Наш мудрый Предстоятель Святейший Патриарх Кирилл совершенно правильно обоснованно не одобряет так называемый младоземельный «научный креационизм»!!!
«Глубоко убежден, что неправы ученые и неправы богословы, которые стоят на позициях буквального прочтения священного текста, — сказал, в частности, Предстоятель. — Для меня книга Бытия и особенно Шестоднев — это зашифрованное послание свыше, и всякие попытки его расшифровать сейчас очень условны. Мы должны с доверием отнестись к тому, что это слово Божие. А дальше могут произойти самые неожиданные события, и невозможно исключить того, что очень многое из того, что нам сегодня не понять, в какой-то момент нам откроется».
«Как воспринимать библейский текст? Его нужно воспринимать верой, сердцем, — убежден Патриарх. — Библия, будучи документом, на котором лежит печать культурного, исторического, филологического контекста, одновременно несет в себе вечные неизменные истины, которые по-разному усваиваются и интерпретируются каждым последующим поколением».
Это сказал Святейший, закрывая работу Международной богословской конференции Русской Православной Церкви «Современная библеистика и Предание Церкви». https://mospat.ru/ru/2013/11/28/news94995/
(Также см. https://mospat.ru/ru/2013/11/26/news94777/
Комментируя итоги круглого стола «Шестоднев и его контекст», Святейший Патриарх отметил, что для православной традиции неприемлемы как крайние формы креационизма, так и попытки увидеть в библейском рассказе подтверждения теории эволюции.
Это мощный удар по сысоевщине (Буфеевы, Максмовы и прочие такие). Крайняя форма креационизма - это именно они.
Подлинно-православная позиция – староземельная креационно-эволюционная.
Её можно выразить вот так:
http://www.alexandrmen.ru/intrview/makarov.htm
А вот из Вступительного слова Патриарха на конференции:
"В настоящее время, как вы знаете, в рамках Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви обсуждаются наиболее важные вопросы церковной жизни, и некоторые из них непосредственно связаны с библеистикой. Во-первых, это «Богословское осмысление творения мира и человека». Казалось бы, очень многое уже сказано, многое известно и понятно. И, тем не менее, до сих пор эта тема является камнем преткновения для многих людей малорелигиозных или невоцерковленных — особенно связанных с научным миром, но не только. Недавно я получил письмо от одного бывшего монаха. Конечно, он оставил монашество не по той причине, о которой написал, — были другие причины, но вот поводом стало его несогласие с церковным толкованием Шестоднева.
Так вот, чтобы исключить такие поводы, нужно, чтобы у нас в семинариях и академиях было организовано научное изучение текста, которое помогало бы сопрягать современные научные знания с подлинным святоотеческим пониманием библейских текстов. Если мы сумеем такого рода сопряжение передать современным людям в тех категориях мысли и такими словами, которые их убеждают, мы решим очень важную апологетическую задачу."
https://mospat.ru/ru/2013/11/26/news94854/
**
Также см.
http://evolutionism.ucoz.ru/publ/9
http://evolutionism.ucoz.ru/publ/10
и
http://tapirr.livejournal.com/3932636.html
Коварно занесённый к нам в лихие 90-е радикальными протестантскими сектами США по заданию ЦРУ и Госдепа США (уже не секрет, что многие «научно»-креационистские американские миссионеры в России и книгоиздатели и спонсоры издания определённой литературы тогда являлись тайными сотрудниками ЦРУ!) младоземельный так называемый «научный креационизм» утверждает, что мир якобы был сотворён Богом якобы менее 8 тысяч лет назад.
А не 13,8 миллиардов лет назад, как доказала миллионами строгих объективных точных хорошо проверяемых фактов современная объективная мировая наука.
Младоземельные так называемые «научные креационисты» не верно истолковывают информацию из Библии Читая первую главу книги Бытие с 3-го стиха, мы увидим, что события, о которых там говорится, разделены на шесть творческих «дней». Некоторые утверждают, что речь идет о буквальных 24-часовых днях, и, следовательно, вся Вселенная и жизнь на Земле были сотворены менее чем за неделю!
Однако можно легко убедиться, что Библия этому не учит.
В 1 главе Бытия в связи с творческими периодами употребляются выражения «вечер» и «утро». Не указывает ли это на промежуток времени в 24 часа?
Не обязательно. В русском языке часто говорят о «заре жизни» или «закате дней», и при этом подразумевается не столько часть суток, сколько целые периоды жизни.
Следовательно, употребление выражений «вечер» и «утро» в 1 главе Бытия не ограничивается буквальными 24 часами.
В библейском словоупотреблении «день» может включать лето и зиму, ход времен года (Захария 14:8). «День жатвы» включает много дней. (Сравните Притчи 25:13 [, где говорится о „дне жатвы„, с Бытие 30:14 , где говорится о „днях жатвы пшеницы„.) Тысяча лет уподобляется одному дню (Псалом 89:5; 2 Петра 3:8, 10). «День суда» охватывает много лет (Матфея 10:15; 11:22—24).
Разумным кажется вывод, что «дни» сотворения тоже охватывали длительные промежутки времени — тысячелетия.
Для терминов "световой день" и "сутки" в древнееврейском языке было одни слова, а в Вехтозаветной Книге Бытие применено слово, обозначающее промежутки времени самой разной не шаблонно очерченной длительности. Ну как у многих современных терминов, понятий, таких как "эпоха", "эра" , "бытность", "период", "время процесса" ...
То самое слово, переведённое в синодальном переводе 19 века на русский со старославянского (а на него - с греческого) как день, на самом деле в древнееврейском подлиннике означает существенный промежуток времени неопределённой самой разной длительности.
На самом деле нашей Земле не менее 8 тысяч, а 4,7 миллиардов лет. А Вселенной - 13,8 миллиардов лет.
В действительности деле Бог создал наш мир, нашу Вселенную 13,8 миллиардов лет назад вот как http://www.proza.ru/2018/04/16/1186 :-)
А т.н. младоземельный научный креационизм - это к нам в Россию пришло с подачи протестантов США, это фейк секты адвентистов седьмого дня. Послушайте видео нашего Православного богослова Алексея Ильича Осипова или вон даже Андрея Кураева о возрасте Вселенной. И канал "Спас" смотрите.
Бог ради спасения греховно повредившихся в своём естестве отпавших от него ДРЕВНИХ ДО НОВОЙ ЭРЫ людей при помощи ветхозаветных праведников и пророков подготавливал и частично уже осуществлял их духовно-нравственное спасение.
А вот ИСКУССТВЕННЫМ ускорением НАУЧНОГО прогресса путём вненаучными откровениями сообщения заранее ДРЕВНИМ людям багажа знаний 2021 веков типа Е=мс2 или технологии изготовления атомной бомбы для праведных царей Давида, Соломона и т.д. - этого за нашим Господом не наблюдалось.
