший  уважительно обратился к  аксакалу   на  языке горцев.
      Тот его выслушал,  внимательно оглядел нас и ответил по-русски.
      -  Делайте свою работу, да поможет вам Аллах.  Казбек  (приказал парню),  выполняй все их просьбы.
      После этого мы вернулись в прихожую, где присев на стулья у круглого стола, ближе познакомились с  обстановкой.
      Оказалось, что  Казбек - племянник  Магомеда, а с нами  говорил  старший рода Курбановых.  Амбал  у внедорожника,  его личный шофер, женщина  -  прислуга.
      - А теперь расскажи   о краже, - обратился я к племяннику. - Все что тебе известно. Общую картину мы знали от заказчика, но не мешало уточнить все на месте.
      Тот остро взглянул на нас и  сообщил следующее. 
      Картина висела на стене в кабинете  Магомеда, а неделю назад Зейнаб, так звали  прислугу, решила  протереть там пыль и обнаружила пропажу.
      -  Одно из окон, выходящих в сад, оказалось открытым,  а с террасы  за ним, вниз свисала веревка.  О краже мы сразу же   сообщили  в Москву, дяде, -  закончил свой рассказ племянник. 
      -   Вы все оставили как есть? - поинтересовался я.
      -   Да, только закрыли окно. От непогоды.
      -   Посторонние знали о картине? - вопросил Жора.
      -  Знали. Дядя очень гордился  полотном  и нередко показывал  его гостям.  Но среди них были только уважаемые люди. 
      - Ну что же, -  первым встал  я из-за стола. -  Веди нас в кабинет, посмотрим.
      Далее   мы  поднялись на второй этаж,  миновав ряд комнат, и Казбек  отворил   закрытую дверь одной,  - вот он.
      Помещение было   достаточно просторным, обставлено  дорогой, штучной работы мебелью,   и с двумя, выходящими в сад окнами.
      - Картина висела  здесь,- указал пальцем  Казбек на  простенок между ними.
      Мы с Жорой  направились туда   и увидели вверху едва  различимое светлое пятно на золотистом гобелене.  Оно было не большим. Примерно 20 на 30 сантиметров.
      - Тэкс, ясно, - поднявшись на носки, провел в том месте  рукою Жора.
      - А какое из них было  открыто?  -   кивнул я на окна.
      -  Вот это,  - кивнул  племянник на правое.
      Я подошел туда. Следов взлома  на раме не было, а за  стеклом на поручне террасы, виднелся узел привязанной к нему веревки.
      -  Так, Казбек, - обратился  я к  парню. - Проведешь моего коллегу в сад, под эти самые окна.  А я  пока  останусь здесь. Для более детального осмотра.
      -   Хорошо, -   ответил тот. После чего они с  Жорой, который  принял вид мыслителя,   вышли из  помещения.
      Я же, подождав пока стихнут шаги, уселся  в одно из кресел, расслабился, положив руки на подлокотники,  и  сконцентрировал взгляд  на  светлом пятне в простенке...