Меня греки звали – ужасный Тантал
Христиане же – Ангелом Смерти
Смерти гимн свистом сабель играл
Когда в ярости шли в атаку берсерки
Звук симфонии смерти я смаковал
Крики, хруст костей и капание крови
Душ немало в Валгаллу я посылал
Хоть старался не тонуть в битве злобе
Но меня зажигал ярой битвы запал
И я жизни косил как траву
Щедро кровью я воинов луга заливал
Когда меч сносил с хрустом главу
Но насытившись, я старался быть добрым
Избегая страданий, исполняя свой долг
И стаи эмоций стали более ровными
Лишь могила горбатому исправит горб
Я как Лонгин, из милости жизнь прерывал,
Пуповину души, отрезая от тела.
Душу тем я на Божий суд посылал
На земле, чтоб не слонялась, без дела
Волей Бога стал жрецом я жизни конца
Волей Бога был дан мне щедрый покос
Но мой сын, тем временем рос без отца
Без моих колыбельных – подрос.
При рождении сына, став на миг человеком
В колыбель сына я положил - мандолину
Мандолина, лечит сыну душу калеку
Ее струны сиротскую гонят кручину.
Проклятия родичей тех, кого жизни лишал
Немезидой ударили невинного сына
И сиротский фатум жизнь орлом исклевал…
Утешение - лишь даренная мной мандолина
С мандолиной сын говорил, как со мной
Отвечала чистым звучанием струн
Ведь душа моя вшита в узор резной
Из старинных, таинственных рунн
Горе сына – мое, ведь он моя кровь
Жилы рвут, боль кипит - рваным нервом
Но по Воли Бога, я вновь и вновь
Жрецом Смерти - стреляю первым
Сын в отчаяньи, пытаясь, круг разорвать
Убил ката, на меня кат был схож
И себя тем убил, не мог себе лгать
И убивши, на меня стал похож
Ангел Смерти убивает, без страха расплаты
Таков установленный Богом закон
По закону, не в ответе сын за жизнь папы
За свой грех, отвечает сполна только он
Участь сына, желая пред Богом смягчить
Пред Всевышним стараюсь я, отличится.
И по Воле Всевышнего рву жизни я - нить
Мщу я жизни, чрез смерти бесчинства …
Раз проклятья людей забрали жизнь сына
Жизни буду лишать я с особым рвением
Память сына осталась одна - мандолина
Лишь она облегчитель, для бремени
Сея смерть, как всегда, реву я белугой
Сын убил, в приговоре одно - только ад
Для меня это горькая жизни наука
В судьбе сына – один я виноват.
На могиле сына лежит мандолина
Изредка, на нее дует ветер времени
Звенят струны рождая музыку сына
Облегчая души моей тяжести бремени
Грифом вниз, мандолина тянется к сыну
Торчит, струна из могилы под ветром
Если б я изменил, крест мой, судьбину
Ради сына я бы не стал стрелять первым
Данную балладу мне рассказал знаменитый и очень талантливый писатель Александр Краснослободский http://www.proza.ru/avtor/mahagon