Фанфик по роману Рэя Брэдбери "Марсианские хроники"
ДЫХАНИЕ ПРОШЛОГО
Песчаные волны лениво перекатываются по красной пустыне, сухой ветер овевает холмы, будто изъеденные временем. В древнем воздухе ощутимо живое дыхание – он вобрал в себя все события, все знания, всю историю, все жизни, что рождались и умирали на планете. Русла каналов пусты, высохшие моря безмолвны. Лишь тихим шелестом пересыпаются по барханам мелкие песчинки, нарушая застывший покой.
Миражи прошлого парят над песчаными дюнами, возникают из ниоткуда дома с хрустальными колоннами и прохладой мраморного пола. Женский силуэт, стройный и гибкий прозрачно проявляется на фоне дрожащего воздуха. Тонкие руки срывают золотые плоды, что растут прямо из стен и достают из горящей лавы обжигающие ароматные куски мяса. Миражи тают, растворяются в жарком мареве.
Марсианская пустыня теперь в заповедной зоне. Лишь здесь обитают тени прошлого, призраки давних времён. Почти никто больше не приходит сюда, где размытые силуэты мраморных городов и пульсирующих фонтанов напоминают о том, что было когда-то.
Марс уже другой, он меняется с каждым годом. Больше не найти развалин древних марсианских городов в Голубых горах и Зелёной долине. Больше не увидеть бесхитростных поселений землян, созданных по образу и подобию техасских окраин и иллинойских городков. Рваные остовы ракет, что прилетели когда-то с третьей планеты, больше не ржавеют и не рассыпаются под жарким солнцем.
Тимоти, Майкл и Роберт. Они прилетели на Марс с родителями, и остались здесь навсегда. Длинные марсианские каникулы не заканчивались очень долго. И мальчики даже не заметили, что они уже плавно перетекли в будни, наполненные помощью родителям в обустройстве нового дома и учёбой. Отец, Уильям Томас, стал хорошим учителем – не зря он долгие годы обдумывал принятие решения улететь на Марс, готовился дать сыновьям всё самое необходимое для жизни в изоляции. Поддержка матери, Алисы, всегда объединяла семью, давала чувство тепла и уюта даже здесь, где всё было незнакомо и ново.
Тимоти, старшему, тяжелее других было свыкнуться с мыслью, что больше никогда не будет жизнь такой, как прежде. Ещё очень долго он каждый вечер поднимался на холм, усаживался на плоский валун, сохраняющий тепло жаркого дня, и смотрел на небо. Среди тысяч звёзд и планет искал он только одну – Землю. Но не суждено ему было больше увидеть её. Земли больше не было, как не было и Миннесоты, не было Миннеаполиса, площадей и скверов, ракет и людей. Из головы Тимоти не выходили слова отца: "Вся планета с ее окрестностями принадлежит нам, ребята. Целиком и полностью".
И тогда Тимоти решил для себя, что Марс обязательно станет таким, чтобы здесь было хорошо и его братишкам, и родителям, и ещё не рождённой сестрёнке, и семейству Эдвардсов с девчонками.
ЛИЛИ
– Эй, Лили, что сидишь без дела? Опять размечталась? – Тимоти постарался придать голосу суровость, но младшая дочь мягко улыбнулась отцу.
– Пап, посиди со мной. Тут так хорошо! – Лили, рыжеволосая и зеленоглазая, вдохнула воздух с пряным ароматом распустившихся цветов.
– Мечтать всегда хорошо, – Тимоти присел рядом на резную скамью.
Беседка, увитая зелёными розами, давала приятную тень в знойный марсианский полдень, и Тимоти передалось мечтательное настроение дочери.
– Я вот думаю – наши моря были когда-то полны водой. Ведь так не бывает, что море есть, а воды нет. Значит она куда-то ушла, исчезнуть совсем не могла.
– Здесь жарко, сама знаешь – вот и высохли моря, – Тимоти смотрел вдаль, туда, где сплошь до горизонта раскинулись пески.
– Но ведь есть вода в бассейнах, и в пульсирующих фонтанах, и в древних домах туманные колонны сделаны так, чтобы вода струилась, охлаждая, – Лили уверенно говорила то, что, вероятно, давно обдумала.
– Это осталось от прежних хозяев Марса, и мы лишь пользуемся этими благами, – Тимоти внимательно слушал дочь.
– Но раз есть вода, она откуда-то поступает? – не унималась Лили. – Она скрыта глубоко под землёй, и надо придумать способ, как вернуть её на поверхность.
– Значит надо искать вход под землю, – задумчиво произнёс Тимоти.
– А не надо искать, я уже отыскала! – Лили заговорщицки улыбнулась. – Я каталась на песчаном корабле, и сделала остановку у дальних скал. Там растут изумрудные орхидеи, а в них живут чудесные птицы, маленькие, но поют так, что заслушаешься! И там я повстречала её, марсину. Она удивительная, хоть и совсем небольшая. Марсины живут под землёй, они выходит на поверхность в сумерках, когда воздух остывает. Мою марсину зовут Олли, она сама мне сказала.
– Сказала? Но я понял, что это зверёк? – удивился Тимоти.
– Они умеют общаться, телепатически, совсем как древние марсиане, – кивнула Лили. – Марсины раньше жили в домах, они были вроде домашних любимцев, а потом, когда эпидемия ветрянки опустошила города, ушли в скалы. Олли провела меня туда, вниз. Там очень красиво, бархатные бирюзовые лозы оплетают стены, а цветы-колокольчики светятся в темноте. И там есть вода, целое подземное озеро. Олли говорит, что раньше оно было на поверхности, как раз там, где теперь высохшее море. Но давным-давно, когда древние сражались, уничтожая друг друга, было пролито столько крови, что моря окрасились алым. Планета вздрогнула от страданий и стонов, и моря ушли под землю.
– Марс наказал их, и с тех пор здесь дуют горячие ветра, а корабли больше не разрезают кормой волны. Лишь в песчаной пустыне надуваются ветром лазурные паруса, только среди дюн мелькают изумрудные корпуса с бронзовой оковкой. Лунно-белый руль больше не разворачивает против течения, здесь больше нет течения. – Тимоти живо представил себе всё это, глядя на пустынный горизонт.
