Убить Еву. Часть 2. Глава 6

Дарья Щедрина
Глава 6.
                За семь лет до описываемых событий…

Ульяна поднялась на крыльцо большого светлого здания, в котором размещался Центр детского развития.
- Ева, отведи Пашку на рисование, а сама быстро на урок танцев. Не копайся в раздевалке, а то опоздаешь к началу занятия. После танцев у тебя музыка. Я зайду за вами через два часа. Ты все поняла?

Восьмилетняя Ева кивнула и потянула за собой шестилетнего Пашку, который, как всегда, ныл и не хотел идти на занятия. Ульяна постояла, наблюдая, пока дети в ярких курточках и смешных одинаковых шапочках с помпонами не скрылись в дверях, повернулась и побежала обратно к машине. У нее было два часа свободного времени, у нее и Юры.

Она и сама не поняла, как и почему у них все снова закрутилось с Юрой. Как-то она спускалась по лестнице, оступилась, слегка подвернув ногу, и чуть не упала. Кочетов, поднимавшийся навстречу, подхватил ее и не дал упасть. Неожиданно оказавшись в его объятиях, Ульяна вдруг снова вспомнила тепло и нежность его рук, в голове поплыл туман, ноги ослабели. Взгляды их встретились и… все понеслось по новой.

Она сама придумала возить детей в Центр детского развития, потому что он был в двух кварталах от Юриной квартиры. Два раза в неделю вечерами у них появились два часа свободного времени друг для друга. И каждый раз Ульяна, как юная студентка, торопилась, считая минуты, бросала машину где попало, неслась по лестнице вверх, прыгая через ступеньку, нетерпеливо терзала кнопку звонка и… с порога падала в его объятия. А он шептал ей что-то дразняще нежное, перемежая слова поцелуями, стаскивая с ее плеч пальто, расстегивая блузку еще в коридоре, разбрасывая снятые вещи по полу по дороге в спальню…

Ах, какие у него были руки! То задумчиво-нежные, изысканно-ласковые, то бесцеремонные и требовательные, властные и даже грубые. И от прикосновения этих рук с ее телом приключалась волшебная метаморфоза. Оно превращалось в неведомый музыкальный инструмент, и он звучал, пел в руках непревзойденного мастера. Все разнообразные чувства и ощущения сплетались в волшебную мелодию любви, уносящую ее в немыслимые дали, то погружая в таинственные мглистые глубины океана, то поднимая на лучезарные высоты седьмого неба…

Какими же пресными, буднично-серыми казались дежурные ласки Миши в сравнении с этим фейерверком, с этим праздником наслаждения, что дарил ей Юра! Каких усилий стоило ей не показать своего отвращения мужу, придумывая очередной приступ головной боли или еще какую-нибудь хворь. Как она нервничала и раздражалась, когда Пашка заболевал и приходилось откладывать поездку на занятия до его выздоровления. А болел он, как назло, часто. Это только Ева, уникальный ребенок, никогда ничем не болела, разве что легкий насморк подхватит или съест что-нибудь не свежее. Так и жила теперь Ульяна от вторника до пятницы, от пятницы до следующего вторника…

В этот раз Юра показался ей слегка отстраненным, задумчивым.
- О чем мечтаешь, милый? – спросила она, ласково проводя ладонью по щеке любимого. Чуть отросшая щетина покалывала кончики пальцев, щекотала ладонь. И в душе Ульяны разливалась тихая нежность. Самый красивый, самый чудный, самый восхитительный мужчина в мире принадлежал ей, только ей.
- Так, не о чем, - ответил Кочетов и посмотрел на нее своими дивными черными глазами. – Ты во сколько забираешь детей сегодня?
- Как обычно, в шесть.

Зачем он задает этот глупый вопрос, ведь прекрасно знает во сколько. Всегда в одно и то же время. В ней уже давно включился таинственный часовой механизм, отсчитывающий минуты, проведенные в его объятиях.