Видимо Господь мудро опасался, как бы атомная бомба или хотя бы пулемёт Максим не оказались бы потом впоследствии в руках неправедного царя Ирода или там на вооружении легионов Понтия Пилата...
Без нашего Бога-Творца, без Сверхразумной Первопричины Вселенная сама по себе с бухты-барахты не смогла бы такой (как есть) так разумно устроенной возникнуть (и вообще бы не возникла) и не могла бы чисто случайно стать такой, какая она есть сейчас с нами в ней.
Бог сотворил наш мир и дал ему ЗАКОНЫ ПРИРОДЫ. А нам - нравственные законы. Но сотворил он нашу Вселенную действительно 13,8 миллиардов лет назад, а нашу Землю в ней 4,7 миллиардов лет назад!
«Научные» креационисты протестантского толка противоречат Священному Писанию. Считая день творения первой главы книги Бытия длиной в 24 часа, они не замечают, что уже во второй главе «тем днем» названы все дни до появления человека. В
синодальном переводе звучит не очень четко «в то время», хотя в еврейском тексте стоит именно в тот «йом», т.е. день. Противоречие возникает и в связи со святоотеческим представлением о времени человеческой истории.
Сейчас-то какой день творения идет? Седьмой!
Не правда ли затянулся по сравнению с предыдущими?!
Век будущий, по церковной традиции мы называем днем восьмым.
Даже математический значок бесконечности ; взят из этой традиции.
Протестанты выходят из этого затруднения весьма интересно. Можно посмотреть забавнейшее рассуждение Морриса: «седьмой день, в который Господь почил, был также продолжительностью 24 часа, но за ним настал восьмой, девятый, десятый и так до нынешнего дня».
Но если такое рассуждение может устраивать протестанта, то оно не может удовлетворить человека церковной традиции.
С научной картиной мира тоже сплошные апории. «Научные» креационисты относят осадочные отложения ко времени всемирного потопа, так как в шесть дней творения мира такое огромное количество отложений не успело бы образоваться.
Но как объяснить последовательность фауны в осадочных породах?
Рисуются совершенно фантастические картины: трилобиты ползали по дну, поэтому их первыми засыпало песком, потом засыпало примитивных животных, потом динозавров, затем более высокоорганизованных животных, которые бегали быстрее. Последним был человек (видимо бегали люди быстрее всех).
Эта картина очень наивна, и даже здравомыслящий школьник посмеется над ней.
Мы знаем, что такое горы: это достаточно сложные образования, состоящие из осадочных, метаморфических и магматических пород и возникающие на месте столкновения двух континентов.
Две плиты сталкиваются между собой, это столкновение называется коллизией континентов.
Осадочные породы деформируются в складки и образуются горы. В повествовании о потопе сказано, что он длился до тех пор, пока не были покрыты вершины самых высоких гор.
Т.е. горы уже существовали. Отсюда следует, что геологическая деятельность, процессы осадконакопления, приводящие к формированию осадочных пород, существовали уже до потопа.
Поэтому только ко времени потопа отнести всю геологическую историю Земли просто невозможно.
Близкородственные виды животных и растений и даже представителей одних и тех же видов находят на континентах, удалённых друг от друга океанами.
Если бы континенты, материковые плиты стремительно разошлись бы на тысячи километров друг от друга за краткое время Всемирного Потопа, то триллионы триллионов тонн раскалённой магмы стремительно вскипятили бы Мировой Океан, и свалились бы вкрутую не только все его обитатели, но и все те живые существа, кто находились в Ноевом Ковчеге! Включая и семью Ноя!
При всем многообразии современной христианской научной апологетики креационисты представляют собой довольно ограниченную группу, стремящуюся доказать не столько саму идею божественного происхождения мира, сколько свою (единственно верную, по их мнению) трактовку библейского Шестоднева.
Основоположником современного «научного креационизма» единодушно считается Генри Моррис, американский инженер-строитель, опубликовавший в 1961 году вместе с протестантским теологом Джоном Уиткомбом книгу под названием «Библейский Потоп»[2], в которой излагались основные тезисы научного креационизма.
Собственно, сами термины «креационная наука», «научный креационизм», «библейская наука» по большей части обязаны своим происхождением самому Г. Моррису и его ближайшему окружению. Конечно, вопросы, рассматриваемые Г. Моррисом, в разное время обсуждались различными авторами, но мировую известность креационизму благодаря выходу в свет «Библейского Потопа» принес именно Г. Моррис.
В этой книге (и последующих своих работах) Г. Моррис пытается научно доказать истинность библейского повествования о сотворении мира и Всемирном потопе. Г. Моррис предлагает строго-буквальное толкование Книги Бытия.
Понимая дни творения библейского Шестоднева как обычные сутки по 24 часа и буквально следуя библейской хронологии (согласно которой возраст Земли и Вселенной менее 8 тысяч лет), Г. Моррис подвергает критике эволюционную теорию в биологии, предполагающую не мгновенное сотворение, а длительное преобразование видов в течение миллионов лет, а также концепцию длительного (миллиарды лет) развития Земли и Вселенной, принятую в геологии и астрономии.
Центральным событием геологической истории Земли, согласно Г. Моррису, является Всемирный потоп, произошедший около четырех тысяч лет назад, во время которого образовалась основная масса осадочных горных пород, а также сформировался современный облик земной поверхности.
Все многообразие животного мира сотворено в течение первых шести дней, в дальнейшем виды вымирали, основная масса их погибла в водах потопа, была покрыта осадками и образовала окаменелости. Нефтяные и угольные залежи — остатки растений, погибших при потопе. Условия жизни на Земле до Потопа были принципиально иными по сравнению с современными.
Мощный пароводяной экран в атмосфере («вода над твердью» в понимании Г.Морриса) способствовал формированию жаркого тропического климата по всей планете, защищал от космических излучений, что приводило к гигантизму растений и животных и долголетию библейских патриархов.
Космический катаклизм, разрушение пароводяного экрана, а также выделение вод, хранящихся в неких подземных резервуарах, привело к катастрофическому наводнению — Всемирному потопу, уничтожившему первое человечество и значительную часть животного мира. Таковы вкратце основные положения, выдвигаемые Г. Моррисом и его последователями.
Данная интерпретация в основных своих характеристиках соответствует буквальному прочтению библейского текста, она не противоречит в самых общих чертах и целому ряду святоотеческих толкований. Выглядят концепции Г. Морриса наукообразно, приводится большое количество фактов, формул, таблиц, графиков, дается обильный справочный материал, список литературы, в том числе ссылки на различные научные издания.
