Так началось мое восшествие на великоханский трон.
Нелегкой оказалась деятельность на посту Великого Хана. Мои преданные сановники Махмуд и Ибрагим терпеливо обучали меня всем премудростям управления ханством и таинствам дворцового этикета.
Вскоре мне представили кандидатуру визиря. Это был представительный человек лет пятидесяти, звали его Магомед. Он показался мне преданным и достойным человеком.
- Да будет так, - сказал я и взмахнул правой рукой в знак согласия.
И вот я встретился со своими женами. Предварительно мои добрые сановники просветили меня, как я должен выбрать на ночь желанную жену, и как вести себя ночью с нею. Мне, девственнику, это было неведомо.
Войдя в гарем, я растерялся. Прекрасные молодые девы в интимных одеждах были для меня воплощением неземной божественной красоты.
- О, наш Господин, где был так долго, - послышались их нежные восклицания. – Мы так ждали тебя и жаждали твоей страсти.
Они были прекрасны и казались мне все на одно лицо. Я взял одну из них за руку и повел в спальню. Глаза ее тотчас загорелись страстью, и небрежно кивнув другим, она пошла со мной. Остальные жены с великой грустью вздохнули.
В первую ночь, ранее не искушенный в любовных утехах, я был счастлив, как в раю. Каждый вечер, я приводил к себе одну из жен и наслаждался ни с чем несравнимой страстью. Расставаясь, каждая из них говорила примерно одно и тоже:
- О, мой Господин, бери меня к себе чаще, только я одна могу доставить тебе истинную страсть.
Как-то придя в гарем, я увидел совсем юную девушку. Она стояла, скромно потупив глаза.
- Гюльчатай, - представилась она.
Я взял ее к себе. Ей было четырнадцать лет. В гареме появилась накануне гибели Хана. И была еще девственницей. После первой ночи я понял, что мне не надо двухсот жен, достаточно одной – Гюльчатай. А что делать с гаремом? Наперекор тысячелетней традиции и возражениям советников я объявил женам, что они отныне свободны, и за ними сохраняются все привилегии ханских жен, а у меня будет только одна жена. Поднялся такой визг и крик, что я вынужден был спасаться бегством.
Спустя некоторое время мне стали сообщать, что жены стали выходить в город, а некоторые нашли мужей. Мне стало спокойно на душе.
Один животрепещущий вопрос, который волновал меня с самого начала моего ханского правления – жизнь простых людей. Об их бедности и бесправии я знал не понаслышке.
Алчные ханы, султаны, вельможи сидели на сундуках с драгоценностями, кичась друг перед другом богатством, а о бедном люде не только не думали, а более того, готовы были отобрать у него последнее. Мои потуги как-то повлиять на это не давали результатов. И все-таки, с большим трудом мне удалось добиться некоторых налоговых послаблений.
Апрель 2018
Продолжение следует http://www.proza.ru/2018/04/20/829