Глава 2.
Вольготно развалившись на заднем сидении машины, Андрей Ильич размышлял вслух о новом деле. А сидевший за рулем Володя продолжал спорить. И делал это так ненавязчиво, что обоим беседа доставляла удовольствие. Когда-то вот так же Андрей Ильич развлекались с сыном Степаном. Следователь приходил домой с работы и за ужином рассказывал вкратце о своем новом деле, которое вел, а Стёпка подкидывал ему версии вплоть до самых невероятных, как горячие пирожки, что выкладывала на обеденный стол его бывшая жена Маша. И всех троих накрывала словно теплым, уютным одеялом атмосфера любви и взаимопонимания.
Вот и Володя Хлебников невольно своими предположениями и возражениями будил в душе наставника отголоски давно забытого счастья. Послал же бог в лице вышестоящего начальства Ракитину такого практиканта! Вот натаскаю за год мальчишку, с теплотой в душе думал Ракитин, и можно будет думать о пенсии. Он не знал точно, когда соберется на пенсию, но мысли о спокойной беззаботной жизни посещали его регулярно. Уеду за город, в деревню, поближе к земле, к истокам, мечтал он как-то отвлеченно и возвышенно. Мечты о пенсии стали отдушиной для Андрея Ильича, когда сильно уставал или особо остро ощущал собственное одиночество. Но мечты – мечтами, а сейчас надо было раскрыть странное убийство.
- И кому понадобилось убивать ученого? И зачем? - произнес он вслух, глядя на стриженный затылок практиканта. Вот и Степка его также коротко стригся когда-то, подумал он не к месту.
- Да кому угодно! Да и причин может быть миллион, - ответил Хлебников энергично крутя руль, - от банальной ревности до промышленного шпионажа.
- Промышленного шпионажа? Ну, это ты загнул, Володя. Какой еще промышленный шпионаж? – хмыкнул Ракитин. – Вот ревность – вполне подходящий мотив. Убитый был привлекательным мужчиной, холостым.
- Надо узнать, чем он занимался в этом своем институте. Может, был носителем гостайны? Иностранные шпионы за ним следили, выведали все, что им нужно, а потом убрали свидетеля.
- Тебе бы стать автором сценария очередной серии про Джеймса Бонда. Лихо придумываешь!
Если бы не навигатор, они бы проехали мимо нужного поворота с трассы. Узкая боковая дорожка неожиданно ныряла в лес. Хлебников снизил скорость почти до пешеходной, потому что дорожка еще и петляла, а за каждым поворотом ничего кроме густых лесных зарослей видно не было.
Вдруг за очередным поворотом перед ними возник пост охраны со шлагбаумом. Пришлось остановиться. На столбе видеокамера уставилась на них своим круглым глазом. Из будки охранника нехотя вышел человек в камуфляже. Володя с состраданием наблюдал, как пыхтя и кряхтя долго выбирался из машины его тучный наставник, потом что-то втолковывал охраннику, показывая удостоверение в красной корочке. Чем же они тут занимаются, какие тайны прячут? Подумал Володя, оценив хорошо оборудованный пост и серьезного вооруженного охранника. Красно-белая полосатая палка шлагбаума нехотя поползла вверх только после того, как охранник кому-то позвонил, сообщив о визите представителей Следственного Комитета.
На огороженной трехметровым забором территории загадочного института оказались невысокие, всего в два-три этажа современные здания. В центре участка располагалось здание с декоративным крылечком и клумбой с цветущими георгинами. И было оно, судя по всему, главным. На крыше громоздились несколько спутниковых антенн. Только государственного флага не хватало на флагштоке перед входом! Справа шли скучные одинаковые корпуса из стекла и бетона. А у самого выезда с территории красовалась оранжерея. Пойманная в стеклянную клетку буйная зеленая растительность с завистью смотрела на своих свободных сородичей, плотной стеной дикого леса окружавших научный городок. По левой стороне от центрального здания теснились несколько жилых двухэтажных коттеджей. Значит здесь сотрудники не только работали, но и жили. А что, совсем неплохо! Тишина, свежий воздух, и до работы полминуты, если не меньше. Хорошо устроились!
Хлебников остановил машину у входа в главное здание. Машины сотрудников размещались на специальной стоянке, оборудованной зарядными устройствами для электромобилей.
