Поиски Ксении Фёдоровой,
или КИРИЛЛ ЖАЖДЕТ РАСПРАВЫ НАД РЕЙНОМ
"Пилигримы", Глава шестая.
Кирилл Ожерельев согласился помочь Рейну в поисках пропавшей Ксении, предупредив, что начальник полиции Фёдоров приказал три дня сидеть дома, пока не раскроют дело о взрыве и пожаре, и что с завтрашнего утра его освободили даже от занятий в школе.
-До утра ещё целая ночь,- успокоил Андрей.- Плен начнётся вовремя.
Кирилл был удивлён, что тихоня Ксения не ночует дома, что её нет даже у мамы Али, куда звонила Нина Николаевна, ни в храме Воскресения, куда Андрей уже съездил.
Совместные поиски решили начать с посещения её подруги Юльки Ельской.
Ксении в доме не было. Юлька спала в комнате матери. А если Юлька спит, значит, она ничего не знает, поэтому Кирилл будить её не стал. Он предложил разъединиться и искать девушку врозь. Он не хотел брать Андрея туда, где предполагал найти Ксению, ибо считал, что если девушка уединилась от окружающих, значит, у неё на то были свои причины. Андрей понял и был согласен на все условия, лишь бы Ксения быстрее нашлась.
Договорились встретиться через час-полтора у Рейнов. От предложенного запасного ключа Кирилл отказался, но заверил друга, что в комнату к нему он попадёт.
-Извини, забыл, что все Ожерельевы не подчиняются земным законам физики. Кстати, будь осторожен. Мне показалось, что днём за мной следили люди Ельского. Я от погони оторвался, но кто знает… Ночь, ничего не видно.
-Тогда отвези меня домой,- моментально среагировал Кирилл.- Если следят, то пусть убедятся, что лично я пошёл спать.
Он был втайне раздосадован тем, что Рейн поздно предупредил о слежке. Если у того кто-то до сих пор «висит на хвосте», то этот кто-то зафиксировал его визит к Ельским и путь, которым он проник в особняк. Из своего дома Кирилл вышел уже потайным ходом, о котором знали только домашние и близкие. Он был не первым, кто нашёл Ксению. Рядом с ней уже суетилась мама Аля, опередившая его минут на десять.
Девушка была без сознания. Она ничком лежала на холодных бетонных плитах, привезённых для строительства нового храма. Мама Аля не смогла разомкнуть её пальцы, мёртвой хваткой сжимавшие металлические крюки, вмонтированные в бетон, не могла оторвать и поднять её тело, распластанное на камне. «Почему она пришла сюда, на этот пустырь, где кругом всё заросло сорняком, где строительный мусор, где гуляет сентябрьский ветер? Зачем пришла в здание недостроенного храма, строительство которого прекратилось из-за отсутствия финансовых поступлений?»- терялась в догадках мама Аля.
Кирилл на руках отнёс Ксению в старенькие «Жигули». Отремонтированную машину Васанская нашла возле дома Ельских, вернувшись из Новороссийска. Женщина решила отвезти девушку к себе, молясь постоянно за её здоровье. Руль она доверила Кириллу, потому что не в состоянии была сама вести машину, вымотанная новороссийскими впечатлениями и убитая болезнью Екатерины Львовны, её умирающим видом, у постели которой раскаялась в содеянном когда-то, и плакала, плакала, пока не явилась Юлька. И вот оно, наплаканное ею горе: Ксения такая же бездыханная, как и Екатерина. Дома они положили её на кровать. Мама Аля, выпроводив Кирилла на кухню заваривать чай на травах, растёрла Ксению медицинским спиртом. Женщина боялась, что Ксения заболеет воспалением лёгких от переохлаждения организма.
-Какое воспаление?- возмутился Кирилл.- У неё глубокое потрясение.
Движением рук вокруг головы девушки он привёл её в сознание и тут же пожалел о сделанном. Ксения открыла глаза, медленно обвела взглядом комнату, остановила свой взор на замерших около неё дорогих ей людях. Чем осмысленнее становился её взгляд, тем больший испуг и страх поселялся в заплаканных глазах. Когда она поняла, где находится, с ней случилась истерика. Она рыдала в голос, билась в исступлении, заявляла, что не хочет видеть ни Федорова, ни Рейна, что ненавидит их обоих. Умоляла никому не говорить, где находится, что не вернётся домой, что хочет умереть.