Немалую роль в придании работе авторитетности играет докторская научная степень автора книги. Религиозного читателя подкупает жесткая критика эволюционизма и дарвинизма.
Книга была принята христианами многих стран как мощный вызов, брошенный материалистической науке. Она расходилась огромными тиражами, переводилась и многократно переиздавалась, на нее ссылались проповедники и богословы. В США Г. Моррисом было организовано Общество, а затем Институт Креационных Исследований, выпускающий свой научный журнал. У Генри Морриса появилось множество последователей, а также новые публикации, в основном повторяющие и разъясняющие уже высказанные в первой книге тезисы.
В ответ на креационистские заявления представители советской науки указали: «Академия наук СССР не считает целесообразным вступать в обсуждение труда, столь односторонне трактующего проблему происхождения жизни и игнорирующего огромный теоретический и экспериментальный материал, накопленный исследователями многих стран мира».
Именно так — книгу, которая, по замыслу авторов, должна была перед лицом атеистической науки «неопровержимо свидетельствовать» о сотворении мира, ученые даже обсуждать посчитали нецелесообразным.
И дело здесь не в том, что это произведение идеологических противников советской науки, дело в том, что Г. Моррис действительно чрезвычайно тенденциозен.
Он проигнорировал огромную массу фактов, другие факты он вырвал из научного контекста и против всякой логики встроил в свои рассуждения.
Критикуя науку, он использовал устаревшие или превратно понятые им научные данные, а в многочисленных опровержениях эволюционизма и «доказательствах» молодости Земли он показал просто вопиющую безграмотность в исследуемом вопросе и научном методе доказательства.
Безусловно, в креационистских исследованиях есть доля здравой критики, в которой нуждается современная наука, но, увы, эта доля так мала, что становится практически незаметной за той массой нелепиц и небылиц, которыми креационисты переполняют свои работы.
Креационистские построения выглядят убедительно лишь для неподготовленного или слишком доверчивого читателя.
Для человека, знакомого с естественными науками, и тем более для идеологического противника они ни в коей мере не являются апологией веры, а выглядят просто невежественным бахвальством, что вызывает, конечно, только отрицательную реакцию.
Более того, креационисты профанируют всю христианскую апологетику, поскольку выдвигают свои концепции как единственно верные и единственно допустимые толкования Библии.
После прочтения подобной «миссионерской» литературы ученому-атеисту остается только одно: с презрением отбросить от себя книжку и пометить словосочетанием «церковные мракобесы» весь христианский традиционализм, а с ним и все христианство в целом.
Еще раз повторюсь, что дело здесь не в том, что креационисты критикуют основные научные парадигмы. Дело в чрезвычайно завышенном тоне этой критики при катастрофически низком уровне знаний по обсуждаемому вопросу.
Креационизм оказался вещью в себе. Он абсолютно бесполезен для внешнего употребления, но зато является плодотворным полем деятельности для некоторых самоуверенных проповедников, считающих, что без специфического образования, просто процитировав Библию и книжку Г. Морриса, можно потрясти устои современной науки.
Для американцев увлечение креационизмом вполне понятно. Вовсе не случайно он возник и получил широкое распространение именно в среде американского протестантизма. Это движение легко вписывается в религиозное сознание, воспитанное на протестантском фундаментализме, не признающем никаких богословских аргументов кроме библейских цитат, истолкованных строго-буквально.
«Только Писание» — лозунг, провозглашенный первыми реформаторами, заставил протестантизм отбросить любые источники религиозных знаний кроме тех, которые зафиксированы в Библии. Протестантские фундаменталисты начала XX века многократно усилили этот тезис, провозгласив единственно допустимым только буквальное понимание Писания, включая и Ветхий Завет. Эти шаги закрыли практически все возможности для вне-библейской дискуссии.
Постулировалось, что: аргументы, не заимствованные из Библии — не доказательны, аргументы, противоречащие буквальному пониманию Библии, в том числе и всего Ветхого Завета — заведомо ложны, и поэтому даже не требуют опровержения. Единственной возможной формой богословско-философской полемики стал обмен цитатами из канонических книг Библии.
Следующий шаг на этом пути — распространение буквального понимания богодухновенности Священного Писания, которое стало рассматриваться как непосредственное «послание Бога», записанное буквально «под диктовку». Человеческий фактор, социокультурные влияния, личностное восприятие библейскими авторами Божественного Откровения, ошибки и неточности перевода, — все это было приписано Божественному Разуму. Всем словам, буквам, точкам и запятым Ветхого Завета был придан высший, непререкаемый авторитет. Креационизм целиком и полностью соответствует этой традиции.
Вторая причина (которая, кстати, и заставляет креационистов забыть, что большинство из них работает далеко не на своем научном поле) — общий сектантский дух, пронизывающий это движение.
Безграничная уверенность в своем правильном понимании Писания, в его (а значит — и своей) буквальной непогрешимости, гуруизм — раболепие и буквальное следование признанным авторитетам без тени критического анализа их мнений, и, наконец, жесткое деление общества на своих адептов и «всех остальных вероотступников», — все это типичные признаки сектантства, которые, к сожалению, свойственны многим современным креационистам.
Третья причина кроется в том, что теологические факультеты американских фундаменталистских колледжей и университетов тоже могут присваивать научные звания и степени...
К сожалению, сектантский по своему происхождению, содержанию и методам работы научный креационизм нашел поддержку в православной среде. Он пришел в Россию в начале 90-х вместе с волной американских проповедников, но в отличие от других протестантско-сектанстких идеологем, он легко прижился на православной почве, нашел своих последователей и продолжателей и, более того, начал «протаскивать» на своих плечах другие сектантские идеи.
Книги, брошюры, интернет-сайты, посвященные научному креационизму, буквально заполонили православное информационное пространство, а приверженность этим идеям считается в некоторых кругах чуть ли не основным критерием «православности».
На Международных Рождественских Чтениях в Москве целая секция посвящена обсуждению и распространению идей научного креационизма, действуют православные и межконфессиональные креационистские «апологетические» центры.
Большую тревогу вызывает преподавание научного креационизма в некоторых духовных учебных заведениях.
Русского читателя креационизм привлек, прежде всего, своим «научным» антиэволюционизмом и антидарвинизмом. Потом оказалось, что креационистские концепции легко можно согласовать не только с буквальным прочтением Книги Бытия, но и с рядом цитат из святоотеческих толкований Шестоднева, доступных к тому времени русскому читателю.
Вот тут православные креационисты восторжествовали, и вновь (как некогда у протестантских фундаменталистов) был провозглашен запрет на любое другое понимание Библии кроме строго буквального, все остальное было объявлено ересью (правда, это позиция не всей Русской Православной Церкви, а частное богословское мнение отдельных ее представителей).