- Неплохо живут научные работники, - с ноткой зависти воскликнул Володя, - на электромобилях разъезжают! Сколько ж они зарабатывают?
- А ты не считай деньги в чужих карманах, - посоветовал Ракитин, выбираясь из машины, - в твоем от этого ничего не прибавится.
Перед коттеджами была оборудована маленькая детская площадка с песочницей и качелями. А кругом вольготно цвели, благоухая умопомрачительными ароматами, лилии, георгины, гладиолусы. Эдакий маленький, спрятанный от посторонних глаз, рай.
Войдя в главное здание, поднялись на второй этаж, где располагался кабинет начальника местной научной братии. На золотой табличке черными буквами было написано: «Разумовский Георгий Иванович д.н.»
- Что значит, д.н.? – тихо спросил Володя, пропуская вперед Ракитина.
- Доктор наук, скорей всего.
Навстречу поднялась секретарша, скромная молодая девушка. Прочитав удостоверение следователя и бросив на посетителей встревоженный взгляд, без лишних вопросов, провела их к начальнику.
Кабинет доктора Разумовского поразил Ракитина своей уютной несовременностью. Никакого стекла и пластика. Только мягкая удобная мебель, обтянутая доброй старой кожей. Только дерево, натуральное дерево, по стенам стелажи с самыми настоящими книгами, на окнах плотные, спокойного цвета шторы. Конечно, современная оргтехника присутствовала, но как-то ненавязчиво. Уютное местечко, подумал про себя следователь Ракитин, и протянул руку поднявшемуся навстречу хозяину кабинета.
Доктору Разумовскому на вид было за 60. Львиная грива седых волос оттеняла темные, умные глаза, чем-то смахивающие на ястребиные. Да и тонкий нос с горбинкой усиливал сходство с птицей.
- Здравствуйте, господа! Проходите, – вежливый жест в сторону мягких удобных кресел. – Чем могу быть полезен Следственному Комитету?
Разумовский был любезен и совершенно спокоен. Значит еще ничего не знал.
- У вас есть такой сотрудник, Кочетов Юрий Алексеевич? – задал вопрос Ракитин, устраиваясь в кресле.
- Да, конечно. А почему он вас интересует?
- Дело в том, что сегодня около четырех часов дня Кочетов Юрий Алексеевич был убит в своей квартире в городе.
- Что?.. – ястребиные глаза ошарашенно округлились, брови полезли вверх. – Юра убит?.. Этого не может быть. За что? - Разумовский сел за свой стол, словно ноги его внезапно ослабели.
- Мы и пытаемся это выяснить, - Андрей Ильич внимательно наблюдал за хозяином кабинета. – Чем занимался в вашем институте Юрий Кочетов?
- Юра генетик… был генетиком, - запинаясь от растерянности начал рассказывать Георгий Иванович, – причем очень талантливым генетиком. Можно сказать, именно Юра был ведущим сотрудником нашей лаборатории.
- А чем занимается ваша лаборатория? – вставил вопрос Володя Хлебников, тоже удобно устроившийся в кресле. Он достал из кармана смартфон и включил диктофон на запись.
- Медицинской генетикой. У нас еще есть лаборатория, которая занимается сельскохозяйственной генетикой. Но мы специализируемся на медицинской. И Юра был одним из ведущих сотрудников лаборатории, именно ему принадлежали самые смелые научные идеи. Можно сказать, он был мозговым центром лаборатории.
- У него были враги? – следователь Ракитин что-то отмечал в своем старомодном планшете.
- Да какие могут быть враги? Нет, конечно!
Разумовский встал и, потирая ладонью высокий умный лоб, подошел к окну. Казалось, он вдруг забыл о присутствующих.
- Господи, сначала Саша пропал, теперь Юра… Что происходит?..
- Простите, кто пропал? – переспросил встрепенувшийся от услышанного Володя.
- А? – Разумовский бросил на него растерянный взгляд. – Саша Ивушкин. Тоже наш сотрудник. Они работали вместе с Юрой. Буквально три дня назад произошло странное, необъяснимое событие. Исчез, пропал Саша Ивушкин.
- Что значит, исчез и пропал? - насторожился Ракитин.