Потом она обвинила маму Алю и Кирилла, зачем они забрали её с пустыря, ибо её место там, среди мусора и хлама, что она сама как тот сорняк, который надо вырвать с корнем, что она уже попросила Богородицу Деву забрать её к себе на небеса, а оттуда отправить её душу к падшим ангелам, а мама Аля и Кирилл только помешали…
Вдруг она рывком поднялась с постели и упала на колени перед иконой:
-Пресвятая Дева! Слышишь ли ты меня? Слышишь ли моё раскаяние? Скажи своему Сыну, чтобы Он не наказывал меня в своём гневе! Я боюсь Его гнева! Он уже вонзил в меня свои стрелы! Мне больно. Моя душа изранена и истекает кровью. Мой грех превысил мою голову! Плачу не я, плачет моё бедное сердце. Пресвятая Дева! Ты знаешь стыд мой, знаешь ложь отца моего! Я не нахожу нам обоим оправдания. Помоги мне простить его, но не возвращай меня отцу! Забери к себе! Я искуплю свою вину, замолю её, обещаю! Помоги мне встретиться с моей покойной мамочкой! Голубушка, приди ко мне сегодня. Приди сейчас! Пусть меня, как и Твоего Сына, напоят уксусом! Пресвятая Дева, я боюсь гнева Твоего Сына. Боюсь…
Ксении стало хуже. Она путала реальное и вымысел. Мама Аля дала ей выпить сильное успокоительное средство. Думая, что это уксус, путаясь сознанием, принимая маму Алю за Деву Марию, Ксения залпом выпила жидкость из стакана, ожидая от него действия, как от уксуса.
Кирилл молча наблюдал всю эту сцену со стороны, не вмешиваясь. Наконец, и он не выдержал. Энергетикой рук остановил истерику девушки, повергнув её в сон, потом положил на кровать, поправил длинную сорочку – самую новую и самую лучшую из гардероба мамы Али. Рука его непроизвольно, скорее по привычке, начала двигаться вдоль девического тела – искала очаг болезни. Она долго кружилась над головой, потом поползла вниз, в районе паха рука затормозила, медленно качнулась, как маятник, и пошла по кругу.
Кирилл тут же получил затрещину по затылку от мамы Али и возмутился:
-Да я не из любопытства! Я же лечу?!
-Лечи голову!- строго сказала мама Аля и пошла на кухню, однако в тёмном коридоре остановилась и стала молча наблюдать за действиями Кирилла.
Он вновь проверил все органы, начиная с головы, кое-где подключая и вторую руку, чтобы поймать границу биополя. Это был неконтактный осмотр всего тела. Этому его научил отец. В районе паха рука задержалась, Кирилл подключил вторую руку. Он «осмотрел» руками весь живот, половые органы. Вдоль ног руки скользнули быстро, без интереса.
Юноша аккуратно накрыл девушку одеялом, поправил подушку, погладил вьющиеся волосы, слабо заплетённые в две косы и разметавшиеся по подушке, возложил обе руки над её головой и замер…
Через несколько минут он вернулся на кухню. Мама Аля налила ему настоянный на травах чай и спросила в упор:
-Она беременна?
-Нет. Ещё не беременна, но уже не целомудрена. Её гнетёт именно это. Для меня сие – полная неожиданность,- произнёс с удивлением Кирилл и, помолчав, добавил:
-Мама Аля, у тебя две крестные дочки и обе похотливые, как кошки. Из-за их похоти я должен объясняться с Рейном. Странно, я думал, на него клюнет Юлька, оказалось – Ксения. Если он на ней не женится, я …
Кирилл замолчал. Он не знал, что будет в том случае, если Рейн на ней не женится. Чем больше он узнавал Андрея, тем сильнее уважал в нём личность. Почему он поступил с Ксенией, как с девушкой с турбазы? С ней так нельзя! Его друг обидел девушку, которую он считал своей сестрой и честь которой обязан защитить.
-Не смей вмешиваться!- строго сказала мама Аля.- Ксения тебя ни о чём не просила. Сначала пусть придёт в себя и расскажет, что произошло. Я уверена, Рейн здесь ни при чём. Всё дело в Фёдорове.
-Мама Аля, не хочешь ли ты сказать, что Ксения лишена чести своим отцом?!
-Что ты, нет! Я хотела сказать другое… Не вмешивайся! Ты не поймёшь, ты многого не знаешь.
-Мама Аля, я уже давно знаю, что детей приносят не аисты.
-Извини, я не хотела тебя обидеть.
-Хорошо, вмешиваться я не буду. Просто потребую объяснений. Андрей мне друг, но истина дороже. Если виноват он, то, как брат, а я чувствую себя братом Ксении, обязан защитить честь сестры.