- Знаешь, у меня сегодня важное дело образовалось, - заговорил он, немного отстраняясь. И в глубине ее тела что-то испуганно встрепенулось, будто ее лишали единственного источника жизненной силы, - мне нужно встретиться с одним типом. Хочу продать свою машину и купить новую. Ну, а у этого типа свободное время только в 17.30. А мне еще ехать в центр города. Ты же знаешь, какие сейчас пробки.
- Обидно, - вздохнула Ульяна, нехотя поднимаясь с постели, - и так редко встречаемся. Мне тебя мало, Кочетов!

Она наклонилась и легонько укусила его за ухо.
- Ненасытная ты моя, – хохотнул он и снова повалил ее на кровать…
Ульяна покидала квартиру возлюбленного в спешке с неприятным осадком в душе. Безошибочное женское чутье подсказывало, что на горизонте Кочетова появился новый объект вожделения. И продажа машины здесь не при чем. Ревность мутной взвесью колыхалась где-то на дне души, отравляя собой все, делая мир мрачным, колючим, недружелюбным. Еле сдерживая злые слезы, она быстро спустилась по лестнице и вылетела из подъезда, на ходу застегивая пальто.

Кто она, его новая пассия, и откуда? Этот вопрос терзал Ульяну весь вечер и почти бессонную ночь. Неужели нашел кого-то среди работников лабораторий? Но в последнее время в научном городке не появлялись новые лица. Значит, на стороне нашел. Он же специально не стал перебираться на территорию городка, а остался жить в городской квартире. Конечно, город большой, буквально за углом можно встретить очередную красотку…

И возмущение неистребимой тягой Кочетова к новым приключениям вскипало в ее душе шипящей пеной, перехлестывало через край едкими придирками к Мише, к нерасторопной Еве и неопрятному Пашке. Но разум одергивал ее, напоминал, что Юра вообще то вольная птица! И на него не накинешь хомут, не привяжешь к ноге веревкой. Он же ей ничего не обещал, в вечной любви не клялся и развестись с мужем не просил. И от понимания бессмысленности и безнадежности всех ее внутренних метаний на душе становилось совсем тяжко. Судьба, по иронии которой и пересеклись их с Кочетовым пути-дорожки, казалась неоправданно жестокой и несправедливой.

Утром перед работой она дольше обычного провозилась в ванной, репетируя перед зеркалом надменно-безразличное выражение лица. Пришла на работу в последнюю минуту и удивилась - Юры еще не было. Пожалуй, впервые в жизни обычно пунктуальный Юрочка опоздал на работу почти на час! И весь этот час Ульяна бестолково переставляла с места на место штативы с пробирками, перекладывала ненужные бумаги, не в силах сосредоточиться на работе. А когда герой-любовник явился с сильно помятой физиономией, не удержалась от ехидного вопроса:

- Всю ночь машину покупал, так что даже на работу опоздал?
- Ага, - беспощадно улыбнулся Кочетов, - продавец слишком навязчивый попался, только к утру сумел от него отвязаться.

В следующий вторник она не поехала к нему домой, пока дети занимались в кружках. А он не позвонил, не позвал. Ульяна старалась быть гордой и независимой, с усилием в присутствии Юры держала спину прямо. А в одиночестве кусала губы, чтобы не разревется в голос. Будь ты проклят, сердцеед несчастный! Думала она, пряча в подушку тоскливый вздох. И откуда ты взялся на мою голову? Она пыталась вывернуть на изнанку то чувство, что влекло, привязывало ее к жестокому любовнику, обратить его в злость, презрение, насмешку. Но получалось плохо. По ночам закрывшись на кухне, с чашкой кофе и сигаретой в руках, она страдала, мучилась, захлебывалась безответностью, переполнявшей ее сердце.

Если бы она только знала, что в это же время Михаил лежал в пустой и холодной супружеской постели и невидящим взглядом обреченно смотрел в потолок…


http://www.proza.ru/2018/05/10/831