Однако, придя на российскую почву, креационизм ни сколько не обновился. Все те же графики, все те же таблицы, те же нелепые рассуждения и доказательства, бьющие далеко мимо цели.
Все это аккуратно, слово в слово было переписано у заокеанских идеологов. Добавлены, пожалуй, только цитаты святых отцов, предпочитавших толковать Шестоднев буквально. А российские ученые-материалисты с прежним упорством продолжают отвергать, казалось бы, неопровержимые истины...
В России креационизм оказался тоже замкнут сам на себя. Как направление апологетики он бесполезен, поскольку сразу закрывает и анафематствует любую попытку богословской или научной дискуссии. Кроме того, набор штампов, якобы опровергающих современную науку, на самом деле не опровергает, а просто отрицает современные научные концепции, игнорирует факты, что недопустимо в научном споре. Креационистам осталось только проводить научные конференции «для внутреннего пользования», на которых одни почитатели Г. Морриса хвалят других, да правдами и неправдами продвигать в общество свои идеи.
Блаженный Августин, полемизируя с манихейской ересью (которая, кстати, признавала только буквальное толкование Ветхого Завета и этим обосновывала свою догматику), применяет умеренно-аллегорический метод толкования, которому научил его святитель Амвросий Медиоланский. При этом блаженный Августин считает, что его толкование и есть буквальное в полном смысле слова, а манихейское понимание — ущербное и порочное.
Если манихеи и иже с ними склонны были считать Шестоднев хронологическим повествованием, дни творения — буквальными днями, а создания каждого дня — молодыми по возрасту, но зрелыми по виду (деревья появились уже с плодами, Луна — в полной фазе, растения и животные мгновенно населили всю землю и так далее), то на западе существовало мнение о том, что все сотворено сразу, в едином творческом акте, а «дни» творения — лишь повторение и разъяснение этого единого творческого эпизода. Притом продолжительность этих «дней» признавалась много больше земных суток, а развитие мира — постепенным, согласным с Божественными Законами.
Так, уже на рассвете христианской богословской мысли, еще задолго до научных споров нового времени мы видим целых три варианта толкования, за каждым из которых стоит авторитет тех или иных святых отцов.
Вообще возможность какого бы то ни было «научного» толкования текста Шестоднева часто ставится под сомнение отцами: «По сотворении тверди Бог повелевает одним водам находится под твердию, а другим над поверхностью тверди. Но спросит кто-либо, что же такое твердь?
Отвердевшая вода, или сгустившийся воздух, или какое-нибудь другое вещество? Никто из благоразумных прямо решать это не станет.
Надобно с великою благодарностью принимать слова Писания и, не выступая за пределы нашей природы, не испытывать того, что выше нас, а только знать и держать у себя в уме, что по повелению Господа произошла твердь, которая разделяет воды, и одну часть их содержит под собою, а другую, выше лежащую может носить на своей поверхности» (Святитель Иоанн Златоуст, Беседы на Книгу Бытия, IV, 42). Святитель Филарет Московский в своем толковании на Бытие приводит о тверди и водах, ею разделенных, самые различные мнения отцов, но в конце заключает:
«Вместо бесплодного исследования сего мнения довольно признаться с Августином, что достоверность Писания простирается далее нашего разумения». Совсем иначе, чем креационисты, святые отцы объясняют благословение в пищу мяса и опьянение Ноя после Потопа.
Таким образом, хотя буквальное понимание Шестоднева имеет место в православной традиции, при этом святоотеческая традиция имеет и другие интерпретации, она гораздо шире и многограннее протестантского фундаментализма.
Второе очевидное обстоятельство — то, что креационизм лежит вне главного вектора развития отечественной научной апологетики.
Со второй половины XIX века, то есть с самого начала противостояния, русская богословская мысль пытается примирить секуляризирующуюся науку с Церковью, показав, что в принципе возможно толкование Шестоднева, не противоречащее научным фактам и расходящееся с наукой только на мировоззренческом, философском, но никак не на фактологическом уровне.
Именно в этом направлении до сих пор работают ведущие российские богословские школы. Достаточно заглянуть в соответствующие разделы образовательных пособий, выпущенных (после строгой цензуры, не в пример сегодняшнему дню) Синодальной типографией в конце XIX — начале XX века, чтобы понять, каковой была официальная позиция Российской Церкви по вопросу согласования библейских и научных данных.
И апологетика, и даже догматическое богословие совершено безболезненно расстались с буквализмом, оставив в то же время верующим ученым возможность согласовывать Шестоднев с наукой самостоятельно. Именно из этого источника выросли апологетические работы В.Н. Лосского, протоиерея Стефана Ляшевского, профессора Николая Фиолетова и многих других. Конечно, на сегодняшний день концепция, развиваемая ими (так называемая концепция дня-эпохи) уже устарела, но и наука с тех пор шагнула далеко вперед, в некоторых своих изысканиях приблизившись к библейскому пониманию мира.
Третье. Креационизм принес на православную почву не только отрицание науки и свое оригинальное толкование Шестоднева. Вместе с этим толкованием пришла к нам и протестантская, фундаменталистская методология: признание только буквального смысла Писания; уверенность, что первое пришедшее на ум объяснение текста и есть верное, поскольку «Писание говорит обо всем просто и понятно»; мнение, что Шестоднев — полноценное, научно-достоверное описание происхождения мира; отношение к Писанию как к непосредственному «посланию Бога», записанному под диктовку.
Но самое главное, чего не разглядели православные сторонники креационизма — его сектантское происхождение. Как уже указывалось, идеи, выдвинутые Г. Моррисом, в разное время и в разном составе высказывались уже христианскими апологетами. Однако креационизм вовсе не является механической смесью чужих мнений. Фундаменталисты XX века сделали широкодоступным продукт, рожденный отнюдь не в недрах протестантских теологических факультетов. У него есть вполне определенный первоисточник, появившийся на свет в среде адвентистов седьмого дня и восходящий непосредственно к основательнице этой секты — Елене Уайт.
Как известно, одной из основных доктрин адвентистского движения является фанатичная преданность буквальному исполнению четвертой заповеди о почитании субботнего дня как дня покоя.
Традиционное христианство, по мнению Е. Уайт, исказило древнюю заповедь, заменив субботу воскресеньем. Е. Уайт основывается на буквальном толковании текста заповеди (Исх. 20; 8-11), который ставит в жесткое соответствие дни творения с современным седмичным календарным циклом.
Буквальная неделя творения, завершившаяся буквальным днем божественного отдыха, является основным аргументом адвентистов в споре против традиционного христианства. Отсюда и принципиальная невозможность иного толкования Шестоднева, кроме строго буквального: «...предположение, что все события, происшедшие в течение первой недели, якобы развивались на протяжении многих тысячелетий, наносит прямой удар по основанию четвертой заповеди» (Елена Уайт. «Патриархи и пророки», гл. IX).