– Олли считает, что могут произойти перемены. Вернее, они уже происходят, только мы не замечаем их, потому что начались они там, под землёй. Воде уже тесно, и она подтачивает скалы, ищет выход наружу. Олли говорит, вода ищет корни, но не сказала, какие, – Лили сорвала тёмно-салатную розу, и вплела в косу.
– Я бы познакомился с твоей Олли, если конечно, она не испугается такого увальня, как я! – подмигнул отец.
– Не испугается! Вечером, как спадёт жара, я покажу тебе скалы, где живут марсины! – улыбнулась Лили.
– Договорились! Ну а сейчас маме не помешала бы помощь! – Тимоти поднялся, и вернулся к своему занятию. Сад, что заложил его отец, Уильям, разросся по всей Солнечной долине, и требовал постоянной заботы.
ПЕРЕСЕЛЕНЦЫ
Тимоти аккуратно обрывал крупные, сочные апельсины, и складывал в корзину. Он думал о том, что после прилёта на Марс их семьи всё было совсем не так, как рассказывали первопроходцы этой планеты. Из уст в уста передавались ещё на Земле россказни о марсианах, принимающих облик родных и близких, чтобы выманить из корабля, а потом и погубить космонавтов. Говорили о том, что марсиане читают мысли, и умеют внушать людям свои, что они ненавидят землян, и не хотят, чтобы они обосновались здесь. А ещё рассказывали о том, что сама планета переделывает всех, кто ступает на её территорию, меняет тело, меняет разум, одурманивает и заставляет забыть то, кем были на самом деле. Те, кто попадали на Марс, дышали воздухом планеты, ели пищу плодов, выращенных здесь, и со временем становились смуглыми и золотоглазыми, становились марсианами. Экспедиции на Марс не возвращались, и там, на Земле, думали, что люди погибли, исчезли, канули в Лету.
Но Марс отнёсся совершенно иначе к ним, к семейству Томас. Да и к Эдвардсам, и к тем, кто прилетел с разных уголков Земли, кто успел покинуть дом до катастрофы. Уильям Томас не предполагал, что будут и другие, те, кто оставил запасной вариант, если всё сложится совсем плохо. Сотни семейных ракет достигли Марса, но ещё больше сгинули в просторах космоса. На красную планету высадились земляне, и были они из Иллинойса и из Лондона, из Пекина и из Стокгольма, из Венеции и из Риги, из Гаваны и из Анкориджа, из Токио и из Улан-Батора, из Мехико-сити и из Франкфурта-на-Майне.
Вероятно, марсианские боги были в растерянности, увидев столь разнообразную палитру цветов кожи и онемели, заслышав многоголосую речь. Золотых глаз больше не было у переселенцев, даже спустя годы. Кожа стала смуглой, но только на открытых местах, там, куда достало жгучее солнце. А глаза, они были разноцветными – серыми, карими, чёрными и даже зелёными. В них отражались воспоминания о Земле, удивление Марсом, любопытство и восторг, грусть и радость. Они были живыми, глаза поселенцев, в них не было место пресыщенности и скуке, палящее Солнце и знойный песок не смогли убить воспоминания, не смогли залить золотом.
Земляне остались такими, какими и прилетели. Суровая необходимость выживания сделала их сильными и выносливыми, гибкими и подтянутыми, а не прихоть то ли неведомых сил, то ли самой марсианской природы.
Места на планете было вдоволь, и все расселились так, как было душе угодно. Никто никому не мешал, никто никому не докучал. Удивительное дело, но после всего пережитого, люди стали меньше внимания уделять мелочам, перестали тратить время на склоки. Очень часто можно было наблюдать, как суровый техасец в шляпе рассматривает удивительной красоты цветок, а бывшая властная леди с упоением слушает птичий щебет. Переселенцам хотелось тишины и покоя, растить детей в безопасном мире, просто жить, без суеты и сражений. Марс дал им эту возможность, позволил обрести покой и радость простого труда.
САД ТОМАСОВ
Тимоти шёл по своему саду, бережно дотрагиваясь до деревьев. Он помнил, как отец, Уильям, начал высаживать их, осторожно опуская в лунки с земной почвой каждое.
Вода из мраморным бассейнов, её мальчики таскали в хрустальных кувшинах, что нашли на развалинах марсианского дома. Тимоти, Майкл и Роберт соревновались, у кого в кувшине останется больше воды, не расплещется по дороге. Тимоти вспоминал, как они все вместе ухаживали за саженцами, оберегали от знойных ветров и подпирали палочками для поддержки.
И всё, что было посажено, не погибло в жарком дневном пекле, не замёрзло в холоде ночи. Каждое деревце поднялось, каждый куст вырос, каждый цветок зацвёл. И яблоня осталась яблоней, а не превратилась в марсианские плоды, и морковь осталась морковью, сочной и оранжевой, а не сиреневой и тонкой, и картошка кормила семью сытным пюре. А вот розы всё равно становились зелёными. И другие цветы начинали меняться, обретать махровость или необычный окрас, удивляя изобретательностью вариантов и новыми ароматами. Да, а ещё трава! Она пробивалась везде, где была хоть капелька влаги, но была обязательно лиловой, и никак иначе.
То ли потому, что Уильям высадил сад на земной почве, то ли потому, что марсианская природа оставила в покое землян, но растения, что годились в пищу, больше не мутировали в неизвестные породы. Если сажали персик, то он вырастал персиком, а не неизвестно чем. И всё то, что вырастало в саду семейства Томас, приживалось и у других в таком же виде, давая хороший урожай.
Тимоти поэтому и не покинул это место, хотя и Майкл, и Роберт с семьями обосновались отдельно, но и не так далеко – вполне можно добраться на песчаном корабле. Сад был для Тимоти не только способом выживания, он стал памятью об отце. Уильям был не только учителем для своих мальчиков, он был другом, советчиком многих переселенцев. Уильям Томас и не подозревал, когда сжигал на заброшенном дворе кучу книг, привезённых с собой, что действительно стал пеплом тот образ жизни, который они знали там, на Земле. Вместе с Биржевым вестником и Военным сборником, государственными облигациями и коммерческой статистикой сгорело всё лишнее, больше не нужное в новой жизни.
