Я подошла к окну и приоткрыла раму. Солнце ослепило меня, я закрыла глаза, подставив лицо теплым лучам апрельского солнца. Слышала шорох колес автомашин, проезжающих мимо дома, восторженные крики ненасытных чаек. Но что-то явно было не так! Что именно, я улавливала смутно, на уровне обоняния и чувств. Все, как всегда в эту пору - звуки, запахи. И какой-то пробел. Прислушалась к себе, пытаясь найти ответ на свой вопрос. Что не так в этом мире или со мной?
И внезапно до меня дошло, что в мире все по-прежнему: апрель, весна, цветная яичная скорлупа на столе, остывающий кофе, кусочек пасхального угощения, мурлыкающий телевизор. Не было главного - пробуждения спящей души! Она не ликовала, не кувыркалась, не реагировала на осязание и обоняние! Даже подсказывающей ей мозг не оживил, не реанимировал, не воскресил! Душа умерла? Это признаки старения или очерствения? Не хватает любви? Чего не хватало моей душе, всегда остро реагирующей на приход весны?
- Христос воскресе!- голос по телевизору уже не мурлыкал, он трижды торжественно возвещал о возрождении, о воскресении души.
- Воистину воскрес!
Я взглянула на часы, осталось всего пол часа до службы в церкви. Сам Бог меня туда пригласил. На столе все осталось по-прежнему: цветная яичная скорлупа, недопитый кофе, пасха с глазурью. Дома осталось все плотское и символичное. Душа звала на улицу. Душа хотела вкусить духовной пищи, она просто изголодалась, она искала любви.
Мне предстояло сделать выбор, когда я поняла, что на автобусной остановке нет людей: идти по асфальтированной дороге, сделав приличный круг или срезать расстояние по тропинке через поле? Я выбрала второй вариант, о котором спустя некоторое время пожалела - тропинку размыло после ночного дождя. Это я увидела на середине пути. Непролазная грязь и начищенные полусапожки не вызывали в душе гармонии, но назад хода не было. Отступать не хватало времени. Лучше я опоздаю, чем не приду вообще. Осторожно обходила колючую проволоку, валяющуюся на земле у заброшенных огородов, нереальных размеров лужи, боясь подскользнуться в грязи. В тени полуразвалившегося сарая обтирала ноги о сохранившуюся кучку серого снега. Стучала металлическими набойками каблуков по асфальту, отсчитывая шаги до цели.
И только переступив порог храма, услышав христианские песни под звуки скрипачей и белого рояля, я успокоилась окончательно - душа моя стала оживать. Она осторожно шевельнулась во мне, как ребенок в утробе матери. И заплакала светлыми слезами очищения. Ей не хватало места от переполнявшего меня чувства любви ко всему миру. Душа воскресла!
- Йисус воскрес!