Ссылка на библейский текст заповеди, наверное, была не достаточно убедительной, и Е. Уайт дополнила ее своим «пророческим видением»:
«Я была перенесена назад ко времени творения, и мне было показано, что первая неделя, в которую Бог совершил за шесть дней Свое творение и отдыхал в седьмой день, была точно такой же как любая другая неделя. Великий Бог в Своих днях творения и дне отдыха отмерил первый цикл, как образец для последующих недель до скончания времен».
Нужно сказать, что среди христианских апологетов средины XIX века были приверженцы как строго буквального, так и символического понимания шести дней творения, но если для большинства христианских конфессий этот вопрос был второстепенным, скорее вопросом личных богословских взглядов, не влияющим на вероучение, то для адвентистов-субботников он принял строго догматическое значение.
Следующий шаг, который с необходимостью следовал из представлений о шести буквальных днях творения — признание Всемирного потопа событием, сформировавшим многокилометровые толщи осадочных пород с присущими им окаменелыми растениями и животными, залежами угля и нефти.
Действительно, в короткой истории Земли просто не оставалось времени для медленного осадконакопления. При известных в настоящее время скоростях для образования многокилометровых толщ требуется время, далеко выходящее за рамки хронологии книги Бытия.
Таким образом, нужен был глобальный катаклизм с огромными скоростями осадконакопления, и этим катаклизмом стал Всемирный потоп.
И опять библейского повествования оказалось недостаточно, Е. Уайт прибавила к нему свое откровение, «достоверно» описывающее гибнущий мир, а затем и последствия Потопа: «везде были разбросаны мертвые тела людей и животных.
Но Бог не допустил, чтобы разлагающиеся трупы отравили воздух, и Он похоронил их всех под землей, превращая ее таким образом в общее огромное кладбище.
Разбушевавшийся сильный ветер, которым Господь решил высушить поверхность земли, со страшной силой увлекал за собой трупы, сносил вершины гор, нагромождая деревья, камни и глыбы земли, хороня под ними мертвые тела.
Таким же образом были скрыты золото, серебро, ценные породы деревьев, дорогие камни, обогащавшие и украшавшие мир до потопа и обожествленные его жителями.
Сильными движениями воды эти сокровища были занесены землей, покрыты скалами, а в некоторых местах даже целые горы оказались нагромождены над ними...
Громадные леса были погребены под землей. Постепенно они превратились в залежи угля, существующие и до наших дней, а также в большое количество нефти.
Уголь и нефть часто воспламеняются и горят под землей.
Вследствие этого раскаляются каменные породы, известь, руда плавится. Воздействие воды на известь вызывает необычайно высокую температуру, что является причиной различного рода землетрясений и извержения вулканов.
Огонь и вода, смешиваясь с рудой и известью, приводят к тяжелым подземным взрывам, раздающимся подобно глухим раскатам грома.
Воздух накаляется, следует вулканический взрыв. Часто при таких подземных взрывах раскаленное вещество не находит выхода, земля содрогается, ее кора вздувается и поднимается подобно морским волнам.
Образуются большие трещины, поглощающие иногда города, селения и огромные горы... Глубины земли — склады Божьи.
Для уничтожения древнего мира Он применил хранящееся там оружие. Подземные источники воды, вырываясь из-под земли, сливаясь с низвергающейся с неба водой, сделали свое опустошительное дело».
В этом тексте, содержащем фантазии на библейские темы вперемешку с устаревшими (уже на момент написания) естественнонаучными представлениями, для нас интересны два тезиса: о погребении животных и растений под слоями земли во время Потопа и о фантастических подземных резервуарах с водой.
Оба тезиса практически без изменений вошли позднее в креационистские построения.
Но есть еще одна идея Елены Уайт, относящаяся к Потопу, которая впоследствии тоже была взята креационистами на вооружение — идея о принципиально иных, «тепличных» условиях обитания на допотопной планете, благодаря которым животные и растения достигали огромных размеров, а люди отличались высоким ростом и долголетием. «Кости человека и животных, находимые в земле, в горах и долинах демонстрируют, что некогда на планете жили люди и звери много больших размеров.
Мне было показано, что огромные, могучие животные существовали до потопа, те, что теперь не существуют...
Поскольку кости людей и животных, находимые в земле сильно превосходят кости современных животных, или тех, что жили много поколений назад, некоторые заключили, что мир старше чем любое имеющееся у нас письменное свидетельство, и что он был населен задолго до описания сотворения расой существ, намного превышающих по размеру современных людей.
Мне было показано, что без библейской истории геология не может доказать ничего. Ископаемые только лишь свидетельствуют, что состояние вещей по многим параметрам отличалось от современного, но время и продолжительность периода их существования на земле должны быть интерпретируемы только на основании библейской истории».
Находки гигантских ящеров — динозавров, за костями которых на Американском континенте, у подножья Скалистых гор была развернута настоящая охота, пришлись как раз на вторую половину XIX столетия, время активного роста числа последователей Е. Уайт.
Чуть раньше в прессе прошли сенсационные сообщения о раскопках скелетов неких человекообразных гигантов. В это же время было доказано растительное происхождение каменного угля, в котором обнаружены отпечатки гигантских растений.
У Елены Уайт эта информация вкупе с библейским повествованием об исполинах сложилась в четкую картинку о принципиально ином климате на земле до Потопа, которую до сих пор и воспроизводят креационисты.
Сектантская «пророчица» сформулировала все базовые положения креационизма, все это было высказано ей как непреложные истины, подтвержденные не только авторитетом Писания, но и ее собственными «откровениями». Конечно, далеко не она одна придерживалась подобных взглядов, однако исторически сложилось так, что именно ее концепция легла в основу современного креационистского учения. Именно эту концепцию развивал, поддерживал и широко рекламировал ученик и последователь Елены Уайт адвентистский школьный учитель Мак-Криди Прайс, с именем которого тесно связана дальнейшая история этого учения.
Уже у Прайса мы встречаем полностью оформленные и «научно обоснованные» тезисы будущего «научного креационизма», (в его же работах кроются корни всех несуразностей и ошибок, касающихся науки и научного знания), а один из учеников Прайса впервые применил термин «креационизм» по отношению именно к этому учению.
Все остальное, все другие апологетические попытки доказать бытие Творца и тварность мира «настоящим» креационизмом не считались.
Это мы видим до сих пор: то, что на самом деле, является частным случаем апологетики, объявляется полнотой истины и единственно допустимым направлением.