Кирилл, полный юношеской решимости разобраться с Андреем и подгоняемый жаждой справедливости, вернулся в квартиру Рейнов. Андрея ещё не было. В спальне у Нины Николаевны горел свет. Бесшумно, легче дуновения ветра, он вошёл в комнату друга (ещё друга!), включил свет, огляделся. Он заходил сюда раза два и то ненадолго, потому что они собирались в зале, где находилась домашняя библиотека Рейнов, богатая редкими экземплярами книг.
Кирилл пробежал глазами по полкам секретера. Здесь стояли книги по экономике и юриспруденции на русском, английском и ещё каких-то языках. В основном, справочники. Он провёл пальцем по полкам, по экрану компьютера, по полировке мебели: пыли не было, как он и предполагал. «Интересно,- подумал Кирилл,- чистоплотность – врождённая черта Рейнов или больше национальная? Как у Андрея обстоит дело с моральной чистоплотностью? Почему он сразу не сказал, какие отношения связывают его и Ксению?»
В ожидании друга присел на диван, взял со стола книгу, которую, видимо, Андрей читал. Удивился – это был сборник стихов о любви. «Что же, почитаем о любви,- подумал Кирилл,- не всё же время подвергать себя техническим перегрузкам!»
Он положил под голову диванную подушку, удобнее лёг, скинув кроссовки и скрестив вытянутые ноги, и обомлел: со стены на него смотрела Ксения. Это был большого размера портрет молодой женщины. Кирилл прочитал и фамилию художника: Сергей Зарянко. Сходство потрясало. У Ксении, правда, в глазах есть лукавинка, но грусть и печаль те же.
Портрет не был виден входящему в комнату, он не бросался в глаза и находящемуся в комнате. Зато лежащий на диване мог засыпать и просыпаться, глядя на это очаровательно-милое личико. Это было второе неожиданное открытие, сделанное Кириллом за вечер: Андрей не просто неравнодушен к Ксении, если так истязает себя каждый вечер, держа любимого человека на расстоянии.
Однако, как он скрытен! Не хочет афишировать свои чувства? Почему? Из-за Фёдорова? Тот невзлюбил Андрея со дня приезда. Ну, а Ксения? Ти-хо-ня! Когда же они встречались? Да, в общем-то, почти ежедневно. Все встречи проходили прилюдно. Андрей всегда был сдержан, предупредителен, подчёркнуто вежлив, иногда даже холоден. Его поведение было безупречным. А Ксения? Она не умела скрывать свои чувства. Весь сентябрь вела себя странно. Кирилл понял это только сейчас. С Ксенией, как и со всеми одноклассниками, он встретился после летних каникул. На праздничной линейке первого сентября её глаза были полны нежной грусти. Потом в них поселилось радостно-тревожное ожидание, затем – счастье, позже – ликование, и вот сегодня – ожидание страха смерти и расплата за грех.
«Я был слеп,- думал Кирилл.- Высший Разум, Ты дал мне глаза, но я перестал ими видеть. Ты дал мне слух, но я оглох от собственных мыслей. Ты дал мне разум, но я обезумел от суеты сует. Прости меня, Высший Разум, я стал эгоистом».
Кирилл перелистал книгу стихов, выпуская веером из-под большого пальца страницу за страницей, и натолкнулся на фотографию. Юноша не поверил глазам своим. На снимке на фоне белокаменной Москвы были изображены Андрей и Ксения, а внизу – красивая белая вязь: Москва, 19 августа, Преображение Господне.
Кирилл от неожиданности даже сел на диване. Значит, они познакомились в Москве?! Выходит, Андрей – это тот самый незнакомец, гид, в которого влюбилась Ксения, по ком втайне страдала. Юлька предложила ей ещё принять обет безбрачия и уйти в монастырь. Так вот почему Андрей не уехал в Германию!
Это было третье неожиданное открытие, сделанное Кириллом в этот вечер. Он положил книгу на прежнее место, лёг опять на диван, принял горизонтальное положение и расслабился. В такт дыханию произнёс несколько раз: «А-о-ум!» Сознание отключилось почти тотчас, тело стало невесомым. Душу свою он «отпустил» в космос «погулять», пообщаться с другими небесными бесплотными телами. Такой пятиминутный отдых равнялся по значимости многочасовому сну, полностью восстанавливал физические и душевные силы.
Разбудил его Рейн лёгким прикосновением к плечу. С момента, когда они расстались, он трижды подъезжал к дому, смотрел на чёрный квадрат своего окна и вновь уезжал колесить по городу, объезжая многократно все места, где они с Ксенией бывали, звал её в надежде, что она откликнется, услышит его. Обрадовался, когда увидел свет в своём окне. Значит, Кирилл вернулся.