А сад всё рос и рос. К небу поднимались деревья, не одно и не десяток, а уже сотни яблонь и персиков, вишен и груш. Апельсиновые деревья и сливы, абрикосы и лимоны – такие, как когда-то на Земле. С этого сада начались посадки и в других местах, где поселились люди. Семена и саженцы Уильяма Томаса больше не нуждались в земной почве при посадке – в них сохранилась та частичка Земли, что не была ненужной, наносной, как сгоревшие книги. В земных деревьях было то, что не смогли увидеть, не смогли уберечь те, кто потерял и целую планету.
Отец начал с фруктовых деревьев, и с овощей – ведь это больше остального было необходимо поначалу. А Тимоти, по примеру отца, посадил свой сад из других семян, взятых с собой в ракете. Майкл и Роберт тоже помогали, конечно. Однако Майкл больше любил возиться с песчаными кораблями – вон их теперь сколько на ходу, и всеми можно пользоваться. А Роберт, он всегда был чувствительным и остро чувствовал красоту. Роберт стал первым марсианским художником, и не просто художником. Он нашёл способ создания красок из красного песка и малахитовых камней, и картины ожили. То, что рисовал Роберт, было как ожившая фотография – песок перетекал волнами, ветер шевелил растрёпанные волосы, облака плыли по небу. Момент, что запечатлел художник, оставался полным жизни навечно.
Но для Тимоти живыми были деревья. Как когда-то Бенджамен Дрисколл*, он сажал эвкалипты и секвойи, дубы и липы, вязы и ясени. Сначала это был сад вокруг сада. Фруктовые деревья давали плоды, а лиственные дарили тень и прохладу. Мощные стволы, пышные кроны, крепкие ветви – казалось, они находят влагу сами, не довольствуясь поливом капельного орошения, трубочки которого начал проводить ещё Уильям Томас.
– Хорошо у вас тут, даже воздух другой! – говорили соседи, захаживая в гости. – Аромат вечной весны!
– Дышится, совсем как у нас в Канзасе! – Марта из ближнего поселения всегда гуляла меж яблонь, когда приезжала за фруктами в обмен на творог.
– Так и кажется, что вот-вот, и польётся дождь! – стоя под сенью клёнов, задумчиво говорил Роберт, и доставал мольберт и краски.
Действительно, даже воздух был другим там, где на пару миль простирался сад Томасов. Казалось, здесь сохранился кусочек той Земли, что ещё помнили поселенцы. Но Тимоти всё равно иной раз задумывался, почему чужая почва позволила выжить земным растениям, почему прекратились мутации, и почему всё началось с того времени, как их семья прибыла на Марс.
* Бенджамен Дрисколл – герой рассказа "Зелёное утро" ("Марсианские хроники", Рэй Брэдбери).
ПОД ЗЕМЛЁЙ
– Пап, ты готов? – Лили подмигнула отцу, когда закончили ужин.
– Далеко это вы на ночь глядя? – забеспокоилась Вики. – Оденьтесь, ветер прохладный!
– Не волнуйся, дорогая, солнце только садится, – успокоил жену Тимоти. – Мы недолго.
– Показывай дорогу, разведчица! – Тимоти сел у руля песчаного корабля.
И они отправились к дальним скалам. Сначала от дома по окраине своего сада, по пыльным тропкам, вдоль заброшенного городка с сохранившимися вывесками и ржавыми машинами, привезёнными ещё с Земли.
А потом путь пролегал через пустыню, бескрайнюю и начинающую остывать. В лучах заходящего солнца тени наползали на песчаные барханы, сменив дневные миражи. Корабль скользил бесшумно, и звуки оживающей после дневного зноя природы шептали тихими голосами, шелестели ветвями редких кустарников, трещали и разливались трелями ночных птиц.
Остывающий ветер играл с рыжими волосами Лили, обдувал загоревшее лицо Тимоти. Песчаный корабль плавно скользил по барханам, лазурные паруса надувались над головой.
– Я вот думаю, почему у нас живут только те животные, которых привезли с Земли? – голос Лили рассёк тишину переливом колокольчика. – Только певчие птицы да разноцветные бабочки отсюда, радуют своим пением и ярким окрасом.
– Может здесь их почти не осталась, сгинули в эпидемии, как и прежние хозяева Марса? – предположил Тимоти.
– Но моя марсина, она же живёт под землёй! Вдруг есть и другие, те, кто прячется от нас, живёт в тех местах, где мы не бываем! – настаивала Лили.
– Кто знает, дочка, кто знает! Может и так, и ты ещё увидишь их, марсианских зверей и птиц! – Тимоти повернул лунно-белый руль, и песчаный корабль с изумрудными бортами устремился к дальним скалам, что уже показались на краю пустыни.
Будто в подтверждение слов Лили, над ними вдруг пролетела небольшая… птица? Или бабочка? Во всяком случае, это непонятное существо уж точно не было похоже ни на то, ни на другое. В лучах заката сверкнули фиолетовым развёрнутые крылья, и летящий силуэт опередил их, держа путь к скалам. Тимоти и Лили проводили взглядом странное создание, и переглянулись, подумав об одном и том же.
– Ещё пару миль, и мы у цели! – Тимоти уверенно вёл песчаный корабль.
Дальние скалы стали уже совсем ближними, будто выросли серыми стенами из красной пустыни, океаном разливающейся вокруг.
Фобос и Деймос, две марсианские луны, уже начали заливать серебристым светом пустыню, пока Тимоти с Лили добрались туда, куда хотели. Песчаный корабль остановился недалеко от скал, и Лили пошла впереди отца, туда, где цвели изумрудные орхидеи.
Притаившись у камней, их ждала марсина. Она почувствовала приближение Лили заранее, и вышла встречать подружку, выглядывая из-за пышных цветов.