«Отец Новой геологии», «Крестоносец идеи Сотворения», как его величали, Джордж Мак-Криди Прайс (1870-1963) родился в небольшом канадском городке Хевлок.
Мальчику было двенадцать лет, когда умер его отец, а мать вступила в церковь адвентистов седьмого дня.
С этого момента вся его жизнь была обусловлена откровениями Елены Уайт. Прайс быстро завершил свое нехитрое обучение в провинциальном городке и вскоре стал учительствовать в различных адвентистских колледжах. Знакомство с передовой научной литературой по геологии и теории эволюции раззадорили молодого учителя. Правота Елены Уайт была для него очевидна, оставалось только опровергнуть «ложную» науку и создать свою, «истинную».
Не обучаясь ни геологии, ни биологии, не имея своих полевых наблюдений и материалов, он, тем не менее, выпустил серию книг, учебников и статей, критикующих науку.
Основную критику он направил против геологии, которая, по его мнению, является базой для развития эволюционных идей. В полном соответствии с откровениями Е. Уайт он создает довольно экстравагантную теорию — Геологию Потопа, в рамках которой и пытается доказать уже известные нам постулаты.
Проповедь Прайса имела некоторый успех в фундаменталистских кругах, однако вплоть до 60-х годов XX века большинство американских протестантских апологетов придерживались теории пробела или теории дня-эпохи в толковании Шестоднева. «Геология Потопа» по понятным причинам находила поддержку в основном среди адвентистов седьмого дня. И только с именем Генри Морриса связано широкое распространение теории Прайса за пределами адвентистского движения.
Книги Прайса, по свидетельству самого Г.Морриса, оказали сильнейшее влияние на его мировоззрение, и он решил посвятить себя обоснованию и распространению этого «библейского учения» о сотворении мира. «Геология потопа» была переименована в «креационную науку» или «научный креационизм» и уже под этой маркой получила широчайшее распространение.
Стоит ли говорить о том, что в учение Генри Морриса были включены все «научные» достижения его авторитетного учителя и все концепции современного ему протестантского фундаментализма.
На сегодняшний день «научный креационизм» (еще раз повторюсь, что здесь речь идет только о последователях креационизма по модели Г. Морриса и других, близких к нему концепциях) отнюдь не способствует развитию христианской научной апологетики, более того, он не является научным (в строгом смысле слова) направлением, а в области религиозно-вероучительной он оказывается продуктом американского сектантства.
Не слишком ли много отрицательных черт для того, чтобы столь активно и неосторожно применять его в православной печати или в церковных образовательных программах?
Не вызвана ли негативная антицерковная реакция научной общественности в том числе и нашим чрезмерно самоуверенным увлечением креационизмом?
Представляется важным, чтобы православная апологетика в аспекте взаимоотношения науки и религии исходила из «Основ социальной концепции Русской Православной Церкви», в XIV главе которых сказано, что «в естествознании нет теорий атеистических и религиозных, но есть теории более или менее истинные», а «религия не занимается вопросами устройства материи».
«Научное и религиозное познание имеют совершенно различный характер.
У них разные исходные посылки, разные цели, задачи, методы.
Эти сферы могут соприкасаться, пересекаться, но не противоборствовать одна с другой».
Ромашко Андрей, священник, руководитель Отдела по работе с молодежью Новосибирской и Бердской епархии Русской Православной Церкви
И закончу цитированием, как я понимаю, официального документа - "ОСНОВЫ СОЦИАЛЬНОЙ КОНЦЕПЦИИ Русской Православной Церкви"
Научное и религиозное познание имеют совершенно различный характер. У них разные исходные посылки, разные цели, задачи, методы.
Эти сферы могут соприкасаться, пересекаться, но не противоборствовать одна с другой. Ибо, с одной стороны, в естествознании нет теорий атеистических и религиозных, но есть теории более или менее истинные.
С другой — религия не занимается вопросами устройства материи.
Комментируя итоги круглого стола «Шестоднев и его контекст», Святейший Патриарх Кирилл отметил, что для православной традиции неприемлемы как крайние формы креационизма,
так и попытки увидеть в библейском рассказе подтверждения теории эволюции.
«Глубоко убежден, что неправы ученые и неправы богословы, которые стоят на позициях буквального прочтения священного текста, — сказал, в частности, Предстоятель. — Для меня
книга Бытия и особенно Шестоднев — это зашифрованное послание свыше, и всякие попытки его расшифровать сейчас очень условны.
Мы должны с доверием отнестись к тому, что это
слово Божие.
А дальше могут произойти самые неожиданные события, и невозможно исключить, что очень многое из того, что нам сегодня не понять, в какой-то момент нам
откроется».
2. В ноябре 2014 г. очередной выпуск телепередачи «Церковь и мир» был посвящен теме науки и религии, в которой были затронуты и интересующие Вас вопросы.
В частности, в
ходе беседы председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополит Волоколамский Иларион отметил следующее:
«Наука не имеет никаких противоречий с христианским мировоззрением. Мы видим, что наука и религия — две разных области познания.
Наука занимается, прежде всего, нашей земной
жизнью, материальным миром.
Наука объясняет мир моделями (законами) с разной степенью точности, объясняет, как устроены планеты, как устроено мироздание и предлагает решения
для улучшения нашей жизни на этой земле.
В этом смысл научного прогресса. Религия занимается совершенно иными вещами. Опять же, наука требует доказательств, усилий разума, а
религия основывается на вере и безусловном принятии Истины.
Она имеет отношение к душе человека, к тому вечному измерению, которое неподвластно никакой науке, которое не
измеряется ни метрами, ни литрами, ни какими-либо другими человеческими мерами.
Это «высшее» измерение присутствует в душе всех людей, но каждый осознает его по-разному.
В
этом причина многообразия религиозного опыта. Но этот религиозный опыт не противоречит данным науки, научному опыту. Вот почему среди ученых есть и неверующие, и огромное
число верующих.
Библейское повествование о сотворении мира в шесть дней сейчас, скорее, воспринимается как сотворение мира в шесть этапов. Причем эти этапы могли длиться, может быть, и
миллионы лет. Никто из нас об этом не знает. Само слово «день» в Библии употребляется не только в узком смысле, в каком мы сейчас его употребляем, но и в значении эпохи,
периода. Неслучайно в Библии говорится, что у Бога тысяча лет как один день (см. 2 Пет. 3:8).
Младоземельные "научные креационисты" очень любят приводить переписку Института Креационных Исследований c Академией наук СССР, видимо потому, что за ними осталось последнее слово.
После ответа АН СССР они прислали еще ряд безответных предложений и в конце – предложение об организации открытой дискуссии. Советские академики снова не удостоили американцев ответом.