- Никому ничего не сказав, Саша Ивушкин собрал чемодан и уехал в неизвестном направлении. А у него доклад на международной конференции через две недели. Понимаете?
- Вы думаете, эти два события как-то связаны между собой? – Андрей Ильич с любопытством смотрел на Разумовского.
- Понятия не имею! Но, согласитесь, странно что два основных сотрудника лаборатории, на которых держалась вся научная работа…
- Да, это странно. А в каких отношениях между собой были Ивушкин и Кочетов?
- Да в нормальных! Понимаете, мы много лет работаем вместе, лет пятнадцать, если не больше, с момента создания лаборатории. Мы уже стали одной семьей. И отношения между сотрудниками можно назвать почти родственными. У нас даже семьи образовались на почве совместной работы. Вот у Саши Ивушкина жена Светлана, тоже генетик и тоже сотрудник нашей лаборатории. Миша Николаенко женился на лаборантке, ну, тогда еще лаборантке, Ульяне Свиридовой. Прекрасная семья. Все мы занимались одним делом, жили одной жизнью, дышали одним воздухом.
- И никаких противоречий между сотрудниками? – вставил Володя.
- Ну, конечно, противоречия периодически возникали. Но это были рабочие противоречия, текущие, так сказать. Ничего необычного. Как у всех.
В дверь постучали и, не дожидаясь разрешения, в кабинет вошла строгая красивая дама в очках, на вид ровесница доктора Разумовского. Она была красива строгой, надменной, неувядающей красотой истинной аристократки.
- Вы заняты, Георгий Иванович? Извините… - дама повернулась уйти, но Разумовский ее остановил.
- Галина Евгеньевна, случилась беда. Юру Кочетова убили…
Андрей Ильич с любопытством отметил, что лицо вошедшей словно окаменело, ни один мускул на нем не дрогнул. И голос не дрогнул тоже. Железная леди молча посмотрела на Разумовского, потом перевела взгляд на посетителей.
- Это люди из полиции? – поинтересовалась она у Разумовского.
- Да, это следователь Андрей Ильич Ракитин с помощником. А это наша сотрудница Галина Евгеньевна Воронцова, ведущий сотрудник нашей лаборатории, моя правая рука.
Ракитин, нехотя поднявшись из кресла, кивнул даме. Та, мельком глянув на него, уставилась на своего начальника.
- Сначала Саша, теперь Юра. Что все это значит, Георгий Иванович? – спросила она требовательно, будто призывала к ответу Разумовского. Тот только растерянно пожал плечами. - Как его убили?
Она почему-то спрашивала у своего начальника, а не у следователей. Неужели была уверенна, что Георгий Иванович все знает?
- Нанесли несколько ударов ножом в живот, - пояснил Ракитин.
Между сотрудниками лаборатории разыгрывалась какая-то немая сцена, подтекст которой пока ускользал от следователя.
- Надо организовать похороны, Галя. – Тихо произнес Разумовский.
- Я займусь этим, - кивнула дама и повернулась уходить.
Ракитин молча, но выразительно посмотрел на своего помощника. И тот, уловив мысленный посыл, вскочил с места и ринулся следом за железной леди.
- Галина Евгеньевна, можно поговорить с вами минуту?
А Андрей Ильич, не торопясь отыскал в планшете фотографию с камеры видеонаблюдения и показал начальнику лаборатории.
- Скажите, вам знакома эта женщина?
- Конечно, - кивнул Разумовский, - это Ульяна Свиридова, наша сотрудница.
Хлебников, деликатно подхватив под локоть Галину Евгеньевну, вывел ее в коридор и остановился у распахнутого в августовский, благоухающий ароматами цветов, вечер окна.
- Скажите, а какие были отношения у Кочетова с этим пропавшим Ивушкиным?
Железная леди удивленно приподняла тонкую изящную бровь.
- Я обязана отвечать на ваши вопросы? – какой-то несолидный вид был у этого паренька. Хотя, помощник следователя все-таки, лицо официальное.
- Нет, конечно, Галина Евгеньевна! Мы же беседуем с вами не под протокол. Просто не хочется дергать вас лишний раз, вызывая повесткой в кабинет следователя. Вы же занятой человек.