Тимоти осторожно следовал за дочерью, боясь спугнуть этого неведомого зверька. Марсина действительно была удивительной – небольшая, с бархатистой бронзово-золотистой шёрсткой, и длинным хвостом с пышной кисточкой, она постоянно была в движении. Мягкий гребень на голове, похожий на распустившийся цветок и прозрачные небольшие крылья отливали жемчугом.
– Здравствуй, Олли, вот я и пришла опять! – улыбнулась Лили марсине. – Мы вместе с папой, не возражаешь?
Марсина смешно сморщила мордочку, и вышла из-за орхидей. Тимоти обратил внимание, что двигается Олли на двух задних лапах, мягко ступая, будто танцуя.
– Ты покажешь нам озеро? Разрешишь спуститься вниз? – спросила Лили.
Марсина подошла поближе, внимательно посмотрела на Тимоти своими умными глазками. Тимоти почувствовал, что Олли знакомится, и вроде бы не против быть проводником под землю. Марсина махнула лапкой, приглашая, и Лили с Тимоти последовали за ней. Они шли вдоль изумрудных зарослей, в которых притаились птицы, вдоль скал, поросших бардовым мхом с мерцающими люминесцентными звёздочками. Песок под ногами сменился мягким грунтом и мелкими камешками. Если бы Олли не остановилась, Тимоти ни за что бы не догадался, что расщелина в скале – вход под землю. Лили хихикнула, видя недоумение отца – она-то уже знала, где находится вход.
Марсина шла первой, а её гости следом. Снаружи уже наступили сумерки, но под скальными сводами было более-менее светло. Стены светились мягким светом, и будто двигались – это микроскопические светлячки облепили скальные поверхности. То тут, то там светились цветы-колокольчики, будто фонари на проспекте.
– Смотри-ка, а на стенах что-то есть! – пригляделся Тимоти. – Да это же росписи, фрески!
– И правда, как это я не заметила в первый раз! - Лили внимательно посмотрела туда, где не копошились светлячки.
Стены и впрямь были расписаны картинами. Здесь смуглые и золотоглазые воины сражались, вооружённые металлическими шершнями и электрическими пауками, навеки замерев в камне. Прекрасные женщины с карминно-кирпичными волосами держали стяги с гербами воителей, и танцевали в развевающихся голубых туниках. Настоящие корабли бороздили морские просторы, держа путь к другим берегам.
– Таким был Марс раньше, да Олли? – Лили обернулась к марсине.
Олли кивнула головой, и Тимоти с Лили почувствовали, что она передаёт сожаление и грусть по прошлым временам. Постояв ещё немного у фресок, они отправились дальше, по мшистому туннелю со светящимися стенами. Вскоре повеяло влагой, и озеро открылось за поворотом. Огромное подземное озеро сверкало серебром, плескалось у скалистых берегов. У Тимоти и Лили даже дух захватило – столько воды они не видели на Марсе никогда.
– Вот, я же говорила, что вода ушла под землю! – прошептала Лили. Ей казалось, что эхо отразит голос от водной поверхности, и обрушится гулом.
– Мы привыкли ценить каждую капельку воды там, на поверхности, а здесь целое море пресной, хрустальной прохлады! – Тимоти не мог насмотреться на сверкающую гладь.
А озеро было живым. То есть здесь всюду была жизнь – невиданные звери и птицы обитали у воды. Небольшие зверьки, пушистые и ярко-синие, сновали туда-сюда под ногами. Давешний летун с фиолетовыми крыльями удобно устроился на каменном выступе над водой, и поедал золотой плод. Огромные бабочки с белыми прозрачными крыльями кружились высоко под сводами. В воде плавали светящиеся рыбы и перекатывали щупальцами то ли осьминоги, то ли кальмары.
– Так вот где он, животный мир Марса! Ну конечно, где вода – там и жизнь! – Тимоти разглядывал невиданных созданий, с таким же выражением удивления и восторга, как и Лили.
Наверное, они были первыми, кто смог увидеть планету, что стала им домой, с новой стороны, подземной. Удивительное сообщество подземных жителей позволило узнать их тайну, но вот зачем?
ПОЮЩАЯ КНИГА
Лили оставалась бы у подземного озера ещё долго, да и Тимоти с сожалением заставил себя оторвать взгляд от невиданных прежде чудес. Но дома беспокоилась Вики, и старшие сыновья, Нейт и Том, могли отправиться на поиски в ночную пустыню. Пора было возвращаться. Олли будто прочитала мысли Тимоти, опять подошла к ним своей танцующей походкой, и потянула Лили за руку.
– Да, я знаю, что нам пора, засмотрелась просто! Здесь столько всего чудесного! – Лили ещё раз оглядела всё вокруг.
– Мы ещё вернёмся, обязательно! – кивнул головой Тимоти. – Олли, ты ведь проведёшь нас ещё раз сюда?
Марсина опять наморщила мордочку, подумала, и кивнула. Она уже ждала у сводов туннеля, и Тимоти с Лили пошли к выходу. Ночь уже совсем наступила, но марсианские луны не давали мраку ни шанса, а звёзды мерцанием добавляли яркости небосводу. Олли помахала гостям лапкой на прощание, и скрылась в зарослях изумрудных орхидей.
Обратный путь был тихим, Тимоти и Лили будто были ещё там, у хрустального озера. Впечатления заполняли всё внутри, готовые вырваться песней или звонким "Эге-гей!" на всю пустыню.
– Эти фрески, они похожи… Я знаю, на что они похожи! – Лили даже хлопнула в ладоши от пришедшей в голову идеи. – Я видела книги в старых домах, там, в руинах. На обложках было что-то такое, я точно знаю!
– Припоминаю, что видел эти книги, они ещё поют, только мы не могли понять язык древних марсиан, поэтому не стали их трогать, и оставили там, где нашли – в развалинах. – Тимоти про себя порадовался любознательности и живому уму дочери.
– Надо обязательно посмотреть их, книги древних! – горячо воскликнула Лили. – Может там мы найдём что-то важное!
– Решено! – кивнул головой Тимоти. – Высвободим время для экспедиции!