-Где Ксения? Что с ней?- нетерпеливо спросил Андрей, ожидая и одновременно боясь услышать ответ.
Кирилл явно не спешил открывать тайну местонахождения девушки.
-Сначала объясни, что произошло между вами, а потом я подумаю, что и как тебе ответить!
Андрей устало, но с облегчением опустился в кресло напротив, откинулся на спинку и вытянул ноги, поглаживая ноющее правое колено.
-Можешь не говорить. Если ты здесь да ещё и вздремнул в ожидании меня, значит, она жива. Всё остальное не страшно, оно подвластно лишь времени. Я так боялся, что она с собой что-нибудь сделает.
-Ты рано успокаиваешься! Физиологически она жива и будет жить. Глупо от верующего человека ожидать наложения на себя рук, потому что это самый тяжкий грех. Ксения на это не пойдёт. Ей грозит другое. Она на грани помешательства. Причём тихого. Я слышал, это очень опасно. Если ты немедленно не прояснишь мне ситуацию, я набью тебе морду и залезу в твою голову, как ты проникаешь в компьютер, и обо всём узнаю сам.
-Тебе придётся встать в очередь. Первым набить морду мне собирается Фёдоров, если с Ксенией что-то случится.
-А разве с ней ещё ничего не случилось? Или ты считаешь, что после подобных случайностей можно на девушке не жениться?
-Кирилл, сказать, что я её люблю,- это слишком мало и мелко в сравнении с тем чувством, которое я к ней испытываю. Я боготворю её. Я не просто готов взять её в жёны, я готов забрать её вовнутрь к себе, чтобы она жила во мне и была только моею, и боль, предназначенная ей, сначала бы уязвила меня, стрела, пущенная в неё, сначала пронзила бы меня.
-Почему же все стрелы полетели в неё?
-Я не отвечу, не спрашивай. Это не моя тайна. Можешь набить мне морду, если тебе после этого станет легче. Бей! Я не отвечу силой на силу. Я знаю, насколько виноват. Сам себя казню. Но сначала я доберусь до истины. А тебе спасибо за помощь. Я отвезу тебя домой. Скоро начнёт светать.
Кирилл от услуг Андрея отказался, помня, что за тем следят. Он поднялся на пятый этаж, через люк проник на крышу дома, прошёл по ней, обдуваемый бодрящим сентябрьским ветром, и незамеченным вышел из другого подъезда на соседнюю улицу.
В отделе полиции в это время Даниил докладывал вернувшемуся Фёдорову о похождениях Кирилла и Рейна: Андрей колесил по городу, трижды подъезжал к своему дому, останавливаясь, но не заходя в него. Кирилл же, покинув свой дом, чётко направился на восток. В квадрате двадцать пять – семнадцать пробыл семь минут. Никаких достопримечательностей или знакомых в квадрате нет, кроме недостроенной церкви. Оттуда ускоренным темпом – бегом или на машине - он переместился в квадрат двенадцать – тридцать. Здесь живёт Васанская Алевтина. По этому адресу Кирилл находился около часа. Позже вернулся в дом Рейна, куда через двенадцать минут прибыл и хозяин квартиры. Разговаривали они минут тридцать. Андрей остался в квартире, а Кирилл четыре минуты назад покинул друга и направляется домой.
-Ты тоже до утра свободен,- распорядился Фёдоров.- Догони брата. Подвези домой. Скажи родителям, чтобы за порог три дня не выпускали его. Думаю, за этот срок мы закроем «Дело несовершеннолетних …». Отдыхай. На работу можешь прийти на час позже!- разрешил снисходительно начальник полиции.
Даниил догнал Кирилла почти на Набережной, притормозил, открыл дверцу:
-Садись, лунатик! Я не сдам тебя родителям, промолчу, что ты всю ночь болтался под луной, если скажешь, за что твой друг Рейн сегодня в ресторане «Под солнцем» сорвал погоны с моего начальника Фёдорова и тот его не наказал?!
-Спасибо за информацию,- протянул удивлённо Кирилл.- Ты знаешь, сегодня это четвёртое открытие на одну и ту же тему. Я непременно добуду эти погоны и скажу твоей жене, чтобы она пришила их к твоей форме. Ты определённо заслужил повышение.
-Она не такая дура, как ты думаешь.
-Тогда я скажу Юльке. Эта проныра их найдёт и обязательно пришьёт. Я думаю, мимоходом она узнает, почему они были сорваны. Фёдоров за мной следил?
-За тобой следил я. Извини, что забрал тебя не от самого подъезда Рейнов …