Она вздохнула, но стала рассказывать:
- Они были конкурентами, Саша и Юра. Оба умные, целеустремленные, амбициозные. Всю жизнь, пока работали в лаборатории, шли как кони на скачках, ноздря в ноздрю. Но то один слегка вырывался вперед, то другой. В науке эта конкуренция нередко дает хорошие результаты. И Георгий Иванович этим беззастенчиво пользовался. Они конкурировали за право первым выйти на защиту диссертации, за право напечатать свою статью в научном журнале.
- Они были врагами? – решил уточнить Хлебников.
- Нет, они были соперниками, а это совершенно разные вещи. Но Саша брал упорством и работоспособностью. А Юрке все давалось легко, с налета. Хотя он так же легко мог забросить начатое, вдруг охладев к им же самим высказанной гипотезе. В команде под опытным руководством недостатки каждого компенсируются достоинствами другого. Этот недостаток Юры компенсировали наши «рабочие лошадки» Миша Николаенко с его женой Ульяной и Ивушкины, Саша и Света. Результат достигался совместными усилиями.
- То есть ссоры между Ивушкиным и Кочетовым на почве конкуренции не было?
- Почему? Ссоры бывали, но не в этот раз. Если вы подозреваете Сашу в убийстве, то это полная чушь, – кривоватая усмешка исказила красивое строгое лицо дамы. - Ищите в личной жизни Кочетова. Он был неисправимым бабником.
Тут уже Хлебников удивленно уставился на Галину Евгеньевну. А та насмешливо улыбнулась.
- Да, наш Юрочка был ловеласом, который не пропускал ни одной лаборантки. Хобби у него такое было. И я не удивилась бы увидев преследующую его армию обманутых мужей.
- А вы его недолюбливали, - уловив в голосе железной леди нотки презрения с понимающей улыбкой произнес Володя.
- А любить Юрия Кочетова не входило в мои профессиональные обязанности. Как мужчина он был не в моем вкусе. Да и разница в возрасте сказывалась. А как ученого я его ценила и уважала.
- А с другими сотрудницами лаборатории какие у него были отношения?
Галина Евгеньевна оторвала взгляд от лица помощника следователя и отвернулась к окну. Глаза у этого мальчишки были умными, проницательными. На несколько долгих секунд она задумалась, словно пытаясь решить, стоит ли ему врать.
- У него был роман с Ульяной, Мишиной женой. Долгий, трудный, многолетний роман. Юрочка был слишком непостоянным в отношениях. Его влекла новизна. А Ульяна на свое несчастье относится к породе людей с собачьей верностью. Она его любила всю жизнь.
- Вы же сказали, что она жена Михаила Николаенко? – что-то не укладывалось в голове Володи.
- Да. На лицо классический любовный треугольник: Миша любил ее, а она любила Юру. Кочетов по природе своей неспособен к семейным отношениям. Вот она и вышла за Мишу, даже сына ему родила. С виду хорошая семья, любящая. А под внешней благостной оболочкой межличностная драма. Вот так вот, молодой человек.
- А Миша знал?
- Знал. И тихо ненавидел Кочетова. Но убить его не мог, точно не мог.
- Почему?
- Он слишком миролюбив по своей природе. Как говорят про таких, мухи не обидит. Предпочитал мучится и страдать сам от ревности. И потом, он весь день до самого вечера был в лаборатории, проводил серию экспериментов. Я свидетель.
Хлебников задумался. Да у них тут в этом маленьком раю, затерянном в лесу, такие страсти кипят! А по поводу того, что Николаенко не мог убить своего личного врага, это еще большой вопрос…
- Молодой человек, у вас еще есть ко мне вопросы? – оторвала его от размышлений собеседница. – А то мне нужно заниматься организацией похорон. Ведь вы же скоро выдадите нам тело покойного? У него кроме нас близких людей не было.
- Да, конечно, Галина Евгеньевна! – Встрепенулся Володя и достал из кармана свой смартфон. Потыкав в экран кончиком указательного пальца, он вывел на экран фотографию и показал даме. – Вы знаете эту женщину?
- Конечно, это и есть Ульяна, – кивнула железная леди.
- А где я могу ее найти?
- Дома, наверное. Первая квартира в четвертом коттедже.
Продолжение: http://www.proza.ru/2018/04/27/1311