Песчаный корабль рассекал пустыню, оставляя след на красном песке, а песок затягивал его, заполняя пересыпающимися волнами, и след этот становился меньше, тоньше, будто и нарушало ничто пустынное полотно.
Выбраться к древним развалинам у Тимоти получилось лишь через неделю – нужно было снимать урожай яблок и груш, и работы было невпроворот. Старшие сыновья, Нейт и Том, помогали отцу, как и сам Тимоти с братьями когда-то своему. Лили тоже носилась легкокрылой пичужкой, взбиралась на деревья, откусывала самые сочные плоды, смешила братьев, распевая шуточные песенки.
Урожай собрали, и появилась небольшая передышка. Тимоти и Лили опять сели на песчаный корабль, и отправились в сторону высохшего моря, на берегах которого когда-то стояли прекрасные мраморные виллы с каменными бассейнами. Были они там и сейчас, но разрушенные временем. Лили и Тимоти бродили меж развалин, отыскивая то, что лучше сохранилось. В одном из домов были целыми стены, а внутри всё ещё оставался нетронутым просторный бассейн, дно которого было выложено мозаикой.
– Смотри, мозаика повторяет сюжеты тех фресок, что мы видели у Олли! – наблюдательная Лили обратила внимание отца на полузасыпанное песком дно.
– Ты права, но посмотри на стены! – оглянулся Тимоти. – Здесь тоже что-то есть, но не фрески, картины.
Действительно, на стенах висели картины. Это были портреты древних марсиан – об этом говорили сохранившие цвет кармина волосы женщин в голубых и салатных туниках, и смуглые лица с золотыми глазами мужчин. Краски хорошо сохранились, они даже будто светились, ловя солнечные блики. Когда-то это была комната для бесед, и под этими светящимися портретами велись долгие разговоры, но ни Лили, ни Тимоти об этом не знали. Они обошли весь дом, и нашли то, что искали, в библиотеке. О том, что это была библиотека, они догадались сразу – в углублении стены, на каменных полках лежали металлические книги. Песок был повсюду, он покрывал их толстым слоем, не давая разглядеть обложки.
– Вот они, книги древних марсиан! – Тимоти смахнул песок с одной их книг, и вытащил.
Удивительно, но металлическая книга была лёгкой, это был ещё один из древних секретов.
Тимоти положил книгу на край каменного бассейна, и открыл. Лили подошла, и провела рукой по выпуклым буквам-иероглифам. И книга запела, точно струны арфы. Лили вела по буквам дорожку от начала строки, и до конца, и певучий голос древности напевал о том, что было когда-то. Отец и дочь стояли и слушали, они будто унеслись во времени назад на много веков.
– Вот бы ещё понимать, о чём она поёт, эта книга! – вздохнул Тимоти.
– А Олли? Она же понимает! Она точно знает язык марсиан! И она может нам передать это мыслями, и мы будем знать, о чём эта книга! – Лили даже запрыгала от своей чудесной идеи.
– И что ты предлагаешь? Позвать Олли сюда? Или отнести к подземному озеру все эти книги, и слушать их там, одну за другой, пока не найдём нужную? – Тимоти подошёл к делу с практической стороны. – Может они о тех сражениях, что мы видели на фресках, или о танцах и развлечениях былых времён. Это, конечно, интересно, но вряд ли поможет решить, как вернуть воду на поверхность.
– Да, так мы нескоро всё узнаем! – Лили вздохнула, и подошла к каменным полкам. Она дотрагивалась до металлических переплётов, рассматривала выпуклые иероглифы на обложках.
Тимоти бродил по развалинам, сам не зная, что ищет. Но чувство, что он где-то рядом, что нечто ждёт его, и вот-вот отыщется, не покидало.
Во дворе дома были деревья. Вернее, засохшие стволы, застывшие, замершие. Тимоти подошёл поближе, чтобы понять, что это за растения, но было сложно определить, фруктовые они, или декоративные. Листьев конечно же и вовсе не было, да и ветвей сохранилось немного. Лишь ствол говорил о том, что это дерево жило, давало тень в знойный день, и знало что-то очень важное.
– Пап, иди сюда! Я нашла книжку с картинками! – позвала Лили.
Тимоти подошёл, и действительно увидел, как Лили слушает новую книгу, проводя пальцами по строкам. В книге было не так много букв, там были и картинки, выгравированные на металле. Наверное, это была книга для детей, и её создатель постарался передать мир в картинках.
– Смотри, вот здесь дом, похожий на тот, в котором мы сейчас! Только он совсем целый, и даже крыша есть, а бассейн выложен не только мозаикой, но и камешками-самоцветами! – Лили открыла новую страницу.
– А вот здесь, видишь – такой же зверёк, как твоя Олли! – удивился Тимоти точному сходству марсины из книги.
– Ой, и море есть! Настоящее! Вон и корабль по нему плывёт! – воскликнула Лили.
– Ну-ка погоди, не переворачивай! – попросил Тимоти. – Это же те самые деревья, что я видел во дворе!
На картинке поющей книги действительно было нарисовано такое дерево, что каменным изваянием застыло во дворе. Дерево было полно жизни, оно зеленело широкими резными листьями, на раскидистых ветвях свисали гроздья.
– Это же… это же виноград! Гроздья винограда, но почему на дереве? – узнал Тимоти знакомое растение.
Он помнил, что в детстве ел виноград. Крупные виноградины лучились янтарём, и сладкий сок наполнял рот. Но не было виноградных лоз среди тех растений, что прилетели с Земли в ракете Уильяма Томаса. Не было его в саду, и никто из переселенцев не взял его с собой. Остались лишь воспоминания детства у тех, кто знал вкус винограда когда-то, там, на родной планете.
– Я знаю, какую книгу мы отвезём твоей Олли! – улыбнулся Тимоти. – И у меня есть кое-какая мысль…
ДЕРЕВЬЯ
Песчаный корабль почти что плыл по барханам, с каждой минутой сокращая расстояние к дому. Позади остались марсианские виллы, белея мраморными глыбами на фоне высохшего моря. Там остались видения прошлого, тихие голоса и музыка, что звучала под древними сводами. Тимоти и Лили возвращались с той самой книгой с картинками, взятой из библиотеки, аккуратно упакованной в пластиковый контейнер для перевозки фруктов. Остальные поющие книги остались там, где и были, на каменных полках – ждать, когда кто-то снова их откроет, и вслушается в певучую речь прошлого.