Испугались? "Научные креационисты" думают что так, но более вероятно – просто не захотели ввязываться в скандальную историю. Спорить с сектантом бесполезно, проще его игнорировать.
Но здесь, к сожалению, ученые мужи ошиблись. "Научный креационизм" нужно было обсуждать, критиковать в широкой печати, изучать в школах, институтах и даже духовных семинариях, показывать его несостоятельность и ангажированность.
Тогда, при своем появлении в Союзе, он произвел бы заметно меньший эффект. Но, случилось иначе.
После долгих лет замалчивания религиозной тематики импортная книга, безапелляционно, подобно Билли Грэму, «отвечающая на все вопросы», показалась людям глотком свежего воздуха…
"Научный креационизм" попал в Советский Союз десятилетием позже, при развалившейся государственной идеологии и еще не вставшей на ноги Русской Православной Церкви.
Образовавшийся мировоззренческий вакуум был заполнен религиозными идеями с пометкой: made in USA. За "научный креационизм" схватились, но уже не как утопающий за соломинку, а как за дубину, чтобы выколотить из общества остатки ненавистного марксизма-атеизма-дарвинизма.
Первыми среагировали «традиционные» российские сектанты: баптисты, адвентисты, пятидесятники, распространяя и перепечатывая многочисленные брошюрки о несостоятельности теории эволюции.
Но потом, не разглядев вовремя сектантский первоисточник, под знаменами Г. Морриса оказались и многие православные.
Сработал принцип пружины: советская наука долго закручивала ее в сторону материализма, теперь, отпущенная пружина потянула в диаметрально противоположном направлении, разбивая не только материалистические концепции, но и само доверие к академической науке.
За пределами Церкви этот антинаучный процесс выразился в тотальном увлечении оккультизмом и астрологией, в Церкви он привел к распространению "научного креационизма".
Метафорический (староземельный) креационизм(англ.)русск.: в нём «6 дней творения» — универсальная метафора, адаптированная к уровню восприятия людей с различным уровнем знаний; в действительности же одному «дню творения» соответствуют миллионы или миллиарды реальных лет (слово день (евр."йом") не означает только сутки, а часто указывает на неопределённый отрезок времени (Пс.89:5; 2Петр.3:8).
Среди метафорических креационистов в настоящее время наиболее часто встречаются:
Креационизм постепенного творения (Progressive creationism): согласно этой концепции, Бог непрерывно направляет процесс изменения биологических видов и их появления.
Представители данного направления принимают геологические и астрофизические данные и датировки, однако полностью отвергают теорию эволюции и видообразование путём естественного отбора.
Теистический эволюционизм (эволюционный креационизм) признаёт теорию эволюции, однако утверждает, что эволюция является орудием Бога-Творца в осуществлении его замысла.
Теистический эволюционизм принимает все или почти все идеи, общепринятые в науке, ограничивая чудесное вмешательство Творца такими не изучаемыми наукой актами, как сотворение Богом бессмертной души у человека (папа Пий XII), или трактуя случайность в природе как проявления божественного промысла (современный российский палеонтолог А. В. Гоманьков). С точки зрения теологии разные концепции теистического эволюционизма варьируют от общего для авраамических религий теизма (диакон Русской Православной Церкви Андрей Кураев) до пантеизма, деизма и взглядов Тейяра де Шардена.
Из-за того, что в дискуссиях на тему «эволюция или творение?» теистические эволюционисты чаще всего поддерживают «эволюционистскую» точку зрения, многие креационисты, не приемлющие эволюции, не считают их позицию креационизмом вообще (наиболее радикальные из буквалистов даже отказывают теистическим эволюционистам в праве называться христианами).
Креационизм и христианские конфессии
Наиболее активны в пропаганде буквалистского креационизма фундаменталистские протестантские общины США.
Напротив, большинство «старых», «исторических», протестантских церквей стран Европы придерживаются взглядов, близких к теистическому эволюционизму.
Католическая церковь признала в энциклике папы Пия XII лат. Humani Generis, что теория эволюции может объяснять происхождение тела человека (но не его души), призвав, однако, к осторожности в суждениях и назвав теорию эволюции гипотезой.
В 1996 году папа Иоанн Павел II в послании к Папской академии наук подтвердил признание теистического эволюционизма как допустимой для католицизма позиции, заявив, что теория эволюции — это более, чем гипотеза. Поэтому среди католиков буквальный, младоземельный, креационизм редок (в качестве одного из немногочисленных примеров можно привести Дж. Кина).
Склоняясь к теистическому эволюционизму и к теории «разумного замысла», католицизм в лице своих высших иерархов, в том числе и избранного в 2005 году папы Бенедикта XVI, тем не менее, безусловно отвергает эволюционизм материалистический.
Православные церкви единой официальной позиции по отношению к теории эволюции и, соответственно, креационизму в настоящее время (2010 год) не имеют.
Некоторые группы православных верующих (например, «Православное общество защиты и раскрытия святоотеческого учения о сотворении мира»), тем не менее, настаивают на обязательности принятия всеми православными младоземельного креационизма (вплоть до отказа причащать сторонников теистического эволюционизма, как еретиков).
Обычно такая позиция обосновывается ссылками на Отцов Церкви, толковаших Шестоднев в буквалистском духе. Ссылаются буквалисты и на консервативных церковных деятелей нового времени, например, на Иоанна Кронштадтского, писавшего около ста лет назад:
Недоучки и переучки не верят в личного, праведного, всемогущего и безначального Бога, а верят в безличное начало и в какую-то эволюцию мира и всех существ… и потому живут и действуют так, как будто никому не будут давать отчет в своих словах и делах, обоготворяя самих себя, свой разум и свои страсти… Но у кого есть разум, тот не поверит таким безумным бредням.
Такого же взгляда по поводу теории эволюции придерживались и ряд других церковных деятелей (Варсонофий Оптинский, Иустин Попович, Николай Сербский и другие).
Противники креационизма (протоиерей Александр Мень, протоиерей Глеб Каледа, протодиакон Андрей Кураев, ректор Московской Духовной Академии (1982-1992) священник Александр Тимофеев, богослов А. И. Осипов и др. в ответ на подобные аргументы возражают буквалистам, что древние Отцы Церкви жили в то время, когда науки как метода познания
природы ещё не существовало, а новые авторы, в том числе и почитаемые как святые, — принадлежат к консервативному крылу церковно-общественной мысли, представители которого отстаивали, кроме буквализма в понимании Шестоднева, ещё и ряд других спорных доктрин, не относящихся непосредственно к богословию (например, монархизм в политике).
В своей книге "Православие и эволюция" протодиакон Андрей Кураев высказался с критикой протестантских авторов-креационистов, в поддержку теории эволюции.
В частности он сказал:
"В православии нет ни текстуального, ни доктринального основания для отторжения эволюционизма.
