Предыдущая страница http://www.proza.ru/2018/03/22/1410
Если пульс был слабым, наркоз заменяло самое распространённое анестезирующее средство – стакан водки. Но и перед анестезией хлороформом для «поднятия пульса» пациентов поили чаем с водкой или вином.
Без наркоза делали операции, когда заканчивался хлороформ. Из операционных неслись ужасающие крики и стоны несчастных, которым отнимали конечности или обрабатывали раны без наркоза.
Те, кто ожидали своей очереди попасть на стол к хирургам, слыша эти жуткие вопли, жалели, что они вообще появились на свет божий. Анестезия имела и отрицательную сторону: хотя операцию делали более медленно и аккуратно, но при этом вносили ещё больше инфекций в рану и тем повышали смертность.
Мичман Митрофан Скаловский вспоминал, как его осматривал хирург: «…молодой доктор, осматривая мою рану, изволил в оба отверстия ея всунуть свои два указательных пальца. На мой крик «что он делает?» - «это ничего, - отвечал он, - я освидетельствовал, нет ли в ране оставшегося тряпья».
«А может быть, этими же грязными пальцами он только что осматривал таким же образом другую рану?» - размышлял потом офицер. Самому доктору подобные мысли, видимо, в голову не приходили.
Вот отрывок из воспоминаний офицера, воевавшего в Севастополе в качестве командира 1-й карабинерной роты Алексопольского егерского полка Валериана Зарубаева о том, как он после очередного боя побывал в городе и зашёл в гостиничный ресторан:
«Доктора с главного перевязочного пункта прибегали сюда в своих клеёнчатых фартуках, с запекшейся кровью, и присохшими кусками мяса, руки точно в перчатках от засохшей крови и лоснятся.
Наскоро уничтожали какого-нибудь курчонка этими же руками и, облизывая окровавленные пальцы, снова спешили на свою ужасную работу».
Да, чтобы сидеть за одним столом с таким доктором, больше похожим на вурдалака, надо было иметь крепкие нервы и очень хороший аппетит. Ни о какой антисептике и стерильной повязке никто из военных и гражданских врачей в то время вообще не имел понятия.
Хирурги ампутировали конечности и производили хирургическую обработку ран, когда человечество ещё не подозревало о роли микроорганизмов. Пастер и Кох совершили свои открытия спустя 20 лет после Крымской войны, не говоря уже об антибиотиках, появившихся спустя столетие.
Об антисептической обработке ран, хирургических инструментов речь тоже не шла. Пирогов признавался жене, что бельё не менял по 6 – 7 дней, не умывался иногда тоже по несколько дней.
В жаркое время года очень досаждали мухи, которые тучами летали повсюду. Это был общий враг и русских, и союзников. Они облепляли раны, доставляя дополнительные мучения раненым. Наиболее эффективным средством против мух, откладывавших яйца в раны, считался креозот, разбавленный водой.
Тем не менее, в ранах появлялись черви, доставляя мучения раненому, но в определённой степени черви… способствовали его выздоровлению, очищая рану. Словом, чтобы выжить не благодаря, а вопреки тогдашней медицине, нужно было родиться большим счастливчиком.
По данным генерал-штаб доктора русской армии, смертность при вылущении руки в плечевом суставе составляла 87,5%, отнятии плеча – 70%, отнятии предплечья – 72,4%, отнятии бедра – 92,8%.
Но в большинстве своём в Крымской войне люди гибли всё же не от ран, а от болезней, которые тогда совершенно не умели лечить. Начальник английской секретной службы Кэттли, изучив донесения о том, как лечили русских раненых, сколько людей и средств на это расходовалось, пришёл к выводу, что командованию русской армии было бы проще и выгоднее, если бы все раненые быстро умерли.
Впрочем, точно такой же вывод он мог сделать и в отношении своих собственных начальников. Однако если судить по тому, как в госпиталях относились к беспомощным людям, можно предположить, что такая мысль была в голове не только у одного Кэттли, который, кстати, тоже умер в госпитале.
Продолжение http://www.proza.ru/2018/03/24/642