– Жаль, что мы не можем понять, о чём поют книги! – вздохнула Лили. – Надо поспрашивать, есть ли где те, кто занимался языками, может быть иероглифами, пиктограммами.
– А может ты сама раскроешь эту тайну? – Тимоти вполне серьёзно смотрел на дочь. – Ты же любишь читать книги, а они на разных языках.
– Да, но это всё потому, что мои друзья научили меня тем языкам, на которых говорят их родители! – пожала плечами Лили. – Мне это совсем не трудно, буквы будто сами складываются так, что я могу прочесть слова, и целые страницы, и всё понятно.
– Может и язык марсиан сложится в понятную речь, и ты нам тогда расскажешь, о чём они поют, металлические книги! – Тимоти улыбнулся дочери.
– Может быть, может быть! – озорно подмигнула Лили. – А пока придётся попросить помощи у моей марсины!
Ещё несколько дней прошли, пока Лили и Тимоти отправились к подземному озеру. Но Тимоти каждый день, ранним утром, ещё до того, как все проснутся, и даже до восхода солнца, набирал полные канистры воды из каменного бассейна. Он грузил их на песчаный корабль, и уезжал к марсианской вилле с библиотекой. Тимоти никому не говорил о том, что задумал – ведь может и не выйдет ничего из его затеи! Вода была для полива тех самых засохших деревьев, что он увидел во дворе мраморного дома. Каждый день каждое из пяти деревьев получало порцию воды, каждый день живительная влага обнимала сухой ствол. Со стороны мёртвого моря всегда дул ветер, иссушающий, пронизывающий жаром, поэтому Тимоти оградил деревья щитами с юга, не давая ветрам подступиться.
Оказалось, что законы физики, как и законы природы – штука непостоянная. Если одно и то же происходит в разных мирах, да ещё и на разных планетах, это совсем не означает, что результат будет аналогичным. Это Тимоти усвоил ещё раньше, когда поднимал свой сад, произошло так и теперь. Буквально через неделю Тимоти начал замечать, что стволы деревьев выглядят иначе. Напитанные влагой, они изменили цвет, рассохшиеся раны-трещины начали затягиваться. Больше не звучали кашляющим скрипом ветви, не трещали, готовые развалиться на сотни обломков, стволы. Тимоти продолжал полив, отодвигая все утренние планы, и держа в тайне свои старания оживить деревья. Он очень хотел понять, почему в поющей книге на них были виноградные гроздья, и всем сердцем желал увидеть это воочию.
Тимоти достаточно длительное время провёл среди руин марсианского города, и волей-неволей начал раздумывать о том, как сложилось бы всё, если бы люди и коренные жители нашли общий язык, если бы захотели понять друг друга, если бы не эпидемия ветрянки, если бы… Как много было их, этих "если бы", и ни одно не стало реальным, не превратилось в "так оно и было".
А ведь если бы всё было совсем иначе, кто знает – может сейчас он просто пришёл бы в гости к добрым соседям, с корзиной яблок из своего сада, а на улице играла бы малышня. Мальчишки с Земли гоняли бы в мяч с марсианскими, а потом пили бы прохладный лимонад и смотрели на звёзды.
Может ещё можно будет если не вернуть всё так, как было, то хотя бы сделать жизнь на планете не такой суровой, и сохранить человечество, не допустить повторения "старого сценария".
"Пора наведаться к Олли" – решил Тимоти, удовлетворённо поглядывая на постепенно, медленно оживающие деревья.
О ЧЁМ РАССКАЗАЛА КНИГА
– Ну сколько же можно откладывать! – ворчала Лили. – Я вот прям чувствую, что Олли меня заждалась!
– Поедем, дочка, поедем! Вот сегодня вечером и отправимся! – примиряюще похлопал Тимоти Лили по плечу.
– Опять на ночь глядя? – забеспокоилась Вики. – Там же неизвестно что, в этой пустыне!
– Очень даже известно – песок! – хихикнула Лили.
– За песком в ночь не ездят! – пригрозила Вики поварёшкой. – Чтобы недолго!
Знакомый путь в песчаном корабле показался короче, чем в прошлый раз. Ведь так оно всегда и бывает – если идёшь или едешь туда, где уже был, время волшебным образом сокращается. А если возвращаешься домой – то и вовсе вдвое уменьшается. Скалы всё так же возвышались над песчаными барханами, а багровый мох светился звёздочками. На этот раз не только Олли встретила их у входа. Рядом с ней была марсина покрупнее. Она так и подпрыгивала от ожидания, а увидев металлическую книгу в руках Тимоти, издала радостное чириканье.
– Олли, ты сегодня не одна! – улыбнулась Лили подружке.
Марсина-старшая внимательно посмотрела в глаза Лили, а потом Тимоти. Они сразу поняли, что Илли – так её звали, пришла из-за книги. Олли была ещё молода, и не умела чётко воссоздавать сложные мыслеобразы.
На этот раз они устроились снаружи, усевшись на мягком мху. Книгу положили на плоский скальный срез, чтобы было удобно её листать. Олли и Илли неслышным танцующим шагом подошли к книге, потом переглянулись, и выжидающе посмотрели на Тимоти. Он открыл первую металлическую страницу, а Лили начала неспешно вести пальцами по выпуклым буквам. Древняя песня зазвучала в сумеречной тиши, но куплеты её были короткими и отрывистыми. А как иначе – ведь на каждой из страниц была картинка, и песня была только о ней. Книга пела, а Лили и Тимоти будто видели марсианские города, пульсирующие фонтаны и хрустальные башенки. Корабли рассекали бирюзовые воды морей, а каналы были полны зелёной влагой. На некоторых картинках были марсианские животные. Тимоти и Лили слушали древний язык, и понимали с помощью Илли, что какие-то из них были домашними, например, шестиногий мохнатый великан с длинным хвостом. Этим самым хвостом он ловко цеплял открытые повозки с грузами, и вёз на дальние расстояния. Оранжевые птицы с короткими крыльями сидели в гнёздах, высиживая полосатые жёлто-зелёные яйца. Марсианская корова была с четырьмя рогами и роскошным костяным гребнем на голове. Рядом с ней на картине была чаша, полная голубого молока.