Не имеет для православных смысла и потакать общественной моде на иррационализм (любой иррационализм в конце концов сработает в пользу оккультизма и против Церкви).
Итак, у православия в отличие от язычества, демонизирующего материю, и от
протестантизма, лишающего тварный мир права на сотворчество, нет оснований для отрицания тезиса, согласно которому Творец создал материю способной к благому развитию.
Сама же сущность процесса развертывания мира не меняется от того, с какой скоростью он происходит.
И наивны те, кому смутно кажется, что Бог становится не нужен, если мы растянем процесс творения.
Равно, как наивны и те, кто полагают, что сотворение мира за более чем шестидневный срок умаляет величие Творца.
Нам важно лишь помнить, что ничто не мешало, не ограничивало творческого действия. Все происходило по воле Творца.
А состояла ли эта воля в том, чтобы создать мир мгновенно, или в шесть дней, или в шесть тысяч лет, или в мириады веков — мы не знаем."
— Протодиакон Кураев А.В. // Православие и эволюция
Концепции, претендующие на научность.
Некоторые ярые сторонники исключительно неиносказательной неаллегорической непритчевой чисто узкобуквалистской трактовки Старого, Прежнего, частично обветшавшего, устаревшего после более глубокого приоткрытия Божьих Истин нам-Человечеству нашим Спасом Господом Иисусом Христом, и поэтому совсем не случайно названного Ветхим, Ветхого Завета утверждают, что по Ветхому Завету Земле полагается быть неприменно ПЛОСКОЙ, вот что сказано о них в Википедии:
У истоков Общества плоской Земли стоял английский изобретатель Сэмюэл Роуботэм (1816—1884), который в XIX веке доказывал плоскую форму Земли. Его последователи основали Вселенское зететическое общество (англ. Universal Zetetic Society).
В США идеи Роуботэма были восприняты Джоном Александром Доуи (англ. John Alexander Dowie), основавшим в 1895 году Христианскую католическую апостольскую церковь.
В 1906 году главой церкви стал заместитель Доуи Уилбур Гленн Волива, который отстаивал и пропагандировал плоскую форму Земли до своей смерти в 1942 году.
В 1956 году Сэмюэл Шентон (англ. Samuel Shenton) возродил Всемирное зететическое общество под названием Международное общество плоской Земли.
На посту президента общества в 1971 году его сменил Чарльз Джонсон (англ. Charles K. Johnson).
За три десятилетия президентства Джонсона число сторонников общества значительно увеличилось. Общество распространяло информационные бюллетени, листовки и тому подобную литературу, в которой отстаивалась модель плоской Земли.
В лице своих руководителей общество утверждало, что высадка человека на Луну была мистификацией, снятой в Голливуде по сценарию Артура Кларка либо Стенли Кубрика.
Чарльз Джонсон умер в 2001 году, и в настоящий момент дальнейшее существование Международного общества плоской Земли находится под вопросом.
По заявлениям сторонников общества, несогласные с их точкой зрения составили заговор с целью скрыть от людей правду[3].
Космология общества такова:
Земля является плоским диском 40 000 километров в диаметре, с центром в районе Северного полюса.
Солнце и Луна вращаются над поверхностью Земли. То же самое происходит со звёздами.
Гравитация отрицается.
Ускорение свободного падения возникает ввиду того, что Земля движется вверх с ускорением 9,8 м/с;.[4]
Благодаря искривлению пространства-времени так можно ускоряться бесконечно долго.
Южного полюса не существует.
То, что нам кажется Антарктикой — ледяная стена, опоясывающая мир.
Все фотографии Земли из космоса — подделки[5].
А вот что ещё в 1872 году писал наш классик Алексей Константинович Толстой:
Алексей Толстой
«Послание к цензору М. Н. Лонгинову о дарвинизме»
1
Правда ль это, что я слышу?
Молвят овамо и семо:
Огорчает очень Мишу
Будто Дарвина система?
2
Полно, Миша! Ты не сетуй!
Без хвоста твоя ведь жопа,
Так тебе обиды нету
В том, что было до потопа.
3
Всход наук не в нашей власти,
Мы их зёрна только сеем;
И Коперник ведь отчасти
Разошёлся с Моисеем.
4
Ты ж, еврейское преданье
С видом нянюшки лелея,
Ты б уж должен в заседанье
Запретить и Галилея.
5
Если ж ты допустишь здраво,
Что вольны в науке мненья —
Твой контроль с какого права?
Был ли ты при сотворенье?
6
Отчего б не понемногу
Введены во бытиё мы?
Иль не хочешь ли уж Богу
Ты предписывать приёмы?
7
Способ, как творил Создатель,
Что считал Он боле кстати —
Знать не может председатель
Комитета о печати.
8
Ограничивать так смело
Всесторонность Божьей власти —
Ведь такое, Миша, дело
Пахнет ересью отчасти!
9
Ведь подобные примеры
Подавать — неосторожно,
И тебя за скудость веры
В Соловки сослать бы можно!
10
Да и в прошлом нет причины
Нам искать большого ранга,
И, по мне, шматина глины
Не знатней орангутанга.
11
Но на миг положим даже:
Дарвин глупость порет просто —
Ведь твоё гоненье гаже
Всяких глупостей раз во сто!
12
Нигилистов, что ли, знамя
Видишь ты в его системе?
Но святая сила с нами!
Что меж Дарвином и теми?
13
От скотов нас Дарвин хочет
До людской возвесть средины —
Нигилисты же хлопочут,
Чтоб мы сделались скотины.
14
В них не знамя, а прямое
Подтвержденье дарвинисма,
И сквозят в их диком строе
Все симптомы атависма:
15
Грязны, неучи, бесстыдны,
Самомнительны и едки,
Эти люди очевидно
Норовят в свои же предки.
16
А что в Дарвина идеи
Оба пола разубраны —
Это бармы архирея
Вздели те же обезьяны.
17
Чем же Дарвин тут виновен?
Верь мне: гнев в себе утиша,
Из-за взбалмошных поповен
Не гони его ты, Миша!
18
И ещё тебе одно я
Здесь прибавлю, многочтимый:
Не китайскою стеною
От людей отделены мы;
19
С Ломоносовым наука
Положив у нас зачаток,
Проникает к нам без стука
Мимо всех твоих рогаток,
20
Льёт на мир потоки света
И, следя, как в тьме лазурной
Ходят Божии планеты
Без инструкции ценсурной,
21
Кажет нам, как та же сила,
Всё в иную плоть одета,
В область разума вступила,
Не спросясь у Комитета.
22
Брось же, Миша, устрашенья,
У науки нрав не робкий,
Не заткнёшь её теченья
Ты своей дрянною пробкой!