«Писатель В.Пелевин признан одним из самых влиятельных интеллектуалов России» - так написано на обложке его книги «Чапаев и Пустота».
Конечно, не нам судить. Но по признанию и обласканности властями ему далеко, например, до
М.Жванецкого. А по известности ему не уступит и Э.Лимонов.
Из Литературного института В.Пелевина отчислили на втором курсе с формулировкой «как утратившего связь» с вузом».
На телевидении его никто не видел. И это уже клеймо отверженности…
В интервью «Известиям» он сказал, что прогресс опустил человека
«гораздо ниже живущего на свободе животного. Образ жизни зверя - есть экологически чистую пищу, жить в самых подходящих для организма климатических условиях, много двигаться и никогда ни о чем не волноваться - сегодня доступен только ушедшему на покой миллионеру. А обычный человек всю жизнь работает, высунув язык от усталости, а потом умирает от стресса».
Сомнения в добросовестности наших проповедников прогресса всегда были.
Но большая часть их отступала перед натиском пропаганды. О тех, кто сегодня объясняет нам наши недоразумения, Пелевин высказался словами героя своего произведения: «Современные философы — это подобие международной банды цыган-конокрадов, которые при любой возможности с гиканьем угоняют в темноту последние остатки простоты и здравого смысла».
О чём это он?
Власть делает всё от неё зависящее, чтобы в жизни оставалось место для подвигов.
«Необходимо, чтобы все поняли — диалектика развития России и стратегическая задача создания среднего класса требуют от граждан ещё туже затянуть пояса… Готовностью сделать это измеряется гражданская зрелость…» - сказал писатель В.Пелевин в своём эссе «Имена олигархов на карте Родины».
Пелевин, говорит о России, что «ей атомная бомба вообще не нужна, пока есть ВТО и Международный валютный фонд…»;
«В Россию отвратительнейшим, грубейшим и откровеннейшим образом вошло то, что на Западе всегда укрывалось и отторгалось, потому что там еще имеются определённая культура и моральные ценности. Россия — это злая и несправедливая пародия на Запад».
После такого небольшого представления писателя можно обратиться и к его творчеству.
Будит он в читателях что-то доброе и вечное или нет?
Попытки иронии и юмора в его первых рассказах выглядят слабой пробой пера на фоне виртуозного искусства прятаться в виртуальных мирах более поздних произведений.
Реальности во многом сами виноваты в том, что от них хочется спрятаться.
Ценность сосуда определяется количеством пустоты, которую он может вместить.
Пустота душевная – это то, чего, практически не бывает, потому что как только она есть, то её сразу нет по принципу «свято место пусто не бывает».
В наш век, в годы перестройки россияне стали свидетелями чуда, при котором, чем больше душу наполняешь тем, что зовут культурой, тем больше в ней становится пустоты.
Если не бояться жаргона, то можно сказать, что Пелевин самым откровенным образом
… читателям мозги. Если мягче сказать: компостирует их.
Но в рамках пустых разглагольствований встречаются тончайшие психологические наблюдения, яркие образы речи и просто эффектные фразы.
Динамика сюжетов напоминает картины художников сюрреалистов, где одна реальность почти незаметно переходит в другую.
При этом он иногда поблёскивает такой эрудицией, которая на дороге не валяется.
И вдруг в тягомотную симфонию этого изящного литературного трёпа врывается такой юмор, что, кажется, не жалко сил на чтение всей предыдущей «муры».
При этом не покидает ощущение, что автор знает что-то важное, но пока не говорит.
- «Господи, как же погано должно быть потом, чтобы можно было жалеть о том, что происходит сейчас» (Принц Госплана)
- «Если мы не будем обманывать сами себя, нас немедленно обманут другие»
(Жёлтая стрела);
Жанр книги «Чапаев и Пустота» писатель определил как «особый взлёт свободной мысли». К рождению анекдотов про Чапаева Пелевин не имеет отношения.
Известно, что вся жизнь – театр. Но в эпоху Чапаева и революционного террора, отмечает Пелевин, «Театр слишком уж начинается с вешалки».
Действие начинается в эпоху, когда все, кто был никем, готовились стать всем.
Никто не может упрекнуть Пелевина в том, что он прячется от реальностей жизни за свои выдумки.
И сюжеты, и диалоги адаптированы для самых разных слоёв и прослоёк общества. Ниточки от них тянутся в наши дни.
Так, например, рассуждая о совести, как внутреннем нашем судье, герои книги, бандиты эпохи перестройки признали, что есть в человеке и прокурор, и судьи, и адвокаты, и менты…
И они делают неожиданно глубокий вывод: «Внутренние менты тоже берут».
Не чужда им и тема религии: «Была бы душа, а мытарства найдутся»:
«От богатства избавиться труднее, чем говно из рифлёной подошвы вычистить»…
Некоторая часть общественного мнения в разговоре о литературном языке резко высказывается против употребления таких, например, слов, как «жопа».
-Лицемеры: показывать её голую дело и не в дело вы позволяете, а от прочтения ваше эстетическое чувство оскорбляется?
Когда мы сегодня выражаем недовольство или возмущение тем, что культура навязывает нам что-то низкопробное, развратное, непристойно-омерзительное, то можно вспомнить сцену концерта для красноармейцев, в котором самобытный чревовещатель от имени Нострадамуса отвечал на свои вопросы не ртом, а … собственной жопой. Конечно это был фокус, основанный на свойстве редких людей говорить, не открывая рта. Но публика, как говорил один юморист, «неистовствовала» от восторга.
Почему «любой социальный конфликт ведёт к тому, что наверх всплывает это тёмное быдло?» - спрашивает персонаж книги Пелевина.
Наша культура последних лет замечательно ещё и тем, что всё всплывшее очень долго не тонет, словно его нечем будет заменить.
Нельзя же случайными назвать новые веяния театра и кино, вызывающие протесты и оскорбляющие "чувства": уж, слишком методично "снаряды" падают в одну воронку
Наша культура не говорит нам, что мы никто и звать нас никак, нет: она на словах призывает вперёд…
Но таким тоном, будто это говорит тот чревовещатель с концерта.
В то же время людям всё чаще внушают, что они нерентабельны. Им уже и пищу – и духовную тоже - дают соответствующую: фальсификат, суррогат, консервы ...
А пенсионерам так просто намекают, что они тянут весь бюджет на дно…
А вывод из размышлений героев Пелевина просто революционный и только на первый взгляд кажется банальным:
«Надо перестать быть никем».