Так слушали они древние напевы, и будто ходили по улицам марсианских городов, знакомились с жизнью исконных жителей, узнавали о том, как проходил их день, что они ели, чем развлекались. Лили понравилась картинка, где на городской площади танцевали празднично одетые горожане. Песня, сопровождающая картинку, была так зажигательна, что Лили почти пустилась в пляс, но её пальцы скользили по строкам, и она не могла оставить книгу – напев тотчас бы прекратился.
На одной из последних страниц были деревья по берегам канала. По очертаниям ствола Тимоти узнал их – те самые, что росли на руинах. Теперь уже, после тщательного ежедневного полива, уж точно росли, а не стояли мёртвыми воспоминаниями прошлого. Илли слушала звуки песни, а Лили и Тимоти видели, как на деревьях распускались почки, вырастали листья, крона становилась пышной и дающей тень. А потом появлялась завязь, и кисти ягод увеличивались, превращаясь в тяжёлые гроздья.
– Виноград! Я так и думал! – прошептал Тимоти.
Виноградные гроздья усыпали винные деревья – так их называли исконные жители. Гроздья были разных оттенков, от светло-зелёного до индиго, красные и сиреневые, синие и розовые. Но самое интересное передала Илли со следующей страницей. Полные, сочные ягоды лопались, сок стекал по стволу, по берегам канала, заполняя русло зелёной влагой. Как только канал был полон, сотни марсиан усаживались по его краям, пели, разговаривали, ныряли и плавали в дивной реке. А через некоторое время канал становился светлее – это подземные воды поднимались на поверхность, стремясь к корням деревьев, что давали чудный сок. Подземные воды наполняли омытое соком русло, мчались к морю, чтобы пополнить глубину, восстановить уровень воды, испарившейся на знойном солнце.
– Так вот как поднять воду на поверхность! – удивился Тимоти. – Вода стремится к корням! К корням винных деревьев!
После того, как была закрыта последняя страница, Лили и Тимоти ещё долго сидели вместе с марсинами, прокручивая в мыслях то, что увидели. Они даже не заметили, что Олли и Илли тихонько ушли, оставив гостей размышлять. А размышлять было о чём…
СЕМЕЙНЫЙ СОВЕТ
На следующий вечер Тимоти собрал всю семью. Вики, Нейт и Том, и Майкл с Робертом со своими жёнами и детьми пришли в благоухающий сад Томасов, расселись на резных скамьях беседки, увитой зелёными розами. Сумерки сгустились, Фобос и Деймос занимали свои исконные места на небосклоне, как алмазы в императорской короне Марса. Благоухали кусты ночной красавицы, раскрывающей свои воронкообразные цветы в вечернее время. Запах был таким же сладко-пряным, как когда-то на Земле, а вот лепестки переняли марсианские оттенки, шёлково окутывая кустарник золотом и платиной.
Когда всё семейство Томасов от младших до старших было в сборе, Тимоти и Лили рассказали то, о чём узнали в последние дни. Они показали поющую книгу, и поведали о подземном озере и марсианской библиотеке, о винных деревьях и тайне высохших морей.
– Хотел бы я увидеть этот подземный мир! – мечтательно произнёс Роберт, представляя, как запечатлеет всё на картине.
– А не лучше ли сделать так, чтобы и здесь, на поверхности, было так же хорошо, как там, под землёй? – вопросительно обвёл взглядом всех Тимоти.
– Но как же это сделать? Может я придумаю установку, которая будет качать воду из этого озера наверх? – технический ум Майкла тут же включился в работу.
– И какой в этом смысл? – тут же вмешалась Вики. – Мы заберём воду, а дальше? Исчезнут все те, кто живёт в этом подземном гроте, да и не один он, судя по всему, под поверхностью планеты. Нет, здесь надо что-то другое, то, что и сохранит уникальность животного мира под землёй, и поможет вернуть благоприятный климат на поверхность.
– Ты права, Вики! – согласился Майкл. – Но я совершенно не представляю, что мы можем сделать.
– Мы можем возродить винные деревья! – тихо произнёс Тимоти. – И я уже кое-что начал там, в руинах марсианской виллы. Вот уже с неделю перед рассветом, я отвожу туда воду, и поливаю их, все пять. Они меняются, они оживают. Нужно только время и терпение – они обязательно поднимутся, покроются листьями, завяжутся плоды, и виноград будет висеть на ветвях тяжёлыми гроздьями.
– Моя Олли, она показала мне ещё кое-что, прежде чем уйти. Такие же деревья есть в других марсианских городах. Их осталось немного, но мы обязательно должны их найти! – горячо произнесла Лили.
– Всё-таки я чего-то не поминаю, - задумчиво произнёс Роберт. – Ну, найдём мы эти деревья, постараемся ухаживать хорошо, поливать. Оживут они, а дальше? Они же у каналов должны расти? Мы их выкопаем, и по берегам высадим? Но их же мало всё равно будет, на весь Марс не хватит!
– Не всё так скоро, братишка! – покачал головой Тимоти. Пересадить не получится, они древние очень, их трогать нельзя. Нам бы урожая дождаться, тогда из косточек попробуем новые ростки получить. Если получится – вот их и будем по берегам каналов высаживать.
– Так это же уйма времени, и ждать сколько! – разочарованно произнёс Нейт.
– Разрушать да ломать – оно, конечно, быстрее! А создавать – терпение большое должно быть, и надежда, что всё получится. Но попробовать стоит! – подвёл итог Тимоти.
– Только я думаю, что стоит рассказать об этом и соседям, и в дальних поселениях. Чем больше людей займутся поиском древних деревьев, чем больше будет у нас помощников, тем лучше! – Рози, младшая сестрёнка Тимоти, Майкла и Роберта, что родилась уже здесь, на Марсе, подала голос. Всё-таки последнее слово на семейном совете осталось за ней, чьей родиной была уже не Земля, а эта суровая планета.
ПЕРЕМЕНЫ
Когда-то давно, Тимоти, Майкл и Роберт стояли у канала, тогда ещё наполненного водой. Оттуда, отражённые водной гладью, на них смотрели марсиане. Это они сами вместе с папой и мамой стали марсианами. Но всё равно они оставались землянами, и ещё очень долго чувствовали себя так, будто это временные приключения, будто это каникулы. Не покидало ощущение, что скоро всё закончится, и они вернутся домой, и будут слушать радио, и опять пойдут в школу, и будут получать нагоняй за несделанное домашнее задание от учителя математики, и драться с мальчишками из параллельного класса. Но песочные часы раз за разом отмеряли время, шли дни и месяцы, а потом и годы. Новая жизнь стала привычной, мальчики повзрослели и возмужали, у каждого появилась семья. Но иной раз, глядя на пустынный горизонт Марса, Тимоти ощущал тоску по Земле. Его сердце сжималось каждый раз, когда он смотрел в небо – ведь там уже не было его дома. Сад стал его отдушиной, его спасением – здесь и дышалось иначе, чем на песчаных просторах красной планеты. Если бы на Марсе была вода – реки, озёра, моря, океаны, полноводные и прозрачные, Тимоти, наверное, смог бы отпустить эту вечную тоску по земным воспоминаниям. И теперь, когда забрезжила надежда, когда появился шанс всё изменить, нужно было действовать.
Рози, Нейт и Том, молодое поколение теперь уже настоящих марсиан, стали проводниками новой идеи. На песчаном корабле они преодолевали расстояния меж поселениями, отдалёнными фермами, и объясняли, что нужно делать. В марсианские руины, годами не посещаемые, отправились экспедиции в поисках винных деревьев. Их нашли не так много, но нашли, а возродить удалось ещё меньше.
Как ни странно, никто не трогал вещей, оставленных исконными жителями, и сохранившимся по сей день. Золотые украшения тонкой работы, что лежали в мраморных шкатулках, самоцветные камни, украшающие дно бассейнов – всё это уже не имело ценности для людей, осознавших, что в жизни есть гораздо более важное, чем драгоценные металлы и камни. Правда, уцелевшие поющие книги были бережно собраны, и упакованы, перевезены в хранилище. Среди переселенцев нашлись знатоки, готовые заняться изучением древнего языка и певучих букв.
Тимоти нашёл добровольцев, готовых следить за возрождением винных деревьев, научил, как поливать, как ухаживать, как оберегать от сухих знойных ветров. А когда на древних стволах появились виноградные грозди, собрали спелые ягоды с косточками, из которых начали выращивать новые винные деревья.
Несколько лет прошло, прежде чем появились первые крепкие саженцы, которые можно было высаживать по берегам каналов. Помощников было хоть отбавляй – каждый хотел своими руками сделать что-то для будущего, изменить саму природу. Они выкапывали лунки, наполняли их землёй из сада Тимоти, как когда-то Уильям Томас наполнял земной почвой те, с которых начался его сад.
Винные деревья росли, набирались сил, на ветвях уже зеленели свежие листья. А когда появилась завязь, и маленькие виноградные кисточки уже были видны, в людях поселилось предчувствие перемен, ожидание чего-то хорошего, что обязательно произойдёт.
И оно случилось, это хорошее. Как только виноградные разноцветные гроздья набрали силу, поспели, налившись соком, произошло настоящее чудо. В один из дней, Лили, уже взрослая восемнадцатилетняя девушка, прибежала в сад к отцу с радостными возгласами:
– Пап, идём скорее! Начинается!
Тимоти и Лили появились на берегу канала как раз вовремя. Полностью спелые виноградные гроздья начали лопаться, а сок стекал по стволам, попадая по стенам канала прямо в русло. Это происходило почти одновременно, даже синхронно, на всех деревьях сразу. Сиреневые, розовые, зелёные, синие, красные, жёлтые виноградины лопались, заполняя зелёной влагой русло канала. Те, кто стоял по берегам, вдруг ощутили слабую вибрацию под ногами.
– Смотрите! Течение усилилось! Вода! Идёт вода! – закричали из толпы.
И действительно, наполненное соком русло пришло в движение. Со дна поднималась вода, настоящая вода из подземных глубин, заставляя зелёную влагу потесниться. Река, реальная, такая желанная потекла по каналу, смывая пыль, пробуждая ото сна застывшие каменные плиты. Река текла плавно, но набирала силу – всё больше воды становилось, вот уже и течение почти унесло виноградный сок дальше, туда, где высохшее море веками страдало от жажды.
На глазах у людей происходили великие изменения, даря надежду, что совсем скоро всё будет иначе. Ещё немного – и наполнятся водой высохшие моря, оживут и потеснят пустыню. Зазеленеют ещё сотни, и тысячи деревьев, среди которых поселится и марсина Олли, и те животные, что выберут жизнь на поверхности планеты, покинув подземные гроты. Марсианские звери будут растить своё потомство при солнечном свете. Разноцветные птицы будут летать над вершинами крон, и изумрудные орхидеи оплетут стволы чудесными цветами.
– Мне кажется, что очень скоро у дяди Майкла появится новое занятие – строить настоящие корабли, а не песчаные! – улыбнулась Лили отцу.
– И будут они нестись легко и плавно, разрезая водную гладь, а морской бриз заиграет голубыми парусами! – Тимоти будто увидел это воочию.
Марс уже другой, он меняется с каждым годом. Изменения начались много лет назад, продолжатся они и дальше. Люди получили ещё один шанс, навсегда изменив сам образ жизни, поменяв приоритеты и выбрав те ценности, что действительно важны.
Лили подошла к краю канала, и заглянула. Совсем по-другому увидела она своё отражение в прозрачной воде. На неё смотрела рыжеволосая зеленоглазая, но уже настоящая марсианка с земными чертами лица.